ом, усеянным колониями биолюминесцентных водорослей. Они светились ярко-зелеными и синеватыми пятнами в кавернах стен, но мрак рассеивали очень условно. Зато теперь я могла, оглядываясь, видеть чуть лучше Эмуна, шагавшего позади, вернее его бледный силуэт.
Люди впереди затихли, только шарканье, сопение да лучи фонариков, плясавшие в темноте, совсем как в ночном клубе, выдавали их присутствие. Наверное, они слишком устали, чтобы разговаривать.
Мы шли мимо каких-то водоемов, заполненных темной водой, и водопадов разных размеров – от тоненьких ручейков до полноводных и довольно мощных потоков. Мне очень хотелось узнать, откуда бежит эта вода, погрузить в нее ладони, узнать ее природу.
Неожиданно мы оказались в поразительном месте – этот каменный лабиринт явно изначально создала природа, но потом дополнили руки мастеров. Эмун, ссылаясь на пьяницу из Бостона, говорил, что ушедшая под воду Атлантида простирается от побережья Африки до Азорских островов. Может, мы бродим по ее руинам? Вздымавшаяся из водоема, наполненного неподвижной черной жидкостью, высокая женская фигура – что-то вроде фонтана, видимо, укрепила меня в этой мысли.
Вырубленные кем-то ступени то исчезали, то снова появлялись под нашими ногами. Тянуть нити льда я здесь не могла, и потому шанс потеряться и неизвестно сколько бродить по мифической стране был очень велик.
С тех пор, как мы покинули пещеру, где осталась подлодка, воздух, холодный, промозглый и затхлый, практически не менялся, а теперь нас коснулся легкий свежий ветерок. Мы с Эмуном переглянулись. Сюда, в подземно-подводное царство этот ветерок явно проникал снаружи, но откуда – бог весть. Он ласкал мое лицо, принося ароматы соли, далекой земли и озона.
Люди снова принялись болтать, опять появились короткие и изогнутые ступени узкой, похоже идущей вдоль стены пещеры, лестницы, и вскоре мы вышли в еще один огромный подземный зал. Остановились у входа и восхищенно огляделись.
Пещеру заливало мягкое золотисто-синеватое сияние. Ее потолок, сводчатый, будто в соборе, покрывали сотни тысяч ярких точек – вероятно, скопления светлячков или иной подобной живности. Водоемы – и, кажется, настоящие реки, извивавшиеся между явно подвергшихся ручной обработке каменных берегов – темнели тут и там, насколько хватало глаз. Повсюду виднелись еще более причудливые фонтаны, из некоторых все еще била вода, а другие замерли. Звук бегущих по камням струй наполнял пещеру, словно музыка.
Однако больше всего меня заинтересовал сверкающий сине-голубым обелиск – или столб? – из аквамарина. Кусочек этого камня был вставлен в подвеску для Сибеллен. Хорошенько приглядевшись, я выяснила, что цилиндрической формы сооружение, высотой примерно по пояс взрослому мужчине и диаметром с человеческое бедро, состоит из кристаллов, самородков или специально обработанных камней, тщательно подогнанных друг к другу. Цилиндр был накрыт прозрачным куполом. Камни сверкали, отбрасывая блики.
Люди из подлодки подошли к башенке и сбросили рюкзаки. Двое, присев на корточки у пруда, потянулись к воде.
Я тихо охнула, увидев, как вода от их прикосновения засветилась, забурлила и стала излучать яркое сине-зеленое свечение. Поначалу я решила, что пробудилась древняя магия, но, приглядевшись, поняла, что яркие световые следы оставляют биолюминесцентные водоросли.
Спрятавшись за толстым сталагмитом, мы с Эмуном наблюдали за тем, как люди из подлодки изучают пещеру. Я нашла взглядом Антони и внимательно его осмотрела с ног до головы. Похоже, он чувствовал себя хорошо и так же изумлялся красотам подземного мира, в котором мы оказались, как и все остальные.
Эмун похлопал меня по руке и показал на дальнюю стену пещеры. Сияние аквамаринового столба здорово мешало, но я разглядела что-то вроде фрагментов росписей – люди, морские твари, возможно, русалочий народ… Однако изображения, изрядно пострадавшие от катастрофы и времени, находились слишком далеко, чтобы различить детали. Мы явно соприкоснулись со следами древней цивилизации, и, вероятно, если бы я не была настолько сильно сосредоточена на спасении Антони, принялась бы исследовать все вокруг – сирены невероятно любопытны.
Но сейчас я переключила внимание на людей из подлодки и заметила, как Адриан, достав из рюкзака планшет, включил его, что-то поискал в нем и подошел к Антони. Указывая на что-то на экране, произнес несколько слов и протянул планшет. Антони взял, глянул на экран, пожал плечами, что-то сказал и вернул планшет.
Адриан проявил нетерпение: сунул планшет обратно в руки Антони, настойчиво тыча в экран, а потом так толкнул моего возлюбленного, что тот неловко шлепнулся на кучу камней на краю бассейна. На этом Адриан вернулся к своим товарищам, что-то бормоча то ли им, то ли себе под нос.
Антони положил планшет на колено и занялся экраном, двигая изображение, увеличивая и уменьшая его.
– Что происходит? – беззвучно спросила я у Эмуна. Он, явно недоумевая, покачал головой.
