— Значит, Шестак — Ботаник, а его мать и есть та старуха, которую упоминал Граф?
— За Анной Алексеевной Шестак ухаживает любовница Графа Галина Андреевна Степова, по образованию врач. Выходит, что мать Шестака и есть та самая старуха.
— Ботаник работает над эферином?
— Вполне возможно. Зачем еще Фроленко нужен биолог?
— А где Белка обслуживает Ботаника?
— Этого мы пока не знаем, попытаемся установить через маяк.
— За квартирой Шестак установлено наблюдение?
Седов улыбнулся:
— Ты как Трепанов! У него всегда масса вопросов, у тебя не меньше. Конечно, установлено. Но контроль осуществляется всего двое суток. Пока мы не узнали ничего интересного, кроме того, что Галина провела ночь с Графом вне дома Шестака. Возможно, перед этим она дала больной снотворное.
— Ботаник должен встречаться с матерью.
— Не факт. Конечно, он хотел бы этого, но позволяют ли ему работодатели навещать больную мать? Это ты настоял бы на своем, а Леонид по характеру слабый, трусливый. На него прикрикнут, он и закроется.
— Значит, единственный вариант определить временное местонахождение лаборатории или цеха по производству эферина — это просчитать, откуда Ботаника повезут на случку с Белкой?
— Наоборот, куда доставят для этого Белку. Если удастся, то мы узнаем, где находятся лаборатория и место содержания женщин, готовящихся к отправке за рубеж. Думаю, скоро мы выясним, каким образом наркота идет через границу к Карлу. Ну а остальное — дело техники.
— Если Фрол не заподозрил неладное и не начал через меня игру по отвлечению потенциальной угрозы.
— Это тоже скоро станет известно.
— Добро. Если у тебя все, командир, позволь пойти домой?
— Иди, но будь постоянно на связи.
— Конечно.
— От Белоногова тебе благодарность.
— Служу Отечеству.
— Служи, Рома.
Николаев допил пиво, пожал руку Седову и направился домой.
Позже пришла Екатерина, и вечер прошел в приятной, совершенно семейной обстановке.
В 9.00 следующего дня Роман проводил Катю на работу, а потом, как и было договорено, набрал номер, указанный в визитке господина Фроленко.
— Доброе утро, Роман Сергеевич, — ответил ему хриплый голос.
— Доброе, Михаил Семенович.
— Запоминай, куда тебе следует подъехать. — Фрол продиктовал адрес и спросил: — Знаешь, где это находится?
— Да, — ответил Николаев. — Как раз там расположен ряд посольств иностранных государств.
— Верно. Значит, найдешь.
— Найду.
— Жду тебя.
Прапорщику потребовался почти час, чтобы, пережидая пробки, выехать на Садовое кольцо, развернуться за Новым Арбатом и оказаться на нужной улице. Он с трудом припарковал автомобиль возле двухэтажного углового дома, в котором года два назад размещался коммерческий банк.
На входе его встретил Глеб, охранник Фроленко.
— Привет, Рома, — фамильярно обратился он к прапорщику.
Николаев ничего не имел против этого.
— Привет, Глеб!
— Ты где оставил тачку?
— Втерся неподалеку между двумя внедорожниками.
— Следующий раз проезжай прямо сюда.
— Но здесь встать вообще негде.
— Ворота справа видишь?
— Вижу.
— Посигналишь, откроют. Впрочем, тебе больше придется ездить с боссом, а если и одному, то на другой машине, которую внешняя охрана знает и пропускает беспрепятственно. Во дворе же места хватает. Там и свою при необходимости поставить сможешь.
— Отлично. Как пройти к Михаилу Семеновичу?
— Я провожу. Следуй за мной. Если наградной ствол у тебя с собой и есть еще какое-то оружие, неважно огнестрельное или холодное, то отдай его мне.
Николаев достал из бокового кармана пистолет, передал охраннику и сказал:
— Ствол — ерунда. Глеб, если ты имел отношение к спецподразделениям, то должен прекрасно знать, что главное оружие спеца всегда при нем. Это голова, руки и ноги. Их не изымешь.
— Почему же? Можно и изъять. — Глеб улыбнулся. — Все мне известно, Рома, но порядок есть порядок.
— У вас строго с этим?
— Смотря для кого. Людям, которым Фрол доверяет, он делает послабления. Но особо на это рассчитывать не стоит.
— Понятно.
Глеб проводил Николаева в приемную Фроленко.
Секретарша встретила его довольно сухо.
— Здравствуйте! Михаил Семенович знакомится с корреспонденцией, просил вас подождать. — Молодая симпатичная женщина предложила прапорщику присесть в кресло. — Чай? Кофе?
— Извините, не знаю, как вас зовут. Долго ждать-то?
— Зовут меня Ирина, а сколько предстоит ждать, знает только Михаил Семенович.
— Тогда кофе покрепче.
— Одну минуту.
Но секретарша не успела сварить кофе.
Фроленко приказал по громкой внутренней связи:
— Пусть зайдет Николаев.
Женщина отставила чашку.
— Прошу, проходите.
Николаев зашел в большой кабинет, обставленный весьма современно.
— Доброе утро, Михаил Семенович.
— Здравствуй, Роман.
Главарь организованной преступной группировки, по совместительству босс коммерческой организации, осмотрел нового телохранителя, покачал головой и заявил:
— Так не пойдет, Роман Сергеевич.
