— Вы находитесь за пределами вашей системы, — кричал голос в его раскалывавшемся мозгу. — Вы вышли из нее. Понимаете? Это промежуточное пространство, пустота, отделяющая вашу систему от моей. Почему вы зашли так далеко? Что вы ищите?
В отсеке контроля Гровс слабо пытался сопротивляться бешеному потоку, овладевшему его телом и умом. Его ударило о навигационный стол. Карты и инструменты носились над ним в раскаленном дожде. И, не смолкая, звучал грубый голос, полный обжигающего высокомерия и бесконечного презрения к своим слушателям.
— Ничтожные земляне, случайно забредшие сюда, возвращайтесь в вашу систему! Возвращайтесь в ваш крохотный, упорядоченный мир, в вашу бледную цивилизацию. Удирайте от темноты и от монстров!
Гровсу удалось дотянуться до выходного люка. Карабкаясь, он выбрался в коридор.
Голос настиг его и толчком непреодолимой силы прижал к растерзанной обшивке астронефа.
— Я вижу, вы ищите десятую планету вашей системы, легендарный Пламенный Диск. Для чего вы его ищете? Что вы хотите там делать?
Гровс завизжал от ужаса. Теперь он знал, что это было — голоса, предсказанные Престоном в его книге. У него появилась сумасшедшая надежда: голоса могут провести… Он открыл было рот, чтобы заговорить, но воющий голос свирепо оборвал его:
— Пламенный Диск входит в наш мир. Мы его пронесли сюда через космическое пространство. Здесь мы его оставили, и теперь он вечно вращается по орбите вокруг вашего Солнца. У вас нет никаких шансов получить права на него. Какую цель вы преследуете? Мы хотим знать.
Гровс попытался направить наружу свои мысли.
В головокружительно короткий момент он отобразил в своем мозгу все свои надежды, все свои планы, нужды и обширные желания человеческой расы.
— Быть может, — ответил голос, — мы рассмотрим и проанализируем ваши запротоколированные мысли и импульсы. Мы должны быть осторожны. Если мы захотим, мы сможем испепелить ваш корабль. — Немного выждав, голос задумчиво продолжал: — Но, конечно, не сейчас. Мы не должны спешить.
Гровс нашел кабину инквик-связи и бросился к передатчику — сейчас это было нечто неопределенной формы, пляшущее среди белого огня. Его пальцы упали на контакты. Тут же включились автоматические цепи.
— Картрайт! — выдохнул он.
Луч инквик-связи, несущий его сигналы, отразился сначала от Плутона, затем от Урана, после этого от других планет и, наконец, долетел в Директорию, в Батавию.
— Пламенный Диск не случайно расположен в вашей системе, — вновь зазвучал мощный голос. Он замолчал, словно для консультации с невидимыми компаньонами. — Контакт между нашими расами мог бы привести к невиданному прежде культурному сотрудничеству, — продолжал он. — Но мы должны…
Гровс вновь приблизился к передатчику.
Изображение было слишком слабым. Его наполовину ослепшие глаза отказывались видеть. Он с горячностью попросил установить связь, чтобы Картрайт смог увидеть то, что видел он, услышать густой громкий голос, который он слышал, понять ужасающие, но, однако, наполненные неизъяснимой надеждой речи.
— Мы должны понаблюдать. Мы должны узнать. Мы не спешим со своими заключениями. Мы будем решать, а ваш корабль тем временем направится к Пламенному Диску. Мы решим, уничтожить вас или провести целыми и невредимыми на Пламенный Диск, тем самым увенчав успехом вашу экспедицию.
Риз Веррик обернулся на срочный вызов техника инквик-связи.
— Идемте, — сказал он Хербу Муру. — Перехвачена передача с астронафа Картрайту. Она направлена в Батавию.
Встав перед экраном видеопередатчика, установленного техниками инквик-связи в Фарбене, Веррик и Мур ошеломленно рассматривали представшую перед ними картину: Гровс, крохотный, затерявшийся в океане огня и необузданной энергии, напоминал насекомое, терзаемое жестокими элементами. Искаженный космическим пространством, все еще очень мощный ревел голос:
«… наше предупреждение. Если вы пренебрегаете нашими дружескими усилиями в проведении вашего корабля, если вы попытаетесь сами корректировать его курс, то мы не сможем гарантировать…»
— Что это такое? — проквакал ошеломленный и бледный Веррик. — Это что, они подстроили, зная, что мы за ними шпионим? — он задрожал. — Или же это действительно…
— Помолчите, — рокочущим голосом прервал его Мур. — Это все зарегистрировано?
Веррик, с отвисшей челюстью, согласно кивнул.
— Ради бога, куда это мы проникли? — спросил он. — Все эти легенды и слухи о мифических живых существах, живущих там… Я никогда не думал, что это может быть на самом деле!
Мур справился с видео- и звуковым магнитофонами, затем резко спросил:
— Так вы думаете, что это сверхестественное представление?
— Это другая цивилизация. — Голос Веррика дрожал от страха и волнения. — Это немыслимо. Мы вошли в контакт с другой расой.
— Немыслимо — это не то слово, — сказал Мур.
Как только экран вновь стал непроницаем, он схватил записанные бобины и со всех ног бросился в Публичную информационную библиотеку.
