Слуга распахнул дверцу и подал мне руку.
— Прошу вас сеньора.
— Благодарю, — я ступила на каменные плиты и подняла глаза на замок, ощущая трепет от предчувствия некого волшебства.
— Доброй ночи, сеньора, — слуга поклонился и отошел в сторону, а я медленно поднялась по ступеням и вошла в распахнутые двери.
— Я вся горю от нетерпения! — Доротея смотрела на двери бальной залы и нервно обмахивалась веером. — Когда же она появится!
— Не волнуйся, дорогая, — Марселла похлопала ее по руке. — Мы ведь сами пригласили ее на час позже, чтобы добиться сногсшибательного эффекта!
— О чем сплетничаете? — к ним подошел Массимо и остановился за их спинами с бокалом шампанского. — Моете косточки пастушкам и греческим богиням?
— Их просто невероятное количество! — раздраженно воскликнула герцогиня. — Такое ощущение, будто вся женская половина Олимпа спустилась на праздник «Сиреневой ночи»!
— А за ними, побросав своих овечек, прибежали пастушки, — буркнула Доротея. — Хотя есть и дамы с фантазией. Например, воон та Коломбина в черно-красную клетку, и белокурая Утренняя звезда…
— А где твой кузен, Массимо? — тетушка Марселла пробежалась взглядом по гостям. — Что-то я не вижу его.
— Без понятия! — маркграф пожал плечами. — Но если вы увидите Мефистофеля, расхаживающего с надменным видом между девицами — это Винченцо.
— Только ты отказался хоть как-то изменить свою внешность, — недовольно произнесла Доротея. — Черный наряд и бархатная маска не скрывают твоей личности! Разве это веселье?
— Я бы выглядел глупо, если бы нарядился Арлекином или Нептуном, — засмеялся Массимо. — Уж лучше так. Зато вы, произвели фурор — Царица Савская и Летучая мышь. Если честно, я никак не ожидал такого выбора.
— Ну, знаешь ли, дорогой, — Доротея поправила парчовый тюрбан. — Ты должен согласиться, что мне всегда шли яркие наряды, а Марселла очень мила с этими ушками…
— Маска «Сиреневая ночь»! — раздался громкий голос распорядителя бала. Музыка затихла, и все присутствующие с любопытством развернулись к дверям.
— Оооо… — протянула Марселла, а маркграф не мог отвести взгляда от стройной фигурки, застывшей в дверях.
Гостья была таинственной и загадочной, окутанная нежнейшим черным кружевом и флером призрачного волшебства, словно в зал с порхающими нимфами вошла очаровательная колдунья, готовая украсть любое сердце.
Массимо сразу понял кто это и его сердце на секунду замерло, а на лице появилась улыбка. Изабель…
— Какая очаровательная гостья! — воскликнула Доротея и посмотрела на сына. — Массимо, приведи ее сюда, мы хотим поздороваться!
— Мне самому не терпится поприветствовать ее, — маркграф направился к девушке, которая медленно шла по живому коридору с гордо поднятой головой.
Изабель тоже увидела, что он движется ей навстречу и Массимо даже показалось, что ее шаг ускорился. Он тоже пошел быстрее, и когда между ними оставалось каких-то несколько метров, на него почти свалилась Утренняя звезда. Подхватив ее тело, облаченное в розовый шелк, маркграф раздраженно уставился на девушку, которая тут же подкатила глаза.
— О, прошу прощения, ваша светлость… — она прижала руку ко лбу. — Мне вдруг стало плохо… Наверное от жары… Здесь столько свечей и эта духота…
— Вам нужно выйти на свежий воздух, — Массимо поставил ее на ноги и его челюсти задвигались от злости — возле Изабель стоял Мефистофель.
— Вы проводите меня? — девушка вцепилась в его руку мертвой хваткой, и еле сдерживая ярость, маркграф повел ее к распахнутым дверям балкона. Чертовы приличия! Была бы его воля, он бы оставил ее, не задумываясь, но мужчина не мог отвернуться от дамы, которой стало дурно. В этот момент Массимо пожалел, что не нарядился Джокером, Шутом, Арлекином в конце концов! Чтобы никто даже подумать не мог, что перед ним хозяин замка!
— Вы здесь с кем-то из родственников? — спросил он у блондинки, и та кивнула, повиснув на его локте.
— Да, с тетушкой, но она удалилась в дамскую комнату. Простите, мне так неловко…
— Надеюсь, вам сейчас станет лучше, — процедил сквозь зубы Массимо и обернулся. Изабель будто растворилась в бело-розовой галдящей толпе.
Я стояла в дверях и ничего не видела кроме глаз Массимо, устремленных на меня. Он был таким величественным, таким благородным в своем темном одеянии и я сразу узнала его среди всех напыщенных павлинов, собравшихся на этом празднике.
Но ощущение чьего-то еще пристального взгляда не покидало меня, он чувствовался на расстоянии и, подняв голову я сразу же увидела мужчину, стоявшего на длинном балконе в окружении женщин. Опершись о перила, он в упор смотрел на меня, и я почувствовала, как в моей душе рождается предчувствие чего-то нехорошего. Неужели этот тот опасный человек, о котором говорила старая Эдмунда?
Ну и черт с ним, сейчас я хочу видеть Массимо и не думать об опасных незнакомцах.
