— Постарайтесь называть меня миссис Хэллоран, — сказала та, обращаясь к девушкам.
Привыкшие к манерам родительницы, дочери явно недооценивали остальных. Темненькая Джулия кивнула, буркнула «здрасьте» и отвернулась; Арабелла мило улыбнулась, ее взгляд упал — на сей раз прицельно — на Эссекса, стоявшего позади кресла миссис Хэллоран.
— Как поживаете?
— Что ж… — подытожила миссис Уиллоу, обозрев комнату и ее обитателей. — Мрачно тут у вас. Как тебе мои девчонки, Орианна? Понравились?
— Пока не особенно, — ответила миссис Хэллоран. — Хотя, вполне возможно, я изменю свое мнение при дальнейшем знакомстве.
— Ричард, а вы меня помните? — Миссис Уиллоу подошла к камину. — Выглядите что-то неважно…
— Мой брат тяжело переживает потерю, мэм, — напомнила тетя Фэнни.
— Как же, Августа! — кивнул Ричард Хэллоран. — Они думают, что я выжил из ума, но я отлично помню: на вас было красное платье, сияло солнце…
Миссис Уиллоу добродушно рассмеялась.
— Я приехала подбодрить вас немного.
— А помните, — спросил Ричард, поднимая глаза, — как мы велели звонить в колокола на конюшне?
— Ну еще бы! — просияла миссис Уиллоу. — Ах, Ричард, вы были таким весельчаком в свое время, так славно шалили! Но вам здесь слишком жарко! Ну-ка, — она махнула рукой Эссексу, — идите сюда, помогите мне подвинуть кресло.
— С вашего позволения, — вмешалась тетя Фэнни, выходя вперед, — моему брату здесь вполне комфортно. Это дом моего отца, мэм, и мой брат может сидеть там, где ему заблагорассудится!
— Ну конечно, дорогуша! — Миссис Уиллоу фамильярно похлопала ее по плечу. — Надо только отодвинуть его подальше от огня.
— Полюбуйся, кого ты впустила в дом траура! — с горечью произнесла тетя Фэнни, бросая укоризненный взгляд на миссис Хэллоран.
Миссис Уиллоу не слушала: она уже передвинула кресло Ричарда и встала прямо перед камином, приподняв сзади подол юбки, чтобы согреть ноги.
— Надеюсь, ты будешь держаться подальше от слуг, Августа, — сказала миссис Хэллоран.
— Ну-ну! — захохотала миссис Уиллоу, и люстра жалобно звякнула. — И всего-то разочек… — Она широко улыбнулась на всю комнату. — Представьте, старая добрая Орианна помнит… Я расскажу вам, — добавила она, глядя на Эссекса, — когда девчонок рядом не будет. Так! Почему бы нам не восполнить пробел? Орианна, расскажи мне все, что случилось за последние пятнадцать лет!
Арабелла (та, что хорошенькая) уже шептала что-то на ухо Эссексу («Хоть с кем-то можно поговорить!»), а Джулия (та, что умная) внимательно слушала шепот мисс Огилви («Змея за книжным шкафом!»).
— Пожалуй, здесь и без меня достаточно компании, — обратилась тетя Фэнни к миссис Хэллоран. — С твоего позволения, я предпочла бы провести вечер с братом в частной обстановке.
— Вот и отлично! — добродушно отозвалась миссис Уиллоу. — Бедняжку Ричарда нужно подбодрить. Рассмешите его как следует, дорогуша, и он живо взбодрится!
— Орианна? — холодно произнесла тетя Фэнни.
— Разумеется. — Миссис Хэллоран покосилась на Арабеллу. — Ричард, отвезти тебя в твою комнату?
— Я больше не стану есть яйца, — ответил тот. — Орианна, скажи им на кухне, что я больше не хочу!
— Разумеется. А тетя Фэнни побудет с тобой; кажется, для тебя приготовили шоколадный пудинг.
— Орианна, — внезапно насторожилась тетя Фэнни, — а куда ты поместишь своих гостей? Разумеется, в левое крыло, к Мэри-Джейн?
— У Мэри-Джейн траур, тетя Фэнни, ее нельзя беспокоить. Я помещу их в конце коридора, у лестницы, прямо над тобой. Ты ничего не услышишь.
— Я их услышу, Орианна! Ты прекрасно знаешь, что услышу; мой отдых будет постоянно нарушаться!
— Тогда не рассказывайте никому, что происходит! — Миссис Уиллоу подмигнула тете Фэнни; та прижала ладонь к горлу и закрыла глаза.
— Ричард, пожелай всем спокойной ночи, — предложила миссис Хэллоран, разворачивая кресло.
Мистер Хэллоран любезно склонил голову.
— Сладких снов, — пожелала миссис Уиллоу.
— Спокойной ночи, — отозвалась мисс Огилви.
Джулия с Арабеллой синхронно подняли головы и снова опустили. Миссис Хэллоран медленно вывезла кресло из комнаты; тетя Фэнни кинула злобный взгляд на миссис Уиллоу и последовала за братом.
— Ну ты молодец! — ядовито бросила Джулия сестре. — Сразу начала увиваться, шептаться, делать невинные глазки…
— Мы ведь должны понравиться, — возразила Арабелла, лениво трогая светлые кудри.
— …пыталась отодвинуть меня в сторону!
— Да уж сразу было ясно, как ты ей глянулась!
— Ну-ка замолчите обе! — скомандовала миссис Уиллоу. — Вы здесь не затем, чтобы препираться, куколки мои. Белль, завтра предложишь почитать для нее, подержишь вязание — ну, придумай что-нибудь, крутись вокруг. Восхищайся садом — пусть проведет тебе экскурсию; польсти как следует — мы все это любим. Джулия, у тебя больше терпения, так что займись… Как зовут малышку? — обратилась она к Эссексу.
