– А как же спортзал? – пискнул ему в спину Родик.
Спина резко остановилась. Пока Макар медленно разворачивался, Петровна опередила его:
– Спортзал к вашим услугам – голосом голодианки проворковала она. – Согласно анализу физических данных экипажа и показателей тренировок за последние три декады, мной рекомендовано увеличить уровень тренировочных нагрузок всего экипажа на сорок два процента. Исключение составляют…
– Да мы знаем, знаем! – не выдержал Яхо – Капитан и биолог.
– Какая удивительная осведомленность! – с низким, грудным придыханием, от которого у мужчин побежали мурашки по коже, и… не только по коже, произнес разум «Совы». – Жду там вас всех…
Сразу стало понятно, что ждать будут «их там» может и долго, но, со всё возрастающим нетерпением.
Капитан ухмыльнулся и развернувшись на пятках, пошел к выходу, насвистывая какой-то воинственный марш.
– А говорят, что женитьба смягчает… – пробормотал ему вслед Игореша.
– Ты жену его видел? – ухмыльнулся ему грустно Хич. – Небось выиграла в шахматы у него, а мы теперь все расхлебываем. Бедный Петрович…
***
За короткое время полета в составе экипажа «Совы» я высплюсь, наверное на полжизни вперед. Процесс этот затягивал. В жизни я не спала так тепло комфортно. Хотя, надо признаться себе: больше всего в этом процессе мне стал нравиться теплый бок капитана. И рука на моем животе, и его глубокое, размеренное дыхание. Я чувствовала как к нему подступали кошмары и мысленно их раздвигала руками. Осторожно гладила горько нахмуренный лоб, выпуклую горбинку носа, излом темных бровей. И видела – темнота отступает. Когда Рик улыбался во сне, становилось светлее.
А сейчас я пыталась уснуть в собственной спальне, на внезапно вдруг ставшей пустынной постели и ощущала внутри пустоту. Я ощущала себя всеми забытым путником, застрявшим в меня ужасающих Сумерках, – измерении без времени и пространства. Меня потеряли.
Его присутствие я ощутила сквозь тревожную дрему так ясно, как будто открыла глаза. В отличие от Горыныча, что беззаботно дрых у меня где-то в ногах, завернувшись в гладкую белую ткань. Рик двигался абсолютно бесшумно как тень. Он все еще продолжал удивлять меня новыми, постоянно открывающимися талантами. Постоял в изголовье, задумчиво глядя на нас. Я чувствовала его изучающий взгляд всей поверхностью кожи. Странные чувства он вызывал, непривычные. Хотелось его подразнить, мягко перевернувшись на живот да так, чтобы ткань соскользнула с бедра, обнажая всю ногу и плечи, и спину, прикрытые лишь только тонкой полоской белья. Хотелось услышать его участившееся дыхание, грохот сильного сердца. И я даже было решилась осторожно пошевелился, но именно в этот момент, тихо раздался вкрадчивый голос прямо у нас над головой:
– Кэп, я жду.
Я ушам своим не поверила. А звуковая галлюцинация настойчиво прошелестела:
– Ты мне обещал…
– Не ори так, – шепотом отозвался Аверин. – Разбудишь, и тогда нам придется надолго все отложить.
– У нас с тобой мало времени, – невидимая соперница не собиралась сдаваться.
Я лежала и холодела от ярости. Потрясающе! В открытом космосе, на бескрайних просторах галактики мой муж умудрился найти мне замену! Так быстро? Так. Стоп. Включи мозг, дорогая. Начни лучше с того, что ты ему фактически еще не жена. И закончи тем фактом, что попасть на «Сову» не так просто.
Может, в стазисе у них кто-то еще завалялся, а теперь просыпаются? Тоже нет, я уже видела полный список всех разумных существ корабля. Секс-кукла – ядроид? Почему-то никак не хотелось представлять себе Рика и куклу. Нет. Не того склада характера мой-как-бы-муж. Вообще сомневаюсь, что на фрегате подобная практика разрешалась.
Я лежала, изображая глубокий сон и судорожно прислушивалась ко всем звукам в каюте. Вот раздался тихий шелест воды. Потом снова шепот Аверина и в ответ ему – похожие на мурлыканье горной кошки лаконичные фразы его собеседницы.
Мои чувства и мысли заволакивало пеленой. Серо-коричневой, вязкой, удушливой как трясина. Ревность? Я подобного накала страстей никогда еще не испытывала. Хотелось вскочить, влететь в душ и вцепиться сопернице в волосы. Мое воспаленное воображение живо нарисовало ее: темноволосую, рослую, крепкую.
Уже через десять минут я отчетливо поняла, что если не встану сейчас и не сделаю этого, то просто свихнусь. Особенно после того, как диалог их становился все тише. Перед глазами нарисовались такие двусмысленные картины, что я не выдержала и громко шлепая по гладкому полу босыми ногами (чтобы все услышали), мучительно презирая себя, поперлась чинить справедливость.
В конце концов, развод – это не смерть. Убью эту гадину, голосом похотливой голодианки болтающую с моим мужем, или отломаю безмозглую голову секс-игрушке-ядроиду, ценой в виталитовый рудник и сразу же разведусь.
Если выживу.
