Антон мягко улыбнулся. Уже веселее…
Он увел истребитель в сторону, примечая, как «выпущенные» ракеты тоже меняют направление полета. «ФО-127» повело обратно, и в то же время он как бы забирался на пологую горку. Траектория полета ракет снова изменилась.
Ломов призадумался. Ракеты в космическом бою казались анахронизмом. Лазеры били мгновенно, со скоростью света, плазменные излучатели вроде как слали заряды за двести кэмэ в секунду. Так и ракеты разгонялись до того же значения, что и плазма. Причем если твердое и хрупкое мезовещество отражало лазерный луч, то ракете оно было нипочем – боеголовка расколачивала его в пыль. Вот и думай…
Но Антон не о том мыслил. Грен велел совершать противоракетный маневр, ни словом не обмолвившись о том, чтобы сбивать «гостинцы». Однако ежели прямого запрета нет, то почему бы не попробовать?
– Сканеры активировать, – приказал он.
– Активация прошла штатно, – отреагировал комп.
– Сбить ракеты на подлете!
– Выполняется.
Зализанные «припухлости» на стабилизаторах «слитка» разошлись, образуя щели. Лазерные лучи в вакууме видны не были, но вспышки попаданий глаз уловил.
– Кто сбил ракеты? – осведомился Грен.
– Третий, гросс, – признался Ломов.
– Хм… Никто больше не догадался! Ладно, возвращаемся на борт. Хватит на сегодня.
Эскадрилья, пытаясь сохранять строй, описала вираж и потянула к «Мирету». Антон поглядывал на ведомого.
Тот шел неровно, то ускоряясь, то тормозя. Нервничает девочка…
Диск суперкрейсера приблизился, расплылся, застя весь видимый космос, и Ломов сконцентрировался – летная палуба, какой бы большой ни казалась, была очень маленькой для истребителя. Скорость должна быть снижена до минимальной, так что створы «ФО-127» миновал с быстротою пешехода.
Впереди занялись красные столбы, сигнализируя о работе гравиустановки в одну десятую – «слиток» плавно повело к палубе. Вспыхнули столбы голубые – 0,5 «же», и почти сразу – зеленые. 0,9 нормы. Космоатмосферник развернулся и плавно опустился в круг, отмеченный тройкой, сев на три опоры разом.
– Сброс полетных режимов.
– Выполнено.
– Стоп реактор.
– Выполнено.
– Разгерметизация.
– Выполнено.
С чавкающим звуком фонарь пошел вверх.
Ухмыльнувшись, Антон вылез из кабины, снял шлем и сунул его под мышку.
Его встречал незнакомый мужчина в СК с одним шнурком.
Лет тридцати, он совершенно не походил на бравого пилота – с пухлыми щеками, толстогубый и курносый, со встрепанной шевелюрой цвета соломы. Улыбнувшись, губастый представился:
– Игар Лэм, комэск.
Ломов вытянулся.
– Ант Ломо, пилот-стажер!
Расплываясь в улыбке, комэск покачал головой.
– Уже нет! Ваша стажировка окончена. Вам присваивается звание старшего рядового в ранге «В-1».
– Почему это вдруг? – послышался недовольный, хотя и приятный голос.
Оглянувшись, Антон с изумлением увидел ту, что пилотировала «четверку». Это была Риолла Корг.
Порозовев от злости, растрепанная, девушка была чудо как хороша. Еще бы губы так не сжимались…
Младший командор не стал одергивать пилотессу, а учтиво ответил:
– Вы хотите знать, почему повышение в звании не коснулось вас? Извольте. Прибыв на борт суперкрейсера, все пилоты эскадрильи находились в звании рядовых и в одном ранге – «Г-10». Ваш первый полет показал, чего вы стоите. Уровень пилотирования рядового Ломо оказался неожиданно высок, он не сделал ни одного лишнего движения, не отклонялся от оптимальной траектории, не допустил рывков. Крен, рысканье и тангаж постоянно находились в норме. А находчивость и предприимчивость рядового шла как бонус. Все, в том числе и вы, рядовая Корг, старательно, в меру своих умений, совершали противоракетный маневр, и только Ломо догадался активировать лазерные турели. Вам достаточно моих объяснений?
– Да, гросс, – деревянным голосом ответила Риолла.
Младший командор повернулся к Грену, и тот выступил вперед.
– На сегодня все, – объявил штурм-мастер. – Объявляю два часа отдыха. Затем у вас разучивание БЗ – медблоки расположены на палубе «Ц». Только не увлекайтесь, постарайтесь успеть до отбоя. Завтра у нас по программе полеты в атмосфере. Разойтись!
Глянув на приближавшихся капитана с сержантом, Антон посмотрел вслед Риолле. Девушка обернулась, бросила очень неласковый взгляд на старшего рядового, но тот не улыбнулся, сохраняя серьезность. Риолла вспыхнула, закусила губу и резко отвернулась, махнув волной каштановых волос.
Она уходила, а Ломов смотрел ей вслед, любуясь длинными ногами и соблазнительной талией. И попой, разумеется. Круглой такой, дразняще юркой…
– Товарищ старший рядовой, – подкатил Сулима, – разрешите обратиться?
– Обращайтесь, – улыбнулся Антон.
