— Мне жаль, Соль, — шепчет Ксавье, целует меня в макушку и выходит.
Когда появляется Майя, у меня на душе становится спокойнее. Она, пожалуй, единственная, кто выглядит дружелюбно и заинтересованно.
— Хоть ты-то не будешь читать мне нотации? — молю я, вытирая слёзы и обмахиваясь шарфом, который сняла с вешалки.
— Нет! Я так же как и остальные зла, но это всего только ночь, ничего не может случиться за одну ночь! — Да тут мир перевернулся, я смотрю!..
— Ну перевернулся и перевернулся, просто стечение обстоятельств.
— Рассказывай.
— Сейчас ты все поймёшь. Ксавье не просто так злится. Вечером ему понадобилась твоя помощь, к нему прицепилась какая-то телка, кажется та, что тебе написывает иногда, и он никак не мог от неё избавиться. Он хотел, чтобы ты приехала, но дозвониться никак не мог, сколько ни пытался. В то же время тебя потеряла я. Трубку ты не брала, на сообщения не отвечала. Я решила, что ты можешь быть у Ксавье, позвонила, а он сказал: «Приезжай скорее, нужна помощь!». В жизни бы не поехала, но я решила, что это с тобой что-то стряслось. В общем, я приехала к Ксавье, а он вылетает из квартиры и начинает уговаривать меня притвориться его девушкой перед какой-то телкой, которая ему надоела. Это было ужасно! Он меня просто умолял, все уже выглядело глупо, и я махнула рукой.
Мы вошли в его квартиру. Телка носилась по комнате и расшвыривала везде одежду. Я попыталась её перекричать, но выходило только хуже, она просто бросалась на меня, как будто её покусала бешеная собака. В конце концов она остановилась, начала кричать ещё больше и громче. Вот тут я чуть с ума не сошла. Ксавье как-то растерялся, вроде нам нужно было начать ругаться, но начинать должна я. Я сказала: «Что за херня, Ксавье?» Телка стала верещать, что я тупая, не умею любить и никогда не сравнюсь с ней! Ох, как меня это задело, я прямо молнии метала. Я не помню точно, что я говорила, но что-то вроде «Это я не умею любить? Это ты мне будешь рассказывать, сучка?». Потом началось что-то вроде таскания за волосы, не уверена точно. Ксавье вмешался, вытащил девку из квартиры со всем её шмотьем и вернулся. Блин, это было… необычно. Я уже умывалась в ванной: эта идиотка мне неслабо подпортила макияж. Он встал в дверях и долго на меня смотрел, у меня даже мурашки побежали, когда я поняла, что он стоит рядом уже какое-то время. Я к нему обернулась, спросила: «Чего уставился?». Он молчит. Никогда такого не видела, он обычно как-то поразговорчивее, а тут никаких упреков, колкостей и всего такого. Он вошёл в ванну и закрыл за собой дверь, я если честно совсем не поняла, чего он хочет от меня. Это было странно, я прям напряглась. Мы стояли, смотрели друг на друга, блин, не буду обманывать, это было круто! Честное слово! Никогда такого не было, чтобы человек на меня смотрел и прям мурашки. Я даже спиной к раковине прижалась, чтобы не упасть. А он смотрел, смотрел, смотрел. Потом говорит: «Значит, ты знаешь, каково это влюбиться в меня, а она нет?». Я чуть сквозь землю не провалилась. Девка почти полностью расстегнула мне кофточку, я стояла с голой грудью, ну и вообще выглядела не очень прилично, но и совсем сексуально. В общем я не уверена, но мне кажется, он подошёл ко мне и сходу начал… ну типа… короче не приставать, а так… Ну ты поняла, да? Это не были мерзости в стиле Ксавье. Он вроде как все делал очень правильно. Все так… ну. Нежно, что ли. Не надо морщиться! Как будто ты со своим Ли не этим занимаешься! В общем, мы уже через пару минут целовались. Это было что-то! Никогда ещё из меня не выбивали так душу.
— А потом вы… — спокойно договариваю я.
— Да. Потом мы… Что думаешь?
Червяк не то эгоизма, не то ревности точит изнутри. Я очень хочу отмотать этот день, чтобы родители не беспокоились, Гаспар не обижался, Ксавье не злился, а Майя не занималась сексом. Сложно представить, что это могло бы произойти, но появись в гардеробе волшебник, я ушла бы минувшим вечером домой.
«Ты уже влюбился?» — спросила я его сегодня ночью, когда он услышал моё признание.
«Нет, ничего такого…» — он пожал плечами, но улыбался тепло. Он уже знал, что ничего не будет как раньше. Он просто оттягивал казнь, прикидывался, я его не винила.
А потом я уехала.
На часах было что-то вроде трёх часов, я молча встала, сняла его футболку и влезла в платье. От этого стало ещё гаже, но я хотела прочувствовать всё на себе. Доказать ему, что всё это очень неправильно. Что он неправильный. Что он не прав.
Я не плакала в такси. Не плакала в бабушкиной квартире. Там я легла на пушистый ковёр в гостиной и смотрела в панорамное окно. Лежала так всю ночь и слушала Йохансона.
Он написал под утро сообщение. Я скосила глаза на оживший телефон, не поднимая головы пошарила рукой по ковру и взяла его.
Ли
Не буду извиняться. Но мне гадко. Я не хотел, чтобы ты уезжала!
Ты уже влюбился?
Потом я поставила телефон на беззвучный и сделала Йохансона погромче. И продолжила лежать на полу и смотреть, как занимается рассвет. Внутри щипало, будто сотня рыбок решили, что мои органы — это вкусные водоросли. Я не плакала.
