— Да.
— Она знает?
— Нет. Я долго убеждал её в обратном…
— Идиот, — констатирует Брайт и гладит руку Соль. Потом наклоняется и целует её в лоб. — Ничего особенного, сестрёнка. Ты тоже вернёшься. Увидимся в следующей жизни.
Брайт встаёт и застёгивает толстовку до самого подбородка. Смотрит на Кайда оценивающе, с головы до ног.
— Как Эл?
— Убит.
Она вздыхает, кивает.
— Если ему скажешь, что я тут была — найду тебя и вырву глотку.
Она подмигивает Кайду, улыбается напоследок Соль и тихонько выходит.
***
Остался распечатанный отчёт. К своему ужасу на титульном листе Кайд видит отпечатки её окровавленных пальцев. Соль сжимала отчёт в руках, когда её сбила машина. Кайд сжимает руки в кулаки. Он ничего не может поделать. Не может вернуться "туда", как все теперь называют автобусную остановку. "Там" произошло страшное. "Там" ещё можно найти следы ей присутствия. "Там" остался безнаказанным преступник. "Там" Кайд ничего не может исправить.
На последней странице отчета Кайд останавливается. Вшитая страница, исписанная от руки. Она писала это уже на рассвете, глотая слезы.
Кайд.
Наверное, ты несбыточная мечта богатой девочки, как тот замок в лесу. Если бы папа выслушал меня и купил его, это было бы так глупо. Я очень его хочу, но это не значит, что мне нужно капризничать и топать ножкой, чтобы его заполучить. Знаешь почему? Потому что принцесс уже нет, они живут в квартирах, а не в замках и водят старые «Плимуты», а не лошадок.
Глупо мне было думать, что ты и я — это что-то из реальности. Ты и я — это что-то из сказок про принцесс, а мне пора взрослеть. Мне уже не пятнадцать. Ты не полюбишь меня только оттого, что я так решила. Видимо, я не та самая.
Я любила вас, Мистер Ли. Очень верно и преданно, и буду это неблагодарное дело продолжать. Вы настолько же нелепы в своих попытках быть тише воды-ниже травы, насколько я хочу сиять. Вы — Белла Свон, а я — Кристиан Грэй. Или кто там с кем, не помню. Но вы мне нужны. Потому что я с вами дышу полной грудью. Я с вами становлюсь девочкой, покорившей время, оживившей мечты.
Вы — моя мечта, которая оказалась лучше, чем я хотела.
Я вижу в вашем взгляде то, чего вы не знаете. Когда вы смотрите на меня, пока я на сцене. Когда вы смотрите на меня, когда я нелепа. Когда вы смотрите на меня, пока я безумна. Когда вы смотрите на меня, вы говорите то, что ни за что не решитесь сказать. Я любила вас, мистер Ли. Я светилась для вас, я зажигалась для вас. И вы — моя причина быть лучше. Потому что вы любите меня взглядом и укоряете словом. Вы меня не разгадали, а для меня вы как на ладони. И я владею вами, даже если вы от меня бежите. К чёрту! Я сильнее вас! Я умнее вас! И вы позволите мне быть такой, потому что любите меня! Вы — влюбились в меня, Кайд Ли. Отрицайте сколько угодно. Но мне довольно того, как меня оберегает ваш взгляд. Пусть только я его вижу. Человеку для жизни нужна мечта. И вы — моя мечта.
Но всегда есть "но". Я потеряла свой энтузиазм.
Вы боитесь, мистер Ли. И я вас за это ненавижу. Неужели было сложно мне доверять? Неужели моей уверенности вам мало?
Если я ваш первый шаг в реальную жизнь, то я надеюсь, что помогла.
Я справлюсь.
Спасибо.
Ваша Соль.
"Если это её прощальное письмо… я на том свете её достану и передам ответ!"
Глава 42. Любимая коматозница
Когда пошли третьи сутки без Соль, приемная комната с обеда и до вечера начинает заполняться народом. Приходят одногруппницы, подруги из школы, бармены и официантки из клуба, коллеги с которыми она успела сойтись во время практики. Наоми заходит дважды после работы. Даже тренер Картер приносит три розочки. Все, кто знает Кайда, удивленно отступают, когда находят его в приемной, потом кивают и бормочут что-то вроде слов сожаления.
Пришли даже двое мальчишек из футбольной команды в сопровождении родителей. Она никогда не отзывалась о них как о чутких детях, а оказалось, что им она очень нравилась. Кайд слышал, как мама одного мальчика говорила Ингрид: «Сын столько говорил про мисс Томпсон, она запомнила, что у него диабет и оставляла специальный батончик, а не сладкий, в его шкафчике. Раньше с этим вечно были проблемы!» А другая мамаша вторит первой: «Да, да! Она прелесть! Джонни ненавидит воду с газом, и она приносила ему обычную! И вообще, когда к делу подходит не какая-то там неумеха, а дочь таких родителей… ну конечно, у неё ничего не могло выйти плохо! Она же золото!»
Через два дня про это начинают писать в интернете. Соль не относится к знаменитостям, у неё «Инстаграмм» с парой сотен тысяч подписчиков, она мелькает на каких-то мероприятиях, но вряд ли украсила бы обложку какой-то скандальной новости. Аварию же раскрутили в СМИ так, что на неё подписываются ещё по меньшей мере полмиллиона человек, а о состоянии здоровья упоминают три-четыре раза в день.
