— Теперь мой выход, — Тейт заговорщики подмигнул и направил своего коня по направлению к этому каравану, становясь нашим переговорщиком в этом маленьком предприятии.
Толстяк медленно направил коня к тому, кто выехал слегка вперед. Возница из первой телеги куда-то исчез. Видимо, почувствовал надвигающиеся неприятности, поэтому решил пока спрятаться. Я отчетливо видел, как его фигура нырнула под телегу. Толстяк поприветствовал главного, того, кто выехал слегка вперед, и завел с ним неспешный диалог. После этой беседы, казалось, этот человек расслабился и даже улыбнулся. Так мне виделось с моего места. Разговор продолжался ещё несколько минут, после чего Толстяк кивнул и развернул своего коня, направляясь назад.
— Их главный говорит, что они двигается в Касилц с грузом зерна, — усмехнулся Толстяк. — Но мы-то знаем, как все на самом деле. Поэтому стоит начинать наше маленькое представление. Ваше благородие, ваш выход.
— Да, главная роль у меня, — без оптимизма подтвердил я и подал команду двигаться вперед. Я думал, что конь после такого продолжительного времени, проведенного в практически статическом состоянии, сразу же сорвется с места, но получилось все иначе. Хорошо натренированное животное пошло медленным шагом, в точности исполнив то, чего от него хотел я. Вслед за мной направился остальной отряд. Орс по правую руку, Наранесс с Толстяком слева совсем рядом со мной, а бывшие разбойники ехали слегка позади, отставая на несколько метров.
Я внимательно рассматривал того, с кем мне предстоял разговор. Ещё не старый мужчина лет пятидесяти c начинающими сидеть черными волосами, волевым лицом и лихо закрученными усами, делавшими его похожим чем-то на Барона Мюнхаузена. Он также как и я его, рассматривал меня. Но его лице оставалось спокойным, но каким-то внутренним чувством я понял, что мой вид ему не понравился. Что-то промелькнуло в его глазах, которые заледенели после того, как мы с ним встретились взглядами. Мы несколько секунд поиграли в гляделки. Я всегда ситал, что определить, что из себя представляет человек можно по взгляду. Этот мужчина мне не понравился. Его взгляд был тяжелым и заставлял ему противостоять. Из моего опыта, могу сказать, что этот человек был непростым. Поэтому и разговор обещал быть тяжелым, и что-то мне подсказывало, что он нам не уступит. Мы вдвоем боролись взглядами не больше десяти секунд, после чего он отвел глаза в другую строну. Хотя я готов был поклясться, что сделал он это осознанно, решив не продолжать это противостояние. Также его взгляд задержался на Орсе в его латах, а лицо при этом немного изменилось. Я почти упустил эта мгновенное недовольство. Да, впечатление он производил, поэтому это не удивительно, что на него обратили внимание. Усатый ещё вгляделся в наше небольшое знамя, но по его ничего не выразившему лицу я понял, что он ничего не знает об этом гербе.
— Приветствую, — как только мы оказались на расстоянии примерно двух метров и остановились напротив друг друга, сказал усатый, внимательно рассматривая нас всех с более близкого расстояния. Мне от такого внимания было лестно. Просто на мне были сосредоточено большинство взглядов. Ну да, кончено, я же звезда. — Мое имя Шираг Миронс. Я торговец из Кримерота. Еду в Лейкс с грузом зерна. Не понимаю, зачем нужна эта остановка.
— Не слишком ли много охраны для защиты обычного зерна? — с усмешкой сказал я. Не верилось мне, что Гаретт собирался заполучить простое продовольствие. Там было нечто другое. То, что везут под видом зерна. И если бы мне сказали что, то было бы куда проще.
— Времена нынче не спокойные, ваше благородие. Эти люди охраняют не только мой груз, но и меня. Поэтому экономить на себе я считаю глупым. Жизнь самое ценное, что даровал нам Создатель, — слегка склонил голову торговец. Это было всего-то проявлением вежливости, но я по достоинству оценил, как мой собеседник ответил на вопрос. — Простите, но я не знаю вашего имени.
— А зачем тебе знать мое имя, торговец? — спросил я, увидев непонимание на лице этого человека и заставив Тейтак закашляться. Толстяк старался показать таким нехитрым способам, что я делал что-то неправильное. И я сам понимал, но очень уж захотелось вывести торговца из уравновешенного состояния. Уж слишком он уверен в себе. И, видимо, у меня это все же вышло. В этом мире, как правило, если тебе сказали свое имя, то ты должен сказать свое. Будь ты благородным или безродным крестьянином, но это такой негласный закон, который я сам совсем недавно узнал.
— Кристофер тер Бреймтем, — представился наконец я и слегка кивнул. — С моим помощником я, думаю, вы уже все успели обсудить, но раз вы не смогли понять все с первого раза, то повторю. Хотя я этого не должен делать. Я с моими людьми патрулирую эту дорогу, разыскиваю разбойников, преступников, дезертиров и всех тех, кто решил предать нашего славного короля и перейти на сторону его врагов.
— А при чем тут мы? Как может незначительный торговец… — вмешался Шираг Миронс, но договорить я ему не дал.
