Лишь после третьего глотка из его личной серебряной фляжки глаза вдруг открылись и я начала осмысливать происходящее. Какое-то жуткое пойло. Пахло крепким и дорогим алкоголем, на вкус ощущалось как жидкий огонь, Внутренности обжигало нещадно, но воодушевило исправно. Так что я даже подпрыгнула, отрываясь от фляги.
– Еще два глотка, – мою попытку сбежать Рик пресек накорню. – Энергетик от Гесса. Его действие длится еще почти двадцать часов. Сейчас полегчает, потом просто спать.
Прозвучало оптимистично.
– Ты почему никому ничего не сказал? – у меня накопилась великая куча невнятных вопросов. Рик сразу же понял, о чем я.
Послушно все допила, с огромным трудом сдержав рвотный порыв. Для нас Гесс плохого не намешает.
– Снова боюсь ошибиться, – а теперь муж осторожно меня растирал, сразу же одевая.
Эта забота была чем-то большим, чем просто необходимость. Рик сосредоточен, но нежен. Ни один пальчик им не был оставлен без пристального внимания.
– Я… мне… – в горле предательски запершило.
Он сомневался в членах преданного ему экипажа, а мне рассказал. Кто угодно сказал бы инспектору, как это глупо. Доверять свои тайны возлюбленной женщине? Мужчинам подобное не пристало. Я помнила эту истину с детства.
– Охота идет за тобой, – поцелуй нежный в лоб. Щелкнули застежки плотного комбинезона. – И сразу скажу тебе, чтобы не было никаких потом горьких разочарований: я полностью не доверяю теперь никому. Осознанно ты не предашь, не обманешь, я верю.
– Спасибо… – прошептала в ответ.
Стало вдруг грустно.
Он все правильно говорил. Но от его слов наша крохотная романтика словно пугливая бабочка растворилась в полумраке семейного номера. Свет Рик не включил, лишний раз не подчеркивая наше с ним здесь присутствие. Лишь отсветы светящихся в темноте листьев красивых комнатных растений, горшки с которыми были расставлены здесь повсюду, разгоняли кромешную тьму.
– Солнышко, – он снова тонко все понял, притянул меня, обнимая. – Ты уязвима, поверь. Слабая, очень чувствительная, молодая, красивая женщина. Себе даже не представляешь, сколько люди придумали способов получения нужной им информации. От гипноза и чипов повиновения до банальнейших пыток.
– Почему ты решил… – я вздрогнула, очень ярко представив себе пристрастный допрос меня где-нибудь жутком и темном узилище. Цепи, холод, палач…
– Я всегда исхожу из самого худшего варианта развития событий. Ты зачем-то нужна королеве. Я тоже, хотя в толк не возьму, почему. К сожалению, пока здесь одни лишь догадки.
– Меня кое-чему научили… монахини.
Остановилась на миг, и задумалась. Стоит ли говорить ему? Тому, кто даже мне полностью не доверяет? И сама же ответила. Стоит. В отличие от меня, Рик силен и практически неуязвим. Я верю ему. И я – его главная уязвимость.
– Солнышко, время, – он о себе осторожно напомнил.
– Я могу умереть, – прозвучало смешно, но Макар не смеялся. Только замер, казалось, даже дыхание затаил. Снова сразу все понял? – Это трудно, – судорожно вздохнув, пояснила. – Но я могу заставить сердце остановиться. Так что его не запустят никакие известные человечеству технологии. Зеро поможет.
– Даже не думай! – Рик вдруг за плечи схватил меня и встряхнул. – Слышала, что я тебе говорил? Запомни! Только смерть не исправить. Ты нужна мне любая: без рук, без ног, беременная от крокодила, покрытая шрамами или с искусственной кожей. Подумаешь, сложности, посвящу жизнь уходу за любимой женой, соберу тебя заново по кусочкам, крокодиленка воспитаем всем экипажем. Ты слышишь? – он буквально кричал мне в лицо, не услышать непросто. – Считай меня ненормальным! Все равно уже все так считают давно. – еще раз встряхнул, больно сжимая мне плечи. Потом вдруг опомнился, выдохнул. – Хорошо все запомнила?
Он не лгал мне ни словом. Удивительно. Разве такие бывают мужчины?
– Кто такой Крокодил? – потерлась щекой о его руку и медленно освобождаясь из хватки пальцев, обняла его, прижимаясь. – Не хочу никаких крокодилов…
– Шервова гадость с зубами и чешуей, – вздохнул, тоже меня обнимая. – Хочешь, открою тебе свою самую главную тайну? – я молча кивнула в ответ.
Так бы вечно стояла, в обнимку с любимым.
– Я тобой просто болен, – мужская рука выскользнула из объятий и горячие пальцы подхватили мой подбородок. Осторожно его приподняли навстречу легкому успокоительному поцелую. Влажное, теплое прикосновение в самый краешек губ. – Я дышу тобой, я живу тобой. – Прозвучало устало и горько. – Знаешь, я сегодня вдруг понял, что поставь ты меня перед выбором: все мои планы на жизнь… Да что там, сама моя жизнь или ты… Выбор мой очевиден, – на лбу ощутилось новое прикосновение губ, невесомое, трепетное. – Вот так, – для меня эти тихие слова прозвучали оглушительно. – Это трудно понять. С этим сложно смириться. У меня получилось не сразу. Мне действительно есть теперь, что терять.