Маркграф отошел от Древней царицы в тюрбане и кругленькой Летучей мыши и направился в мою сторону твердым, уверенным шагом. Сердце мое сделало кульбит, и я пошла ему навстречу, не замечая устремленных на меня взглядов.
Я уже видела в прорезях маски горящие глаза Массимо, ощущала тот напор, с которым он двигался в мою сторону, как вдруг ему под ноги бросилась белокурая девица и рухнула прямо в руки маркграфа.
Какой дешевый трюк… Я прекрасно понимала, что это было сделано специально и, остановившись, прищурилась, наблюдая за происходящим. Оставь ее! Пусть ляпнется об пол в своих нежных шелках, а не цепляется за твои руки хищными коготками!
Но маркграф поддержал ее и после того, как она что-то шепнула ему, повел к балкону, аккуратно поддерживая под локоток в то время, как она не отпускала его руку.
— Вы так сильно отличаетесь от собравшихся здесь сеньор, что сразу же привлекли к себе внимание. В том числе и мое.
Я повернула голову и увидела рядом с собой Мефистофеля с балкона. Он был высок, строен и его красная маска красиво оттеняла смуглую кожу и черные волосы, стянутые в низкий хвост. Насмешливые глаза рассматривали меня с неприкрытым интересом, и в них читался пытливый, циничный ум, что лишний раз подтверждало опасность этого мужчины. Если конечно он был именно тем, кого напророчила Эдмунда.
— Думаю, под ваше дьявольское обаяние тоже попало немало девиц, — немного съязвила я, выискивая глазами Массимо. — Поэтому, советую вам не тратить на меня свое мефистофельское внимание.
— Вот даже как… — протянул он, посмеиваясь. — Да вы не церемонитесь с поклонниками, маска…
Что-то было в нем неуловимо знакомое, но я не могла понять что именно… То ли эти глаза, то ли смех, то ли упрямый подбородок, покрытый легкой щетиной. Странно…
— Могу я узнать ваше имя? — спросил он, склоняясь ко мне так низко, что я почувствовала аромат апельсина и можжевельника.
— Нет. Это ведь маскарад и не зря все прячут лица под масками. Так что, давайте оставим все, как есть, — ответила я. — Вы — Мефистофель, а я — Сиреневая ночь.
Глава 17
— Добрый вечер, дорогая! — к нам подплыла величественная царица в красном и взяла меня под руку. — Летучая мышь горит от нетерпения поздороваться с вами!
Я сразу узнала Доротею, не смотря на тюрбан и маску, и облегченно выдохнула — присутствие этого мужчины меня напрягало.
— С удовольствием поприветствую ее, — я посмотрела на ухмыляющегося Мефистофиля. — Прошу прощения, но отказать царской особе я не имею права, было приятно поговорить с вами.
— Ничего, я прекрасно вас понимаю, — бархатным голосом протянул незнакомец. — Моя тетушка бывает очень напориста, особенно в купе с моей матушкой.
Доротея фыркнула и потащила меня прочь, а я с изумлением поняла, что разговаривала с братом маркграфа. Если тетка Марселла вдовствующая герцогиня, значит Мефистофель — герцог.
Только сейчас, немного придя в себя, я заметила, как красиво вокруг. Большой зал освещался множеством восковых свечей в хрустальных люстрах и серебряных канделябрах, расставленных под стенами. Благоухающие розы в высоких вазах еще больше отдавали свой аромат под их теплом и он проникал всюду, пьяня своей изысканной сладостью. Между гостями сновали лакеи с подносами, на которых стояли искрящиеся бокалы со всевозможными напитками, а начищенная поверхность паркета могла соперничать с зеркалом.
Мы подошли к Марселле и та восхищенно ахнула, разглядывая меня со всех сторон.
— Вы очень хороши, детка! Платье невероятно идет вам! Портниха постаралась на славу!
— Спасибо, — я сделала книксен. — Если бы не ваша помощь, вряд ли бы я смогла найти такое платье.
— Это такая мелочь, дорогая, — Доротея посмотрела куда-то выше моей головы. — А вот и Массимо.
К моим щекам прилила кровь и я поблагодарила Бога, что это маскарад и смущение скрывала темная вуаль.
— Донна Изабель, — услышала я его глубокий, завораживающий голос и медленно обернулась.
— Ваша светлость, — я снова присела в реверансе. — Праздник чудесен. Спасибо за приглашение.
— Мой вклад в это мероприятие совсем незначителен, это заслуга вот этих милых сеньор, — он кивнул на Доротею и Марселлу. — Они все это организовали, а теперь почивают на лаврах восхищений, которые как из рога изобилия сыплются на их головы.
— Вашей даме стало лучше? — поинтересовалась я, и маркграф улыбнулся краешками губ.
— Не думаю, что она вообще испытывала недомогание. Женское кокетство — не более.
Как он мило назвал уловки и интриги — женское кокетство…
Я увидела белокурую красотку, которая разговаривала с высокой женщиной в темном одеянии и вдруг поняла, что это Франческа со своей племянницей. Она даже здесь выглядела черной вороной и вполне могла себе приделать на маску клюв, чтобы сходство было полным.
Николетта выглядела раздраженной — это было видно по ее резким движениям и быстрым взмахам веера. Примитивная попытка соблазнения потерпела неудачу и это явно не входило в планы меркантильной семейки.