– «Первым делом, первым делом – самолеты, ну, а девушки – потом!»
– А я чё? Я ничё…
– А у меня так не получается, как у тебя, – огорченно сказал Чернов.
– Макс, мы тут первый день всего! И вообще, хватит о пилотаже. Пищеблок ждет нас!
– Горячо поддерживаю, – плотоядно выговорил капитан, – и одобряю!
Глава 26Комзвена
За ночь (по бортовому времени) суперкрейсер покинул Лоа и переместился на сорок миллионов километров ближе к светилу, где обращалась планета Матоа – небесное тело наподобие земной Венеры.
Матоа, как и Венера, населена не была, уж слишком жарко было в ее бесконечных пустынях – плюс сто в тени! Лишь в полярных широтах росли безлистые колючие деревья и охотились странные зверюги. Но атмосфера на Матоа была – азот, цэ-о-два, плюс аргон, и давление вполне себе стандартное. Даже облачка изредка появлялись.
Короче говоря, летать можно было – тренируйся сколько влезет. Ни спутников, ни стратолетов. Красота!
Собралась 2-я эскадрилья на той же палубе, только теперь весь личный состав выстроился как полагается. С двумя звездочками старшего рядового пока ходил один лишь Антон. Впрочем, никаких особых выгод звание ему не принесло, хотя и ответственности больше не стало. И на том спасибо.
Младший командор Лэм принял рапорт у штурм-мастера Грена и сказал:
– Сегодня вы будете отрабатывать действия в атмосфере. Я ознакомился с вашими базами – практически у всех они освоены по первому уровню. Отмечу лишь одно – к изучению БЗ второго уровня приступили лишь рядовые Итан, Мак и Риолла, а также старший рядовой Ант. Буду ждать, пока к ним не присоединятся и остальные, но учтите: мое ожидание излишне не затянется. Я не требую от вас многого, но, по крайней мере, базы второго уровня вами должны быть за эту зиму изучены. Все. По машинам!
Ломова бодрили некие соответствия двух цивилизаций, земной и лоанской, скорее даже совпадения, но разве это важно? «По машинам», «По самолетам» – это же такие понятные военные речения. Родные, можно сказать.
Запрыгнув в кабину своей «тройки», Антон быстро провел тестирование и активировал двигатель.
Второй раз перед ним – в реале! – раздвинулись створы, и «слиток» вынесло в космос. Солнце, которое лоанцы звали Орос, здесь было куда больше – косматое от протуберанцев светило господствовало в небе, пригашивая все звезды, кроме Ригеля и Бетельгейзе, а Матоа словно копировала солнечный диск, отсвечивая теплыми оттенками – песчано-желтым, канареечным, янтарно-охряным.
Атмосфера была мутноватой от пыли, но ни одна тучка не застила поверхность, лишь над северным полюсом висели редкие облачка.
Иногда желтые тона сгущались, протягиваясь коричневыми полосами – это высились горы. Изредка, лишь на вершинах восьмитысячников, были заметны слабые белые мазки – это лежали снега. Они таяли, но вода, стекая по склонам, не добиралась до раскаленных долин, испарялась. Зато к середине ночи, когда пустыни остывали, на пески, на скалы, на каменное крошево опускался туман. Кто знает, может, даже этой видимости влаги хватало местной неприхотливой флоре?
– Звеньям построиться «ромбами»!
Истребители сгруппировались – две пары собирались, занимая углы воображаемого квадрата. Антон мазнул взглядом: Риолла шла за ним, а слева летела пара Сулимы и Чернова.
– Строимся «клином»!
Теперь трем «ромбам» надо было занять места в вершинах треугольника – получалась красивая фигура. Впереди один космоатмосферник, за ним два, потом три, потом четыре и два замыкающих.
«Клин» лучше всего смотрелся, когда истребители не нарушали строя, летели, будто связанные между собой, но это у рядовых выходило плоховато – строй постоянно дрожал, колебался, машины то расходились, то сбивались в кучу, кренясь, опускаясь и поднимаясь над строем.
Штурм-мастер ворчал, но не слишком, понимая, что с первого раза сыгранности не достичь.
– Я – Первый! Внимание! Выходим на орбиту. Разобраться по парам в «линию»!
«Линия» здорово напоминала земную «этажерку», когда самолеты летели рядком с превышением. Так у истребителей было больше пространства для маневра.
К тому же «линия» являлась важным строем – если четыре или пять эскадрилий так выстраивались, то им было легче сформировать более сложные построения, вроде атакующей «воронки», к примеру. Но все своим чередом, понемногу, постепенно – опыт требует времени.
Снизив скорость до первой космической, которая на Матоа немногим превышала семь километров в секунду, истребители принялись описывать виток над планетой.
– Двигатели на торможение! Приготовиться к спуску!
Если корабль, наматывающий витки по орбите, станет тормозить, его скорость упадет, и он сам как бы начнет падать, постепенно снижаясь, подчиняясь тяготению.
Антон осмотрелся. Планета все еще казалась шаром, но этот шар расплывался все шире, все дальше, прикидываясь плоскостью. По внешней акустике донесся забортный шум – разреженный воздух обтекал «ФО-127».
Керамические борта стали накаляться, показалась опушь плазмы, космоатмосферник начало потряхивать.