Сказал, вздохнул, и:
– А 4 июня нам сообщили, что его обменяли. 123 тела на 123. И Артема. Погиб он сразу, потому что шлем – он у меня дома лежит, там шансов не было.
– Шлем?
– Просто как вывернут. Представляете, какая там была температура, если он оплавился.
– А от чего?
– Ракета пришла прямо в сторону сына. То ли они дернули катапульт, а ребята говорят, скорее всего, взрывной волной. Видели со второго борта, который шел сзади. Одна ракета шла взад, другая сверху. Скорее всего, погиб прямо в кабине. Ребята ездили на опознание в Ростов. Его сослуживцы. Сказали: кто-то его сохранил. Он лежал в холодном месте. Потому что, когда их обменивали, 123 на 123, там несли, можно сказать, желе. А он целиком в форме, даже шлем не снят с головы. Представляете, про мародерство даже сказать: крестик с золотой цепочкой, все осталось на месте. Так что сохранили его, где-то в холоде он лежал. Или где-то в рефрижераторе. Фотографии нам не показывали. Определяли по ДНК. И по шрамам.
– Получается, хлопок… Он на парашюте спускается – а уже не живой.
Хотелось бы спросить и у Криштопа, как все произошло. Но такое было возможно, когда его вырвут из плена.
Отец Артема:
– Или, как нам еще объясняли. Там такие ракеты, которые взрываются не долетая перед самолетом. Может, в момент его выхода (катапультирования из самолета) она взорвалась над ним.
– То есть Криштоп ушел. Там же разница во времени есть, и он…
– Ну да, доли секунды…
– И они – один с одной стороны, другой с другой…
– Вот именно, и в его сторону…
– Вы получили извещение?
– Да.
– Там должно быть написано место гибели…
– Харьковская область. Город Харьков. Там недалеко от тракторного завода.
– Скажите, вот сбили… Обменяли…
– 4 июня Артема нам передали. 7 июня его привезли в Иваново. Ребята приехали вместе с ним. На транспортном самолете. Привезли в Кинешму и 9 июня похоронили.
– Где было прощание?
– Здесь, у нас, в Кинешме. В Троице-Успенском храме отпевали. Все как положено…
Я представил себе траурную процессию. Впереди несут подушечку с наградами:
– Почетный караул, залпы…
– Да, все-все…
– Вам передали свернутый российский триколор…
– Да-да…
– А из полка приезжали?
– Конечно. Они приезжали на похороны, они были и на године.
– 6 марта 2023 года. Артема наградили?
– Орденом Мужества посмертно.
– А мемориальная доска?
– 11 апреля 2023 года в день рождения открывали доску на гимназии. Этим занимался совет ветеранов Афганистана. С ней были проблемы, потому что гимназия имени Островского – здание историческое. Нужна куча разрешений. Вскоре сделали парту Героя.
– В его школе?
– Да. А потом на меня вышли из общества ветеранов-афганцев. И они через Иваново, через культурные все эти организации этого добились, и 11 числа состоялось открытие.
Мы еще говорили, а мне представлялся водитель, который ведет автобус по Кинешме и вглядывается в пассажиров… Вдруг свершится чудо, и в салон запрыгнет капитан-летчик.
Андрей Владимирович мне дал номер телефона учительницы сына Ольги Румянцевой, и в этот же день состоялся с ней мой разговор.
– Ольга Леонидовна, вы учили Артема Норина?
– Да, я была у него классным руководителем…
– Вот родители у Артема кинешемские… А вы?
– Я тоже здесь родилась, и жила, и живу…
Это радовало: значит, этот волжский уголок глубоко впитался и в их сына и ученика Артема.
Учительница:
– И, можно сказать, мы с ним (Артемом) абсолютные земляки…
– Вы связаны с этим краем всеми корнями.
– В прямом смысле – родина. Во всех отношениях. Малая, но откуда я никуда решила не уезжать. Я школу оканчивала в Кинешме, а затем я уезжала в областной центр Иваново, там Ивановский государственный университет, как раз училась на филологическом факультете и вернулась сюда в Кинешму.
– Волжские просторы не отпустили?
– Да, здесь очень красиво. У нас Волга огромная, и эти просторы очень сложно на что-то другое поменять.
– И еще гимназия Островского…
– Дело в том, что Кинешма связана с Островским. 200 лет отмечали ему в этом году. Совсем недавно, 12 апреля…
– В двойной праздник – День космонавтики, и Александр Николаевич Островский родился…
– У нас на одном берегу Кинешма, а на противоположном город Заволжск. Через этот город Островский ездил в Костромскую губернию, у него там было поместье Щелыково. Из Москвы на поезде в Кинешму. На пароме перебирался на другую сторону и отправлялся в поместье. Ездил два раза в год. Обычно с лета до осени. И с весны до лета. И он достаточно хорошо знал наш город. Любил бывать на ярмарках. У нас были огромные ярмарки, куда съезжались купцы. И всех своих героев будущих пьес здесь увидел. И не случайно у нас в 40-е годы прошлого века снимался фильм «Бесприданница»… А «Гроза», где Катерина бросается в Волгу. У нас есть огромный холм, там сейчас беседки. И ощущения такие… Но сейчас не долетишь до Волги, там набережные. Но раньше вода была ближе, и есть версия, что история с Катериной как раз случилась здесь.
