– И да и нет, – пожал плечами Антони.
Изумленная Тарга искоса взглянула на него.
– Вскрытия необходимы для науки, – объяснил Антони. – тут возражений нет. А вот похищение сирены, насилие, содержание в аквариуме – это преступления.
– Как и убийство! Они расчленили сирену, чтобы изобразить свою чертову схему! – резко добавила Тарга.
– Это неизвестно, – проговорил Антони, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.
Тарга бросила на него испепеляющий взгляд.
– Тебя учили не выдвигать необоснованные предположения, и это хорошо. Но учти, мы живем очень долго. Как думаешь, велика вероятность, что пойманная негодяями сирена умерла в плену от естественных причин?
Антони глубоко вздохнул.
– Нет. Это маловероятно, – тихо признал он. – Скорее всего, ты права.
– Если на вас произвела такое впечатление эта часть моего рассказа, думаю, продолжение вам понравится еще меньше, – сказала я, потянувшись за своим стаканом. От всплывших в памяти подробностей относительно недавних событий у меня пересохло во рту и горле.
– Неужели ситуация ухудшилась? – Тарга даже поперхнулась.
Я осушила стакан, поставила его на место и, откинувшись на спинку дивана, ответила дочери:
– Значительно.
Глава 24
На пути домой мой мозг лихорадочно работал. Даже благотворное действие соли не могло успокоить мысли и исцелить болезненные синяки. Сколько я ни полоскала рот, губы оставались распухшими. Из-за состояния Фимии плыли мы медленно, полагаясь на приливное средиземноморское течение.
Мне так и не удалось повидаться с Йозефом. Он действительно занимался где-то своими делами или его отослал Клавдиус? Библиотека была ловушкой? Габриэле приказали солгать, чтобы удержать меня там, и потому она нервничала? Что могло произойти, не выйди я в сад? Какую цель преследует Лукас? Сколько времени он уже изучает сирен? Вопросы грызли мой мозг, будто крысы.
Я проводила Фимию к бассейну с пресной водой, велела попить и искупаться и попросила одну из сирен принести ей поесть. А затем направилась в Зал Анамны подумать и приобщиться к мудрости моих предшественниц.
На сердце лежал камень. Недавние события, несомненно связанные с тем, как опустели воды и пещеры Океаноса, тревожили меня, и я тосковала по Йозефу.
– Государыня! – напористо позвали меня из тронного зала.
Я рванулась туда и, выскочив из-за трона, спустилась по ступеням к foniádes с необычно напряженным лицом.
– Что случилось?
– Атланты, – прошептала она. – Они пересекли внутреннюю границу и направляются прямо сюда, к горе Калифас, словно им известно, что это сердце нашей страны.
– Собери своих сестер, – посоветовала я. – Возможно, нам предстоит схватка.
Она покачала головой, и глаза ее затуманились.
– Что такое? – Пораженческие настроения не в чести у сирен, тем более foniádes, и потому мне никак не удавалось понять ее реакцию. – Объясни.
Голос ее задрожал.
– Их так много, – прошептала она.
Я уставилась на нее, внезапно утратив дар речи. Сцены битвы времен Сисиниксы пронеслись у меня перед глазами, словно озаренные молнией. Но мир ушел далеко вперед, сейчас не принято затевать подобные сражения. На дворе двадцатый век, а мы – не тренированные воины, в отличие от наших далеких предков.
Я подавила иррациональный страх, что история вот-вот повторится.
– Под водой или над водой?
– Везде, – ответила foniádes.
Я быстро поцеловала ее в щеку и направилась к лестнице, ведущей на одну из естественных террас горы Калифас. Шум далеких двигателей достиг моих ушей: ветер нес его с северо-востока.
Я окинула взглядом окрестности. Все мои сирены и foniádes собрались на склонах горы Калифас, в ее бассейнах и в заливчиках за ее пределами. И зрелище это поразило меня. Неужели нас так мало?
Мое внимание привлекло чье-то запрокинутое лицо. Сирена, поймав мой взгляд, что-то сказала соседке. В этот миг раздался крик, и все мои подданные устремились к пляжу как раз под террасой.
Затем я увидел скопление темных точек на горизонте, звук дизельных двигателей становился громче с каждой минутой. Очертания кораблей начали проясняться. Я принялась их считать, и кровь заледенела в моих жилах. Их было не меньше тридцати, всех размеров: от маленьких ярко-желтых надувных «зодиаков» до остроносых, быстрых, зловещего вида судов с чем-то похожим на настоящие пушки.
Сирены стали выходить из воды. Пробежав по пляжу, они начали подниматься по грубо вытесанным ступеням, ведущим к различным входам в наш подземный мир, чтобы оказаться рядом со своей Государыней. Мои глаза скользили по их головам и спинам. Затем я тоже устремилась к лестнице.
Прыгая по ступенькам, придерживаясь за неровности стен, я торопливо спустилась к подножию горы Калифас; оттуда открывался вид на эскадру атлантов и пляж. Там собирались мои сирены.
Никто не произнес ни слова, когда я присоединилась к сотне сестер – всем тем, кто уцелел из тысяч, населявших Океанос, когда много лет назад я прибыла сюда с Полли, и десяткам тысяч, которые жили здесь во времена правления Сисиниксы.
