– Помойкой, – нашел другое сравнение Гога. – В которую скинули сгнивший лук, протухшие яйца и потные носки. Но на вкус дуриан божественен.
– Не зря его называют королем фруктов, – кивнул вихрастой головой Валентин и поставил блюдо перед женой, у которой на лице застыло брезгливое выражение. – Моя королева, это сюрприз для тебя!
– Спасибо, конечно… – она зажала нос пальцами, – но меня вырвет, если попробую.
– Запах выветрится скоро, – успокоил ее Гога. – Да и от мякоти не пахнет. Она на вкус как крем-брюле.
– Разве не запрещено проносить в отель дуриан? – спросил Леша. Его смутило только это, а запах не показался мерзким. – Нас оштрафуют на пять тысяч баттов, если узнают, что мы его вскрывали на территории.
– Мы на крыше, на свежем воздухе, – отмахнулся Валентин. – Сейчас быстренько поедим, очистки в пакет засунем и завяжем его туго-туго. – Он разделил дуриан на всех, кусочки разложил по тарелкам и вручил каждому в руки. – За мою королеву! – провозгласил тост он и жестом велел всем приступать.
Дуриан оказался на самом деле вкусным. Леша с удовольствием съел, только потом вспомнив, что с алкоголем его совмещать нежелательно. Якобы это грозит несварением. Он хотел напомнить об этом Элле, которая и так настрадалась, но, отметив, с каким аппетитом она поглощает фрукт, прикусил язык.
– Теперь, Валек, пора избавляться от следов преступления, – скомандовала Фрекен Бок. – А то одним божком не отделаемся, еще и батты выложить придется в качестве штрафа.
– Тебе хотя бы понравилось? – спросил он, деловито собирая кожуру в пакет.
– Как мыла поела, – хохотнула Валентина, – но все равно спасибо. Ты ради меня на риск пошел, я это ценю, – и смачно чмокнула мужа в щеку.
– Сейчас я включу музыку, вы танцуйте, а я быстренько спущусь к мусорному баку, стоящему за пределами отеля, и избавлюсь от улик.
Сунув пакет в еще один, а его в свою очередь в помятую коробку из-под баночной газировки, Валентин отправился на «дело».
Танцевальная программа не удавалась до тех пор, пока не вернулся Валек.
– Вы что, на поминках? – грозно рявкнул он, уперев руки в боки. В этот момент он походил на свою супругу. Не зря говорят, что муж и жена одна сатана. – Почему веселятся только Гога и Яна?
Это было действительно так. Никто, кроме них, не пожелал танцевать. Даже Чикотка не поддержала своего парня, она методично поедала виноград, запивая его сильно разбавленным энергетиком ромом. Как Леша успел заметить, местные жители постоянно что-то жуют и регулярно выпивают. При этом толстяков среди них было мало, как и мотающихся после возлияний.
– Мне музыка не нравится, – сказала Маша.
– А вам? – обратился он к Элле.
– Я без кавалера не танцую, а меня никто из мужчин не приглашает. – Она одарила Толю укоризненным взглядом. Он был ей симпатичен, и, как показалось Леше, актриса считала, что ей он больше подходит, чем Яне. Губа не дура была у мадам Бурановой.
– Я вообще не танцую, – выпалил он. – Даже с женой.
– И я, – зачем-то ляпнул Семенов. На самом деле с бывшей супругой он танцевал на праздниках, и у него неплохо получалось.
– Валек, организуй нам данс-марафон, – скомандовала Валентина. – А то вечеринка затухает.
– Что еще за марафон? – испугался Толя. – Если это свадебный конкурс какой-то, я участвовать отказываюсь.
– Не нуди, – крикнула ему раскрасневшаяся от танцев Яна. – На собственной свадьбе от них отлынивал, а тут не получится.
– Да не буду я вокруг стульев бегать…
– И не нужно, – ответил ему Валентин, включивший музыку. – Это не конкурс, а танцевальный марафон. Все встаем из-за стола и выходим на данс-пол. Быстро-быстро!
Все подчинились, даже Толя. Но поднялся он с лицом страдальца.
– Беремся за руки и начинаем с хоровода! Потом, когда музыка сменится, отплясываем ламбаду, твист, польку…
– А лезгинку? – азартно выкрикнул Гога.
– Будет и она. Вы сами услышите. Главное, не останавливаться, продолжать марафон. Погнали!
И, схватив руки Валентины и Маши, Валек показал, как нужно двигаться, чтобы получился стройный хоровод. Потом он научил гостей сиртаки, рок-н-роллу и турецкому танцу с платком. Все от души веселились, особенно Чикотка, для которой свадебные развлечения россиян были в диковинку. Когда же пришла наконец пора лезгинки и Гога приготовился показывать класс, возопила Элла Буранова:
– Мое кольцо! Оно пропало!
– Потеряли? – процедил тот досадливо. Не могла чуть позже хватиться?
– А сказали, заговоренное, – припомнил Толя. Он единственный не запыхался, хоть и не отставал от остальных. – Давайте искать, оно где-то на полу. Слетело с пальца во время танцев, возможно, закатилось под лежак или стул…
Музыку выключили, зажгли свет и принялись искать пропажу.
Безрезультатно!
– Мне кажется, когда мы начали танцевать, кольца на пальце уже не было, – сказала Маша. – Я держала вас за руку и не почувствовала его.
– Может, слетело, когда вы вытирали их после еды? – предположила Яна.