– Правый берег высокий… и в Камышине… И в Волгограде…
– И у нас…
– Скажите, вот Артем после школы…
Румянцева:
– Когда он мне сказал, что собирается ехать поступать в военное училище в Челябинск, я, честно сказать, подумала, что он хочет стать танкистом. Потому что в моей памяти Челябинск ассоциируется с танковым военным училищем[5]. Но он сказал: «Я хочу быть штурманом. Я хочу летать». Я ему: «Артем, я опять не понимаю. Обычно у нас молодые люди стараются связать свою профессию с Волгой». В речные училища поступают ребята. Рядом Рыбинское речное училище и Нижегородское. Как-то между ними, между Рыбинском и Нижним Новгородом. А он мне: «Ольга Леонидовна, я хотел им стать с детства». И поступил. Это был 2008 год… Почти пятнадцать лет назад…
– А когда вы его узнали?
– Познакомилась я с ним, когда пришла в гимназию. Кстати, она и имени Островского. Старейшее учебное заведение. Он пришел в пятый класс. И я пришла в школу, потому что до этого работала в педагогическом колледже. И с Артемом, как и с другими ребятами, мы осваивали эту школу. Помогали друг другу адаптироваться. Что я хочу о нем сказать? Как-то так получилось, что у меня оказался идеальный класс. Вот учитель всегда о таком классе мечтает, мне повезло. Во-первых, очень быстро такая обстановка в классе сложилась, как семья. Я им сразу сказала: «Нам предстоит семь лет учиться, поэтому чтобы был не просто класс, а как семья. Потому что мы столько времени в школе проводим. Чтобы мы друг друга поддерживали. Чтобы мы друг другу помогали». И вот эти дружеские, семейные отношения быстро сложились. И Артем легко вошел в класс, потому что все остальные были с первого по четвертый и дальше в пятом. А вот Артем и еще несколько ребятишек пришли из других школ. И как-то быстро он адаптировался. Во-первых, я вспоминала и ни разу не вспомнила, чтобы с ним были какие-то проблемы. Он настолько был воспитанный, настолько отзывчивый, настолько тактичный, настолько исполнительный. Мне стоило только заикнуться: «Артем, мне нужно сделать…» Он: «Я все сделаю, не переживайте, все будет хорошо». При этом скромный. Он никогда не выпячивался. Не высовывался. Но всегда на него можно было положиться…
Ольга Леонидовна:
– Вот когда год отмечали (гибели Артема. – Примеч. авт.), это 6 марта. И ребята, кто смог прийти, потому что все разлетелись, потому что пятнадцать лет, как окончили школу. И мы как раз летом решили собраться благодаря Артему. И мальчишки вспоминали… Ну, во-первых, они все у меня были спортивные. Не было проблем, что кто-то курит или кто-то употребляет алкоголь, или, не дай бог, наркотические средства. То есть с этим не было проблем вообще. Потому что они спортом занимались, и мальчишки, и девчонки причем. И в футбол играли. Я-то думала, что он со спортом свяжет свою судьбу, потому что он играл в футбол почти на профессиональном уровне. И у них был кумир Криштиану Роналду.
– Достойный кумир.
– Он у них был кумиром. Они тут все по нему с ума сходили. Мне про него постоянно рассказывали. Говорили: «Посмотрите такой матч». Благодаря им я даже футболом немножко увлеклась. И он где-то раздобыл портрет Роналду. Для него этот портрет был, может, кощунственно скажу, ну как икона. То есть портрет кумира. И когда его друг Кирилл, одноклассник, увидел этот портрет, и Артем понял, что Кириллу этот портрет очень нужен, он ему его подарил. Просто подарил портрет Роналду, своего кумира. Каким образом он его раздобыл, для него это была ценность. И увидев, что его одноклассник очень хочет этот портрет, он его взял и подарил. Вот это о многом говорит.
– Внешне с Роналду у Артема есть какое-то сходство…
– Может быть… Может быть, и хотел каким-то образом соответствовать… Настолько искренний, настолько добрый человек. Настолько отзывчивый. Никогда ни в каких конфликтах. Чтобы он с кем-то поссорился, кого-то обидел. Чтобы он за счет кого-то чего-то добился. Никогда этого не было. Идеальный ученик… С каким-то стержнем… То, что его родители по советским меркам воспитали, что сначала для кого-то, сначала кому-то, и потом для себя. И вот это в нем чувствовалось.
– Родители простые, трудовые…
– А мне кажется, в нашей глубинке нравственные корни, они как-то сохраняются. В больших городах, к сожалению, иногда превалирует желание: карьера, деньги, место какое-то надо занять, поэтому надо кого-то оттолкнуть. А здесь вот именно такое отношение доброе к людям. Город небольшой. Соответственно, вот в каком-то плане мораль и нравственность: а что о тебе скажут; а что скажут о нас? Может, еще и это в какой-то степени накладывает отпечаток.
– А из класса Артема в армию еще кто-то пошел?