— Почему бы нам не вернуться в Гибернакулум?
Такое решение на минуту показалось ей привлекательным. Марина почувствовала теплое убаюкивание, успокоение. Вернуться в безопасную пещеру за водопадом, сложить крылья, уснуть и забыть обо всем до весны…
— Шейд, — сказала она. — Я видела, куда отправилась летающая машина. На юг — юго-восток. Мы не можем оставить его.
Она посмотрела на Ариэль и увидела в ее глазах отражение собственного горя.
— Этот самолет уже очень далеко, — мягко сказала Фрида. — Он мог изменить курс.
— Я должна была лететь за ним, — всхлипнула Марина. — Если бы я была… более храбрая.
— Тогда бы ты не сумела предупредить нас, — напомнила ей Ариэль.
Добрые слова тронули Марину, и она расплакалась. Ариэль укрыла ее крыльями.
— Я понимаю, — успокаивающе сказала она. — В моей жизни бывало, что самцы улетали неведомо куда, не сказав мне ни слова.
Марина благодарно рассмеялась, потом закашлялась, вытирая слезы.
— Я считаю, что нашей целью должен быть Ги-бернакулум, — сказал Виндслинг. — Мне очень жаль твоего сына, Ариэль, и остальных, но Фрида права. Летающая машина может быть где угодно, она быстрее нас. И как мы можем надеяться найти ее? Даже если найдем, откуда мы знаем, что сможем помочь?
— Вы правы, мы этого не знаем, — сказала Ариэль. — Но я потеряла мужа, а теперь сына, уже во второй раз. Однажды я оставила его одного на смерть. Но больше так никогда не сделаю. Вы можете возвращаться в Гибернакулум, а я полечу за летающей машиной.
— Я тоже, — сказала Марина. Однажды она уже потеряла семью и теперь сделает все, чтобы это не повторилось. Ее терзало чувство вины. Ну почему она не забралась в самолет? Он летит быстро. Миллион взмахов крыльев за одну ночь — кто знает, как далеко он теперь? Но, по крайней мере, теперь ей не придется лететь одной.
— Это путешествие для меня слишком длинное, — сказала Фрида, — но я полечу с вами, пока крылья не откажутся мне служить.
Двое других согласились с ними, а остальные решили вернуться в Гибернакулум.
— Хорошо, — сказала Фрида. — Вы расскажете нашей колонии о том, что произошло. Скажите, чтобы никто не подлетал близко к этому месту, и предупредите других, кого встретите. Это место гибельно для нас. Удачи вам, и позвольте нам идти своей дорогой.
Когда Марина поднялась в воздух вслед за Фридой и Ариэлью, она увидела на востоке какое-то большое движущееся пятно. «Совы», — подумала она. Но мгновением позже они услышали, как от холода слегка поскрипывают крылья летучих мышей. Это была большая группа — числом не меньше сотни, и все они направлялись к зданию.
— Поторопитесь, — сказала Фрида. — Мы должны предупредить их!
Когда они подлетели ближе, Марина увидела, как Фрида улыбнулась.
— Это, если меня не обманывают глаза, Ахиллес Серокрыл.
Марина оторопела. Имя Ахиллеса Серокрыла было известно каждой летучей мыши в северных лесах — имя великого воина, сражавшегося в последнем восстании против сов пятнадцать лет назад. Несмотря на то что летучих мышей тогда разбили, о его храбрости и дальновидности ходили легенды, и почти все детеныши сражались в воображаемых битвах под его именем.
— Фрида Сереброкрыл! — крикнул величественный воин. Он выглядел старым, даже старше Фриды, но его крылья все еще были сильными и крепкими.
— Ахиллес, — сказала Фрида, — какая радость снова видеть вас! И какое утешение!
Они кружили рядом в воздушном приветствии.
— Все, что я могу дать вам, так это утешение. У меня плохие новости. Гибернакулум пал.
Казалось, Фриду ударили в самое сердце; на мгновение Марине показалось, что она перестала дышать, глаза ее затуманились.
— Совы, — прошептала она. Ахиллес кивнул:
— Они нарушили законы зимовки: нападают на все убежища, которые находят, и держат летучих мышей там в плену или выгоняют на улицу. Мои спутники, — он кивнул на окружавших его мышей, — уцелевшие, которых мне удалось собрать. Мы хотели разбудить вашу колонию, но опоздали. Мы видели, как ее осадили совы, их было слишком много. Они там словно в тюрьме, Фрида. Мне очень жаль.
Фрида быстро оправилась от удара. Марина никогда не видела предводительницу в таком гневе: глаза Фриды метали молнии, голос охрип от ярости.
— Такого подлого поступка они никогда еще не совершали! Напасть на зимующую колонию… Древние законы… они нарушили их!
Ахиллес устало кивнул и коснулся ее кончиком крыла:
— Я знаю, друг мой. Они хотят уничтожить нас и выбрали для этого самый простой и действенный способ.
Марина взглянула на Виндслинга и других, которые надеялись вернуться в Гибернакулум; их взгляды выражали растерянность и разочарование. Безопасное убежище стало тюрьмой. Хуже того, могилой. Она содрогнулась. Внезапно разбуженной от спячки летучей мыши придется бороться за жизнь. И первым делом ей нужно согреться, оттаять, а для этого нужно хорошо питаться. Но зимой мало пищи. Сон не был просто добровольным выбором — это жизненная необходимость. А если совы не выпускают летучих мышей на охоту, то до весны доживут немногие.
