— Если мы выполним приказ, — сказал Смирнов, — то отдадим противнику не только побережье залива и форты, но и Петергоф и Ораниенбаум. Это значит самим открыть ворота в город. Выполнять этот приказ нельзя. Будем драться!
Стороженко поддержал комиссара. Три дня бригада героически сдерживала атаки противника, угрожая флангу белых. Но командира и комиссара вдруг вызвал приехавший в Ораниенбаум Троцкий. Вместе с ним были командующий Западным фронтом Гиттис, командарм Надежный, член РВС Подвойский. Николай Ильич хорошо знал Смирнова по Октябрю и дружески поздоровался с ним. Не так был настроен к комиссару Троцкий. Выслушав рапорт, он произнес, повысив голос:
— Почему вы не выполняете приказ начдива Ларичкина?
Смирнов попытался мотивировать действия бригады, но Троцкий даже не дослушал его, сказал председателю трибунала армии:
— Начинайте следствие по делу Смирнова. Тот, кто не выполняет приказов, должен быть предан суду трибунала и расстрелян.
Подвойский вспыхнул от гнева. Обращаясь к Троцкому, заявил:
— Смирнов вместе с комбригом и их бойцы заслужили не наказания, а награды. Своей стойкостью бригада помогла другим частям армии отбросить Юденича от города. К тому же начдив Ларичкин отстранен от командования за потерю управления дивизией и панические настроения. Как же можно наказывать за невыполнение его приказов?
Подвойского поддержал Надежный. Троцкий оскорбленно передернул плечами и молча покинул помещение штаба.
Армия Юденича была добита окончательно. Николай Ильич возвратился в Москву.
Подвойский еще в Петрограде узнал, что по предложению Ленина ему поручено взять на себя руководство военным обучением населения — Всевобучем. Более половины пополнений в Красную Армию проходили через эту организацию.
Со всей страстью и энергией взялся Николай Ильич за работу. Одновременно он стал начальником частей особого назначения (ЧОН), предназначенных для борьбы с контрреволюцией. Они формировались из коммунистов и комсомольцев.
Но вот (так нередко бывало) по решению ЦК партии Подвойский назначается членом Реввоенсовета X армии, которая вела наступление на Северном Кавказе. Это было в конце января 1920 года.
…Поезд проходил по районам, где недавно шли жесточайшие бои. Картины страшных разрушений потрясали даже видавшего виды человека. Вокзалы и неподвижные эшелоны были забиты ранеными и больными, не имевшими никакой помощи. Свирепствовала эпидемия тифа.
Во время стоянки на станции Грязи Подвойский решил обратиться к Ленину. «Десять дней еду Кавфронт, — телеграфировал он, — доехал только Грязи. Вчера зарыли в братской могиле 272 красноармейца. Грязи перебрасываются войска, сыпняк косит их. Вокзале свалки копошащихся без медицинской помощи, пищи… Липецкий и Тамбовский здравотделы обращались Троцкому, безрезультатно».
Почти месяц понадобился ему, чтобы добраться до штаба X армии. Ею командовал Павлов. Во главе дивизий стояли прославленные начдивы Великанов, Ковтюх, Нестеровский, Гай.
Армия вместе с Первой Конной била деникинцев, успешно продвигалась вперед. Но, пройдя с боями сотни километров, оторвалась от своих баз, стало трудно со снабжением, эвакуацией раненых и больных. Члену РВС приходилось заниматься многими вопросами, в том числе восстановлением разрушенных мостов через реки Аксай и Сал. По его приказу был организован сбор патронов и винтовок, военного имущества, которые оставили при отступлении белогвардейцы.
Когда были освобождены грозненские нефтяные промыслы, Подвойский на созванном совещании обратился к командирам:
— Сохранение народного хозяйства — тоже битва за Советскую власть. В стране разруха, нет топлива, стоят заводы, фабрики. Вы освободили важнейшую нефтяную базу республики… Немедленно надо выяснить, сколько работает промыслов, какие стоят и почему. Надо с точностью подсчитать, каков запас горючего в Грозном, какое количество ежедневно добывается, на сколько верст тянется от Грозного нефтепровод к Каспию. Поможете нуждающемуся тылу — тыл быстрее и полнее удовлетворит ваши нужды.
Через два-три дня Николай Ильич уже просматривал доставленные сведения, которые оказались обнадеживающими. Он немедленно отправил в Главнефть телеграмму: «Дайте указания… X, куда направлять нефть района армии: в Царицын или Ростов — Москва. В Грозном нефтяные промыслы не повреждены, запасы нефти, бензина большие».
Еще до отъезда в X армию Подвойский начал готовить серию очерков «Два года Красной Армии». Книга должна была дать обзор боевых действий с начала образования армии до 1920 года. Николай Ильич разработал специальный вопросник-программу и разослал его во все войсковые соединения. Не прерывал он творческую работу и в этой поездке. Интересно его письмо к Тухачевскому, командовавшему тогда Кавказским фронтом: «Прошу Вас, пришлите мне, пожалуйста, экстренным нарочным копии Ваших приказов, директив… разведывательных сводок. Хочу написать об операциях за время Вашего командования. Считаю Ваши операции блестящими. Если приложите Ваши заметки об операциях и наброски Ваших мыслей, которые легли в основу операций, и все, что найдете полезным для публикования, буду благодарен…»
Вернувшись в Москву, Подвойский приступил к исполнению обязанностей начальника Всевобуча. И на этом посту он постоянно стремился к живому делу, не любил сидеть в кабинете. Требуя от подчиненных совершенства в работе и не полагаясь всецело на отчеты, Николай Ильич часто выезжал для инспектирования органов Всевобуча, побывал во многих губернских городах. Однажды вместе с делегатами II конгресса Коминтерна он приехал в Ярославль, с которым у него было связано много воспоминаний. Город все еще не оправился от белогвардейского мятежа.
