Я удивленно посмотрела на нее.
— Почему же тогда я никогда о нем не слышала, если он такая легенда? — Конечно, я должна была слышать его имя мимоходом. В течение многих лет я изучала дарклингов и их историю, но никогда в жизни не слышала имени Уоррик Сангвиник.
Пока Локсли натягивала платье через голову и втискивалась в него, Сиренити сказала:
— Возможно, ты знаешь его под другим именем, Атлас рассказал мне все о нем прошлой ночью, и его история просто безумна. Ты когда-нибудь слышал о том, кого они называли Палачом?
Мой желудок опустился на дно. Палач… Тот самый Палач? Не могло быть никакого гребаного способа, чтобы меня повсюду сопровождал печально известный военный диктатор, который был ответственен за убийство сотен людей в ходе одного восстания более ста пятидесяти лет назад.
Когда впервые разрабатывалась Доктрина Сосуществования и виды объединялись, произошел бунт. Нок и Сол, а также три других города-убежища в мире были построены всего около восьмидесяти лет назад, но тайные мирные переговоры начались чуть раньше.
Я слышала о Палаче. В то время он был одним из самых высокопоставленных командиров в армии, и когда люди провели атаку на вампиров, пока те спали днем, он впал в неистовство. У них были ультрафиолетовые пули, которые могли свалить вампира за секунды без возможности исцеления, не говоря уже о том, что на их стороне было численное превосходство. Но говорили, что Палач в ярости уничтожил сотни людей еще до того, как проснулась хотя бы половина его армии. Он даже получил невероятные ожоги по всему телу после того, как выбежал на солнечный свет без какой-либо защиты.
Я внезапно почувствовала тошноту и вспотела. Доковыляв до кровати, упала на матрас и легла на спину, ошеломленно уставившись в потолок.
— Ты издеваешься надо мной, да? — Она должна была издевается. Какого черта Палач ходил за мной по пятам, как сторожевой пес? Почему он улыбался моим глупым шуткам и вызывал слабость в коленях? Не могло быть, чтобы это был тот самый человек.
— Хотела бы я быть такой, — сказала Сиренити усталым голосом. Я украдкой взглянула на нее, отметив, как поникли ее плечи.
— Ты в порядке, Рен? — Спросила я, садясь на кровати. Моя кузина умела скрывать свои чувства за железным фасадом после многих лет жестокого обращения, но я знала ее лучше, чем кто-либо другой.
Теперь Локсли была одета и выглядела потрясающе в скандальном ярко-розовом платье и подходящих к нему убийственных туфлях на каблуках. Она тоже посмотрела на Сиренити с чем-то похожим на жалость в глазах.
Сиренити повернулась к нам лицом.
— Вас не беспокоит, что Эстель так долго не могла предстать перед судом?
Ее вопрос застал меня врасплох. Прошел год с тех пор, как ведьму взяли в плен, но по какой-то причине суд неоднократно откладывался под тем или иным предлогом. Это было одной из причин, по которой я предпочитала как можно дольше оставаться за пределами города. Им потребовалось больше трех месяцев, чтобы даже перевезти ее в Сол, где у них были лучшие условия содержания для высокопоставленных преступников.
— Такое масштабное дело, как это, требует времени, — сказала я, не веря даже себе. — Эстель за многое придется ответить. — И не только ей. Тогда мне пришло в голову кое-что еще. — Но чего я не понимаю, так это почему ответственность возлагается только на Эстель. Райан заручился поддержкой множества благотворителей, которые финансировали объекты. Почему этих придурков не допрашивают?
Глаза Сиренити вспыхнули силой, и я почувствовала, как ее гнев поднимается на поверхность.
— Я уже передала им список имен, но, конечно, моего слова недостаточно, чтобы осудить их.
Я усмехнулась.
— Это чушь собачья. Фауст и Меррик были на том «званом обеде» с конгрессменом и его сыном, не так ли? — Я достаточно слышала о ночи, когда Сиренити решила прыгнуть с моста в Нок-Сити, чтобы мне захотелось сжечь весь город дотла. Здесь играли не только Эстель и Райан. Кто знал, как обширен список благодетелей Райана?
— Это все слухи, — сказала она со стоном. — Они не поверят парням на слово из-за их романтических связей со мной. Очевидно, они слишком предвзяты, чтобы быть полезными. Конгрессмен использовал оффшорные счета под не поддающимися отслеживанию псевдонимами, чтобы помочь финансировать объекты Райана и Эстель, так что нет никакого способа окончательно вывести это на него или кого-либо еще, если уж на то пошло. Черт возьми, если бы Райан был все еще жив, уверена, он бы тоже нашел лазейку.
— Так что, по сути, они остаются безнаказанными, — процедила Локсли сквозь зубы. — Звучит примерно так. Система правосудия всегда благоволила богатой элите. Без обид, — обратилась она к Сиренити.
— Не обижаюсь. — Моя кузина слегка улыбнулась. Она унаследовала все имущество Райана и все активы после его смерти, но, насколько я знаю, она до сих пор не ступила ногой на имущество своей семьи с тех пор, как уехала в прошлом году.
