Справа, увидел пироманта-кузница Сараева. Одетый в богатый фрак, с ярким красным кушаком и пряжкой в виде пламени, он с кем-то весело болтал и смеялся.
Игнат, в компании Морды и Пятнистого, одетые в красивые брючные костюмы, прилепились у стены, рядом с выходом на второй этаж. Игнат хмуро посмотрел на меня. Мы встретились глазами, вызова я в них не увидел. Лишь безразличие, возможно напускное.
Я двинулся к выходу на арену и встретился глазами с навигатором Смолиным. Одетый, как нормальный человек, в дорогой костюм красивого винного цвета, он выглядел нарядным. Мы поздоровались.
Внезапно, на глаза мне попался Свят. Он был в форме ксифомантов, спускался со второго этажа. В руке висела большая сумка цвета хаки.
Я улыбнулся ему, приветливо поднял руку. Он не ответил. Взглянув на меня как-то равнодушно, быстро зашагал прочь.
Я сжал губы, хмуро посмотрел ему вслед. Это был недобрый знак.
– Встать! – сказал в микрофон судебный администратор, – суд идет!
На большую трибуну, возвышающуюся над полем арены, прошли и сели трое судей. Двое престарелых мужчин и женщина средних лет. Одетые в скромные черные мантии, они выглядели строго и озабоченно смотрели на меня.
По обеим сторонам, также на возвышении, находились трибуны. Они были заполнены людьми под завязку. Большой стеклянный потолок с толстыми металлическими перекрытиями давал бы много света арене, если бы не вечерние сумерки. Горели большие прожекторы, установленные на потолке.
Я чувствовал волнение. Утром, днем, и даже перед самым судом, я совершенно не волновался. Это было странно. Я и в обычном, городском суде никогда не был, а тут сословный…
Но когда дело подходило к поединку, мерзкие слизни волнения стали ползать по моему нутру. Конечно, внешне я не выдавал своих чувств. Противник не должен видеть, моего волнения.
Тем не менее, на фоне нервов, повреждения на моем теле заболели с новой силой.
Ныли заживающие раны, оставленные мне криомантом Волком. Неприятно саднил шрам на груди. Сильнее всего не давала покоя рука. Я попытался абстрагироваться от боли, сосредоточившись на сражении.
– Уважаемые Господа, – старческим голосом начал председательствующий судья, слушается дело, Сергея Петровича Дюраана, из ордена биомантов, к Станиславу Васильевичу Малинину, о защите чести рода. В рамках процедуры сословной медиации, стороны решили избрать путь кровной мести и решить дело поединком.
Молодая секретарша, быстро-быстро перебирая ножками на каблучках, украдкой подбежала к судье, что-то шепнула ему на ухо. Также быстро убежала.
– Ах да! – сказал судья. Сегодня наше открытое судебное заседание посетил сам магистр ордена ксифомантов, – судья указал рукой, – здравствуйте, многоуважаемый Владислав Иванович.
Я обратил взгляд туда, куда указывал председательствующий.
Магистром ордена оказался высокий, но очень худой старичок, одетый в богатый синий мундир с аксельбантом и золотыми эполетами. Короткие седые волосы на голове, бакенбардами, переходили в аккуратно подстриженную бородку. На красивом лице патриция читалась оживленность и энергичность. Он быстро встал, поклонился судье, потом раскланялся собравшимся зрителям.
С высоты своего места, магистр взглянул на меня, коротко кивнул. Я кивнул в ответ, еще короче. Старичок сел, а за его спиной я увидел претора Вольнина. Одетый по боевому, с оружием у пояса, он пристально смотрел на меня и широко улыбался.
Претор не отрывал глаз от моего лица, он уважительно и глубоко кивнул, высоко поднял крепкую широкую руку, помахал. Я помахал в ответ.
Пробежал взглядом по трибунам, выцепил Свету… Ее большие зеленые глаза смотрели на меня. Я улыбнулся, приветственно поднял руку. Она не ответила тем же, только отвела взгляд. Борется с собой. Переживает. Эх… Света-Света. Зря ты пришла? Только будешь больше мучиться. Следовало просто выкинуть меня из памяти, как страшный сон. Так и мне было бы легче.
Когда повел взглядом по остальной трибуне, мне показалось, что я увидел еще одно знакомое лицо. Где-то мелькнули синие короткие волосы и голубые глаза. Или мне показалось? Еще несколько мгновений я поискал этот образ, не нашел. Наверное, показалось.
– Пришло время, представить вам наши стороны процесса. Истец – Дюраан Сергей Павлович из ордена биомантов.
Дюраан худощавый и высокий, одетый в вычурного вида дуплет и шпагой при поясе, внешне напоминал аристократка девятнадцатого века.
– Выпендрежник сраный, – зло пробубнил я себе под нос.
Дюраан вышел, извлек шпагу, задрал острие вверх, обернулся к судьям и поклонился. Судьи в разнобой кивнули. Тогда Дюраан обернулся снова и кивнул мне.
Я украдкой закатил глаза, кивнул в ответ. От этих киваний и поклонов уже мутило.
– В качестве ответчика, – продолжил Судья, – Станислав Васильевич Малинин из ордена ксифомантов. С ним и его отцом, как вы знаете, на днях случилось несчастье. Уважаемый Василий Игоревич все еще находится в магистрате биомантии, и не может сегодня присутствовать. Мы желаем ему здоровья.