Железнодорожники, знавшие Подвойского еще по девятьсот пятому году, попросили выступить и у них в только что построенной школе. Сказали, что ей присвоено его имя. Николай Ильич смущенно поблагодарил земляков. Он понимал, что это было искреннее признание трудов всей его жизни.
С народом вместе
На фронтах еще шла упорная борьба с врагами Советской Республики, а Коммунистическая партия уже ставила новые задачи, связанные с восстановлением хозяйства и переходом к мирному социалистическому строительству. Нужно было готовить к этому молодежь. Большие возможности открывала здесь система Всевобуча, позволяющая подготавливать допризывников не только к обороне, но и к трудовой деятельности, к жизни. Во всех своих выступлениях Подвойский постоянно и неустанно подчеркивал необходимость увязывать допризывную подготовку с производственным обучением, призывал молодых людей к борьбе с разрухой.
— Возьмите лопату в руки, — обращался он к допризывникам, — возделайте одну или хотя бы половину десятины земли. В лопате, в молоте, пока нет трактора, пока мало электрических машин, — возрождение и спасение хозяйства России.
Заботясь о здоровье молодежи, Николай Ильич исключительно много сделал для развития физической культуры и спорта. Можно без преувеличения сказать, что он был у колыбели советского спорта. Когда Ленин предлагал Подвойскому встать во главе Всевобуча, он советовал не забывать о физическом воспитании молодежи. Присутствовавший при этом разговоре Дзержинский горячо поддержал Владимира Ильича.
По инициативе Подвойского при главном управлении Всевобуча в августе 1920 года создается Высший совет физической культуры. Возглавил его Николай Ильич. С этого времени на всех пунктах Всевобуча допризывники знакомятся с основами физической культуры и спортивных игр.
Как и во всяком другом деле, которое ему поручала партия, Николай Ильич отдавал всего себя развитию физкультурного движения. Будучи страстным и неутомимым пропагандистом физической культуры, он написал брошюры «Рабочий класс, чистый воздух и вода», «Смычка с солнцем». В те годы Подвойский опубликовал в «Правде», «Труде», «Гудке» и других газетах десятки статей по вопросам физкультуры и спорта.
Призывая молодежь укреплять свое здоровье, он постоянно повторял, что крепкое здоровье является основой производительности труда и военной мощи страны. Агитировал прежде всего своим примером. Николай Ильич никогда не курил, не пил спиртного, до конца жизни оставался по-военному подтянутым, бодрым и жизнерадостным, занимался физическим трудом и спортом.
— Я взбунтовал массы к физической культуре, — часто говорил он, — поднял их до сознания пойти против предрассудка, что спорт, дескать, — барская затея.
В начале октября 1920 года Ленин пригласил Николая Ильича и беседовал с ним о физическом воспитании молодежи. В заключение разговора Владимир Ильич сказал:
— Делегация проходящего сейчас III съезда РКСМ обратилась ко мне с просьбой выступить на съезде. Я дал согласие. Думаю, что и вам нужно сделать то же самое. Будете выступать — обязательно подчеркните, что из призывников нужно готовить не только воинов, но и трудармейцев и физкультурников. И постарайтесь сделать так, чтобы органы Всевобуча к весне 1921 года содействовали приведению в культурный вид всех фабрично-заводских и сельских спортплощадок.
Об этой беседе Николай Ильич рассказал делегатам съезда комсомола:
— Владимир Ильич придает особое значение лыжному, велосипедному, водному и другим видам спорта, и он попросил передать вам, что военная подготовка должна строиться так, чтобы вы всесторонне развивались физически и были готовы к любому труду.
В 1923 году руководство военным обучением трудящихся было передано штабу РККА. Отмечая большие заслуги Подвойского в деле организации и формирования частей Красной Армии, ВЦИК наградил его высшей тогда наградой — орденом Красного Знамени.
И вот Николай Ильич на новом фронте — на мирном фронте социалистического созидания. Все силы он отдавал своему народу, делу партии.
Подвойский — член коллегии истпарта. Будучи активным участником Октябрьской революции и гражданской войны, он занялся разработкой их истории. Николай Ильич стал и одним из первых историков Красной Армии. Его перу принадлежат такие работы, как «Военная организация ЦК РСДРП (большевиков) и Военно-революционный комитет 1917 г.», «От Красной гвардии к Красной Армии», «Коммунары защищают Красный Петроград» и ряд других книг и статей. Над историческими и мемуарными работами Подвойский трудился всю жизнь. Он принадлежал к небольшому кругу мемуаристов, кто работал с Лениным. В воспоминаниях Подвойского содержатся ценнейшие свидетельства об особенностях ленинского стиля руководства в 1917 году.