Стас расхохотался в голос:
— Ты совершенно очаровательная кошечка! — он чмокнул меня в нос и протянул чашку капучино. — И очень, очень неопытная. Даже можно сказать — невинная.
Я смущенно уткнулась в свой кофе. Боюсь, если бы я стала перечислять все то, чем занимались с Артемом и после чего «невинная» это точно было не про меня, Стас опять начал бы ржать. После этой ночи я вообще планировала пересмотреть свой опыт и взгляды на секс в принципе.
Воспоминание об Артеме даром мне не прошло. Только я сделала первый глоток кофе, как зазвонил мой телефон.
Застыв с чашкой в руке, я со слезами на глазах слушала, как он надрывается:
«Я не могу сказать тебе, что я не я… Я не твой! — А я не твоя!»
Всегда умирала от этой песни. И каждый раз, когда она играла, я чувствовала болезненно-острый, сладкий укол в сердце и видела на экране имя…
Стас обогнул стойку, подхватил телефон с полки у двери, где я его оставила ночью, бросил взгляд на экран и протянул мне:
— Артем.
32. Разговор с Артемом
Я взяла телефон, глядя на него, как на ядовитое насекомое, которое присело отдохнуть мне на руку. Улетит или ужалит?
Коротко выдохнула и нажала «Ответить».
— Доброе утро, котеночек.
— Привет… — растерянно ответила я.
Голос мой был еще хриплым от криков и стонов под другим мужчиной. Сердце колотилось о ребра, на губах таяли поцелуи Стаса. Меня рвало во все стороны сразу, и непонятно было, куда бежать. И как жаль, что в этой крошечной студии никуда не деться, чтобы поговорить без…
Я оглянулась. Стас усиленно изучал надписи на кофеварке, словно планировал варить зелье для седьмого курса Хогвартса, а не обычный утренний кофе.
Артем откашлялся и уже не так бодро сказал:
— Котеночек… я… ты… ты прости меня, пожалуйста.
— Ч-что? — я не поверила своим ушам. Артем не извинялся ни-ког-да.
— Прости. Я вчера был очень зол и расстроен. С самого начала, поэтому не позвал тебя гулять, как собирался. И когда ты сразу начала с обвинений… не сдержался.
— То есть, я виновата? — взвилась я.
— Нет, котеночек, ты что! — он казался искренним. — Виноват я. Я должен был всегда помнить, что люблю тебя, что ты мне нужна и дорога. И ничто на свете не может нас разлучить, даже недопонимание.
— Ты называешь это недопониманием?..
— Конечно. Послушай, все было не так, как тебе рассказала подружка.
— Но было?
— Была шутка. Это все были шутки. Я прикалывался над ней, что она разделась перед чужим парнем, ржал, типа, кто так делает, если не для того, чтобы его соблазнить? А потом еще оставить у себя дома. А пока мы кино смотрели, она прямо лезла ко мне на руки обниматься.
— Это пока не очень похоже на то, что рассказала Инночка, — я постучала пальцами по стойке, слепо глядя на оседающую пенку на своем капучино. Вот она выглядит как сердечко, а вот — как череп.
А вот и вовсе растаяла.
— Я же и говорю — как повернуть! Я по приколу взял ее за плечи и такой — а что, если бы я оказался таким, как ты думаешь и набросился на тебя?! И ты знаешь, она так замерла, как будто прям раздумывала. Мне даже неудобно стало, и я сразу сказал, что я не такой и выпустил ее. И только тогда она заверещала.
— Артем… — вздохнула я.
Верить? Не верить? Звучит правдоподобно.
Инночка в самом деле всегда легко относилась к таким вещам.
Ну секс и секс, подумаешь.
Это я всегда топила за «только по любви».
Она могла попытаться проверить Артема.
Или подумать, что лучше она, чем посторонняя девка, которая точно отобьет его у меня.
Или даже специально сделать это, чтобы избавить меня от моей «зависимости».
Но что делал он? Что на самом деле делал Артем? Почему я не могу ему поверить? И отказаться от него тоже не могу…
— Послушай, котеночек! Я же не совсем идиот, чтобы домогаться твоих подружек! Ну поверь мне! Ну что ты… Ты плачешь?
— Да… — я только сейчас поняла, почему так странно расплывается в глазах чашка передо мной.
— Не плачь, любимая моя. Пожалуйста, прости, что так вышло. Я никогда тебя не брошу, котеночек, ты мне слишком дорога. Ну, Ярин?
— Что?..
— Что хочешь, чтобы я сделал, а? Давай вечером сегодня увидимся?
— Сегодня понедельник.
— Ну и что? Когда ты освобождаешься? У тебя экзамены? У меня с утра только консультация, и я свободен. В шесть сможешь?
— Зачем?..
— Ну как зачем… Поговорим, все выясним.
— О чем поговорим, Артем…
— Вот об этом. Мы же не можем расстаться просто потому, что неудачно так все сложилось. Ты недопоняла, я психанул… Ну прости меня.
— Я не… — закусила губу. Ну скажи же ему «иди к черту!», ну скажи! Будет очень больно, невыносимо, зато сразу! Не резать хвост по кусочкам, не умирать каждый раз, когда он далеко от меня…
— Пожалуйста, не надо, Ярин. Всего один разговор, хорошо? А потом бросишь меня, если захочешь.
— Не знаю…
— Одна встреча, пожалуйста. Ради всего, что между нами было. Ты же не могла меня разлюбить за один день? Ты же все еще любишь. Дай мне шанс.
