Она распрямилась и тяжело вздохнула:
— Но ты должен пообещать, что не станешь насильно обращать в свою веру моих людей.
— Я буду уважать вашу веру. Но знай, двери моей церкви открыты для всех, кто хочет зайти, независимо от цвета кожи и вероисповедания.
— Разреши моим воинам помочь в строительстве. Так я отблагодарю вас за помощь, оказанную мне в трудную минуту.
Он был рад, что эта женщина, вождь гордого индейского племени, стала его другом. А ведь все могло быть иначе, — многие краснокожие ненавидели священнослужителей.
Отец Дэвидсон улыбнулся:
— Я думаю, мы договорились. Когда я строил церковь в Кентукки, все в окрестностях помогали мне. И мы возвели ее чуть ли не за один месяц. Конечно, я буду рад всем работникам, которых ты сможешь прислать.
— Кентукки?.. — Цветущая Долина приподняла бровь. Она уже где-то слышала это название, совсем недавно, но не могла вспомнить, от кого. — Где находится место, что называется Кентукки?
Отец Дэвидсон с гордостью рассказал о крае, по которому до сих пор томилась его душа и где покоился в мире прах его жены.
— Это край лазурного неба и колышущихся трав…
Он говорил, а мысли все время возвращались к молодому человеку, которого днем видел в этой деревне.
«Да нет, конечно, нет!»— убеждал он себя. Это не может быть Джеффри. Хватит, пора уже забыть о пропавшем сыне, нужно довольствоваться тем, что найдено наконец место, где можно пустить корни, построить церковь и спокойно умереть.
13
Если чту нечто превыше прочего,
То лишь собственное тело,
Не то любую часть его —
Прозрачный кокон мой тобою станет!
Один из воинов Солнечного Ястреба нашел в ручье тело человека. И этот человек был застрелен, а не просто утонул. Еще одно убийство на их мирной территории! Обеспокоенный Солнечный Ястреб решил поделиться с Цветущей Долиной тревожными новостями.
Он решил выждать несколько дней, давая ей время похоронить и оплакать своего погибшего друга, и лишь потом рассказать о новой смерти.
Но сегодня он понял, что ждал достаточно долго, Необходимо немедленно встретиться с Цветущей Долиной.
Он хочет узнать подробности смерти Черного Медведя. В тот день, когда Цветущая Долина вернулась, момент был неподходящим, и потому он так и не спросил, как же так вышло, что она осталась жива, а Черный Медведь погиб.
Конечно, Ястреб был счастлив, что с ней все в порядке, погибни она, его сердце умерло бы вместе с ней. Всего один раз держал он ее в объятиях, один раз поцеловал — и отдал ей свое сердце навеки.
А сегодня он надеялся установить мир между ними, а потом пригласить ее в свою деревню. Он понимал, что пока не завоюет ее доверия, нельзя ожидать чего, кроме молчаливой враждебности и негодования.
Еще он хотел рассказать об англичанах в форте. Он надеялся убедить Цветущую Долину остерегаться их, тем более, что британцы собирались вскоре покинуть форт навсегда.
Если же ее люди выкажут слишком сильный интерес к их товарам или принесут много шкур, англичане могут и передумать.
Даже мысль об этом заставляла содрогаться Солнечного Ястреба. Если британцы уйдут отсюда, его и ее народ будет избавлен от злобы и алчности, которые они принесли на земли всех индейцев.
Сам форт был построен на территории Канады, но это совершенно не мешало англичанам пересекать американскую границу и заниматься незаконной торговлей. Был еще один повод для беспокойства. Допустим, британцы уйдут, но как поведет себя община Северного Сияния — не последует ли за ними народ Цветущей Долины, чтобы разбить новый лагерь там, где англичане возведут новый форт?
И тогда Солнечный Ястреб никогда не увидит ее!
Необходимо отговорить Цветущую Долину от союза с англичанами.
Он стиснул зубы, упрекая себя в том, что слишком много думает о прекрасной девушке, о том, что и как она решит или сделает. Жил же он без нее до сих пор.
И будет жить, если она уйдет.
Надо помнить, что его народ важнее для него любой женщины, особенно женщины, которая может изменить его судьбу, а с ней и судьбу его народа.
До сих пор ни одна женщина не могла завладеть его сердцем. Эта смогла.
И это грозило бедой.
Он знал, что как бы ни старался, никогда не сможет забыть ее. Это было выше его сил.
Придется найти компромиссное решение, оставаясь в союзе с Цветущей Долиной.
Если его мечтам суждено сбыться, она станет его женой. Пока же слишком многое говорило о невозможности такого исхода.
Она — вождь и несет ответственность перед своим народом.
И он — вождь, поклявшийся в преданности своим людям.
Ай-у, да, сегодня он идет поговорить с Цветущей Долиной. Необходимо, чтобы их Совет прошел с глазу на глаз, он хотел о многих вещах говорить откровенно, а в присутствии ее воинов это не получится.
Наедине они могут говорить не только как вождь с вождем, но и как мужчина с женщиной.
