Разведчики рассредоточились по залу, подбираясь все ближе и ближе к каменным завалам, за которыми прятались сирены. Сисиникса молча призвала каждую сохранять терпение. Наконец один из атлантов подал сигнал, и несколько его сородичей прыгнули обратно в воду, чтобы дать сигнал основным силам: путь свободен.
Это было к лучшему, потому что, как только посланцы отбыли, один из разведчиков взобрался на ближайшую груду камней, увидел поджидающих его сирен, но не успел и пискнуть, как его повалили и прикончили. Оставшиеся атланты вскоре заметили, что их стало меньше, и в тот момент, как из бассейна принялись выныривать десятки воинов, тоже забрались на каменные завалы. Всех этих разведчиков ждала та же участь, что и первого. Некоторые, правда, пытались удрать, но их схватили и затащили за камни. Предсмертные крики прорезали сумрак.
Впрочем, за плеском воды и звоном оружия заполнявших пещеру вражеских воинов различить стоны умирающих не представлялось возможным. Довольно скоро атланты двинулись вперед, выстраиваясь в боевой порядок на неровном полу пещеры и вглядываясь в темноту. И тут Сисиникса одним движением вскочила на импровизированную баррикаду, угрожающе выставив вперед пику.
– Пора! – прорычала она.
И целый град обломков каменной кладки и острых осколков горной породы посыпался на головы атлантов. Те пытались уворачиваться, некоторые нырнули в бассейн, надеясь там спастись от лавины, расплющивавшей и калечившей их сородичей. Крики и плеск воды наполнили пещеру. Головной отряд атлантов, опасавшихся нападения с тыла, поспешно развернулся и, ощетинившись копьями, принялся осыпать стрелами подступы к бассейну, разражаясь злобными проклятиями. Большинство сирен успели укрыться за камнями на естественных балконах и за опоясывающим бассейн невысоким бортиком. Но время от времени одна из русалок падала, поверженная, на дно пещеры, куда продолжал лететь сверху град каменных снарядов.
Не произнося больше ни слова, Сисиникса, сопровождаемая верными истребительницами, не отстававшими ни на шаг, словно ястреб набросилась на отряд атлантов с тылу. Морейки обрушилась на врагов, словно шторм, их голоса напоминали гневный рев ветра. Атланты шаг за шагом отступали к бассейну, так и кишевшему их же сородичами. В дикой тесноте копейщики тщетно пытались пустить в ход свое оружие. Гибкие и ловкие сирены умудрялись просочиться между ними и не задумываясь пускали в ход кинжалы и пики.
Каждый удар меча Сисиниксы был ударом возмездия, исправляющим очередную ошибку, утоляющим жажду мести за кровь невинных, чьи тела лежали на пляжах Калифаса или покачивались в волнах Океаноса. Близость победы придавала Государыне сил.
Морейцы одержат верх, а Нестор заплатит за все, что сотворил.
Однако поток атлантов, продолжавших выбираться из бассейна в пещеру, не иссякал, и живым, казалось, ничуть не мешали тела убитых сородичей. Вскоре камни для метания стали подходить к концу. Атланты прекратили отступать и восстановили боевой порядок. Рвущиеся в бой воины беспрестанно пополняли их ряды, они выставляли свои копья над согбенными плечами тех, кто оказался впереди, и атаковали сирен.
Сисиниксе дважды пришлось уворачиваться от летящего в нее копья. Сирен начали теснить. Атланты завели боевую песню и шаг за шагом, словно единый ощетинившийся оружием организм, двинулись вперед. Русалкам приходилось отступать или погибать.
– В укрытия! – прокричала Сисиникса, и морейки последовали ее приказу.
Медленно и осторожно они стали пятиться во мрак, окутывавший дальнюю часть пещеры, куда не проникал свет, отраженный от зеркальных изразцов. Внезапно и над бассейном стало темно – вероятно, небо над Калифасом закрыли облака.
Атланты бросились было в погоню, но вскоре их продвижение замедлилось – мешали коварная тьма и два невидимых в ней глубоких бассейна. Строй врагов почти распался. Раз за разом foniádes, беззвучно прорезая черную гладь воды, вцеплялись в кого-то из атлантов и утаскивали на глубину, где их превосходство в силе становилось неоспоримым.
– Где же тритоны? – просипела Сисиникса foniádes, стоявшим плечу к плечу с ней. – Аяк уже должен быть здесь. – Белки ее глаз сверкали в темноте.
– Они близко, Государыня.
Сисиникса зарычала с такой яростью, что foniádes попятились. Жгучий, отравляющий сердце гнев загудел в ее венах, и она одним прыжком вскочила на самый верх груды камней.
– Где Нестор? – закричала она на приближающуюся вражескую фалангу. – Где он?
Какое-то время атланты продолжали распевать свой боевой марш, но Сисиникса повторила призыв, повысив голос, – будто запели медные боевые рога. И стало тихо. А потом строй атлантов изменил конфигурацию, и вперед выступило несколько воинов.
– Я здесь, – прозвучал знакомый голос.
Она посмотрела вниз и увидела Нестора, стоявшего среди своих приближенных. Все в великолепных доспехах и с прекрасным оружием в руках. И хотя Сисиникса смотрела на него сверху вниз, атлант в полном боевом облачении казался сейчас крупнее и внушительнее, чем когда-либо раньше в своих роскошных одеяниях на пирах давно минувших дней до падения Атлантиды.
