– Тварь! – выругался он в сердцах, не сразу вспомнив про робот-пылесос, который купил всего неделю назад. – Когда ж я к тебе привыкну?
Пришлось остановить запрограммированную уборку, потому что механический упырь все ж таки напугал хозяина. Завтра пропылесосишь, подумал Тихон и затолкал робота под тумбу. Раздевшись и умывшись, он пошел на кухню, достал все, о чем мечтал целый вечер и только тут вспомнил, что забыл зайти за бургерами и баскетом.
– Да твою ж мать! – ну как можно было забыть о еде, ругал он себя. Идиот, блин. На ум сразу пришла доставка, пока он будет доедать пиццу и пить кофе с тортом, курьер успеет привезти ему бургеры и свежие горячие закуски: картошечку фри, курочку в панировке и луковые колечки. И три вида соуса! Без этого никак. Так, еще и кола кончилась. Сделав заказ, Тихон удовлетворенно кивнул, разогрел пиццу, приготовил капучино, водрузил все это вместе с тортом на поднос и понес в гостиную, поближе к своей большущей плазме. Включив любимый сериал, принялся есть, страстно причмокивая и чувствую себя все лучше и лучше с каждым новым укусом.
И кто только придумал, что еда не самое главное наслаждение в жизни? Эти умники когда-нибудь пробовали пепперони или маринару? Пусть скажут то же самое, жуя при этом банановый брауни или превосходно приготовленную карбонару. Как бы они не пропагандировали правильное питание, отказ от всего вредного, то есть, по сути, всего вкусного во имя здорового образа жизни, но вот прямо сейчас, в квартире Тихона происходило обратное: он наяривал обалденную пиццу и становился счастливее. И все проблемы, связанные с низкой самооценкой, неодобрением общества, отсутствием девушки и нелюбовью родственников заглушал его довольный, начавший радостно работать желудок.
Курьер, будто предугадав желание клиента, позвонил, когда Тихон доедал торт. Сняв трубку домофона, мужчина нажал кнопку, но ничего не произошло.
– Дверь не открылась, – сказал доставщик.
– Да, я понял, пробую еще раз, – снова не прозвучало правильного «дилинь-дилинь».
– Все еще закрыто, дверь не поддается, – курьер был на редкость терпелив, никакой усталости или злости в голосе.
– Э-м-м, не знаю, что с домофоном, – спускаться очень не хотелось, но придется. – Я сейчас сам к вам выйду.
Повесив трубку, Тихон надел уличные тапки и рабочую куртку, запер дверь и поспешил к лифту – нехорошо заставлять человека ждать, прогуливаясь по лестницам. К счастью, лифт был как раз на четвертом этаже, о чем свидетельствовала цифра на информационном табло, оставалось только кнопку нажать. Двери открылись не сразу, но лучше бы вообще не открывались: внутри лифта был мертвый человек. Тихон чуть не заорал со всей дури, но смог сдержать крик. Зайти в лифт, не задев бедолагу, было невозможно: его ноги занимали большую часть кабины, сам он был прислонен спиной к дальней стенке, и не было никаких сомнений, что мужчина мертв: сине-белое лицо, кровавые следы вокруг рта, да еще и стеклянные глаза с застывшими зрачками.
– Матерь Божья, что ж такое-то, – Тихон все ж протянул руку и тронул его за плечо, хотя не особо надеялся, что тот подаст признаки жизни. Мертвый, точно. Бедный мертвый человек, вот жесть.
Как только Тихон отошел от лифта, двери закрылись, но кабина так и осталась на четвертом этаже. Совершенно не понимая зачем, он нажал кнопку еще раз. Ну а вдруг? Однако картина предстала та же: двери разъехались, а там мертвец.
– Охренеть! – все, что он смог выговорить. А все, что смог придумать, – это спуститься вниз и найти Софью Михайловну. Консьержки на своем привычном месте – диванчике – у стены не было, оставалось постучаться к ней в каморку. Старушка открыла не сразу, сначала послышались ее шаркающие, но быстрые шаги, затем звуки поворачивающегося ключа.
– Софья Михайловна, здравствуйте. Там труп! – выпалил Тихон на одном дыхании.
– Тимоша, привет. Ты чего такой нервный? – защебетала по-старчески та, продолжая путать имена Тихон и Тимофей, на что жилец дома уже давно закрыл глаза. – Случилось чего?
– Труп говорю! Прям там, на этаже!
– Господи спаси! Какой такой труп? Откуда? – до консьержки наконец начал доходить смысл сказанного, она поспешила выйти из своей каморки и запереть ее снаружи. – Прямо на этаже?
– Да, в лифте!
– Так в лифте или на этаже? – интонация бабули резко сменилась, когда она усомнилась в словах Тихона, казалось, она была им весьма недовольна.
– В лифте у меня на этаже!
– Ну так звони в полицию, милок! Я-то что могу сделать?
– Я думал, вы позвоните… Вы ведь… э-э-э, – Тихон так и не понял, почему решил возложить эту обязанность на Софью Михайловну. Видимо, подсознание выдало, что раз она такая старенькая, значит, все в жизни повидала, ко всему готова. Какой-то глупый стереотип о старушках, консьержках, и тем более о старушках-консьержках.
– Ты ж его нашел, тебе и звонить, – уверенным тоном человека, разбирающегося в вопросе, ответила консьержка.