Я не стал кланяться окружающим. Вообще, слабо слушал, что бубнил судья. Мне вновь показалось, что где-то на периферии зрения мелькнул этот образ… Синие волосы, холодные синие глаза. Да что же это? Я переволновался и еду кукухой?
– Уважаемые стороны, – начал судья, мы с Дюрааном взглянули на него, – будут ли у вас какие-либо ходатайства, перед началом процесса?
– Нет, – громко сказал я.
– Будут! – проговорил младший Дюраан, – ввиду того, что биоманты – не боевой орден, а я – последний наследник своего рода, я заявляю право на адвоката!
– У ответчика есть возражения?
– Нет, – я медленно мотнул головой, – взглянул исподлобья на Дюраана так, что его зрачки растерянно забегали.
– Кто ваш адвокат?
То, что проговорил Дюраан, я пропустил мимо ушей. Мне не нужно было слушать, его, чтобы понять, в чем дело.
Свят, облаченный в тактически мундир ксифомантов, каску и бронежилет, вышел на арену. В его руках поблескивал синим металлом ксифос.
– Итак, Святослав Игоревич Ломов, – проговорил судья, вам знакомы правила, по которым действует адвокат?
– Да, – бесстрастно проговорил Свят.
– Правила поединка?
– Да.
– Отлично. Истец, что вы поручаете своему адвокату, в случае победы? Убить или миловать?
– Убить, – Дюраан гордо вскинул подбородок, – только так мой отец будет отомщен!
– Я понял вас, Истец. Напоминаю, что в случае проигрыша, вашего адвоката, у ответчика будет тот же выбор, что и у вас. Ему предстоит решать, умрете вы, или останетесь в живых.
Дюраан побледнел.
– А теперь прошу, – проговорил судья, – покиньте арену.
Младший Дюраан торопливо зашагал прочь.
– Итак, суд поединком объявляется открытым. Сторонам, приготовится.
Я смотрел Святу прямо в глаза. Не отводил взгляд. Свят тоже. Он смотрел исподлобья, черты его аристократического лица обострились, приобрели агрессивный вид. Он сгорбился, поднял руки, ловко перехватил ксифос клинком назад.
Мой меч щелкнул в ножнах, я медленно извлек его. Он застыл, в моей опущенной руке.
– Стороны готовы? Хорошо. Поединок начинается, – сказал судья, – господа, можете приступать.
Глава 26. Поединок
Между нами было метров шесть. Свят, сгорбившись, медленно приближаться ко мне. Я стоял на месте, пристально смотрел на него.
– Сражайся! – прошипел Свят, – что стал?!
Я не ответил.
– Хочешь, – проговорил он сквозь сжатые зубы, – чтобы я прирезал тебя быстрее? Отлично!
Свят резко сорвался с места, в два шага приблизился ко мне, атаковал. Он прыгнул, типичным для ксифомантов движением, крутанул ловкий пируэт в воздухе, ударил мечом, целя в плечо. Я увернулся, отклонив корпус и сделав шаг назад.
Клинок просвистел в пяти санитметрах от моего лица.
Мы замерли на мгновение.
– Что стоишь,– зло прошипел Свят, – атакуй!
– Тебя заставили? – проговорил я.
– Я не хочу тебя убивать, Стас, но долг обязывает.
– А дружба, товарищество, тебя к чему-нибудь обязывает? – Серьезно проговорил, я. Меня – да. Мой клинок не коснется тебя, Свят.
Свят злобно зыркнул на меня, ловко вывернулся, одновременно выбросив руку с мечом, в мою сторону. Я щелкнул кончиком ксифоса о его лезвие, отводя меч от своего лиц. Мы синхронно крутанулись на месте и поменялись сторонами, застыли в боевых стойках.
– И все же, мне интересно, – проговорил я, – почему ты решился на это, Свят? Говори, я приму любой твой ответ.
Его лицо ожесточилось, он сгорбился еще сильнее, стал похож на загнанного зверя.
– Орден ксифомантов превыше всего, – сквозь зубы проговорил он, – Орден – основа нашего мира, на которой все держится. Если он расколется, Порядок рухнет. Ты опасен, ты можешь все уничтожить, а потому – должен умереть.
– Так убил бы меня в шахте, – проговорил я, – у тебя было столько возможностей…
Свят не сказал ни слова, он вскрикнул и снова напал. Мы сошлись, наши клинки защелкали друг о друга. Сцепились в клинче. Я приказал силе наполнить ксифос. Меч загорелся синим огнем. Лицо Свята стало сосредоточенным.
Я выпустил энергию телекинетическим импульсом. Свята отбросило в воздух, он ловко сгруппировался, сделал сальто назад, стал на ноги, заскользил по полу.
– Ты издеваешься? – вскинул он голову, – дерись нормально! Защищайся! Мне же придется убить тебя! Дюраан выбрал тебе смерть!
– Смерть для меня выбрал кто-то из нашего ордена, ты сказал об этом пять минут назад.
Свят изменился в лице, на нем взыграла растерянность. Я понял, в чем дело. Он боролся с собой. Чувство долга соперничало с чувством товарищества, что он испытывал ко мне. Неясно было, что из них победит.
– Так или иначе, – немного грустно проговорил он, – пути назад нет. Я сделаю, что должен.
– Я тебя понимаю, Свят, делай, – холодно проговорил я, сгорбился, перехватил ксифос клинком назад, – и будь что будет. Я тоже так поступлю. Сделаю, что должен.