Если бы Саша и Женя оказались мышами из притчи про молоко, то Женя была бы не такой мышкой, которая взбила молоко в масло и выжила, а такой, что утопила вторую мышку, чтобы выбраться. А вторая мышка и не сопротивлялась бы.
Но память не расставляла по полочкам все эти унизительные моменты и чувства, которые Сашка испытывал. Нельзя было позже взять и разобрать каждый из них, чтобы предоставить в качестве оправдания за содеянное. Нет, такого архива в голове у Сашки не было.
В один ужасный день он просто понял, что сам виноват в таком положении дел, потому что «опускает лапки и тонет». Тогда Саша решил, что нужно что-то менять. На ум ему пришло только избавиться от второй мышки самому. Когда эта мысль посетила его первый раз, он спешно ее прогнал. Тогда, ранней весной, он все свободное время посвящал подготовке к защите диплома, жил по-прежнему у родителей, так же плохо, как и всегда, только еще хуже. Ведь на носу защита диплома гребаного специалиста по информационным технологиям. Для него эта специализация была синонимом «смертной скуки», а для родителей – «перспективной карьеры». Так они и терпели друг друга: Саша учился на ненавистном факультете, родители ждали от него хоть какого-то успеха. И только Женя была довольна всем: своим маячащим на горизонте красным дипломом юриста и теми подарками, которыми родители планировали ее осыпать, когда она получит заветную корочку.
Саше было наплевать на это явное неравенство, он мечтал только о том, как закончит вуз, получит красный диплом, обещанную за него машину и уедет на ней так далеко от дома, как только сможет. Авто было единственным шансом свалить, так как его можно было продать, а на вырученные деньги снимать квартиру и продолжить учиться игре на гитаре. Другого способа покинуть родительское гнездо, свитое из колючей проволоки, парень не видел. Ведь своих денег у него не было, стипендия не в счет, ее даже не еду не хватало бы, реши он жить исключительно на этот доход.
Мечтами о скромной, но главное самостоятельной жизни Саша жил несколько месяцев. Все это время он даже не обращал внимания на ненависть сестры, которая толкала ту на очередные издевательства. Женька как будто чувствовала, что это ее последний шанс оторваться на брате по полной. Но превзошла саму себя она именно в тот день, когда Саша, наконец, получил свой чертов диплом и долгожданную машину.
– Уснул там, что ли?
Голоса за дверью и громкие стуки Сашка услышал не сразу. Воспоминания поглотили его целиком и полностью, опомнился только когда стоящие за дверью явно потеряли всякое терпение и начали неистово колотить ногами.
Поняв, что это приехали за трупом, Саша тут же поспешил открыть, бросив по привычке беглый взгляд на запертую дверь в комнату сестры.
– Здравствуйте, – он впустил троих незнакомцев, пытаясь по их внешнему виду понять, кто же из них Семен. Все были одеты строго, только темные тона, ничего лишнего, двое в брюках и водолазках, третий – самый низкий – в черном спортивном костюме и черных же кроссовках. Неужели…
– Добрый вечер, юноша. Меня зовут Семен, – представился мужчина в спортивном костюме.
– Да, здравствуйте еще раз.
– Инструкции такие, – приступил к делу Семен. – Показываете нам клиента, затем уходите из дома на час, полтора. Когда вам позвонят, возвращаетесь, отдаете деньги и не задаете вопросов. Все понятно?
– Да, только куда ж мне идти? – растерянно уточнил Саша.
– Это не наша забота, но здесь во время процесса вам находиться нельзя.
Семен смотрел на него строго, будто заставляя беспрекословно подчиниться одним взглядом.
– А могу я запереться в комнате? Вы меня точно не увидите и не услышите, а выйду я только по звонку.
– А вы нас услышите или увидите в этой комнате?
– Точно нет! – заверил Сашка.
– Имейте в виду, если вы что-то услышите, это добавит проблем только вам, не нам, – пригрозил Семен.
– Мне нужно подумать пару минут, – растерялся Сашка. Бродить по улицам неизвестно сколько, пока незнакомые люди делают в его квартире непонятно что, он совсем не хотел.
– А сколько времени займет… процесс? – он вопросительно посмотрел на гостей.
– Где клиент? – Семен говорил «клиент» так спокойно и по-деловому, будто каждый день этим занимался. Хотя что Саша знал о нем? Может, для него такое было в порядке вещей.
Проводив мужчин на балкон, хозяин оставил их там осматриваться, а сам начал названивать Але. Если она дома, то лучше пересидеть у нее. Но Аля не отвечала на звонки.
– Юноша, часа полтора нам точно нужно, – донеслось из кухни.
Глубоко вздохнув, Саша с уже знакомым чувством тревоги и раздражения посмотрел на дверь в комнату сестры. Оставлять ее в одной квартире с этими людьми было опасно. Конечно, комната сделана так, что снаружи никто никогда ничего не услышит, да и замок крепкий. Крепкий, но не пуленепробиваемый.
Черт! Придется сидеть в комнате с этой стервой! Главное, не убить ее, денег на избавление от второго трупа у Сашки не было. Да и кого он обманывает, убить Женьку он не сможет. Два раза уже пробовал и все без толку.
– Окей, у вас будет столько времени сколько нужно. Я не появлюсь в этой части квартиры, пока не позвоните, – пообещал он, вернувшись на кухню. Мужчины переглянулись между собой, двое в водолазках недоверчиво уставились на Сашку.
