Я лежала на спине, голова у меня кружилась, тело свело, и тут надо мной появилась смутно различимая фигура. Потолок пещеры плыл, и незнакомец плыл вместе с ним. Я гадала, не стошнит ли меня. Похоже, последний член подводной экспедиции решил меня прикончить. Он негромко сказал что-то на швейцарском диалекте немецкого, и в голосе его читалось изумление. Он пнул меня в бедро носком ботинка с достаточной силой, чтобы встряхнуть все мое тело. В пещере раздался стон боли – мой стон.
Незнакомец опустился на колени и потянулся за чем-то на полу, чего я не видела. Я услышала, как постукивают камни, которые он собирал, а потом любовно разложил их по моему беспомощному телу. Меня пронзило болью, мышцы скрутило, рот открылся, и я издала хриплый крик. Язык у меня словно налился свинцом. Я пыталась что-то сказать, упросить его убрать камни, но у меня не хватало сил даже на это.
В этот миг другая смутная фигура с глухим звуком ударила согнувшегося надо мной человека, и я услышала два резких выдоха. Потом оба исчезли из поля моего зрения, но слышались звуки борьбы, ударов кулаков по телу, судорожные вздохи. Я не могла поднять или даже повернуть голову, но сознание мое кричало: Эмун!
Прогремели два выстрела, потом снова послышались звуки борьбы и громкий плеск воды. И ничего. Тишина. Меня накрыло паникой; я лежала, терзаясь от боли, чувствуя свою уязвимость, и молилась, чтобы с Эмуном все было в порядке. Я чувствовала себя беспомощной и слабой, как младенец. Несколькими кошмарными мгновениями позже – мне они показались часами – надо мной появилось лицо. Бледное угловатое лицо Эмуна, которое плавало надо мной, словно в тошнотворном круговороте.
– Тарга! Что с тобой? – Голос его прозвучал тысячекратным эхо, пронзая мои уши и мозг, словно холодная, как лед, игла.
Я попыталась сказать ему, что камни делают мне больно, но не могла говорить – еле выдавила из себя сдавленный стон. Когда я вдохнула, грудь мою пронзило десятками крошечных ножей, язык онемел. Я зажмурила глаза, чтобы не видеть ходившего кругом потолка, но мое сознание было уверено, что мое тело до сих пор вращается. Желудок свело. Ядовитые насекомые проникли внутрь меня и пробирались к моему сердцу. Только теперь я поняла, что такое агония, и я мечтала умереть, лишь бы это закончилось. Я снова открыла глаза, умоляя о помощи.
Эмун понял. Он провел рукой по моему телу, смахнув кучку камней. Я услышала, как он хрипло охнул, и поняла, что ему тоже больно. Откатив меня с камней, на которых я лежала, Эмун убедился, что ни один из них не прилип к моей коже. Пещера перестала ходить ходуном у меня перед глазами, дышать стало легче. Руки и ноги начало пощипывать. Язык все еще казался свинцовым.
– Тебе нужна соль, – услышала я его слова.
Крякнув от боли, Эмун поднял меня, донес до ближайшего бассейна и спустил в воду.
Соленая вода коснулась всех мест, где меня ужалили камни, и боль стала уходить. Ноги мои соединились в хвост, но медленно и вяло. Несколько минут я просто дрейфовала в бассейне, позволяя соленой воде пропитать мои жабры и исцелить мое ослабевшее и измученное тело. Горло и язык у меня пощипывало, жабры жадно втягивали соленую воду, и с каждым вздохом мне становилось легче. Я издала долгий печальный русалочий звук и испытала такое облегчение от возвращения голоса, что чуть не расплакалась.
Когда я почувствовала себя более-менее нормально, то снова всплыла. Встала человеческими ступнями на дно бассейна. Ноги у меня дрожали так, будто я переборщила с тренировками по бегу на короткие дистанции. Я положила трясущуюся руку на край бассейна и стиснула его пальцами. Эмун скользнул в воду и встал рядом, с тревогой глядя на меня.
– Так лучше?
Я кивнула.
– Спасибо. – Голос у меня был сухой и хриплый. Я не могла оторвать взгляда от чудесных аквамаринов внутри колонны. Теперь они казались мне зловещими и безобразными. – Они меня убивали. – Я перевела взгляд на Эмуна.
– Магия и правда действует, но не так, как мы ожидали.
– Я думала, камни должны помогать русалкам.
– Но ты же не просто русалка, – тихо сказал Эмун, – правда?
Я не ответила, но он был прав. Я не просто русалка, я элементаль. Редкое и могучее существо. И, получается, настолько особенное, что спасительные для сирен камни для меня смертельно опасны? Я подняла дрожащую руку и прикрыла глаза. Похоже, я не настолько неуязвима, как когда-то думала.
Адриан стоял там, где я его оставила, в бассейне, с вытянутой вдоль тела рукой с пистолетом. Эмун глянул в его сторону.
– Он меня смущает. – Эмун вылез из воды и вынул пистолет из вялой руки Адриана. Повернулся ко мне.
– Где Антони?
– Там. – Я показала на подводный туннель. – Мне надо его забрать. Я велела ему меня подождать.
– Я сам сплаваю, отдыхай.
Я покачала головой.
– Нет, я обещала вернуться.
Эмун кивнул.
– Тогда я тебя подожду.
