– А как ты заметил отсутствие химика? – Макар не хотел снова слушать историю о родословной в сто двадцать колен и великих охотниках в ней – знатных предках Горыныча.
– Я лично хотел изучить эту прелесть… – степенно ответил Горыныч, – Ну, то есть, ту самую гадость, которую хозяйка не оценила.
– Так и скажи, что сожрать, – «хозяйка», его возвращению была так рада, что выложила последний кусок тушеного мяса Горынычу. И как он не лопнет… Поймала на себе насмешливый взгляд капитана и пожала плечами, мол, не пропадать же добру.
– Ароматические и вкусовые предпочтения у собаки обыкновенной отличаются, от человеческих, дорогая хозяйка, – пробормотал Горыныч, довольный собой. – Но есть эту дрянь определенно не стоило. А теперь все равно не получится, химик ваш все унес. И посуду тщательно вымыл каким-то составом. Теперь даже не пахнет.
– Говоришь, датчики он заменил… – Аверин находился в преотвратнейшем расположении духа. Родик – предатель? Тот самый мальчишка, которого он выкупил в главном голодианском борделе? Что движет им? – Допускаю… но как он улетел?
– Никаких даже намеков на сеанс связи мной обнаружено не было. – Игорь выглядел очень расстроенно. Они не были с Родей друзьями, лишь болтали накоротке. Но теперь ему стало казаться, что Макар ему не доверяет. Имеет полное право, наверное. Доверие в их условиях вообще невероятная роскошь.
– Дошел до корабля, там для него было оставлено сообщение. Прослушал инструкцию, выполнил. Улетел. Кстати, там уже стоит новый кораблик, у них автоматика. Пустой площадка не стоит.
– Это хорошая новость. Если все так, то нас нет ни малейшего смысла оставаться на базе и ждать тут червей. – Макар вопросительно посмотрел на помощника. Стэм молча кивнул.
– Еще бы понять, как нам отсюда уйти… – пробормотал тихо Яхо, всматриваясь в изображение на проекциях с камер.
– Так я знаю! – наконец-то доев, Горыныч задумчиво почесал лапой ухо. Передней. Потом посмотрел на нее, зачем-то понюхал и подтянул к уху заднюю, громко хлопая длинным пологом уха и похрюкивая от удовольствия.
– Ты закончил? – весьма холодно спросил его капитан, спустя пару минут. – Мы все ждем.
– Рваным ботинком вам в печень, я думаю! – огрызнулся Горыныч. И где он научился подобным манерам? Игорек, видимо, тоже подумал об этом и нервно поежился. – Помните ту пиявку, которую Нэрис спасла по дороге сюда?
Забыть было сложно, вопрос риторический.
– Помнится, нас уверяли, что все организмы, живущие в парке и полезные и красивые… – Нэрис смолчать не смогла.
– Родик ваш – полный придурок, всю дорогу до корабля он разговаривал сам с собой. И много всего наболтал. – Горыныч радостно улыбался во все свои белые сорок два зуба. – Это самка.
– Его Ойле учил так отбрасывать свои страхи. – Игорек подал голос. – разговаривать с собой вслух. Родий рассказывал, что ему помогает.
Ойле… Что-то снова царапнуло капитана при упоминании имени бывшего однокашника. Интересно, он выжил?
– Ага, вот со страху он мне все и выдал, сам того не понимая. Базу эту к нашему приезду готовили загодя. Эти огненные пиявки здесь живут уже очень давно, они все ручные. Плавят тропинки, светятся по ночам, камушки жрут. И красивые и полезные. Мужики. А мы встретили самку.
– Это все интересно, конечно. Но какое имеет отношение к нам? – Яхо фыркнул.
– Самка одна. И ее здесь раньше не было, женское яйцо привезли за неделю до нашего с вами прилета. Она вылупилась и зовет теперь всех самцов размножаться. Страстная, дикая самка. Сидит на вершине горы и зовет кавалеров. Вон, видали? – Горыныч кивнул на экран, – а их в парке почти полусотня. Это самые первые побежали, мелкие и молодые.
– И что нам дает эта прелюбопытнейшая информация?
– Родик шел через самку. Боялся до судорог, но прошел. А пропустила его она знаете, как? – Горыныч торжествующе воззрился на сидевших вокруг него очень серьезных людей. – Очень просто!
Ну да. Проще некуда: сложное химическое соединение, погасившее ненадолго сексуальные аппетиты пиявки. Только псу это могло показаться несложным. И невозможным для экипажа «Совы», в отсутствие химика.
– Ежиков диких вам в печку! Ну как же все сложно, собирайтесь, давайте, пошли! – Горыныч сиял оптимизмом.
– Снова идем лесом в ночь? – Хич осторожно спросил. – Я бы запасся водой и провизией.
– Ждать нам здесь больше нечего, – Макар все еще словно раздумывал – Возвращаемся на «Сову».
– Толком не отдохнули и даже не выспались, – проворчал тихо Яхо, но тут же осекся под взглядом мужчин.
– Ну, не скажи, кое-что важное мы здесь сделать успели… – Макар многозначительно усмехнулся, не сводя взгляда с жены. А она не смутилась. – Но в одном Хич прав: продовольствия мы с собой точно побольше возьмем, Гесса побалуем натуральными.
– Или скормим все нашей паленой пиявке, – Горыныч опять улыбался, и кажется, этот приятный процесс ему все больше нравился. – Вместе с камнями.
– Или всем экипажем, – Яхо сегодня блистал оптимизмом. – И Макар, все конечно молчат, и не спросят… как мы прохлопали Родика?
