– Так вы следователь? – все еще не разобралась до конца Лиля.
– Нет, я криминалист. Следователь по этому делу… ну, в общем, это не я, – Василий, казалось, вспомнил, что лишнего лучше не рассказывать. Он перестал обращать на Лилю внимание и принялся фотографировать.
– Много времени вам понадобится?
– Около часа. И да, мне нужно будет взять ваши отпечатки пальцев, чтобы потом сравнить с теми, что я найду в этой комнате и на входной двери.
– Что-то еще? – холодно поинтересовалась Лиля. После того, как Василий перестал распространяться о деталях дела, он стал ей неинтересен.
– Да, напишите, пожалуйста, контакты вашей ремонтной бригады. У них, возможно, захотят взять показания.
– Хорошо.
Она оставила криминалиста в спальне и пошла на кухню, чтобы приготовить чай и легкую закуску. После чего нашла в телефоне контакты Ивана. Чистого листа не нашлось, тогда Лиля стала искать что-то подходящее на кухне. В одном из ящиков лежали буклеты, которые ей периодически всучивала консьержка. Наверху была листовка, что она принесла в дом в воскресенье, когда возвращалась от матери. Только сейчас Лиля ее хорошенько рассмотрела: это была реклама ремонтных работ любой сложности, под ключ. И два номера Ивана и даже его улыбающаяся физиономия уже были там.
Лиля молча отложила листовку и присела. Она не следователь, чтобы строить догадки. Да и о чем тут можно догадаться? Она же не знает, делает ли Иван со своими парнями ремонт еще кому-то в доме. Или… делал ли. Да и вообще, какая ей разница.
– Я закончил в спальне.
Василий вошел на кухню, разложил на столе какие-то инструменты и бумаги, затем открыл коробочку с черным содержимым и попросил Лилю: нужно испачкать подушечки пальцев здесь и оставить отпечатки здесь.
Лиля послушно все сделала, затем вымыла руки и протянула Василию листовку.
– Вот контакты бригады, – о своих предположениях она промолчала.
– Спасибо.
– Так я теперь могу продолжить ремонт в спальне?
– Думаю, да, но я бы вам посоветовал нанять новых работников. Просто чтобы перестраховаться.
– Вас послушать, так мне вообще лучше уехать из этого дома, с таким-то количеством происшествий, – усмехнулась Лиля.
Василий ничего не ответил, только посмотрел на нее, грустно вздохнул и вышел. Лиля слышала, как он возится с ручками входной двери, а затем его удаляющиеся шаги. Что-то ей подсказывало, что ремонт она закончит нескоро.
Глава VI. Семен
Часы показывали без четверти два. Глубокая майская ночь давно окутала город и душила его в своих влажных объятьях. Семен ворочался с боку на бок уже несколько часов, уснуть не удавалось. Сначала он винил духоту, которая не давала нормально отдышаться. Но когда на полную включил кондиционер, который только раздражал своим шумом, виновником стала Валера. Просто потому что появилась когда-то в его команде, в его жизни, в этой чертовой квартире, в этом хреновом доме! Потом вина, как икота, перешла с Валеры на Васю. Хотя этот вообще толком был ни при чем, но его излишняя болтливость пару дней назад не шла у Семена из головы.
Чертов дом. Как его еще назвать, Семен Игнатьевич не знал. С того момента, как почти месяц назад они с Валерой обнаружили труп в ее квартире, жмурики начали сыпаться как из рога изобилия. В другое время и при других обстоятельствах Семен даже порадовался бы этому. Хотя, нет, мучить мертвых – это по Валериной части. Но и ее тоже после истории с ментом ни к одной живой… вернее, мертвой душе шеф не подпускал. А Семена приставили к этому дому, к расследованию, к криминалисту. Начальство не на шутку взбесило то, что кто-то еще в городе активно занялся убийствами, расчлененкой, а возможно, и издевательствами. В общем, все, что так сильно любил сам шеф, кто-то проворачивал прямо у него под носом и до сих пор оставался незамеченным.
Устав крутиться без толку, Семен встал и пошел на кухню, ударившись по пути о дверной косяк.
– Мать твою за ногу! – выругался он громко. Две недели он живет в этой квартире, но так до сих пор и не привык к ней. Пришлось включить свет в коридоре, чтобы передвигаться не на ощупь. Бросив взгляд на фуражку и мундир, Семен недовольно поморщился.
Естественно, он обитал здесь инкогнито. Даже Валера не знала, что шеф снял ему квартиру в проклятом доме. Его напарница много чего не знала и о Семене, и о шефе, и о расстановке политических сил в преступном мире их города, не знала и не интересовалась этим. За это оба ее еще больше ценили. Но вот после срыва и убийства полицейского Валера резко упала в глазах шефа и подорвала доверие к себе.
В общем, Семен уже месяц работал за двоих, а если учесть внедрение в органы, то и за троих. Да уж, не думал Спортсмен, как его все еще дразнила Лера, что на старости лет вернется к своей второй профессии. Путь от учителя русского языка до милиционера он прошел еще до лихих 90-х, в далеких теперь уже 80-х. От тех времен остались только воспоминания и весьма полезные, как оказалось, связи.
Налив себе коньяка, Семен вышел на балкон, сделал пару глотков и удрученно вздохнул. Он безумно хотел поскорее вернуться к прежней жизни, когда трупов было ровно столько, сколько задумывал шеф, когда Семену предоставляли полную свободу действий и не ограничивали его фантазию. Когда они с Лерой делали практически все, что хотели.