Только когда он полностью развернулся ко мне, я заметила, что справа прямо под ребрами у него течет из пулевой раны кровь.
– Тебя ранили! – Я поманила его к себе. – Дай помогу.
Он накрыл рану ладонью.
– Ничего важного пуля не задела. Не в первый раз. Чертовски больно, но пройдет.
Я нетерпеливо позвала его еще раз. Меня раздражало, что пришлось настаивать.
– Иди сюда.
Он опустился в воду рядом со мной, и мы вместе нырнули. Призвав целительную силу соленой воды, я взяла энергию у океана и положила руку на рану Эмуна. Пуля прошла насквозь, оставив отверстие, похожее на то, что было у мамы, когда в нее выстрелили из ружья для подводной охоты. Рана медленно, очень медленно перестала кровоточить, мышцы и кожа затянулись и соединились. Эмун моргнул, покосился на исцеленное место, а потом снова взглянув мне в лицо, легонько коснулся моей щеки в знак благодарности.
Я оставила Эмуна приходить в себя и нырнула в знакомый узкий туннель. Вскоре вдали, заслоняя первое по свечу свечение, я увидела темную фигуру, которая плыла ко мне, и поняла, что Антони устал ждать.
Я остановилась, упершись руками в стены туннеля, и развернулась.
– Быстро вы, – заметил Эмун, когда мы всплыли и вылезли из бассейна.
Антони обвил меня руками, а я обняла его в ответ. Увидев Адриана, он напрягся, но Эмун объяснил, что похититель под моим контролем.
– Ждать было просто невыносимо, а когда я услышал, что тут снова стреляют, не выдержал и приплыл, – прошептал любимый мне в ухо.
Я просто кивнула, прильнув к его плечу. Я все еще испытывала слабость и слишком устала, чтобы тратить силы на ненужные слова.
Отпустив меня, Антони повернулся к Эмуну.
– Я так понимаю, вы Эмун?
– Приятно познакомиться. – Эмун протянул руку Антони, и они обменялись рукопожатиями – здесь, в этом подводном мире, где рядом неподвижно стоял человек с пустым лицом.
Антони снял мокрую рубашку – куртка с шапкой покоились где-то на дне пещеры – и накинул ее мне на плечи. Я слабо улыбнулась – сил смеяться у меня, к сожалению, не было.
– Меня такие вещи не смущают.
– Я вижу, – отозвался Антони, – но они смущают меня.
Эмун усмехнулся и посмотрел вниз. Он тоже был голый и мокрый.
– Уж извините, но, если у вас не припрятаны где-то запасные шорты, я ничем помочь не смогу.
– А откуда все-таки вы друг друга знаете? – спросил Антони, обводя нас взглядом. – Вы… одинаковые?
– Более или менее, хотя у Тарги есть способности, которых мне точно не досталось. – Эмун поднял камень. – И эти штуки на меня так не действуют.
– В смысле? – Антони посмотрел на меня. – А как они на тебя действуют?
– Они ее чуть не убили, – ответил за меня Эмун.
– Что? – Антони невольно крепче прижал меня к себе.
Я перевела взгляд туда, где терпеливо и почти величественно ждал Адриан.
– А давайте его расспросим, – предложила я.
– Мы зададим тебе несколько вопросов, а ты будешь отвечать только правду, – сказала я, и мой русалочий голос наполнил пещеру.
– Я буду отвечать только правду, – монотонно повторил Адриан.
– Зачем вам эти камни?
– Продать тому, кто больше предложит.
– Какая от камней польза?
– Можно дышать под водой, если держишь камень в руке.
– У вас уже есть покупатели? – спросил Эмун у меня из-за спины.
– У нас есть заинтересованные стороны. Мы устроим закрытый аукцион.
– Кому вы их предлагаете?
– Всем крупным армиям мира.
– Подводные армии, – пробормотал Антони, обхватив себя руками. – Невероятно.
– На кого вы работаете?
– На группу «Винтерхюр».
Я посмотрела на своих спутников вопросительно. Антони пожал плечами, давая понять, что никогда о них не слышал, но Эмун сказал:
– Это экспертно-аналитическая группа из Швейцарии.
– Из Швейцарии? – Тут мне кое-что пришло в голову. – Антони, помнишь Герленда Чемберлена?
– Человека, которого мы встретили на выставке артефактов?
Я кивнула.
– Он швейцарец. И ужасно заинтересовался украшениями. Вернее, подвеской. Они с Адрианом наверняка сотрудничали.
Антони кивнул.
– Спроси его.
– Кто такой Герленд Чемберлен? – спросила я.
– Группа «Винтерхюр».
– Он атлант? – спросил Эмун.
Адриан равнодушно подтвердил:
– Атлант.
Мы с Антони переглянулись. Он только покачал головой от изумления.
– Откуда вы узнали про камни? – спросила я Адриана.
Адриан начал рассказывать таким же монотонным голосом, не проявляя эмоций ни на лице, ни в интонациях.
– Один археолог, искавший Атлантиду, раскопал руины с фресками, на которых рассказывалась ее история, с подписями на неизвестном, плохо поддающемся расшифровке языке. Это была история про морского бога – он сделал колонну из аквамарина для своей возлюбленной, которую проклял древний враг. Аквамарин снимал с нее проклятие, пока она держала осколок камня в руке или носила на себе. Гораздо позже выяснилось, что тот же аквамарин позволяет людям жить под водой столько, сколько они хотят.