Пашка потом добавит анимации, будет бомба.
— Врешь ведь, — не выдержал Стас.
— Неть, у меня лапки! — я прижала к груди собранные в кошачью лапку руки.
Кстати о лапках!
Пора было переходить к теме клиники, пока кто-то не напомнил мне про босоножки на каблуках на нашем единственном свидании.
— Ваша сеть ветеринарных клиник так и будет называться — «Лапки». Скажите, хоть у врачей-то руки будут?
— Мы ждем на работу лучших ветеринаров города, — Стас повернулся к камере и сложил руки домиком. — И да, это официальное приглашение и беззастенчивое переманивание.
— А зачем вам клиника? Лечить тех, кто наелся вашего корма? — обломала я торжественный момент.
Стас дернул щекой, но ответил с достоинством:
— Лечить тех, кто поел всех остальных кормов кроме нашего, в котором только полезные ингредиенты.
— А вы сами пробовали на вкус ваши корма?
— Конечно! — с большим энтузиазмом отозвался Стас.
Если по итогам интервью он меня не прибьет, я прям очень удивлюсь. Лишь бы разрешил запись использовать!
— Правда? И что порекомендуете? — я склонила голову набок и похлопала ресницами.
— Настоящим кошкам — паштет из лосося, чтобы шерсть блестела как шелковая, — Стас перегнулся через подлокотник своего кресла, склоняясь ко мне и мурлыкнул: — А тебя накормил бы устрицами с шампанским.
— Ой, устрицы, говорят, больше мужчинам полезны, оставьте себе, вдруг пригодится!
Пашка за камерой сделал большие глаза, и я быстренько, на цыпочках, вернулась с тонкого льда эротических намеков обратно к нашим баранам. То есть, кошкам. И собакам тоже.
— Как так получилось, что у вас такой зоопарк? Где они все гуляют? Спят? Кто за ними ухаживает?
— Я с детства мечтал о большом доме. Чтобы можно было подбирать всех бездомных собак и кошек, не слушая мамины вздохи, что скоро они нас выселят из квартиры. И большие деньги хотел зарабатывать только для этого.
— Что вы купили на свой первый миллион? — решила я его поймать.
Но не удалось.
— Огромный участок с бытовкой, обнес сеткой и выпустил своих зверей. Тогда у меня было три кота и собака. В первую же неделю ко мне прибились еще два бездомных пса и кошка с котятами.
— А почему сейчас так мало собак? Что вы с ними делаете? Сеть корейских ресторанов еще не открыли?
Стас бросил на меня оооочень упрекающий взгляд. Я встретила его широкой улыбкой.
— Собаки легко находят добрые руки. Одни глупые люди купили красивую хаски или акита-ину, потому что «это же Хатико!», не справились и выкинули. Другие всю жизнь о таком псе мечтали, но денег на породистого щенка не было.
— А кошки? Слишком гордые, чтобы искать хозяев.
— Кошки надолго остаются как раз вопреки своей гордости. Вроде ты ей не нужен, приходит только поесть и когда замерзнет, а все равно как-то так получается, что прикипаешь сердцем и отдать сложно. Поэтому их у меня больше двадцати.
— А я вот такая одна! Мяу! — я закогтила лапой камеру, подмигнув Пашке.
— Это без сомнений… — тихонько рассмеялся Стас.
Он вообще казался очень легким, намного более человечным, чем во время моего свидания с Господином Никто и даже провокационные вопросы щелкал как орешки.
Потому-то я и поразилась тому, что произошло дальше.
— Как ваша семья относится к этому зоопарку в доме? Дети не таскают котов за хвост, жена не жалуется на шерсть в супе?
— Так, стоп! — Стас резко поднял скрещенные руки. Улыбка сменилась сжатыми губами. — Про семью я не говорю. Никаких личных вопросов.
Пашка вздрогнул и вырубил камеру. Даже отвернул ее в сторону.
— Окей… — пробормотала я, чувствуя себя, словно со всего размаху врезалась в бетонную стену. — Но, судя по светской хронике, раньше вы не стеснялись. Подробный репортаж со свадьбы, хроника медового месяца, пресс-конференция для объявления о беременности жены…
— Раньше. — коротко ответил Стас. — Наверное, ты уже заметила, что сейчас это не так.
21. Ежевика
По дороге, когда я судорожно гуглила все подробности о нем, я узнала, что у Стаса была очаровательная и живая жена, очень милая, совсем не похожая на безмозглых загорелых моделек, вроде тех, что в одном и том же инкубаторе заказывают себе олигархи всех мастей и размеров. Тоненькая, хрупкая, совсем девчонка, с огромными голубыми глазищами и вся такая милая — полосатые шерстяные чулки, детские платьица, заколки с божьими коровками, рюкзачок в виде панды. Но на светские приемы она приходила расфуфыренной как положено — в черном вечернем платье с разрезом, не скрывающем стройные ноги, с профессиональным макияжем, и разве что клатч с мордочкой Hello Kitty доказывал, что она осталась верна себе. Впрочем, красивым и любимым женам бизнесменов дозволяется быть слегка эксцентричными.
— Я пойду кошек для заставки поснимаю пока? — предатель Пашка подхватил камеру и махнул в сторону груды камней, окаймляющей альпийскую горку, где на солнышке виднелось с десяток пушистых хвостов и ушек.