Какой-то звук, донесшийся из леса, прервал ход его мыслей. Он резко остановился и прислушался. Похоже, это стук молотков, а значит, там что-то строят. Но оджибве не пользуются молотком и гвоздями, когда строят вигвамы.
Тогда кто это?..
Может, это англичане, может, они ремонтируют или расширяют форт — решили остаться, раз рядом появилась новая община индейцев, с которыми можно торговать.
Да нет, га-вин, не может быть. Эхо ударов раскатывалось по всему лесу, но он определил, что стучат где-то намного южнее форта.
Уже легче. Но все равно, где бы ни забивали гвозди, это могло означать только одно. Белые пускают корни на земле, которая по Договору принадлежит только индейцам.
Если одна семья построит здесь жилье, то не привлечет ли это других?
Значит, оджибве должны будут делить свои леса и охотничью добычу с чужаками.
Солнечный Ястреб знал, что случилось в других краях этой страны. Пришли белые, захватили все земли, заставив краснокожих искать себе новое убежище.
Он даже слышал мерзкое слово «резервация» — место, где индейцев держат взаперти, как стадо животных, а обращаются и того хуже.
— Я должен узнать, кто собирается вмешаться в жизнь моего народа! — сказал он себе. — И придумать способ, чтоб им захотелось отсюда убраться.
Его мокасины производили не больше шума, чем лапы пантеры. Он бежал на шум, совершенно незаметный для постороннего глаза, пока впереди не замерцало Верхнее озеро. А там он увидел седобородого человека в черной рубахе и его белых товарищей, строящих бревенчатый дом.
Ошеломленный этим зрелищем, он подкрался ближе, разглядывая, что же они строят.
Седобородый сколачивал остроконечную надстройку, а значит, это будет не обычное жилье.
Эти люди строят церковь на берегу Верхнего озера!
Но не только это взволновало его.
Он не мог поверить своим глазам. Белым помогали несколько краснокожих.
Когда он узнал в них людей Цветущей Долины, у него все похолодело внутри.
Они и в самом деле помогали белым строить дом Бога и, несомненно, помогут построить жилье.
Значит, Цветущая Долина стала союзником белых, сначала британцев, а теперь американских священных людей, несущих в эти края свою религию.
Черные Рубахи наверняка пришли сюда в надежде обратить краснокожих в свою веру!
Внезапная вспышка памяти прожгла все существо Солнечного Ястреба. Он вспомнил день своего крещения в Кентукки, день перед нападением ренегатов — ему тогда было пять лет.
Он держался за руку матери и вместе с прихожанами отца шел к красивому озеру.
Когда они вышли на берег, на деревьях пели птицы, яркие лилии улыбались ему из чистой голубой воды. Он помнил до мельчайших подробностей, как мама обняла его и поцеловала, а отец взял его за руку и повел в воду. Он отчетливо помнил, как стоял в длинной белой рубахе, сшитой для него матерью, по пояс в воде.
На глаза навернулись слезы, когда Солнечный Ястреб вспомнил, как бережно отец поддерживал его в воде.
Он никогда не забудет, как поднял глаза всего за несколько мгновений до крещения и каким неземным светом сияло лицо отца, одетого в белую рясу. А еще он не забудет, как их глаза встретились и отец улыбнулся ему. Он помнил крепкие отцовские руки, медленно опускавшие его в воду.
Последнее, что он увидел, перед тем как окунулся в воду, лицо отца, обращенное в молитве к небу.
Солнечный Ястреб и сейчас помнил то удивительное ощущение мира и покоя, снизошедшее на него в момент крещения, и солнечные лучи, проникающие в глубь воды, ласкающие его, словно руки Бога.
Из воды он вышел уже приобщенным к таинству, чувствуя восторг и гордость!
Солнечный Ястреб сглотнул комок в горле, растревоженный воспоминаниями, всколыхнувшими то, что так долго пряталось в глубине его сердца. Он тряхнул головой и побежал.
Он не должен возмущаться строительством храма, вера его отца — и его вера.
Но это было так давно, с грустью признался он. Ренегаты с корнем вырвали его из той, другой жизни.
С тех пор все изменилось. Он принял другую веру и был благословлен Великим Духом, в глубине души понимая, что и Гитчи Манидо, и Бог белого человека — одно и то же.
Когда Солнечный Ястреб молился, он всегда ощущал себя просветленным и чистым. Как будто какой-то свет озарял его. И неправильно лишать кого-либо такой возможности. Как может он, по рождению сын проповедника, сказать служителям Господа, что они здесь не желанны?
Разве это не отречение от отца? Но, в то же время, церковь привлечет в эти края чужих людей. И он, вождь оджибве, верный сын народа, принявшего его в свое лоно, должен, пока еще не поздно, помешать этому.
Остановившись на краю селения Цветущей Долины, Ястреб не смог преодолеть в себе гнева, вспоминая, как здешние воины оскорбили его, его — вождя другого народа.
Это тоже надо выбросить из головы.
Он пришел сегодня с надеждой на будущее, а не с обвинениями в прошлых ошибках.