И смотрел он не на капитана. На Нэрис смотрел бортинженер имперского фрегата «Сова». Нэрис выдержала его взгляд. Она не дрогнула, не отвернулась. Этот вопрос Нэс и сама себе задавала.
– Страх, ревность, застарелая обида и отвращение к себе самому… – она тихо вздохнула, потерла задумчиво щеку ладонью. Привычки, оказывается могут быть и заразны. Смешно. – Обычный набор подросткового возраста. Простите, но я еще ведь совершенно не знаю вас всех. Что из этого стало причиной побега? И почему все решили, что это предательство? Я обожаю Горыныча, но почему все поверили в его предположение?
– По тому, что подобного ожидали от Родия, – подал голос Стэм. – Нэрис права, капитан. Вспомни: мы все были против мальчишки. Ты увлекся светлой идеей «спасения юного гения», решив отчего-то, что каждое юное дарование может найти гостеприимный приют на «Сове».
– Игорек, прекрати дергаться. Ты счастливое исключение, и тебе были рады, – Хич отвесил шуточный подзатыльник связисту, действительно напряженному. – И няньки тебе не нужны.
– Щеночков пора заводить нашему капитану, – задумчиво резюмировал пес. – Пока хозяйку не увели.
Макар долго молчал. Отвечать было нечего. Стэм прав, оттого еще горше.
– Нэс, как только вернемся на борт, сразу же сядешь за личные дела экипажа. Надеюсь, теперь ни у кого нет возражений? – экипаж промолчал, соглашаясь с оптимистичными планами капитана. – Выход в ночь не самая лучшая идея, но двенадцать часов… странная арифметика: требовать явиться в посольство и запереть нас на базе. Очень странная. Горыныч, Родик что-то о Нэс говорил? – Макар встал из-за стола.
– Ругался, не на имперском.
– Родиона больше не обсуждать, поговорили и хватит… – капитан сосредоточенно перебирал содержимое пояса, всем давая понять, что пора собираться в дорогу. – Когда выберемся, передадим информацию безопасникам, пусть они разбираются сами. Мы с вами не суд, мы инспекция и разведка. Всем понятно?
Знакомые стальные нотки его тона легко доходили до самых непонятливых. Даже Нэрис спину выпрямила и приготовилась слушать приказ, мысленно в очередной раз восхитившись Авериным. Как так у него получается?
– По куратору, капитан… – Игореша тихо напомнил. – Я докладывал.
– Что там у нашего, у болезного? – устало спросил капитан.
– Идея выхода из червивой ловушки, – гордо ответил связист. – Таракан, просыпайся!
К удивлению всех, под круглым столиком, одиноко стоящим в углу действительно что-то зашевелилось. И спустя пару минут с явным трудом оттуда выбрался их несчастный куратор. Вид был у него… так выглядят курсанты первого витка обучения после месяца практики. Весь лоск холеного ядроида самой последней модели облез вместе с декоративным покрытием. Перед экипажем стоял существенно измененный практически-боевой яроид, прошедший серьезные испытания.
– Мать моя сука… – поперхнулся Горыныч принюхиваясь к преобразившемуся куратору, – Серные пробки вам в уши… Все зло от мозгов.
– Докладывать, – выдавил из себя капитан, пораженно разглядывая Таркана. – Игорек, что ты сделал?
– Вправил мозги, капитан. Прав Горыныч, кое-что там почистил, следилки убрал, посмотрел память. Делать было особенно нечего. Что интересно: информацию о наших перемещениях он передавал сразу по трем источникам запроса. Независимым. Два я раскрыл, третий… дело времени.
– Безопасники Шедара, посольство Зигейны? – Макар усмехнулся, Хичу зачем-то кивая. Тот быстро вышел.
– Так точно! – Игорек радостно улыбнулся, наконец-то расслабившись. – Третий источник тоже в посольстве, но тщательно это скрывает.
– Яхо, на тебе вся вода и провизия к выходу, – скомандовал капитан. – Горыныч, поступаешь в распоряжение бортинженера, твой нос ему может понадобиться. Час на все сборы.
Горыныч и не думал ему возражать. Сделал вид очень серьезный, потянулся, и громко потопал за стремительно и бесшумно передвигающимся Яхо.
Игорек что-то поколдовал, держа ядроида за конечность и тот вдруг заговорил.
– Водные преграды! – прозвучало так громко и величаво, что Нэс уронила тарелку.
Она все это время тихонечко собирала остатки их ужина, сортируя посуду.
Воцарилось молчание.
– А ведь это идея… – задумчиво произнес капитан.
32. Выход на воду
Обитаемая планетарная система Шедар, планета Шедар, природный экопарк «Черные горы»
– Вода, – это роскошь. – Нэрис вздохнула. В ее голове никак не укладывались природные особенности Шедара. – Похоже, наши преследователи не взяли в расчет ее свойства. Им и в голову не пришло, что огненным организмам она не понравится. Я надеюсь.
– И следы. Да, на воде следов не остается. Что еще ценного нам поведает наш куратор? – Макар подошел сзади к жене и никого не стесняясь ее осторожно обнял, отрывая от посуды.
Нэс покраснела. Она все никак не могла привыкнуть к своему новому статусу и семейному положению. Законный муж. Удивительно. А еще удивительней был его алый. Как можно испытывать к человеку такие яркие и сильные чувства? Тем более – к ней. К самой обычной лиглянке. Ну, хорошо, дочери королевы, но это скорей недостаток. Неприятное дополнение.