Сейчас я осталась одна.
Майя и Ксавье ушли вместе.
Гаспар хлопнул дверью.
Я не вышла из гардероба.
В кармане ожил телефон.
— Да?
— Соль, — его уверенный голос. Он не извиняться позвонил и не сказать, что ему жаль.
— Да?
— Что будет дальше? — вот теперь отчаяние. Смешной. Не хочет прощаться, расставаться. И любить не хочет.
— Вы уже влюбились? — упрямо спрашиваю я.
— Да что ты заладила? — он срывается.
— Вы чего-то боитесь?
— Чего-то боюсь, — голос напряжённый. Мне кажется, что он дрожит.
***
Он дрожит. Сжимает телефон.
Рядом сидит Кло, в слезах. Не смотрит на него, обижена. Он не стесняется говорить при ней с Соль, но ему нужно было позвонить. А голос Соль невозможно холодный, но она не плачет. Это хорошо? Наверное нет.
— Ты придурок! — кричит Кло и швыряет в стену бокал с водой.
— Я перезвоню, — раздраженно говорит Кайд и отключается. Соль явно слышала визг Кло. — Какого хрена?
— Кайд, ты сумасшедший. Ты дрожишь! Ты волнуешься! Ты заставил меня приехать сюда в три утра! Ты НЕ в порядке! Ты ЗВОНИШЬ ей! Ты ХОЧЕШЬ её видеть! Тебе с ней интересно, тебя к ней тянет, она тебе помогает, она тебе снится, ты на неё насмотреться не можешь, — Кло лихорадочно набирает пароль на телефоне Кайда. — Вот! ВОТ! У тебя её инста просто всегда открыта! Сколько раз ты посмотрел историю, где она поёт песню? Да пока я тут сидела с тобой… раз двадцать! Ты болен Кай!
— Вот именно, Кло… Я болен, как не был болен никогда. И это неправильно. Я знаю, что такое любовь, и это на неё не похоже, — он берёт телефон и снова открывает "историю", где Соль поёт песню "The Pierсes".
— Ты можешь себе представить, что её не будет.
— Не говори так…
— Но так и есть! Она же выйдет замуж за кого-то! Она не будет вечно за тобой бегать! Ты — эгоист!
— Да, потому что… Блядь, ну хочу я быть рядом с ней. Нравится! Приятно, весело! Ревную!
— И?..
— И это что-то, не похожее на любовь…
— А на что похоже?
— На болезнь.
— И что в этом плохого?
— Болезни проходят. А она будет любить и дальше. Ты бы её видела… Она рядом со мной просто с ума сходит, не хуже меня. Она вообще этого не стесняется! По ней просто… видно, что она мне принадлежит, и это пугает. Я никогда такого не видел, и я не знаю, что с этим делать…
— Это что неприятно?
— До ужаса, дичайше, охренеть как приятно. Но что с ней будет потом?.. Мне иногда кажется, что я её совсем не знаю, и она меня тоже. Но каждый раз, когда мы знакомимся, меня это пугает… Мне всё. В ней. Нравится.
— Ты далеко зашёл, чтобы поджи…
— ЭТО не трусость! Я стараюсь быть честным!
— Ты делаешь больно женщине, которую ЛЮБИШЬ!
— А если нет, Кло… — шепчет он. — А если нет…
— И как ты собрался это проверять?
— Побыть вдали. Немножко. Хоть день не видеть её…
— Тогда не ложись спать, потому что она сидит в тебе слишком глубоко и непременно приснится. Ты от неё просто так не избавишься, не обманывай себя. Ты дурак, и мне стыдно за тебя. ты отказываешься от неё… вот так просто.
— Не просто.
— Просто, не просто, когда тебя вынуждают обстоятельства. А вот это — полная х**ня, Кайд. И ты об этом пожалеешь…
Глава 39. Заброшенное место, где можно подумать
Я впервые за долгие годы в метро. "Кристина" не заводится, да и меня лишили ключей за ночёвку без предупреждения. Я смотрю по сторонам, я вникаю в окружающую жизнь и хочу в ней раствориться. До боли хочу стать частью массы и курсировать бесцельно, куда поток занесёт. Моя тоска уходит в сплин. Я хочу побыть одна среди людей.
Девушка напротив, сидит ко мне лицом. Тонкая подводка со стрелками, тонкие губы, тонкие волосы. Ничего примечательного в девушке нет, но мой взгляд то и дело возвращается к «тонкому» лицу.
Интересно, ее кто-то любит?
Представляю, как кто-то говорит девушке слова любви, обнимает, укладывает в постель после тяжелого рабочего дня.
Это так странно, смотреть на незнакомку напротив, не в состоянии отвести глаз, просто потому, что до жути интересно, что там за тонкими губами, волосами, подводкой. Когда поднимаю на неё глаза через пару минут, неожиданно для себя замечаю, что белки глаз у девушки красные, глаза блестят, будто она только что плакала или готова вот-вот заплакать. Девушка медленно жуёт жвачку, еле шевеля челюстью и неотрывно смотрит в окно, за которым совершенно ничего не может привлечь внимание. Я уже не могу оторваться, представляя, как эта девушка, должно быть, едет от парня, который объявил, что все кончено. Или наоборот едет к нему, уже зная, что ничего не будет, они уже все испортили. Глаза девушки все сильнее краснеют, и наблюдать за ней становится все интереснее и… неприличнее. Сверкающие слезы копятся, чтобы, собравшись в ресницах, сорваться вниз по щеке. Я все жду, когда первая слезинка упадёт, но девушка вдруг улыбается. В её ушах голубые «капельк