Николаев удивился и уточнил:
— Что вы имеете в виду?
— Внешний вид. Телохранитель должен соответствовать боссу. Что это на тебе за костюм?
— Нормальный, совсем новый.
— На рынке покупал?
— На рынке. А разве в магазинах продают не то же самое, только гораздо дороже?
— Это смотря в каких. Так, сейчас поедешь в салон «Керсо», что на Тверской. Найдешь там директора Зайнера Абрама Львовича. Я позвоню ему, и он подберет тебе все, что нужно для работы. Туалетную воду купишь в соседнем магазине. Терпеть не могу дешевые подделки.
— Дешевые? Я за флакон почти три тысячи рублей отвалил.
— Напрасно. Хороший парфюм стоит от трехсот евро. Это тебе на будущее! Лить его на себя ведрами, как раньше «Тройной» одеколон или «Шипр», совсем не обязательно. Для того чтобы освежить лицо после бритья, есть соответствующий лосьон, его тоже купишь. В общем, сегодня до обеда у тебя время на приведение себя в надлежащий вид. В четырнадцать часов быть здесь, обсудим твои служебные обязанности.
— Да я до салона буду добираться не меньше часа.
— Тебя отвезут на служебной машине, оборудованной мигалкой. Все, в четырнадцать встречаемся, свободен.
Николаев вышел в приемную.
Ирина улыбнулась ему и спросила:
— Вас отправили переодеваться?
— Да. Не пойму, что плохого в моей теперешней одежде?
— Дешевизна и подделка, очевидная для опытного глаза. Но вы не нервничайте. Через эту процедуру прошла в свое время и я, а для женщин это гораздо неприятнее.
— С одеждой ладно, ее мне подберет некто Зайнер, а какую туалетную воду и лосьон после бритья покупать? Мне-то, в принципе, все равно, а боссу, оказывается, нет.
— Я помогу вам. Купите французские мужские духи «LK» и лосьон «Адидас».
— Да? Благодарю. А вы давно здесь работаете?
— Скоро год.
— Ну и как?
— Времени свободного мало, а так более чем довольна. У меня растет дочь. Зарплаты хватает не только на аренду квартиры, питание, одежду, но и на обучение девочки в элитном лицее. Она у меня уже вовсю на английском языке говорит. Года через два планирую купить собственное жилье. Так что работой я довольна.
— Извините…
Ирина улыбнулась и сказала:
— Можно на «ты».
— Извини за прямой и, возможно, неуместный вопрос. Ты замужем?
— Нет.
— Разведена?
— Нет. Я не была замужем, следовательно, мне не с кем и разводиться. Любила одного человека, а может, мне так казалось. От него и родила дочь. Есть еще вопросы, касающиеся моей личной жизни?
— Удивляюсь, что ты на эти ответила. Другая послала бы меня к черту.
— Не поверишь, я сама удивлена, но в тебе есть что-то такое, располагающее к откровенности. Но только в делах личных.
— Понятно. Босс говорил о служебной машине с мигалкой?..
— «Ауди» стоит во дворе у ворот.
— Оперативно.
— Здесь все так делается.
— И все же это не тот департамент, в котором мне довелось служить.
— Не надо говорить лишнего, Роман Сергеевич.
— Понял. Пока, Ирина!
— Удачных покупок!
Николаев спустился во двор и сел в черную «Ауди», действительно ожидавшую его у контрольно-пропускного пункта. Через полчаса он был в салоне «Керсо». Зайнер быстро подобрал клиенту несколько дорогих костюмов, сорочек, галстуков, все необходимое, вплоть до трусов и носков.
В одном новом костюме Николаев остался. Другие вещи проворный продавец-паренек ловко упаковал в фирменные сумки. Роман прикинул, сколько стоят его обновки. Деньги, выданные вчера, были при нем.
Он не сомневался в том, что придется расплачиваться, и спросил у Зайнера:
— Сколько я должен, Абрам Львович?
— Ну что вы, господин Николаев! Все оплачено.
— Вот как? Тогда, пожалуй, я еще раз загляну к вам.
— Сколько угодно, но после звонка Михаила Семеновича.
— Тогда, боюсь, не загляну. Благодарю. Где-то рядом парфюм продается?
— В соседнем магазине.
Николаев купил лосьон и духи, вышел из магазина и увидел на той стороне улицы вывеску «Мужская парикмахерская». Он решил довести начатое до конца. Если уже приводить себя в соответствие требованиям Фрола, то и подстричься не помешает.
В салоне его просто преобразили. Опытный мастер знал свое дело. Он подстриг и уложил волосы так, что Николаев едва узнал себя.
В 13.50 он вернулся в офис. Ирина по достоинству оценила внешний вид нового сотрудника и в 14.00 доложила Фроленко о прибытии Николаева. Босс распорядился пропустить телохранителя.
— Ну вот! — воскликнул он, оглядев Николаева. — Совсем другое дело. Теперь видно, что ты представляешь солидную фирму. И парфюм подобрал неплохой. Ирина подсказала?
— Да.
— Она умница, толковый работник, очаровательная женщина. Советую присмотреться.
— Я уже присмотрелся.
— Конечно. Твоя личная жизнь больше никого не касается. Присаживайся, поговорим. — Фроленко указал на кресло, стоявшее у журнального столика.