«Пока без изменений»
«Семья не делает заявлений»
«Дочь Джейсона Томпсона в тяжелом состоянии»
«Врачи борются за жизнь наследницы Томпсонов»
«Гаспар Томпсон не вышел на поле из-за трагедии в семье»
«Сестра известного футболиста все ещё борется за жизнь!»
От этих заголовков просто мутит, и везде одно из лучших фото Соль склеено с фото с места трагедии. Живописно рассыпанное содержимое сумки, кровавый след и осколки стекла. Ингрид сначала приходила в ужас, потом перестала заглядывать в интернет. Джейсон ничего не может поделать и просто матерится и то и дело ругается с кем-то по телефону. Гаспар и Ингрид самые публичные люди, и им приходится просто выключить телефоны. От них требуют официальных заявлений, а Гаспара зачем-то заявили в следующие игры в основной состав.
— Я пытаюсь повлиять на них, — Кло ходит кругами, скрестив руки на груди, Ингрид следит за ней взглядом. Бедная женщина совсем побледнела, будто даже похудела. Сейчас она сидит с дрожащими руками и держит в руках стаканчик с успокоительным. — У меня есть связи, но мне сказали: «Уймись! И расскажи-ка чего это тебя волнует судьба этой девочки?». Скоро мне припишут с ней роман!
Информационная битва продолжается и с каждым днём, что Соль проводит без сознания, разгорается все сильнее. В её социальных сетях без остановки пишут комментарии, кто-то желает выздоровления, кто-то обвиняет в излишней шумихе, в то время как страдают дети в голодающих странах, а про них ни слова. Многие начали писать, что несчастная была наркоманкой и под кайфом бросилась под машину. Стали находить фото похожих девушек и писать, что Соль жива-здорова и прохлаждается на курортах с банановым Дайкири в руке, и это в то время, как страна волнуется за её жизнь.
За окном льёт дождь и громыхает гроза, небо то и дело озаряет пугающая молния. В приёмной Ингрид, Джейсон и Кайд. Гаспар повёз Марту домой за едой и кофе, бабушку и дедушку отвезли отдохнуть.
трое замирают у окна, наблюдая за бушующей стихией, а у соседних окон стоит медперсонал.
— Это и красиво, и пугает, — вздыхает Ингрид.
Мужчины не отвечают, продолжают молча смотреть, как небо сходит с ума. Из окна хорошо видно больничную парковку, на которую заезжает такси, оттуда выходят двое и прикрываясь от ливня куртками бегут к крыльцу.
Кайд хмурится, он издалека узнал этих людей, он часто видел, как они выбегают из такси, хохоча и подначивая друг друга и бегут домой.
— Родители? — недоуменно хмурится Кайд.
— Прости? — Ингрид оборачивается.
Кайд не успевает сделать и пары шагов, как в комнату ожидания вваливаются мокрые с головы до ног Холли и Джолли Ли. Джолли в кожаной куртке, с длинными забранными в хвост седыми волосами, и в камелотах. Холли с сотней цветных косичек в джинсовом комбинезоне и белой рубашке а-ля «Мамма-мия».
— Кайд! Солнышко! — восклицает Холли и расплывается в улыбке. У неё очень молодое, загорелое лицо без косметики. — Мы на помощь, красавчик!
— Мама, папа, — медленно произносит Кайд, не веря своим глазам, пока вокруг оживают люди.
Даже медсёстры как-то веселеют, глядя на сумасшедшие, загорелые лица новых посетителей. Атмосфера мигом меняется, а гроза уже не кажется такой уж пугающей.
— Ох, ты так смотришь, будто мы призраки! — Холли закатывает глаза и обнимает шею сына. У неё вопиюще яркий маникюр, куча браслетов и верёвочек на тонких запястьях.
— Мы были на Ямайке, — улыбается отец. — Без связи какое-то время. Твоя сестра рассказала нам все, и мы успели только отправить тебе то сообщение. А когда появился интернет через пару дней, мы увидели весь этот ажиотаж и решили, что можем помочь!
— Так, по крайней мере, вам будет спокойнее! — Холли разводит руками. Она уже достала свой древний телефон. Раскладушка без выхода в интернет и камеры пищит входящим вызовом. — Да, да, Роуз, дорогая! Нужно что-то сделать. Ну конечно! Ой, я так далека от этого всего, ты же знаешь! Ну конечно! Бедная девочка, такое несчастье… Да, да… Ну конечно! Как хорошо, что ты меня поняла, дорогая! Да, спасибо! Спасибо! — Холли сдувает с лица хвостик одной из косичек и закрывает раскладушку.
— Что сказала? — Джолли потягивается, разминая кости как ни в чём не бывало.
— Что ничего про это не знает, но все понимает. Я съезжу к ним, как только Кло приедет, — Холли бросает телефон в свою необъятную льняную сумку и внимательно смотрит на сына, точно чего-то от него хочет. — Такой путь проделали. Кошмар! Мы поедем к Кло, поспим. Потом папа кое-что попробует предпринять. Изменений никаких?
— Никаких, — Кайд качает головой головой. — Мама, папа, познакомьтесь: Ингрид и Джейсон Томпсон. А это мои родители. Джолли и Холли Ли.
— Очень приятно, — Ингрид жмёт руку Холли, несколько обескураженная видом миссис Ли. Рядом с Кайдом его родители выглядят совершенно абсурдно и явно этим упиваются.
— Нам тоже! Ну что ж, вот и Кло! — Холли оборачивается на стук каблучков. В широкие раздвижные двери входит женщина. — О, хм… не Кло…
— Простите. Я ищу Гаспара, — Айви Блэк окидывает присутствующих взглядом.