– Стоп! – подняв руку, скомандовала мисс Блэк.
Машины остановились в двух километрах от лагеря, за барханами. Боевики навинтили глушители на винтовки. Вылезли и, как водители, надели приборы ножного слежения.
– Ты без оружия, – сказала мисс Блэк Дерику. – Почему?
– Не хочу, – сухо ответил он.
– Но почему?
– Просто не хочу.
– Я не понимаю, – почти по-матерински настаивала она.
– Вас и так здесь целый полк с автоматическими винтовками! – огрызнулся он.
– Ты плохо выглядишь, милый, – не замечая его раздражения, заметила мисс Блэк. – Если ты устал, скажи. Я же все вижу: все началось с тех самых пор, как ты побывал там, – она кивнула на развалины, четко читавшиеся на фоне ночного неба. – Побывал князем Шахамсуром. Ты же рассказал мне все, да? Или… я не права? Скажи…
– Послушай, Каролайн, – резко заговорил юноша, – делай свое дело и не донимай меня, хорошо?
Барбара что есть силы прислушивалась к их разговору. Мисс Блэк пожала плечами:
– Пусть будет по-твоему. – Оставив Дерика и отходя в сторону, молодая женщина подмигнула подруге. – Он нынче не в духе. Пустыня не в его вкусе! Возьми пятерых и обходи эти развалины, – сказала она Барбаре. – Я подойду с этой стороны.
– Каков будет знак? – спросила Барбара.
– Твой крик кукушки, – улыбнулась мисс Блэк.
– Кукушка в пустыне? – удивилась террористка.
– Это и будет последний вопрос, который зададут себе эти болваны: «Кукушка в пустыне?»
– Идет, подруга, – кивнула та.
Разделившись, боевики двумя отрядами все ближе подбирались к охране, взявшей в кольцо лагерь старателей и развалины замка.
Когда цели были намечены, прячась за небольшими барханами, Барбара приставила руку в перчатке ко рту и прокричала кукушкой. Мисс Блэк не ошиблась – сирийские солдаты отчаянно завертели головами.
Но этот крик был форой для Пьера и Тодора.
Писк автоматических винтовок, выпускавших смертоносные пули, пошел с двух сторон почти одновременно. Сирийцы, хватаясь за грудь и животы, задыхаясь собственным криком, как подкошенные падали в песок. Взвод был расстрелян в считанные секунды. Несколько человек успели выпустить автоматические очереди в темноту, но это был ответ погибающего безоружного слепого – вооруженному зрячему.
Пьер и Тодор, не ожидая нападения, держались вместе со стороны Каролайн Блэк. Сама она вовсе не была таким профессиональным бойцом, как Барбара, и потому не придала большого значения двум скрывшимся в руинах людям.
И как только ее бойцы встали и побежали в сторону развалин, попав в слабый свет огня, тут же заговорили два пистолета. Четыре боевика оказались убиты сразу, еще один корчился в песке с простреленным коленом.
– На землю, все! – закричала Каролайн.
Но ее «всеми» были только два оставшиеся боевика! Сама она лишь случайно не попала под огонь.
Дерик наблюдал за боем издалека. Рядом с ним сидел Роберт, отхлебывая виски из походной фляжки, и мальчик Иван, которому вставили в рот кляп, чтобы он раньше времени не поднял крик.
Тем временем мисс Блэк с оставшимися двумя боевиками лежала, зарывшись в песок. Барбара, поняв, что ее подруге дан достойный отпор, пошла на обходной маневр. Ее пятеро боевиков, обежав трупы сирийских солдат, рассыпались и стали обходить руины замка.
– Господи, комиссар был прав! – глядя на товарища, прошептал Пьер. – Но как, откуда?
Тодор кивнул.
– Они – профи.
Оба оперативника понимали, что рано или поздно враг попытается напасть на них с тыла. Двух из боевиков, вовремя обернувшись, заметил Пьер – он подстрелил первого, но второй смертельно ранил француза. Еще трое, во главе с Барбарой, напали на Тодора. Серб застрелил двух нападавших, третий расстрелял его самого.
Пьер лежал на камнях, истекая кровью. Звезды над пустыней уже дрожали в его глазах, когда он увидел склонившуюся над ним молодую женщину с короткой стрижкой белых волос. Он узнал ее – это была Анна Ортман, за которой гонялась половина Интерпола. И в первую очередь его шеф – комиссар Горовец.
Женщина разогнулась, передернула затвор, направила ствол ему в лицо. Последнее, что увидел Пьер, была яркая вспышка, зло и весело разорвавшая черное дуло винтовки.
Старатели во все глаза смотрели перед собой. Уже по периметру были зажжены факелы. Пропитанные смолой, несмотря на два тысячелетия, они запылали и теперь освещали огромное пространство.
В середине лежал скелет человека – коротышки. Самым омерзительным оказались отделившиеся от черепа борода и усы, черные и густые, в седину, рассыпавшиеся по ребрам и ключицам. А еще у скелета не было рук – по самые локти.
Рядом с останками лежал Меч – самый обыкновенный, если не считать легкого свечения, которое шло от него. И никто из старателей не решался подойти близко, тем более, дотронуться до оружия.
– Невероятно, но ваш Меч… существует?! – с трепетом, так ему несвойственным, проговорил Горовец. – Он поглядел на компаньонов. – Ведь это… он?
Но Вадим уже подходил к останкам.