Мы наблюдали, как флагманский катер подходит к берегу, слушали, как волны бьются о его корпус, и рассматривали мужчин и женщину на его палубе.
На носу стоял Клавдиус – вел свое войско, как Нестор тысячи лет назад, в этих самых водах, на этих самых пляжах и скалистых отмелях.
Мы не могли противостоять этой силе. Послать сирен в атаку означало отправить их на верную смерть. Но если мы не дрогнем, а вступим, как цивилизованные люди, в переговоры, возможно, нам удастся предотвратить насилие. Это стало моей целью – добиться, чтобы каждая сирена пережила этот день.
Клавдиус подал сигнал, и его флотилия сбавила ход, а потом и легла в дрейф, не выключая двигатели, поскольку борта и днища катеров и лодок оказались в опасной близости от наших коварных прибрежных скал.
Я отчаянно пыталась высмотреть на всех этих суденышках Йозефа, но его нигде не было.
Женщина протянула Клавдиусу маленький красный мегафон, тот его взял и поднял глаза на нас, стоявших на утесе.
– Мы, потомки выживших атлантов, во главе со мной, Клавдиусом Дракифом, не желаем вам зла. Если вы выполните мои требования, кровопролития не будет.
Его усиленный мегафоном голос отражался от скал. Сирены не шелохнулись. Двигались только их глаза: они смотрели то на атлантов, то на меня. Мои подданные ждали приказа.
– Где ваша царица? – потребовал ответа Клавдий. – Ради спасения вашего народа мы просим ее выйти нам навстречу. Мы не хотим запятнать эти пляжи вашей кровью.
При этих словах я направилась к ближайшей лестнице, ведущей на пляж. Чья-то рука коснулась моего предплечья и мягко сжала запястье. Я оглянулась и увидела бледное лицо одной из foniádes.
– Все в порядке, – мягко сказал я. – Он просто хочет поговорить.
– Обилие оружия свидетельствует об обратном, Государыня.
Я погладила ее по щеке.
– И что ты предлагаешь противопоставить всем этим огнестрелам?
У нее не нашлось ответа. Осторожно высвободившись, я начала спускаться. Кричали чайки, ветер трепал мои волосы. Когда я ступила на песок, двигатели лодок были заглушены, и теперь меня сопровождали только шум прибоя и крики морских птиц. Закрыв глаза, я могла бы притвориться, что ничего не изменилось и берега Океаноса не осаждает эскадра вооруженных атлантов.
Но Клавдиус в компании соплеменников и той женщины преодолел прибой и ступил на нашу землю.
Я молча ждала его.
Оказавшись поближе, Клавдиус вгляделся в мои черты, и глаза его широко раскрылись. Лицо вытянулось и побледнело.
– Ты? – В его тоне не было ни враждебности, ни злобы, одно безграничное удивление. – Ты царица? – Он подошел и, глядя на меня с недоверием, остановился. Раскрыл ладонь, и его спутники опустили оружие.
Я оглянулась и с легким испугом увидела, что мои сирены следуют за мной: они выходили из пещер и спускались по ступеням на склонах Калифаса. Ника, чьими голубыми волосами играл ветер, подошла и встала чуть позади и справа от меня.
– Ее избрала Соль, а ты здесь нежеланный гость. – Чей-то смутно знакомый голос выплюнул эти слова. Я повернула голову на звук и увидела, что из толпы сирен вышла Полли. Она встала позади меня, плечом к плечу с Никой. Я посмотрела ей в глаза и слегка покачала головой. Она стиснула зубы и, сжав кулаки, замерла.
– Возможно, ее выбрала Соль, – иронично сказал Клавдий, – но география здесь ни при чем. Мир изменился, а вы – нация, которая не поспевает за ним. Где ваши грозные тритоны?
Кто-то переступил с ноги на ногу за моей спиной, а я не сводила глаз с Клавдиуса.
– А, я вижу, вы все еще считаете их мифическими существами. Вероятно, нам следовало бы быстро претворить в жизнь то, что природа в любом случае задумала для вашего вида.
Лязгнул металл, и несколько атлантов направили на нас свое оружие.
Но Клавдиус вскинул руку.
– Шутка, просто шутка. Мы планировали этот поход долго, очень долго, никуда не торопясь, чтобы гарантированно избежать насилия. – Он склонил голову набок и опустил руку. – Тебе следовало поблагодарить нас за милосердие.
Полли сплюнула на песок. Я спиной чувствовала напряжение Ники – казалось, энергия раскаленной волной сочилась из ее пор. Она владела магией, но вряд ли ее заклинания и пассы могли поставить между нами и тысячами вооруженных атлантов непреодолимый барьер, или выкинуть их с нашей земли, или заставить исчезнуть. Если бы Ника начала действовать, сателлиты Клавдиуса наверняка отомстили бы, позабыв о так называемом милосердии, которым он так хвастался.
– Если бы я знал, кто ты такая, – сказал мне Клавдиус, все еще немного ошеломленный тем, что Государыня именно я, – возможно, мы поступили бы иначе. Но это неважно. Мы здесь.
– И Йозеф знает о вашем походе?
Его густые брови поехали вверх, лоб сморщился.
– Йозеф? Нет. Мой сын тебя не предал. Мне он дорог, но, как ни печально, на серьезные дела неспособен.