— Фэнси, — подсказал тот, явно очарованный гостями.
— Фэнси. Значит, Джулия, займись ребенком. Поиграй с ней, расскажи сказку, причеши ей волосы, подурачься…
— Прошу прощения, — холодно вмешалась мисс Огилви, — но Фэнси — моя ученица. Бо`льшую часть дня она занимается уроками.
— Вот как? — Миссис Уиллоу пристально взглянула на мисс Огилви. — Никто не собирается вас ужимать, дорогуша; на всех хватит.
Мисс Огилви коротко рассмеялась.
— Вряд ли отец тети Фэнни так считает.
— А при чем тут отец тети Фэнни? — нахмурилась миссис Уиллоу. — Старикан умер лет пятнадцать как!
Мисс Огилви снова засмеялась, покосилась на Эссекса и наклонилась вперед.
— Видно, придется мне вам рассказать…
— Доброе утро, тетя Фэнни, — поздоровалась миссис Уиллоу; на террасе, где тетя Фэнни с Мэри-Джейн сидели после завтрака, разливались золотые лучи солнца. — И вам доброе утро. Это ваше прелестное дитя? Мои девчонки в нее просто влюбились!
— Завтрак вам уже не достанется, — удовлетворенно сообщила ей тетя Фэнни. — Со стола убрали час назад.
— Ничего, сбегаю на кухню — там наверняка найдут что-нибудь для голодной старушки. Как замечательно выглядит ваш брат, тетя Фэнни, прямо удивительно!
— Его недавно хватил удар, мэм; он никак не может выглядеть «замечательно».
— И в самом деле удар, — зловеще покачала головой Мэри-Джейн. — Бессердечное чудовище!
— Кто, я?
— Мать, которая толкает единственного сына с лестницы и оставляет его преданную жену вдовой, — объяснила Мэри-Джейн.
— Мэри-Джейн, не при гостях!
— Вдова… Сирота без отца…
— Мне очень жаль, — неубедительно пробормотала миссис Уиллоу и тут же атаковала тетю Фэнни: — Кажется, вас не было, когда я гостила здесь впервые; величие дома и доброта вашего отца произвели на меня большое впечатление.
— Мой отец был человеком прямодушным и обходительным.
— Вы, может, и не поверите, но его кончина стала для меня личным горем, — печально продолжала миссис Уиллоу. — Я ценила его больше, чем могло бы показаться; действительно прямодушный человек, как вы сказали.
— Вы правы, я ничему этому не верю.
— Тетя Фэнни, я нисколько не хочу вас обидеть. Я испытываю глубочайшее восхищение перед всеми членами вашей семьи, и мои дочери тоже.
— Как и должно быть, — заметила тетя Фэнни. — Меня воспитывали не для того, чтобы я заводила друзей вне своего круга.
— Так ведь больше не будет никаких «кругов», не так ли?
— Что вы имеете в виду?
— Прошлым вечером мисс Огилви поведала нам о радостном послании вашего отца; вам несказанно повезло.
— Боже правый! — воскликнула тетя Фэнни. — Она и вправду вам рассказала?!
— Насколько я поняла, ваш отец четко пояснил, что все, находящиеся в доме, получат… э-э… благословение. Значит, мы с дочерьми приехали очень вовремя.
— Боже милостивый… — повторила тетя Фэнни и умолкла.
— Да, это правда, — подтвердила Мэри-Джейн. — У меня больше не будет астмы. Отец тети Фэнни ясно сказал, что все болезни исчезнут с лица земли после того, как мир очистится.
Наконец тетя Фэнни заговорила слабым голосом:
— Я никогда не перечила отцу. Его распоряжения были довольно ясными; наверное, мне стоило рассказать вам самой. Миссис Уиллоу, вы и ваши дочери… — Тут тетя Фэнни запнулась и чуть ли не подавилась словами, — можете остаться.
— Благодарю вас, — ответила миссис Уиллоу серьезным тоном. — Мы постараемся отплатить вам за доброту. А теперь пойду разыщу что-нибудь на завтрак, а потом загляну поболтать к старушке Орианне.
Миссис Уиллоу нерешительно уселась в хрупкое кресло с цветочной обивкой, прислушиваясь к жалобному поскрипыванию дерева.
— Орианна, ты должна что-то сделать для меня и девчонок, ты прекрасно это знаешь!
— Девочек, — поправила миссис Хэллоран.
До появления миссис Уиллоу она занималась домашними счетами и сейчас поглядывала на бумаги, хотя и без особого энтузиазма.
— Ты прекрасно знаешь, что должна мне помочь!
— И твоим дочерям — девчонкам, то есть.
— Больше всего я надеюсь от них избавиться. Я всегда считала, что воспитывать детей просто — надо лишь говорить им, что делать, но с этими двумя… Не стану врать, моя умница Джулия — полная дура, а моя красавица Арабелла…
— Кокетка, — подсказала миссис Хэллоран.
— Я собиралась сказать — шлюха, но это все-таки твой дом, тебе виднее. В общем, нам нужны деньги — как всегда, впрочем. Вряд ли ты готова нам их прямо-таки вручить, но ведь богачи вроде тебя непременно знакомы с другими богачами, и рано или поздно найдется кто-нибудь, у кого можно разжиться парой монет. Разумеется, наилучший вариант — выгодный брак; и кстати, метить надо высоко, раз уж зашла речь… Лучше пусть это будет Белль — она красивее, и, если ей сто раз повторить одно и то же, рано или поздно сделает. Кроме того, если Белль выйдет замуж за деньги, я наверняка смогу у нее одалживать; с Джулией достаточно лишь свистнуть. А это что за мадам с ребенком?
— На этом женился мой сын Лайонел.