Это было потрясающе – чувствовать власть. Власть над чужим страхом, чужим благополучием, здоровьем и, конечно же, жизнью. Семен мечтательно закрыл глаза, каждой клеткой ностальгируя по любимому делу, по пристанищу, в котором было все необходимое для работы, где он мог соблюдать все свои ритуалы. У Валеры была кладовая, а у него свой кабинет – самое спокойное место на свете – комната, буквально напичканная оружием всех видов и мастей. Но особое место там занимали биты. Семен обожал забивать своих жертв. Звук ломающихся костей, брызги крови, осознание, что он сам своими руками с помощью всего лишь одной палки может превратить голову живого человека в фарш – это чистейший кайф. В такой миг ничего не имело значения и смысла, только он и та безграничная власть над жертвой, которой обладал.
Тупые примитивные богачи тратят деньги на недвижимость, машины, драгоценности, баб, пытаясь продемонстрировать могущество как можно большему числу людей. Вот уж кто точно ничего не смыслит во власти, не понимает ее сущности, не ценит ее и не умеет ею наслаждаться. Власть нужно смаковать, растягивая удовольствие как можно дольше, и для этого вовсе не нужны зрители. Достаточно вдохновения.
Редкие ценители момента могли похвастать умением наслаждаться властью. Шеф был одним из них, и Семен уже тысячу раз поблагодарил судьбу, которая их однажды свела. Именно после этой встречи жизнь резко изменилась в лучшую сторону, а главное – обычный на тот момент преступник и негодяй понял, кто он есть на самом деле.
– Ты художник, Семен. Ты талантлив как сам дьявол, и тебе незачем этого стесняться, – вспомнил он слова шефа.
Да, где бы был сейчас Семен, если бы не шеф? Наверняка, в тюрьме или на том свете, в лучшем случае – в психбольнице. А все еще может быть, ведь никто не знает, что придет в голову этому сумасброду – его боссу – в следующую минуту. Непредсказуемость шефа как раз и добавляла остроты в их с Валерой работу. Но, черт возьми, сейчас тот был предсказуем как никогда, потому что злился изо дня в день все сильнее и все чаще терял самообладание!
Занятый мыслями о той чертовщине, что творилась в их городе, вернее в этом конкретном доме, Семен не заметил, как допил полстакана коньяка. Ему бы лечь и уснуть, но он точно знал, что сон не придет, так же, как вчера и позавчера. Каждый день он пытался придумать всему происходящему логичное объяснение, но ничего путного в голову не приходило. А еще нужно было попытаться спрогнозировать, что же эти люди, их точно было несколько, будут делать дальше. Продолжат убивать? По-прежнему в этом доме? А точно ли они убивают в доме или все-таки подбрасывают трупы жильцам? Тогда почему именно этим шестерым? По какому принципу они выбирают квартиры? Вопросы, вопросы, сплошные вопросы и практически ни одного ответа.
Пока все, что было у Семена, это внешнее описание найденных тел, и то не со всех этажей, и копии фотографий с места происшествия. А еще тот факт, что все квартиры, где нашли трупы, расположены в одной части дома, друг над другом. И, конечно же, сами трупы, похожие один на другой, как братья, ну кроме того, что без головы. К сожалению, до материалов дела с одиннадцатого этажа Семен не добрался. Следователь слишком серьезно относится к любым расспросам по всем инцидентам, не доверяет никому, даже Васе. А Василий был единственным источником информации для Семена. Так что сведений было мало и в каком направлении двигаться, лже-полицейский пока не знал. Единственное, что было известно Семену о трупе с одиннадцатого этажа, это то, что его нашли в той части огромной квартиры, что располагалась прямо под жилплощадью Валеры. Так что в целом расстановку это не меняло, а лишь подтверждало теорию, что преступники тяготеют к одной части дома.
Устав ломать голову над загадками, Семен решил выйти во двор и подышать воздухом. Надев спортивный костюм и проверив все окна, двери и замки трижды, он зашел в лифт и там рассмеялся. Да уж, замки, видимо, вообще не помеха тем, кто это делает, кажется, можно не закрывать квартиру, особенно его, ведь она в той же части дома, что и все остальные квартиры с трупами. Но за себя Семен не переживал, он ведь всего две недели здесь живет, причем никто не знает об этом. Шеф заплатил кому нужно и сколько нужно, а сам Спортсмен приходил домой только в темное время суток, даже консьержка его ни разу не видела. Да и вообще, кто додумается подбросить труп полицейскому, пусть и фальшивому?
Ночной воздух был ненамного холоднее дневного, но все же освежал. Семен несколько раз глубоко вздохнул и начал медленно обходить здание вокруг, надеясь заметить то, что, возможно, не увидел раньше. Почти весь дом спал, свет горел только в общих коридорах, в холле первого этажа и в паре квартир на четвертом и пятом этажах. Семен решил понаблюдать за этими окнами и сел на лавочку возле клумбы. Минут двадцать он всматривался, но за это время ни один силуэт не промелькнул. Порожняк, подумал Семен. Чего он тут выжидает? Чуда какого-то? Внезапного прозрения? Или счастливого случая, когда убийцы потеряют бдительность, оступятся, а Семен тут как тут и сможет их засечь? Бред, просто бред.