– Да… Наверное, лучше самому, – он нахмурился собственной глупости и слабости, посмотрел исподлобья на Софью Михайловну и буркнув неразборчивое «спасибо», поспешил обратно на этаж. Не успел он пройти и половину пролетов, как позвонил курьер, про которого Тихон абсолютно забыл. Пришлось снова спускаться на первый этаж, чтобы забрать заказ. Есть мужчине напрочь расхотелось и даже ароматизаторы, которыми щедро снабжают фастфуд, не возбудили его рецепторы. Все силы уходили на то, чтобы перестать бояться мертвого мужчину и вести себя как подобает мужчине живому. То есть быть стойким и выдержанным. И позвонить в полицию.
Оказавшись на своем этаже, Тихон уставился на закрытые двери лифта и горящую красным цифру 4. Наверняка сломался, иначе чего он не уезжает? Здорово было бы, если бы кто-то другой вызвал лифт и обнаружил труп. Хотя нет, дуралей, ты же уже рассказал все Софье Михайловне, ругал он себя.
– Да, здравствуйте. Я обнаружил труп у себя на этаже. Что мне делать? – растерянно спросил Тихон, когда в трубке раздалось дежурное «слушаю». По просьбе полицейского он назвал все данные, в том числе и адрес дома.
– Некрасовская, 8? Вы серьезно?! – дежурный совершенно точно был в шоке, Тихону оставалось только догадываться почему.
– Эм, да. Я живу в доме по адресу Некрасовская, 8, – какая странная реакция, подумал мужчина.
– А квартира у вас небось пятнадцатая?
– Да, – удивленно протянул Тихон и посмотрел для верности на свою дверь с позолоченными цифрами «15», красовавшимися чуть выше глазка. – А вы откуда знаете?
– Неважно. Высылаю группу, – устало и раздраженно протянул дежурный и повесил трубку.
Тихон так и не понял, что ему делать. Он торчал посреди общего коридора в куртке нараспашку, шортах, майке и уличных тапках, с телефоном в одной руке и пакетом с едой в другой и представлял собой жалкое, ну или странное зрелище. Постояв так с минуту, усилено хмуря брови, мужчина не придумал ничего лучше, как снова нажать на кнопку. Ну а вдруг? Двери разъехались, и уже знакомое волнение отозвалось где-то в теле. Мертвец был на месте. Глубоко вздохнув, Тихон поставил пакет, положил телефон в карман и уперся руками в створки лифта. Нужно рассмотреть этого несчастного.
Первое, что бросилось в глаза – идеальный накаченный торс. При жизни явно был спортсменом. А сейчас он просто полусидел тут наполовину голый. Без обуви почему-то, только джинсы и все. Волосы. Какие длинные волосы. Редко встретишь такие у парней, разве что в кино. Никаких других особых примет Тихон не заметил. Конечно, взгляд то и дело возвращался к его рту и шее, которые были испачканы кровью, она не текла, а как будто давно запеклась. В памяти сразу всплыла сцена из любимой «Игры престолов», когда отравили короля Джоффри Баратеона. Очень схожие симптомы. Неужели этого мужчину тоже отравили? Интересно, кто и зачем?
Удовлетворив свое любопытство сполна, Тихон убрал руки, и двери закрылись. Ни через пять минут, ни через десять никто не приехал и не позвонил. Устав стоять в коридоре, он пошел в свою квартиру, но для верности оставил входную дверь открытой. Глупость какая, они же знают, куда стучаться. Снова поругав себя, Тихон закрыл дверь, поставил пакет с едой на кухонный стол, а сам устроился на диване в гостиной. Желание смотреть сериал пропало. Настроение прекрасного вечера погрязло в раздумьях о жизни… и смерти. Взять и убить человека. Разве так можно? Думать о том, что мужчина покончил жизнь самоубийством совсем не хотелось. Дурацкий какой-то способ – отравиться в лифте. Кто так делает?
Красивый, здоровый, ну наверняка же здоровый. И такой конец! Понятное дело, смерть придает жизни больший смысл. Не будь ее, люди наверняка творили бы еще большую дичь, чем сейчас. Только все равно печально. Сейчас Тихону было безумно жаль этого мужчину. Так хотелось разделить с кем-то эти эмоции, позвонить и рассказать кому-нибудь о том, что произошло. Первой на ум пришла мама. Глупая идея. Нечего и надеяться, что она возьмет трубку. Рассчитывать на ее внимание можно было только в одном случае: та точно позвонит, если сын перестанет перечислять деньги каждый месяц.
Мать перестала любить Тихона, когда тому исполнилось двенадцать. Какое-то время она пыталась бороться с лишним весом отпрыска и его заставляла. Когда же стало понятно, что ничего не выйдет, постаралась просто терпеть сына. Ни отличная учеба, ни хорошая работа с большой зарплатой не могли расположить ее к чаду. Она даже не присылала элементарного «спасибо», когда получала на карту очередной перевод. Если сын ей звонил, то слышал лишь издевательское: «Ну что, похудел?». А ответив «нет», переставал вызывать у нее интерес.
Иногда мужчина фантазировал, а что, если он вдруг превратится в Аполлона и мать об этом узнает? Она правда изменится? Будет ему постоянно звонить, общаться, вести себя, как нормальная? И даже будет говорить сыну, что любит его? Наверное, выгляди он так, как этот покойник, мама гордилась бы им, хвасталась перед подругами. В это так сложно было поверить, что и стараться сбросить вес ни капельки не хотелось.