Нацисты не пожалели шурупов с проводами.
— Вулнера Санентур! — ощущение, будто за провод кто-то с силой потянул. — А, дрянь!
Рон ощутил неописуемое болевое ощущение, будто шуруп попытались выдернуть "с мясом", то есть вместе с костью.
— Хреновы ублюдки! — с яростью прокричал Рон.
Было бы глупо ожидать, что заклинание для исцеления ран, сделает то же самое с костями. Создатель заклинания явно не предвидел появления в будущем шурупов-саморезов…
— Задницами на шуруп накручу… — пообещал своим мучителям Рон.
Хорошей новостью было наличие оружия при солдатах. Винтовки Каркано M1891 встречались практически повсеместно, к большей их части были прикреплены нестандартные штыки с широкими и длинными лезвиями. Рон выбрал себе карабин, явно переделанный из винтовки в заводских условиях.
С помощью штык-… меча, срезал провода в местах докуда мог дотянуться. Болезненно, но не так больно, как магические попытки исцеления. Как он понял, проблема была в шурупной резьбе — будь иначе, заклинание выдернуло бы чужеродный объект наружу без особых проблем.
С помощью странного штыка, Рон открыл банку оливок. Подняв с земли уроненный кусок хлеба, он почистил его и начал с аппетитом поедать, перемежая с оливками. Было вкусно, но мало. Мертвецов он давно не стеснялся, потерей аппетита в их присутствии не страдал, привык наверное.
Может кому-то покажется подлым, так откровенно мародерить пожитки покойников, но Рон копался в рюкзаках и ранцах не с целью личного обогащения, а с лишь ради добычи хоть каких-то пищевых продуктов и атрибутов для выживания. К примеру, он не забрал встретившиеся в процессе поиска позолоченные карманные часы, итальянские деньги и спрятанный в портупее одного из покойников серебряный портсигар. Винтовка — чтобы защититься, одежда — чтобы не замерзнуть, еда и вода — чтобы жить. Ни больше, ни меньше.
Идей, куда идти, не было совсем. Вообще, у него здесь никогда не было цели, помимо выживания, конечно же. Если с итальянцами это сделали уродцы из кургана, то нужно найти безопасное место, труднодоступное, с источником воды и еды. Хотя, в свете предыдущих событий, это может оказаться не самым рациональным решением.
Ввиду того, что он очень близок к разгадке механизма перемещения, сидеть заперевшись в какой-то келье — не самый умный ход. Мир сожрут эти твари, а он сдохнет от голода в гипотетической келье гипотетического горного монастыря. Скончание века…
Рон начал искать тело виденного ранее итальянского офицера. У него был офицерский планшет, а там точно были актуальные приказы, а приказы выходят под определенную дату.
Офицера Рон нашел, а вот в планшете он обнаружил бумаги, не способные порадовать. Нашелся непонятный документ, датированный 14 июлем 1932 года. Ещё Рон разобрал слово "Удина". И если он не заблуждается, то это город на северо-востоке Италии.
— Дерьмо… — Рон положил документ обратно в планшет. — Вот дерьмо…
Два года. За два года могло произойти всё что угодно, но больше пугало то, что эти твари из кургана всё ещё существуют и они уже в Италии. Значит их не несколько сотен, как он предполагал. Чтобы перемолоть две противоборствующие армии, а затем вторгнуться в Италию, необходимо не меньше пары сотен тысяч уродцев. Тактическим гением они не блещут, это было ясно ещё в первую встречу, а значит атакуют напролом. А "напролом" требует большой численности.
— Чтобы вас инферналы съели… — Рон прикинул положение закатного солнца и время на наручных часах офицера. — Уродцы…
Идти на восток? В той стороне этих тварей может оказаться пруд пруди, а даже если и нет, там точно никого из людей в живых не осталось, вряд ли уродцы будут брать в плен мирное население. Путешествовать по пустым землям, с риском нарваться на стаю уродцев? Рассмотреть этот вариант стоит.
Идти на запад? Вот где этих тварей реально много. Скорее всего. Если предположение о том, что они идут с Балкан верно, то можно смело утверждать, что уродцы идут на запад. Надо оно Рону?
Север — Альпы, преодоление отнимет силы и время, но тоже реалистичный путь.
Юг — в конечном итоге упрешься в Средиземное море и придется выбирать между западом и востоком, что совсем не вариант.
— Нахер запад. И север тоже нахер. — решил Рон и развернулся на восток.
Ронбранный
— Человек поднимается… тьфу %βιατ№! — Рон плюнул на землю под ногами.
Светает… Сколько миль он уже прошел? Сорок? Пятьдесят? Точно не меньше сорока, уже сутки на марше. И ни души вокруг.
Деревни пусты и разорены. Твари резали гражданских и жрали, жрали. Повсюду кишки, кровь, испражнения уродцев, разруха и упадок. Некоторые дома сгорели, а где-то просто снесены кем-то или чем-то.
— Хоть бы завалящий велосипед… Хоть бы велосипед на ходу! — взмолился Рон, подходя к очередной деревне.