Все вместе стали осматривать стол, стулья, заглядывать под них и скатерть, переворачивать тарелки, перебирать скомканные салфетки.
– Украли! – ледяным голосом проговорила Элла. – Подобрали и присвоили… Или хуже – стащили с пальца во время танцев.
– Не говори ерунды, – шикнула на нее Валентина, резко перейдя на «ты». До этого употребляла только «вы» и «душенька». – Тут все люди порядочные.
– Откуда тебе знать? – тоже отбросила церемонии Элла. – Мы все едва знакомы.
– И все равно обвинять своих гостей в воровстве я не позволю.
– А я не только их, но и тебя… – все больше расходилась Буранова. – Думаешь, не замечала, как ты на мое кольцо завистливо таращилась? Да все вы, бабенки, слюни на него пускали! Даже эта. – Она указала на ничего не понимающую Чикотку.
– Прекратите, – прикрикнул на нее Валентин. – Никому ваша побрякушка не нужна, а тем более моей жене.
– Да, ей дуриана в качестве подарка достаточно, – насмешливо протянула актриса. – Но все же я не думаю, что кольцо украла Валя. У меня есть другой подозреваемый! – Сказав это, она развернулась к Маше, ткнула в нее пальцем и выплюнула: – И это купитмановская профурсетка!
– Я? – переспросила та, на всякий случай обернувшись. Думала, может, за ее спиной еще кто-то стоит. – Вы считаете, что я новая пассия вашего бывшего мужа?
– Уверена!
– Какая глупость, – рассмеялась Маша. – Я знать его не знаю. Да и не связалась бы с дедом. Ему столько же, сколько и вам? – Она мстительно добавила: – Лет восемьдесят пять?
– Мне шестьдесят с небольшим хвостиком, – побелела от гнева Буранова. Хвостику явно было больше десяти лет.
– С чего вы решили, что Маша новая невеста Купитмана? – поинтересовался Толя.
– Он провожал ее в аэропорт. Я видела их.
– Никто меня не провожал, – запротестовала девушка. – Я одна была.
– Врешь! Вы ворковали в зале ожидания. Купитман знал, куда я улетаю и каким рейсом, вот и подослал тебя. – Элла буравила Машу взглядом и чеканила слова, как будто играла роль дознавателя: – А может, ты сама решилась на кражу? Раз Купитман не смог кольцо назад получить, ты взяла все в свои руки…
– В зале ожидания я общалась с каким-то пожилым мужчиной, да, – припомнила Маша. – Он забыл дома очки и не мог прочесть сообщение в телефоне. Я помогла.
– Врешь и не краснеешь.
– Как я могу быть невестой вашего Купитмана, если в Питере не живу? Я в гости к подруге приезжала и сюда решила вылететь из вашего города, потому что из нашего это сделать невозможно.
Буранова нахмурила выщипанные в ниточку брови. Она поверила Маше, но не могла этого признать.
– Я бы на вашем месте извинился, – подал голос молчавший Гога. Он пребывал в подавленном настроении все то время, что они занимались поисками.
– А я бы на твоем месте проверила карманы массажистки, – парировала Элла. Не так легко ее было пристыдить. – И свои вывернула. Если кольцо украл не связанный с Купитманом человек, то это кто-то из вас.
Гога даже побледнел от возмущения, а он был загорелым до черноты.
– Поганый твой язык, – прорычал он и перешел на грузинский, скорее всего, матерный.
– Вор среди вас. Если не девчонка стянула кольцо, в которое влюбилась, то ты для того, чтобы подарить ей. А может, ты! – актриса колыхнула шляпой в сторону Толи. – Жена больше зарабатывает, и тебе стыдно за это. Но кольцо мое можно дорого продать и купить Янке что-нибудь стоящее. Что же касается тебя, – Элла добралась до Семенова, – ты вне подозрений!
– Почему? – опешил Леша.
– Кишка у тебя тонка что-то украсть. Тютя-матютя ты.
– Никак без оскорблений? – громыхнула Валентина. – Пошла вон отсюда, ведьма!
– Сразу после того, как вы все вывернете карманы.
– А если откажемся?
– Я вызову полицию.
– Валяй, – с вызовом проговорила Фрекен Бок. – Перед ней я карманы выверну.
– Валюша, постой, – взял жену под руку Карлсон. – Если Элле будет спокойнее, я не против продемонстрировать содержимое своих карманов. – Он быстро вывернул их. На плиточный пол посыпалась мелочь, и только она. – Гога, а ты?
Тот достал из своих ключи и презервативы. У Чикотки вообще карманов не оказалось, она была в платье, без сумочки, только с телефоном.
– Я поддерживаю Валентину, – сказал Толя. – Пусть полоумная вызывает полицию. Весь вечер будет потерян, а то и завтрашний день, но мне плевать.
– Перепрятать кольцо надеешься? Учти, оно заговоренное. Несчастье принесет тому, кто на него позарился.
– Слышали уже, – буркнул тот.
– Даю вору час. Если вернет кольцо, я не буду поднимать шума.
Сказав это, Буранова удалилась.
– Жаль, что праздник так печально закончился, – вздохнул Толя. – Но вам, Валентин и Валентина, за него спасибо. Яна, пойдем спать, – и, взяв жену за руку, ушел.
Остальные тоже рассосались. На крыше остался только Валентин, чтобы прибраться. От помощи он отказался, хотя Маша и Леша ее предлагали.