– Вам нельзя появляться здесь ни в коем случае, чтобы вы ни услышали. Ясно? – настойчиво спросил Семен.
– А я ничего и не услышу, не переживайте, – заверил еще раз Саша.
– Хорошо. Тогда идите, а мы приступим.
Сашка бросил беглый взгляд в сторону балкона, а затем зашел в гостиную. Он запер дверь, не включая свет, нашел в одном из шкафчиков складной нож, снял с шеи ключ и отпер дверь в комнату Жени. Быстро зашел, запер дверь изнутри, сел на пол и подпер дверь спиной.
Женька изумленно смотрела на брата, который появился совсем не по графику. За два года в заточении она изучила его до минуты и уже интуитивно чувствовала, когда братец придет с очередным подносом. Первые несколько месяцев у нее были настенные часы, но во время очередной попытки вырваться она разбила их и пыталась зарезать брата осколком. Сестра всегда считала его тюфяком, поэтому агрессия, которую он проявил в тот раз, просто ошеломила. Робкий и забитый Сашка исчез, вместо него появился, возможно, все еще забитый, но уже куда более решительный в своих действиях похититель. Он смог выбить осколок стекла, ударил Женьку ногой в живот, и пока та приходила в себя, лежа на полу, сел на нее и уже безоружную ударил несколько раз кулаком по лицу.
С тех пор сестра боялась брата, боялась очень сильно, но никогда не показывала ему этого. Она ни разу его ни о чем не попросила, не молила отпустить ее, объяснить, зачем он это сделал, как это вообще ему удалось. Она даже не спрашивала его о родителях. Женька просто тихо ненавидела Сашку и питалась этой ненавистью, надеясь, что одна из попыток побега все же окажется удачной.
Сейчас, глядя на брата, который с потерянным видом сидел в нескольких метрах не говоря ни слова, она могла думать только о том, как вонзить пластиковую вилку ему в шею. Сашка как будто прочитал ее мысли, достал из кармана складной нож, повертел в руках, чтобы Женька его точно увидела и положил рядом с собой.
Шрам на щеке начал подергиваться при виде этого ножа. То была третья попытка сбежать. К тому моменту Женя уже несколько месяцев старалась осторожно, чтобы брат ничего не заподозрил, заниматься: качала пресс, приседала, отжималась ежедневно по несколько часов. Сашка приходил трижды в день, чтобы принести еду и воду, проводил в комнате от силы пять минут. Поэтому то, что сестра стала более накачанной, он заметил только тогда, когда она обрушила ему на голову деревянную тумбу, не успел он войти в комнату. К счастью для него, он не потерял сознание. Нож он уже тогда брал с собой. За доли секунды смог среагировать, схватить убегающую Женьку за ногу, повалить на пол и приставить нож к шее. Та угомонилась, но лишь чтобы притупить его бдительность. Только брат ослабил хватку, она пнула его ногой в спину, а он от неожиданности порезал ей щеку. Этого хватило, чтобы ее пыл остыл и Сашка смог оттащить ее к кровати, а затем запереть дверь. За этот прокол он не кормил ее два дня, и это принесло результаты: при следующем визите Женька спокойно лежала на постели, даже не глядя на вошедшего брата.
Сейчас Сашка тоже рассматривал этот шрам, пока сестра все еще недоуменно пялилась на него. Он не чувствовал к ней жалости, совсем. Ненависть и желание избавиться от этой надоедливой стервы – вот что было внутри. В тот день, когда порезал щеку, на несколько секунд он представил, как было бы хорошо, если бы он провел ножом по шее. Одной очень большой проблемой стало бы меньше. Но он не мог, просто не мог. Мало того, что Сашка в принципе боялся мертвецов, так еще и какой-то животный страх именно перед мертвой Женькой сковывал его при одной только мысли.
– Ты тут сколько сидеть собираешься? – сестра явна была недовольна тем, что Сашка нарушил привычный распорядок.
– Часа полтора, может, больше, – сухо ответил брат.
– Ясно, – Женька больше ничего не сказала и не спросила, лишь продолжила читать книгу.
Сашка осмотрел комнату, на которую ушла приличная часть денег от продажи машины, и мысленно еще раз одобрительно сам себе кивнул.
Оно того стоило. Такие комнаты он раньше видел только в кино: стены, потолок и пол полностью обиты звукоизоляционным материалом, один светильник посредине потолка с яркой лампочкой, защищенный решеткой, в дальнем конце – перегородка для душа и туалета, кровать, пластиковые стул, стол и полка – после инцидента всю деревянную мебель в комнате он заменил на пластиковую. И книги. Они лежала на полу, потому что полку сестра определила для той скудной одежды, которую он ей приносил. Телевизора здесь не было и никаких других электрических приборов тоже. Единственное развлечение, которое он позволял сестре, – чтение.
Вспоминая свою идею избавиться от Женьки, он понимал, что план был далеко не безупречен, но пока он работал. А ведь все могло бы быть иначе, если бы Женька сама его не спровоцировала: он бы жил в другом городе, наслаждаясь музыкой и одиночеством, а она бы тут, в своей квартире упивалась свободой и разгульной жизнью. Но судьба распорядилась иначе. Да какая там судьба! Он, Сашка, ре