Люди с подлодки окружили стеклянный купол с аквамаринами. Они разглядывали его с разных ракурсов и ощупывали основание купола, пытаясь понять, как добраться до камней. Одному пришло в голову постучать по куполу пальцем, и от точки соприкосновения по стеклоподобному материалу побежала волна голубого цвета. Все удивленно переглянулись. Другой взялся за дело всерьез: легонько стукнул по куполу в трех разных местах, и снова голубая рябь света пробежала от мест, куда он ударил – будто бросил камешки в зеркальный пруд.
Третий обхватил основание купола обеими руками и попытался его открутить или резко сдвинуть. Ничего не произошло.
– Тут какая-то магия, – прошептал Эмун, не отрывая взгляда от купола. – Они хотят добраться до камней, но не знают, как это сделать. – Тритон перевел взгляд своих огромных зрачков на Антони, склонившегося над планшетом. – Но предполагают, что твой друг может решить проблему.
Если б ситуация была не такой тревожной, я бы рассмеялась. Антони? Знает, как открыть купол из непонятного материала, к тому же защищенный магией? Что за абсурдная мысль! Антони разбирается в бухгалтерии, менеджменте и маркетинге, в логистике, но магия – это не его. Эти тупые негодяи похитили не того человека!
Один тип с подлодки указал на что-то внизу, у самого пола. Остальные наклонились и стали смотреть туда. Ближайший к Антони подозвал и его.
Мой возлюбленный присел на корточки и принялся рассматривать предмет всеобщего интереса. Я, используя способности сирены, сфокусировала глаза и сумела различить на прозрачном веществе купола какие-то вырезанные знаки.
Антони заговорил, качая головой. Он указывал на один знак за другим и словно бы переводил их. Изо всех сил прислушиваясь, я наконец разобрала одно из немногих польских слов, которые знала, и похолодела. Это слово было «смерть».
Я похлопала Эмуна по плечу и беззвучно спросила:
– О чем они говорят? Ты понимаешь?
– Кажется, там какое-то проклятие, – сказал он, хмурясь.
Антони поднялся, его похитители выпрямились. Он принялся в чем-то их убеждать, качая головой и протягивая планшет.
Похоже, слова Антони расстроили людей с подлодки. Один раздраженно махнул рукой и что-то прорычал своим товарищам. Потом подошел к рюкзаку, извлек что-то вроде ледоруба, вернулся. Взялся одной рукой за рукоять, помедлил с секунду и взмахнул своим орудием.
Я вся напряглась, готовясь броситься на помощь, горло наполнил русалочий голос. Эмун тронул меня за плечо и прошептал:
– Подожди!
Вопреки моим опасениям, тип с ледорубом не набросился на Антони, а рубанул по прозрачному куполу. Ударил он со всей силы; послышался громкий треск, потом звон битого стекла. Купол полыхнул ярко-голубым. Все вскрикнули и прикрыли глаза руками. Когда сияние померкло, стало видно, что купол теперь покрыт трещинами. Испортил такую красоту!
Вполне удовлетворенный собой вандал сунул клюв ледоруба в трещину и принялся расширять ее, стремясь добраться до аквамаринов. Кое-кто из его спутников зааплодировал.
Эмун посуровел и стиснул мою ладонь.
– Зря он это сделал.
Внезапно в пещере загудел ветер, хотя никакого движения воздуха не наблюдалось. Люди с подлодки сначала замерли, потом принялись оглядываться. Лучи налобных фонариков заплясали на камнях – прямо лазерное шоу! Гул ветра становился все громче – сначала он будто посвистывал, потом грозно завыл, а после перешел в рев. Люди с подлодки пригнулись, крича что-то и зажимая уши. Мы с Эмуном свои тоже прикрыли.
Тип с ледорубом с грохотом уронил свое оружие на пол пещеры и схватился за горло. Глаза у него были выпучены, рот распахнут в отчаянном крике, полностью поглощенном таинственным ветром.
К страдальцу в стремлении помочь бросился один из его товарищей, но единственного прикосновения оказалось достаточно, чтобы неведомая напасть одолела и его. Они оба упали на колени, царапая рот и шею, будто не могли дышать, лица их исказил ужас. Остальные побоялись их касаться и просто беспомощно смотрели, как умирают их спутники. Какое-то время они жутко корчились на каменном полу, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Потом тип, разбивший купол, в агонии покатился по полу и рухнул в бассейн, подняв яркие сине-зеленые брызги, а его товарищ просто затих.
Едва это случилось, как вой ветра стих. Звенящая тишина обрушилась на пещеру.
Жуткое зрелище, конечно, потрясло Антони, но, похоже, не удивило – он явно пытался предупредить своих похитителей.
Я наблюдала за всем этим немного отстраненно, но сердце у меня колотилось о ребра и явно чувствовался прилив адреналина. Теперь Антони противостояли только два похитителя – Адриан и еще один тип.
В прозрачном куполе зияла зазубренная дыра, достаточно большая, чтобы сунуть туда руку и достать камни, но ни Адриан, ни тот, второй, не пошевелились. Сцена напоминала постер к кинофильму: разбитое стекло на каменном полу, светящийся купол с камнями, за ним стоит Антони, справа и слева от него злодеи с налобными фонариками, а на краю бассейна с черной водой труп, прижавший коченеющие руки к горлу.