Он ретировался, оставив меня на съедение вдруг заледеневшего господина Вишневского.
Признаться, когда я увидела романтичные качели, фонтан и даже эту милую беседку в британском стиле, я решила, что нас встретит и госпожа Вишневская. То, что Стас женат, меня после эпопеи имени Стервеллы уже не особо шокировало. Ну, подумаешь, еще один кобель… Все они такие.
Но тут прямо какая-то загадочно резкая реакция. Неоправданно жесткая отповедь.
В самый раз приглашать детектива и открывать дело о пропавшей жене.
— Она жива хоть? — осторожно спросила я. — Жена ваша. А то она каждый совместный завтрак в Инстаграм выкладывала, а год назад резко его забросила.
— Да, жива… — Стас хмурился. Породистые холеные пальцы стискивали подлокотники кресла, словно беседа причиняла ему физическую боль. — Все с ней в порядке.
— Ну ладно…
Мне хотелось еще тарталетку с ежевикой, но я стеснялась в такой напряженный момент ее цапнуть.
— Мы в разводе, если тебе интересно, — добавил он после паузы. — Но больше о ней говорить не будем.
— Принято.
Я встала, нашаривая туфли, которые незаметно скинула во время съемки — они совсем немилосердно стискивали уставшие ноги. Влезать в них обратно было пыткой, поэтому я плюнула и пошла босиком. Спустилась на траву, походила по ней, наслаждаясь ее мягкой лаской, потянулась, глубоко вдохнула запах цветущих деревьев.
— Так значит вы холостяк, который через сайты знакомств ищет себе временных любовниц? — я откинула голову, глядя в летнее небо. — Давайте объявим на канале, что вы свободны. Отбою от баб не будет. Очередь выстроится до Красной Площади.
А что? Я же не про жену.
— Спасибо, обойдусь, — ядовито ответил Стас.
— Ну хотя бы намекнем.
— Я не афиширую свою личную жизнь.
— Как все изменилось. Раньше вас вся страна знала.
— Я уже не публичный человек и торговать лицом больше не планирую.
— Но вы же согласились на интервью?
Вот за это нас, журналистов, и не любят, да-да, я в курсе. Но со мной это в первый раз. Я потому и не пошла в политику, к знаменитостям или в «желтые» издания. Не мое это, не умею лезть туда, откуда меня уже один раз выкинули. Но Стас своими умолчаниями, своей реакцией, своей вот общей загадочностью просто провоцировал! Тут даже такой ангел, как я, не удержался.
Стас медленно поднялся с кресла. Я на всякий случай сделала шаг назад — вдруг он меня убивать идет? Но он только дотянулся до графина с лимонадом, налил в стакан — звонко брякнули льдинки — и тоже спустился из беседки на траву. С легкой завистью покосился на мои босые ноги, поколебался немного, но снимать свои мокасины не стал.
— Было любопытно, — ответил он, тоже щурясь на яркое летнее небо. — Да и клиникам моим нужен пиар. Теплый, ламповый, немного наивный, чтобы привлечь новый тип клиентов.
— Не тех, кто кормит своих зверей вашим кормом по цене кокаина?
— Клиники будут эконом-класса. Как раз для таких светлых девочек с блохастыми подобрашками как ты. Я как раз искал нужную интонацию для рекламной кампании. Вот, нашел.
Он подошел ко мне совсем близко, встал вплотную, отпил глоток лимонада, разглядывая меня в упор.
Я смутилась от беззастенчивого этого разглядывания — словно он имеет право вот так на меня смотреть. Как тогда, при первой встрече. Но там он и вправду имел такое право — все-таки выбирал себе любовницу, нужно было оценить все параметры. А сейчас ему для чего так подробно обводить взглядом мою грудь?
Я дернулась, попытавшись отвернуться, встать боком, чтобы вывести ее из-под прицела. Но без лифчика под топиком она только призывно колыхнулась, вопреки моим желаниям.
— Вы…
— Хватит звать меня на вы, — резко оборвал меня Стас.
— Это уважение к вашему возрасту. Я приличная девушка.
И глазки потупить. Потому что, черт его знает, почему, но мне просто страшно переходить на ты. Он кажется слишком опасным… во всех смыслах. Пусть останется мужчиной не моей жизни. Слишком взрослым и серьезным.
— В постели ты бы меня тоже звала на вы, стервочка? А что, любопытно было бы…
Он протянул ко мне руку, и я застыла, чувствуя, что надо бы увернуться. Там Пашка в двух шагах, черт знает что подумает!
Но Стас всего лишь аккуратно потрогал кошачьи ушки на моей голове.
— Хватит! — я нервно прикрыла от него ободок, чувствуя себя так, будто он меня саму трогал, а не искусственный мех. — Та история закончилась.
— Правда? — равнодушно удивился Стас, все еще разглядывая ушки. — Значит опомнился твой красавец, оценил, что может потерять?
— У меня с ним все хорошо! — я вздернула подбородок.
Нечего тут обсуждать. Особенно с посторонними.
— О, поздравляю. Когда свадьба? Пригласите? Вдруг это я тебе удачу принес? — в темно-серых глазах не было и толики тепла, подразумевающегося в вежливых словах.
— Никогда, — проворчала я. — Нет никакой необходимости сообщать государству о наших отношениях. Штамп — это условность.