— Хорошо… просто поговорить.
— Ну что, в шесть? Ты можешь?
— Наверное… — я попыталась вытереть слезы и вспомнить, что у меня сегодня. Вроде… кажется, какая-то лекция и все. — Давай.
— Хорошо! — он повеселел. — Тогда в шесть где обычно. Люблю тебя, котеночек.
— Я…
— Очень люблю.
«…тоже».
Я отключила телефон и осторожно отложила на стойку.
Стас сел напротив со своим эспрессо, отпил глоток и нейтральным тоном спросил:
— Согласилась поговорить?
Я с трудом подняла на него виноватые глаза.
Крутнула пальцами телефон на стойке.
Черт, как стыдно-то.
— Что такое, стервочка? — ухмыльнулся Стас. — Что ты себя ведешь так, будто чувствуешь себя виноватой? Есть повод?
— Ты не обижаешься? — рискнула я поднять на него взгляд.
— На что? — удивился он.
— Что я встречусь с ним?
— Ярин. Мы вроде с тобой это уже обсуждали? — голос стал жестким и холодным. — Я не ищу отношений. Это была одноразовая встреча. Я сразу предупредил.
— Ну, просто…
Мне казалось, что у нас сложилось как-то иначе, без этих рамок, вне отношений Стервеллы и Господина Никто.
Но, видимо, только казалось.
— Прости, если ты рассчитывала на большее. Про то, что я мудак, я тоже предупредил.
Я опустила глаза. Наверное, я должна была перестать чувствовать себя перед ним виноватой. Но почему-то не получалось. Что-то в его голосе было такое…
Или я сама себе придумываю? Как он сказал — сочиняю трагического героя? И тут и вправду ничего нет, кроме циничного одноразового секса?
— Но ты все-таки поработал жилеткой… — горько хмыкнула я.
Он спрятал довольную, как у кота объевшегося сметаной, ухмылку за еще одним глотком кофе. Но вдруг отставил чашку, перегнулся через стойку, нежно коснулся моих губ и шепнул, глядя глаза в глаза:
— Я получил за это невероятную компенсацию.
И вернулся к своему кофе.
Мой уже остыл, просить еще одну чашку было неловко, и я просто отодвинула ее в сторону. Или надо помыть? Одноразовые любовницы моют за собой посуду?
Прав Стас, ничего-то я не знаю…
— Так что, ты сейчас куда? — спросил он. — Тебя отвезти? В институт?
— Не знаю… — призналась я. — Думаю еще. На работе меня сегодня не ждут. Лекция необязательная.
— Домой?
— Ой, нет… — я поморщилась. — Хотя наверное переодеться надо. Или так поехать… Просто разговор же…
Я не знала, что делать. Раньше я бы звякнула Инночке и снова ограбила ее гардероб, а сейчас выходило, что деваться особо некуда.
— Во сколько вы с ним встречаетесь?
— Вечером, в шесть.
Стас встал, забирая мою чашку и собственноручно ее споласкивая.
— Давай купим тебе платье. Сногсшибательное. Чтобы твой мудачок понял, кого надо ценить.
— Зачем? — испугалась я. — Не, не надо.
— Надо. Будешь красивая, уверенная, выстроишь возвращение на своих условиях, прижмешь ему хвост.
— Я не собираюсь возвращаться!
Он обернулся, оперся на стойку и выгнул бровь:
— Да? Зачем тогда согласилась на встречу?
— Да! Ну… поговорить.
— Короче, давай в душ и одевайся, поехали, — он подошел ко мне, потеребил пушистый хвост из покрывала и прошелся кончиками пальцев по оголившейся спине.
Я попыталась проигнорировать легкие электрические разряды, разбежавшиеся по всему телу от этой ласки и буркнула:
— А у тебя других дел сегодня нет?
— Днем нет.
— Блин! — я дернула себя за прядь волос.
Предложение было… соблазнительным.
— Давай, давай… — он обогнул меня, коснулся легким поцелуем местечка между лопатками и, как ни в чем ни бывало, направился к противоположной стене, которую целиком занимал шкаф-купе. Отодвинул дверь и задумчиво уставился на вешалку с рядами белых рубашек, на первый взгляд абсолютно одинаковых.
Оттенок белого выбирает, что ли?
33. Мужчины любят конкуренцию
Я подумала и решила, что платье мне и правда не помешает. У меня же теперь есть деньги от рекламы, я могу их потратить на обновку. Отметить успех, в конце концов. И на экзамены прийти в чем-нибудь приличном.
Но когда Стас подъехал не к торговому центру, где я собиралась нырнуть в Mango или H&M, а к одному из роскошных магазинов, где только бутики элитных марок, я уперлась:
— Ну ты что! Мне тут денег хватит разве что на мороженое!
— Ты же не думала, что я привез тебя покупать платье на твои? — он поднял на лоб свои темные очки, в которых вел машину всю дорогу по залитому солнцем летнему городу и свернул в полутьму подземной парковки.
— Ээээ… — я вжалась в мягкое кожаное сиденье, когда он лихо заложил пару поворотов по бетонному подвалу, едва не впилившись, по моим ощущениям, в пару столбов.
Не знаю, как он, а я сразу ослепла в полутьме. Да и вчерашние возлияния сказывались, голова слегка болела. Уверена, что у него тоже — не зря же он напялил эти очки и вполголоса шипел и матерился по дороге на медленных водителей и тормознутые светофоры.