Он даже в любви признавался непросто. Пугающе. Что могла я ответить? Он знал точную цену здесь прозвучавшим словам. Я ее только лишь предполагала.
– Кстати, – его пальцы погладили шею так нежно, что захотелось прижаться к ладони. – В твоем видере я открыл доступ ко всем моим сбережениям и счетам. Там… достаточно средств. Хватит, чтобы купить себе небольшую планету. И космолет.
– Кажется, я вышла замуж за богача, по расчету, – я попыталась смеяться, но смех получился совсем невеселым.
– На Деусе, в главном имперском банке хранятся семейные документы и еще кое-то… разберешься, – Рик рвано выдохнул, явно пытаясь вернуть себе обычное капитанское благоразумие. У него получалось, я даже видела, как. – Пароль на все доступы: «солнечный ветер», запомни. Только вчера его поменял.
Он и я.
Остро почувствовала себя сейчас слабой и маленькой. Кто я без него? Просто девушка, наедине с целым космосом страшных проблем. Мои чувства к мужу – рассветное утро над ласковым морем, его – шторм, ураган, сотрясающий скалы ударами волн.
Лишь время покажет, на что мы способны вдвоем.
Отпустив меня, Рик отстранился, нахмурившись. Наверное, нужно что-то сказать, а слова все куда-то пропали. Совсем. Обиделся? Глупости, на него не похоже. Вряд ли взрослый мужчина ожидал от молоденькой девушки какой-то нормальной реакции. Но зачем он сказал это мне? Неужели…
– Ты словно прощаешься, – наконец-то нашла, что ответить.
Капитан оглянулся, медленно отходя, зажег взятый откуда-то крохотный яркий фонарик, и приступил к обстоятельному заметанию наших следов. Молча.
Открыл клапан бассейна, воду сливая, аккуратно собрал те немногие личные вещи, что здесь оставались. Кажется даже одежду. Что-то мне подсказало:– мою. А еще простыню, ту самую, с жуткими пятнами крови, что меня снова заставили покраснеть. Действительно, вид там был такой, словно кого-то жестоко зарезали. С видом жадного коллекционера и ценителя памятных артефактов Рик в плотный валик свернул это позорище и убрал в свой рюкзак.
Молчание затянулось.
– Рик… я наверное, должна как-то ответить на это признание, да? – осипшим внезапно голосом сбивчиво пролепетала. – Но я ничего ведь не знаю! Я…
– Все, что ты мне должна, это помнить о сказанном, – прозвучало неожиданно-мягко и внятно. – В словах вообще мало смысла. О чувствах расскажут поступки.
Он снова был прав, этот сильный мужчина. Я сейчас поняла очень остро: без него не хочу, не могу. И дело не в том, что мне страшно остаться один на один со своими проблемами, нет. Кажется, эта болезнь оказалась заразной. Я им тоже дышу и живу. Так просто. И сложно, практически безнадежно.
Между тем, буквально за считанные минуты в номере был наведен идеальный порядок. Словно нас тут и не было. Погас луч фонаря, мне на плечи легли крепкие теплые руки, над ухом скользнуло прикосновение губ и прозвучало уверенное:
– Идем, Солнышко, – тихий вздох и еще одно прикосновение. – Мы со всем разберемся. Только верь мне, хорошо?
Молча кивнула, просунула руки в протянутые рукава куртки, приняла на плечи груз моего рюкзака, отстраненно подумав, что большего и не снесу, послушно поймала протянутую ладонь и вышла из номера следом за личным своим капитаном. Не оглядываясь. В моей жизни теперь навсегда останутся эти ночи, часы любви, откровения и доверия. Только наши. Спасибо за них злому и вероломному Шедару…
Экипаж совершенно бесшумно собрался у входа на кухню. Крупные сумеречные силуэты мужчин двигались словно тени, общались при помощи жестов, и даже громкий Горыныч пыхтел как-то особенно осторожно. Рик отпустил мою руку, пожав нежно пальцы и тут же исчез. В ту же минуту за моей спиной беззвучно выросла могучая, одним своим видом внушающая надежное чувство уверенности фигура. Хич.
Я начала сразу же узнавать их по цвету эмоций, не напрягаясь для этого специально, даже не закрывая глаза. Достаточно однократно увидеть разумное существо и запомнить «лицо» его разума. Или сознания? Может, души? Не хватало мне монастырского образования… А дар Зеро чувствовался все сильнее. Как будто второе зрение открывалось. И видела я им все лучше.
Мой личный страж осторожно коснулся руки, потом поднес палец к губам, призывая молчать. Видимо, поведет меня за руку. Да, Рику не стоит сейчас заниматься моей безопасностью, поход предстоит не из легких.
Подошел Игорек, присел рядом зачем-то на корточки и сосредоточенно проверил застежки на моих ботинках и комбинезоне. Затем пробежался по поясу, куртке и рюкзаку. Последним остался решительно недоволен, быстро его отстегнул, что-то там перетряс и водрузил его снова на мою спину. Действительно стало удобнее. Пара щелчков, шипение перемещаемых поплотнее застежек и мне на грудь закрепляется крохотное устройство, слабо мерцающее в темноте. Еще пара таких же – на подошву ботинок и на спину под куртку. Вот теперь он доволен, я вижу сиреневое сияние. Всунул что-то мне в руку и бесшумно испарился.
Горячей шершавой спиной о колено потерся Горыныч. Впереди мигнул тускло фонарь и ладонь моя была тут же подхвачена крепкими и шершавыми пальцами Хича.