— Я не закончил, — угрожающе протянул я. Перебивать благородного было не слишком принято, как мне объяснил Толстяк, поэтому я мог немного побыть благородным человеком. — Ещё раз перебьешь меня, торговец, я прикажу тебя высечь на глаза у твоих людей.
— Я свободный человек, ваше благородие, — тут же с каким-то превосходством сказал Шираг Миронс. — Без решения суда вы не можете этого сделать.
— Ещё одно слово без моего разрешения, торговец, и я сочту, что ты пытаешься оскорбить меня и мой род. Тебе понятно? — я говорил примерно то, что мне сказал Толстяк, когда он объяснял мне мою роль этим полдень. Надо вести себя нагло и по благородному и тогда нас ждет удача. Надо было стараться нарваться на конфликт. И, видимо, у меня это получалось, потому что Тейт выглядел весьма довольным, а Орс, я заметил краем глаза, потянулся к своему оружию. Вид этого железного гиганта немного остудил пыл Ширага Миронса, потому что он примирительно поднял руки.
— Спешу заверить, что я вас понял.
— Вот и хорошо, — протянул я и задумчиво обвел весь караван взглядом. Приходилось импровизировать. А я никогда не любил играть выдуманные роли. Если честно, то у меня это и не получалось никогда. — Судья, также как и суд, далеко, учитывайте это. Лучше подумайте, что сейчас вы находитесь на моей земле, поэтому законы здесь устанавливаю я, также как и вершу правосудие. И если мне покажется, что вы преступник, то я вынесу самый строгий вердикт. Надеюсь, у нас больше не будет недопонимания по этому поводу.
— Можете говорить, — разрешил я.
— Если мне не изменяет память, то эта земля принадлежит Хранителю Серых Гор, — с улыбкой заговорил Шираг Миронс, пытаясь, наверное, меня подловить. Но примерно такой вопрос я ждал. Так что в тупик он меня не поставил.
— Принадлежала, — с улыбкой сказал я. Видимо, не до всех ещё успела дойти эта информация. — Крепость пала. Не будем задерживать друг друга. Покажите мне документы, выданные стражей Кримерота и позвольте моим людям осмотреть повозки, чтобы убедиться, что там действительно зерно, а не оружие для повстанцев, сражающихся против нашего короля.
Последние я сказал в шутку, но потому как сразу же напрягся торговец и изменилось его лицо я понял, что угодил в точку. Не бывает у здорового человека выражения лица, будто бы он сел на здоровенный гвоздь. Торговец задумчиво посмотрел в мое лицо, приняв окончательное решение. По его виду можно было сказать, что он знал, что будет происходить дальше.
— Документы? Они у меня в сумке, — холодно произнес Шираг Миронс, оглянувшись по сторонам и сделав какое-то непонятное движение рукой.
«Сигнал», — сразу же понял я. Не надо было быть пяти пядей во лбу, чтобы это понять. Уж очень неестественно смотрелся этот жест. Его даже не попытались как-либо замаскировать. Чертова привратность судьбы! Не могло все так совпасть!
«Если ты ничего не предпримешь, то он скомандует своим людям атаковать», — неожиданно влез в наш диалог с Ширагом Миронсом демон, которыйвозник совсем рядом с торговцем. Он почему-то перестал мне казаться представителем мирной профессии, будто бы кто-то тублером щелкнул, одним махом поменяв две личности. Слишком уж его вид изменился после тех слов, что в шутку сказал я несколько секунд назад. Я отчетливо увидел это превращение из послушной добродушной дворняги, подчиняющийся любому слову человека, в серого волка, готового кинуться в атаку. Но даже без слов демона я сам почувствовал, как поменялась атмосвера вокруг меня, будто бы кто-то ливанул в воздух добрую порцию напряжения, от которого воздух мог в любую секнуду заискритсья. Ещё одним подверждением того, что мирный разговор закончился, была рука торговца, потянувшаяся не к сумке, а к палашу висевшему на его поясе.
Демону я поверил, да и сам видел, как нервно передернуло людей Ширага Миронса. Все они понимали, что скоро должна была начаться битва, но что я мог препринять? Как мог повлиять на события, до которых оставались буквально секунды. Ударить ногами по бокам Грома и устремиться вперед, выхватив свой меч, будто бы какой-то герой? Занимательная картина, но план так себе, самое перво, что пришло в мою голову. Мне такой план не понравился, потому что в итоге мое воображение нарисовало мою бесславную смерть. Я не успел бы приодолеть расстояние, отделяющее меня от тороговца, поэтом нужно было придумать что-нибудь другое. Но все упиралось во время, которого мне отвели буквально пару мнгновений, за которые нужно было решить эту задачку, вставшую передо мной.
«Спасибо, что предупредил», — мысленно обратился я к демону, ощущая как неотвратиомо утекают драгоценные секнуды. Никогда не думал, что так болезненно буду ощущать ход времени. То оно тянется целую вечность, то стараеться расплющить тебя об лобовое стекло реальности. В душе проснулась несильная злость на рогатого. Темное существо могло предупредить меня немного пораньше. Мне было не доказать, но я был уверен, что он знал какой оборот примет эта ситуация. — «Вовремя ты рот открыл. Теперь нас спасет только чудо».