Дома, как Рон и ожидал, пусты. Опять следы паники, обгорелые фундаменты, грузовичок от неизвестного производителя, с измятой в стиле сюрреализма кабиной, трупы, трупы, лужи запекшейся крови, трупы. Звериная жестокость, равнодушная к жизни стариков и детей. Не будь Рон "привит" от подобных картин ранее, сегодня точно бы чокнулся.
Невозможно спокойно смотреть на перерубленного пополам мальчика лет шести-семи. Или на торчащие ноги старика, спрятавшегося между заборами, обнаруженного жестокими тварями и изрубленного на части. Зачем?
Уродцы при встрече отвечать на вопросы не будут, и не только потому, что Рон не будет их задавать.
Велосипеда не нашлось. Точнее нашелся, но он существовал в виде ржавой рамы, лишенной колес, руля, цепи и сиденья.
Прихватив копченную колбасу из ледника, Рон направился дальше.
Мост на Сочи[28]
Небольшой городок был, весьма ожидаемо, мертвецки пуст.
Но тут уже стоял удушающий запах разложения и часто встречались пирующие падальщики. Вороны, одичавшие собаки, лесные хищные звери и птицы. О наличии или отсутствии в местных лесах волков и медведей, Рон не знал ничего, но на всякий случай взвел винтовку.
Дышать было почти невозможно, ветра не было, тошнота мешала связно мыслить, поэтому Рон достал из форменного итальянского подсумка противогаз. Дышать стало легче, хотя он здорово потерял в обзоре. Тем не менее, теперь стало возможно исследование городка. Интересовали Рона гаражи и внутренние дворы домов. Три пустых двора, восемь гаражей со всяким хламом, и наконец, джекпот.
— Веришь, или нет, но ты лучшее, что случалось со мной за последние полгода… — нежно пробурчал Рон через противогаз, погладив рукой раму мотоцикла.
BMW R32, или его аналог из этого мира — Рон никакой разницы между двумя моделями не заметил. Первый серийный мотоцикл этой фирмы, двигатель на 494 кубика, степень сжатия 5:1, а значит он мощный и неприхотливый. Компоновка весьма близка к современным Рону мотоциклам, но всё же отличалась. Дуплексная трубчатая рама, башмачный задний тормоз. При такой массивности, аппарат весил всего 280 фунтов, что чрезвычайно легко для такого класса мотоциклов.
R 32 Рон обнаружил в гараже одного из частных домов. Гараж был по-сути мастерской, где его доводили до кондиции. Неизвестный владелец наварил на него дополнительную нагрузку в виде креплений для четырех канистр под бензин. Идея хорошая, так как дальность хода на одном баке у R32 была около 25 миль. Хозяин явно хотел свалить подальше и совсем не был уверен в наличии топлива впереди. Четыре полных канистры с бензином стояли у двери, что лишь подтвердило догадку.
Судя по незавершенности последней ячейки, не успел. Ну, у Рона тоже есть руки и квалификация, так что особо много времени доделка не займёт. О сварке можно даже не думать, электричества уже нет, но зато есть болты с гайками и сверло по металлу.
Три часа работы и мощный немецкий байк обзавёлся дополнительной ячейкой под канистру и удобной кожаной кобурой для карабина. Кожу пришлось отдирать от старого кресла в доме, что отняло дополнительное время, но зато не придётся больше закидывать карабин за спину.
Мотоцикл был исправен, чтобы это понять, хватило и беглого взгляда начинающего механика. Активная работа кикстартером, запуск двигателя, нарастающий рык голодного зверя. Пора ехать.
Дороги были пусты, никаких признаков избыточности машин — время совсем не то. В начале двадцать первого века эту дорогу пешком бы сложно было пройти, так как она 100 % забилась бы всякими малолитражками, грузовиками с беженцами, крутыми тачками местных мажоров и вообще любым дерьмом, способным ехать быстрее человека. Многомильный затор не позволил бы проехать никому, кроме, пожалуй, танка. И то, танк завяз бы через сотню ярдов. А так, пустая трасса с изредка встречающимися микрозаторами из автомобилей, полных мертвецов. Люди даже не успевали выбираться, их убивали через окна, крыши и двери.
Через двадцать миль, три уничтоженные деревни и один городок, Рон пополнил бензобак. Людей он видел, но это были какие-то вооруженные мародеры, поэтому знакомиться не стал.
Через сорок миль езды по миру постапокалипсиса, Рон наткнулся на заправку в деревне Годровичи. До этого встречались лишь сгоревшие или опустошенные. Пополнив запас топлива, он поехал дальше.
Канистры были неудобные, впрочем как и везде в этом мире. Треугольник с ручкой и горлышком на вершине — почти максимум непрактичности. В его мире уже давно заведен стандарт — параллелепипедные канистры на четыре имперских галлона, или на двадцать литров. Хорошие, удобные, практичные и обладающие тремя ручками для переноски — Рон до этого считал, что они были такими всегда. У танкистов такие несерьезные объемы не используют, поэтому казалось, что треугольные канистры применяются ввиду отсутствия острой необходимости в удобной транспортировке, так как по ордеру, восемь канистр всегда лежало на борту Марк Ф без особого движения, потому что должны быть. А вообще, их танк заправлял специальный заправщик. Видимо он ошибается и гениальная канистра будет изобретена позже, или не будет изобретена вообще