— Нужно вернуться и освободить их, — сказала Фрида.
Ахиллес покачал головой:
— Мы ничего не можем сделать. Нам надо лететь на юг.
— Но это моя колония! — вскричала Фрида.
— Я знаю. Но если вы отправитесь туда, они потеряют свою предводительницу, и вы уже не сможете им помочь. Нам нужно лететь на юг. Есть еще группы вроде нашей, которые направляются к Бридж-Сити.
Марина слышала об этом городе, крупнейшем убежище летучих мышей. Конечно, это был человеческий город, но там под большим мостом жила огромнейшая колония летучих мышей — миллионы и миллионы, которых десятилетиями никто не тревожил. «До тех пор, пока люди и их не поймают», — с горечью подумала Марина.
— Это наша последняя надежда, — сказал Ахиллес. — Мы соберемся там и объединим наши силы. Летите с нами.
— Мы как раз начинаем в равной степени опасный поиск, — сказала Фрида, и теперь была ее очередь рассказать Ахиллесу свою историю. С помощью Марины она рассказала Серокрылу о том, что они нашли в человеческом здании, и о том, что люди увезли летучих мышей на самолете куда-то на юг.
— Тогда нам по пути, — сказал Ахиллес. — Полетим вместе. Нынче слишком опасно лететь маленькой группой. Отряды сов повсюду. Две ночи назад мы потеряли в стычке пятнадцать бойцов.
— Хорошо, полетим на юг вместе, — согласилась Фрида.
«И найдем Шейда», — прибавила про себя Марина.
Гот летел над джунглями; чудесное тепло поднималось от земли и окутывало его крылья. Звезды, хвала Зотцу, образовывали знакомые созвездия: Ягуар, Двуглавая Змея, Глаза Подземного Царства сияли над ним.
Зотц наблюдает за ним. С помощью безмозглых людей он вернул его на юг.
Диск тяжело покачивался под ним.
Гот видел, что эта штука может сотворить. Когда его вынесло в небо, он последовал за маленькими летучими мышами к городу. Из любопытства он немного помешкал, когда их понесло к отдельно стоящему зданию.
Когда он увидел взрывы, то понял, в чем дело. Гот ненавидел людей, но невольно проникся к ним уважением. Они хотели использовать его для разрушения. Он не знал, что они настолько умны.
Заклепка в его ухе все еще пела. Здание, пела она ему в ухо. Небольшое приземистое здание на окраине города. Лети туда, настойчиво призывало изображение.
Как это похоже на людей — думать, что он настолько слабоволен и глуп! Тут они просчитались. Конечно, это сработало на маленьких летучих мышах, с ликованием бросившихся навстречу собственной гибели. А ведь они всегда восхищались людьми. Есть над чем посмеяться.
Однако, глядя на столбы дыма и пламени, которые получались от взрыва маленьких металлических дисков, Гот подумал: «Представляю, что бы мог сделать мой диск!»
Он использует его в своих целях, во славу Зотца.
Теперь он летел прочь от здания. Металлический диск был тяжел, но его крылья стали сильнее — сильнее, чем прежде, благодаря Зотцу. Он повернул в джунгли.
Гот был дома.
Камень
Где-то неподалеку зашуршал подлесок, и Шейд почувствовал, как земля дрожит под чьими-то тяжелыми шагами.
— Нам надо взлететь, и повыше, — сказал он Чинуку.
— Давай, — сказал Чинук, быстро кивнув.
Они поднялись с берега ручья и осторожно полетели к джунглям. Шейд не хотел забираться слишком глубоко — кто знает, что скрывается там? — поэтому держался на расстоянии, выискивая место, где можно спрятаться. Они устроились в сплетении тонких ветвей, которые казались на вид слишком хрупкими, чтобы выдержать кого-нибудь большего размера, чем он и Чинук.
Шейд зацепился задними когтями за ветку, повис вниз головой и только сейчас почувствовал боль. Вырванные стежки оставили на животе кровоточащую рану. У Чинука было то же самое.
— С тобой все нормально? — спросил он.
— Да ничего, — сказал Чинук. — А ты как?
Шейд пожал плечами. Удивительно! Он почему-то ожидал, что Чинук не выдержит, но тот вел себя вполне сносно. «Конечно, не то, что Марина, — подумал он с острой болью, — но ведь Чинуку не часто приходилось бывать на волосок от гибели».
Снизу донесся шорох листьев, и Шейд разглядел огромное животное. У него было узкое волосатое тело примерно четырех футов длиной и толстый, широкий хвост, почти такой же длинный. Но удивительнее всего была его морда, напоминавшая прикрепленную к голове толстую змею. Животное погрузило морду в землю и издало громкий всасывающий звук. Когда оно снова подняло голову, Шейд увидел длинный, гибкий, покрытый муравьями язык, облизывающий края морды и исчезающий внутри. «Отлично, — подумал Шейд. — Оно ест муравьев и, кажется, не собирается лазать по деревьям». Через минуту животное исчезло из виду.
Шейд в жизни не видел более странного существа, но его уже ничто не удивляло. За короткое время произошло столько событий — Шейду казалось, что все это случилось с кем-то другим: совы, Гот, люди, прикрепившие к его телу металлический диск, клетка, летающая машина, потом взрывы. Рыба, которая чуть не съела его. Он думал об этом отстраненно, но все это присутствовало где-то на краю сознания, словно неотвратимо надвигающаяся туча.