– Ну, здравствуй, князь Шахамсур. – Он усмехнулся, глядя перед собой. – Подумать только, без малого две тысячи лет! – Вадим обошел безрукий скелет. – Ты вырвал мое сердце, а скоро к стенам Шамсура подошли ненавистные тебе римляне. И тогда ты решился. «Сейчас я возьму Меч, – подумал ты, – возьму во что бы то ни стало и уничтожу врагов! Время пришло!» И ты взял его, но руки твои вспыхнули и превратились в пепел! Как когда-то у твоей старшей дочери в Этрурии. И ты умер: то ли от боли, то ли от страха, то ли от собственного бессилия! А может быть, от всего разом. И тогда твои слуги, что укрылись от римлян, заложили тебя здесь кирпичами вместе с твоей находкой – страшной находкой! Спрятали от греха подальше! – Вадим кивнул. – Вот как все было!
– Ты прав, – сказал незнакомый голос.
Все обернулись на двери: там стояли вооруженные люди, и среди них – юноша. Даже в полумраке можно было разглядеть его неподвижные холодные глаза. И две женщины: красивая брюнетка с родинкой над верхней губой и крепкая блондинка с короткой стрижкой.
Горовец потянулся за пистолетом, но брюнетка с мушкой погрозила ему пальцем:
– Не заставляйте убивать вас сразу, незнакомец. – Она чиркнула пальцем перед собой. – Все – оружие на пол, и побыстрее! – Пройдя вперед и увидев Вадима, мисс Блэк обворожительно улыбнулась. – Здравствуйте, господин Арсеньев; как говорите вы, русские: сколько лет, сколько зим!
– Хэлло, Долли! – пытаясь быть невозмутимым, откликнулся Вадим. А в голове стучало: их нашли, но как?! Ему хватило мужества улыбнуться в ответ. – Хорошо ли поживаете? Все плетете сети и строите козни? Убиваете взрослых и крадете детей?
– Вот именно: плету и строю, – с улыбкой кивнула она. – Убиваю и краду. Княжна, – поклонилась мисс Блэк старой знакомой. – Говорят, вы отличный фехтовальщик!
– Меня учил мой отец, – ответила Катарина и посмотрела на другую женщину – на Барбару.
Поймав ее взгляд, та зло усмехнулась:
– Вот и свиделись, девочка.
Катарина промолчала. Юноша, похожий на заносчивого тинэйджера, одетый в джинсы и куртку, вышел вперед.
– Мы встречаемся раз в тысячелетие, господин Арсеньев, – он смотрел в упор на Вадима. – Это уже традиция. Вы рассказали все, как было: я вырвал ваше сердце, а потом пошел за Мечом. Лишился рук и умер от горя и бессилия. Как и моя первая дочь – Эриния. Дочь князя Шахамсура, – уточнил он. И, обернувшись на Барбару, кивнул. – Она. Я похоронил ее в Этрурии. Жаль, Каролайн, ты не видела нашу гибель своими глазами, – не глядя на наставницу, неожиданно добавил он, – многое бы уразумела! Спустя двенадцать веков, господин Арсеньев, мы встретились опять – в порту Юлиана. Следом в доме у куртизанки Фламинии. И уже потом у подножия замка Волчье логово. Хруст ваших ребер до сих пор стоит у меня в ушах! Я ничего не забыл?
– Все так, – признался Вадим. – Но как вы оказались здесь?
– Думаю, так же, как и вы. На раскаленной решетке, в бреду, Дионисий назвал мое имя из прошлого: «Проклинаю тебя, князя Шахамсура!». Мы шли одним путем. Только вы преуспели, и все благодаря старинному пергаменту. Верно? – Юноша кивнул на Зою. – Кажется, это его копию держит в руках та милая дама? Но теперь все это неважно…
Дерик приблизился к скелету, взглянул на останки.
– Не каждому человеку дано увидеть такое, – завороженно проговорил он. – А мне удалось дважды…
Вадиму показалось, что юный миллиардер старается не смотреть на то, что лежало рядом с останками князя Шахамсура – на едва светящийся Меч.
А ведь за ним он шел так долго!
За Дериком встали Каролайн Блэк и Барбара. Их прикрывали двое оставшихся в живых боевика. Еще пара охраняла пленников.
Неожиданно, заставив всех вздрогнуть, закричала Паша:
– Ванечка, милый!
В залу вошел Роберт, цепко держа за плечо мальчика. Паша готова была сорваться с места, но один из боевиков тотчас взял ее на прицел. Катарина вцепилась в рукав ее куртки.
– Ванечка, – со слезами на глазах пробормотала Паша.
Роберт наклонился над ребенком, развязал сзади платок, вытащил изо рта у Ивана кляп.
– Тетя Паша! – закричал мальчик, вырвался из его рук и бросился к девушке – она подхватила его, прижала к себе.
– Трогательная картина, – кивнул Дерик. – Но кто она? – он смотрел на Каролайн. – Я ведь знаю, не так ли?
– Думаю, это их пророчица. Она всегда была дурочкой, и теперь, верно, такая же. – Мисс Блэк вышла вперед. – Что ж, господа, гонка в две тысячи лет подошла к концу.
– Еще нет, – возразил Вадим.
– Как же нет? – улыбнулась Каролайн. – Мы победили, а в ваших глазах я вижу отчаяние. И близкую смерть…
– Наша смерть ничего не решит, – сказал Вадим. – Возьми Меч – возьми в свои руки – и тогда гонка закончится!
– Что? – нахмурилась Каролайн.
Теперь пришло время усмехнуться Вадиму:
– Возьми Меч, Долли. Подойди и возьми его. Ведь его ты искала? Проливала кровь, мучила людей. Просто – протяни к нему руку.