— Ты беспокоишься из-за суда? — Спросила я. Потому что если она волновалась, то и я тоже. Не должно быть ни единого шанса, что Эстель выйдет на свободу, но с моей стороны было бы наивно просто предполагать. — На нашей стороне видеодоказательства, с этим не поспоришь. Эстель может попытаться выкрутиться, но это не мелкое преступление. Ты же знаешь, что ее, скорее всего, повесят за это, верно?
Из плена были освобождены сотни дарклингов, и лишь горстка из них была вызвана в качестве свидетелей, но от остальных требовали официальных заявлений и свидетельских показаний. Ну, те, кого в любом случае можно было выследить. Некоторые из бывших пленников исчезли с лица земли и, скорее всего, к настоящему времени разбежались в разные страны.
Этот суд был не просто одной ведьмы против одной жертвы, это было гораздо больше, и независимо от того, сколько у нее было контактов и союзников, от того, что она натворила, никуда не деться.
— Хотела бы я обладать твоим оптимизмом, — сказала Сиренити.
Я выдавила из себя улыбку.
— Ты называешь это оптимизмом, я называю это жаждой мести. Как насчет такого — если эта сучка-ведьма каким-то образом найдет способ избежать пожизненного заключения или публичной казни, я обещаю выследить ее, как собаку, и лично позволить ей испытать, какова на вкус ее собственная задница.
Теперь она была человеком без своих сил и больше не бессмертна. Магия, с которой она родилась, была вытянута из ее вен, и надеюсь, что это было болезненно. Теперь я была оборотнем, так что роли поменялись. Полагаю, что могу сжалиться над этой сукой, но я никогда не утверждала, что доброжелательна.
И Сиренити, и Локсли рассмеялись над моим мысленным образом. Но я знаю, что они обе будут рядом со мной, если дело когда-нибудь дойдет до драки. Они тоже пострадали, и мы все заслужили нашу месть.
Нам потребовался целый час, чтобы закончить сборы, а я уже устала и хотела завалиться в постель. Мое платье было облегающим и неудобным, и мои ноги уже болели в пятках.
Хорошо, что я выглядела сексуально. По крайней мере, смогу извлечь что-то полезное из сегодняшнего вечера. Сиренити и Локсли ушли раньше меня, встретившись с ее парнями. Я все еще ждала, что Уор придет и заберет меня, когда дверь, соединявшая мою спальню с ванной, распахнулась.
Я заканчивала наносить последние штрихи помадой перед зеркалом в пол, когда в комнату ворвался Гарет. Я прищурила глаза, глядя на него через зеркало, даже когда они опустились вниз и снова поднялись, волчица внутри меня прихорашивалась, наблюдая за ним.
— Как насчёт постучать? — Проворчала я себе под нос, хотя не уверена, что он услышал меня, потому что выражение его лица не изменилось.
Гарету явно понравилось мое черное платье с открытой спиной, его глаза запоминали меня. Он и сам выглядел довольно неплохо, в своем выглаженном костюме, но я никогда не скажу этого.
Было странно видеть его одетым. Оборотни по своей природе были дикими существами, которые лучше чувствовали себя дома, покрытые грязью в лесу, чем посещая модные вечеринки. Хотя его волосы были распущенными, все еще длинными и рассыпались по плечам. Я была втайне рада, что он не завязал их сзади, как иногда делал Август.
— Видишь что-нибудь, что тебе нравится? — Спросила я насмешливо-страстным тоном. — Интересно, понравится ли это командующему Уору, — размышляла я вслух, просто чтобы позлить его. Повернувшись лицом к Гарету, указала на туалетный столик, где стоял мой флакон духов. — Передашь мне ту бутылочку?
На мгновение мне показалось, что он хочет послать меня нахуй, но потом передумал. Его золотистые глаза заблестели, когда он схватил маленькую бутылочку и подошел ближе. Его глаза блуждали по моему телу, и он крепко сжал челюсти. Удовлетворение прокатилось по мне, и моей волчице захотелось перевернуться и погреться в лучах его чрезмерно мужского внимания.
Гарет остановился передо мной и снял колпачок с духов, слегка понюхав. Он с отвращением сморщил нос, быстро заткнул его пробкой и выбросил через плечо, где оно приземлилось в мусорное ведро.
— Что за черт? — рявкнула я. — Эти духи стоит больше сотни баксов, придурок!
Он встал передо мной, прежде чем я успела пройти мимо него. Иногда я забывала, какой он высокий. Он был не таким крупным, как Уор, но мускулистым и легко возвышался надо мной. Он наклонился, убирая волосы с моего плеча, и прижался носом к впадинке у меня на шее, прежде чем глубоко вдохнуть.
— Что ты делаешь? — Я выдохнула, сердце бешено колотилось в груди. Как бы близко он ни находился, я знала, что он слышит каждый глухой удар.
Отстранившись, он провел пальцем по тому месту, которое только что понюхал.
— Никогда больше не пытайся замаскировать свой запах этим мерзким дерьмом. Тебе оно не нужно.
— Ты что, извиняешься? — Запрокинув голову, я хмуро посмотрела на него.
— От тебя пахнет свежим дождем. Это дерьмо только скрывает, кто ты на самом деле. Ты стыдишься своего волка, Беатрикс?
Свежий дождь, да? Я не заметила. Это было странно специфическое описание, и я вдруг задалась вопросом, почему он был первым, кто указал на это, если это действительно было так.