Когда передо мной тихо раздвинулся проход в душевую, я замерла на пороге, не в силах сделать вперед даже шаг. Там совершенно голый Аверин стоял под струями воды, спиной ко мне и сосредоточенно что-то читал на экране своего видера, прикрепленного прямо к стене. Он делал это слух, очень тихо, но при этом очень живо жестикулировал.
Больше там не было никого. Пустота. Только голос остался. Невидимая любовница?
Словно во сне протянула вперед к нему руку. Потрогать, почувствовать. Ладонь обожгли струи воды ледяные, как снег, стремительно приводя меня в чувство.
Рик медленно развернулся, ловя ошарашенный взгляд и совершенно меня не стесняясь. Интересно, ему вообще было знакомо подобное чувство?
– Солц? – он хрипло спросил. – Почему ты не спишь? Мы тебя разбудили?
– Мы? – я едва прохрипела.
Он тут же все понял.
– Вода, стоп. Петровна, представься, и опиши моей супруге, чем мы с тобой тут занимались.
– Пет… кто? – пролепетал кто-то совсем небархатным женским голосом. Кажется, я.
– Автономный кристаллический модуль искусственного интеллекта проект пятьсот шестнадцать триста три пятьдесят два, четвертая модификация, локальное имя Петровна. Мы изучали основные принципы неформального общения с членами экипажа «Совы».
– А где… предыдущие три? – ничего более умного не спросила несчастная я. И тупая.
– Пойдем, дорогая. Я давно их всех уже похоронил.
Рик успел обернуть бедра пушистым полотенцем и отчего-то лучился прямо-таки осязаемым удовольствием.
– Чувство юмора капитана? – осторожно спросила Петровна.
– Сама все никак не привыкну… – отчего-то обиженно я ей ответила, увлекаемая в сторону спальни.
Как, опять спать? Лучше бы я согласилась на сон в лазарете. Точно меньше тревог. Проснулась, – а тут уже новый ИскИн.
15. Свидание с приключениями
Сова. Имперский фрегат A- IIV класса. Периферия планетарной системы α Кассиопеи – Шедара, в созвездии Кассиопеи.
Никогда еще в жизни Аверина его так смешно не ревновали. Хотя… справедливости ради нужно сказать: до сих пор и ИскИны на всех кораблях в жизни Макара носили черты исключительно мужские. Так уж издревле повелось в обществе гуманоидов. Со времен великих войн и становления современной Империи, о которых уже даже следов практически не осталось.
Как-то много вдруг женщин появилось в его серой жизни… Одну из них прямо сейчас он вел за руку в спальню. Молча, а оттого градус предвкушения только лишь нарастал.
– Ты не оденешься? – она вдруг зачем-то спросила, выразительно глядя под ноги.
– Нет.
Она даже споткнулась от неожиданной откровенности мужа.
– Но мы же не будем… – спросила внезапно осипшим голосом.
– А что меня остановит? – пряча улыбку, он так же тихо спросил.
– Ты говорил, что…
– Нэрис, посмотри на меня.
Вот умел он отдавать приказы голоса не повышая, но так, что хотелось вытянуться в струнку и тут же все выполнить. Посмотрела.
– А разве ты против? – спросил, руку не отпуская, а глаза продолжали смеяться.
– Рик, я…
– Маленькая трусишка, готовая месяцами прятаться от себя.
– Это тоже, – сдалась.
Он вдруг резко остановился, отчего Нэс налетела на твердую спину, показавшуюся просто каменной. И широкой настолько, что видно из-за нее ничегошеньки не было. Маркар произнес витиеватую фразу на каком-то неизвестном девушке языке, богатом твердыми и совершенно непроизносимыми звуками.
– Что там случилось? – только теперь она вдруг поняла, что они пришли вовсе не в спальню.
И не в столовую, хотя чуткий нос Нэрис улавливал аппетитные запахи. Макар не отозвался, он стоял, все еще держа ее за руку и очень громко дышал. Как выныривающий из воды морской красный тигр, право слово.
– Там… – скрипнул громко зубами, но с собой все-таки справился. – Моя провалившаяся попытка устроить с женой романтическое свидание.
– В одних полотенцах? – попыталась съехидничать, но получила в ответ настолько выразительный взгляд, что притихла. – Может все-таки покажешь?
– Смотри.
И отодвинулся.
Надо заметить, что помещение личной библиотеки Аверина действительно было оригинально. Стены, обшитые материалом, похожим на дерево, теплым и мягким. Высокие в потолок стеллажи, чем-то похожие на те, что стояли в их замке, были заполнены настоящими бумажными книгами. Большущее темное кресло и вовсе казалось чем-то разительно инородным на современном космическом корабле. Темный стол, большой межстенный иллюминатор, выходивший прямиком в оранжерею биостанции с ее яркими красками, зеленью и бурлением жизни. Сдержанная роскошь, от которой веяло древностью. И колбы с цветами, подаренными капитаном, только лишь подчеркивали впечатление, красуясь на темных полках между книгами.
И вот в этом сосредоточении роскоши и уюта поселился злой демон из сказки. Только подобное злое создание могло натворить столько бед и так быстро.
Светлый сливочный цвет мягкого напольного покрытия зиял язвами болезненно-багровых пятен. Между ними валялись огрызки фруктов, остатки каких-то блестящих упаковок, и кажется, даже осколки. Кусок белой ткани, свисающий с библиотечного столика, богато украшенный традиционной свадебной аграрийской вышивкой, на этом фоне казался воплощением издевательства.