– Таков твой ответ? – воскликнула она и взмахом меча указала на фалангу воинов: – Истребить целое поколение морейцев и атлантов ради утешения твоей скорби? Хочешь построить новый дом на костях моего народа?
Нестор даже не моргнул под ее пристальным взглядом: лицо его оставалось неподвижным, как камень у него под ногами.
– Ты не оставила мне выбора.
Глубокая ярость, обжигая, пламенела в груди Сисиниксы.
– Выбор есть всегда, – возразила она.
Нестор посмотрел на раскиданные по полу пещеры тела сирен и атлантов. И на мгновение даже сквозь царившую в пещере тьму Сисиникса разглядела прежнего правителя, который хоть никогда и не был ей приятен, но заслуживал уважения. Потом Нестор взглянул на своих воинов, стоявших по обе стороны, и на его лице снова появилось выражение мрачной решимости.
– Мы почти закончили, – пробормотал он тихо.
Но Сисиникса и ее подданные расслышали его слова так отчетливо, словно он кричал в рупор.
– В атаку! – прорычал он, и атланты повиновались.
Сисиникса спрыгнула в убежище, а вслед ей полетели копья и стрелы. Она воззвала к своим воительницам:
– Держать позиции! Не отступать ни на дюйм! Ради Океаноса, ради ваших детей – держите позиции!
Голоса сирен слились в красивую траурную песню. Сисиникса понимала, что многие из них, если не все, погибнут, но ничего другого, кроме как принять свою судьбу, им не оставалось. Они могли лишь держать оборону. Позади было все, что дорого сердцу. А впереди лишь тьма и вымирание.
Первый атлант, взобравшийся на каменный завал, погиб мгновенно, встреченный жаждущими крови клинками. Но враги продолжали наступать, раз за разом выискивая брешь, и каждая атака стоила сиренам жизни одной из них, а такие потери для них были роскошью.
Лязгал металл, наконечники копий и мечей ударялись о камень и дерево.
Сисиникса едва успела расправиться с парой атлантов, с криком прыгнувших на нее, как послышался глухой долгий звук, и большой кусок укрытия сирен, застонав, обрушился. Атланты и сирены, сражавшиеся внизу, насилу успели отскочить; огромные осколки с сокрушительным грохотом ударились о пол пещеры и вспороли водную гладь бассейна, взорвавшегося фонтаном брызг.
Пару мгновений все молча взирали на зияющую пустоту, открывшую противникам друг друга. Потом в брешь с обеих сторон потекли воины и воительницы, разя и рубя.
Сисиникса бросалась от врага к врагу, расправляясь с каждым быстро и деловито. Она уворачивалась и отбивала удар за ударом, а потом вступала в следующий поединок. Но на место убитого атланта вставали двое новых. Тело ее горело от утомления. С каждым нанесенным или отраженным ударом она ждала, что оружие вырвется из ее онемевших пальцев. Сотню раз ей казалось, что она отдала последнюю каплю сил, но тут же, воспрянув духом, принималась атаковать.
Что-то толкнуло Сисиниксу в спину, и она полетела в бассейн. На мгновение в его темноте и прохладе, куда доносились лишь приглушенным шелестом звуки шедшего наверху сражения, она ощутила жгучее желание медленно уйти на глубину и уснуть. Но пронзительный стон привлек ее внимание. В дальнем конце бассейна два атланта подбирались к сирене: из зиявшей на ее плече раны сочилась кровь.
Падая, Сисиникса выронила и пику, и меч, но мощный гибкий хвост помог ей мгновенно оказаться на месте схватки. Она вонзила в одного из атлантов острые когти. Тот пал, даже не успев обернуться. Но его сородич успел выставить перед собой древко копья, Сисиникса обрушилась на него сверху, силясь выхватить оружие. Сцепившись, они ушли под воду. Сквозь ее толщу Государыня слышала кряхтение противника. Потом атлант неимоверным усилием сумел скинуть ее с себя. Тело Сисиниксы взмыло над водой, но копья она не выпустила из рук, а, используя энергию падения, извернулась и вонзила в атланта смертоносные когти.
Раненая сирена нырнула поглубже; Сисиникса видела, как та перевязывает рану полосками кожи, срезанной с одежды мертвого атланта. Убедившись, что морейка жива, Сисиникса дала себе мгновение передышки. Но, как бы утомлена она ни была, ничего не оставалось, как вернуться на поле боя.
Она осторожно высунула голову из воды, надеясь, что успеет быстро оглядеться и не получит удар исподтишка, но вдруг мощная рука схватила ее за волосы. Она вскрикнула и потянулась назад, пытаясь использовать когти, но они не нащупали плоти. Ее потащили, кричащую, из воды и швырнули на каменный пол пещеры, голова ее билась о камни.
Все перед глазами вертелось и качалось, но Сисиникса продолжала извиваться и вслепую наносить удары. Встав на колени, она принялась кусать и царапать воздух, как только стало проясняться зрение. Ее окружали приближенные Нестора. Развернувшись, она увидела и его самого, нависшего над ней с бронзовым мечом в руке. Рванулась вперед и вверх, чтобы располосовать его когтями, но один из атлантов нанес ей сокрушительный удар в спину. Сисиникса упала на четвереньки, и следующий удар раздробил ей ребра. Внезапно стало трудно дышать.