Спустя час из Центра исследований игр в Женеве пришел результат анализа.
Мур взял его и понес Ризу Веррику, он положил перед ним отчет.
— Держите. Смотрите. Это явная насмешка, только непонятно, над кем.
— Веррик озадаченно посмотрел.
— Как? Что они говорят? Этот голос…
— Это голос Джона Престона, — провозгласил Мур. — Он зарегистрирован по выдержкам из его «Единорога». В библиотеке хранятся бобины, их правильность сравнения не оставляет сомнений.
Глава 10
Робот Мак-Миллан, невозмутимо идя по проходу, собирал билеты. Жаркое полуденное солнце отражалось красивой блестящей обшивкой межконтинентальной ракеты. Далеко внизу простиралась голубая гладь Тихого океана, вечного и неизменного в своих красках и в своем нраве.
— Это действительно очень красиво, — сказал молодой человек хорошенькой девушке с волосами цвета золотистой соломы. Девушка сидела рядом с ним. — Я имею в виду океан. Как он сливается с небом. Земля, без сомнения, самая красивая планета Системы.
Девушка сняла свои телеочки и сощурилась, глядя на настоящее солнце. Как бы возвращаясь от сна к действительности, она смотрела в иллюминатор.
— Да, это симпатично, — скромно согласилась она.
Ей было не больше восемнадцати лет. У нее была высокая грудь, короткие вьющиеся волосы, следуя последней моде, образовывали темно-рыжий светящийся ореол вокруг лица с тонкими чертами и грациозной шеей. Она покраснела и поспешно убрала телеочки.
Ее безобидный сосед с бесцветными глазами достал сигареты, взял себе одну и протянул ей позолоченный портсигар.
— Спасибо, — нервно произнесла она.
Ее пальцы с темно-красными ногтями выудили одну сигарету. Она повторила «спасибо», когда он протянул ей золотую зажигалку.
— Куда вы направляетесь? — спросил он.
— В Пекин. Я работаю в Холме Суонг, то есть я жду вызова.
Она лихорадочно порылась в миниатюрной сумочке.
— Я должна получить какой-то вызов. Быть может, вы могли бы объяснить мне, что это значит. Я не понимаю этого юридического жаргона, на котором они говорят.
Затем она поспешно добавила:
— Разумеется, в Батавии Вальтер сможет…
— Вы классифицированы?
Еще не дослушав вопроса, она покраснела.
— Класс 11–76. Это немного, но и это играет свою роль.
Короткими быстрыми движениями она отряхнула пепел, упавший на ее вышитый шарф и высокую грудь.
— Я в прошлом месяце получила классификацию.
Немного поколебавшись, она спросила:
— А вы? Я знаю, люди иногда бывают очень обидчивы, особенно если они не имеют…
Он указал на своей рукав.
— Класс 56-3.
— Вы кажетесь таким… циничным.
Молодой человек холодно и сдержанно рассмеялся.
— Может быть. — Он любезно посмотрел на нее. — Как вас зовут?
— Маргарет Ллойд, — произнесла она, стыдливо опуская глаза.
— А меня Кейт Пеллиг.
Голос его был как никогда сдержан и сух.
Девушка минуту подумала.
— Кейт Пеллиг?
Ее брови удивленно поднялись — на лбу появились морщины.
— Такое впечатление, что я слышала ваше имя. Это возможно?
— Нет, это невозможно, — с иронией произнес он. — Но это не имеет никакого значения, не волнуйтесь.
— Меня всегда раздражает, если я не могу что-то вспомнить. — Узнав его имя, она могла теперь разговаривать более открыто. — Я получила классификацию исключительно благодаря тому, что живу с одним очень влиятельным лицом. Он ждет меня в Батавии. — На ее невинном лице выражалась смесь гордости и скромности. — Вальтер все устроил для меня. Без него я бы туда никогда не попала.
— Спасибо ему — сказал Кейт Пеллиг.
Рядом с ним появился Мак-Миллан и протянул свой крюк. Маргарет Ллойд подала ему свой билет. Пеллиг сделал то же.
— Привет, брат — лаконично обратился Пеллиг к роботу.
Когда Мак-Миллан удалился, Маргарет Ллойд спросила Пеллига:
— А вы? Куда вы едете?
— В Батавию.
— По делам?
— В какой-то степени, — сказал он.
Кейт улыбнулся улыбкой, лишенной наименьшего юмора.
— Быть может, через некоторое время я назову это удовольствием. Мое поведение варьируется в зависимости от времени.
— Как вы странно говорите, — произнесла девушка.
Она была удивлена и немало напугана глубиной ума этого человека.
— Да, странный я. Иногда мне трудно предвидеть, что я буду делать или говорить в следующий момент. Иногда я чужд самому себе. Иногда даже мои действия застают меня врасплох, и я не могу понять, что заставляет меня так поступать.
Он загасил окурок сигареты и взял новую. Ироническую улыбку сменило выражение мрачного беспокойства. Слова медленно, но веско сходили с его губ.
— Это великая жизнь, если только вы не спасуете.
— Я в первый раз слышу такие слова. Что вы хотите этим сказать?
— Эта фраза взята из древнего манускрипта, — взгляд Пеллига заскользил по глади океана. — Мы скоро прилетим. Давайте поднимемся в бар, я угощу вас коктейлем.