Самое жуткое, что и после этого архимаг не расстался с жизнью. Тело его, стоящее на коленях, попробовало встать, а глаза на голове пару раз моргнули.
Мне даже подумалось о том, что если его башку обратно к шее приложить, то она, наверное, прирастет к ней. Но проверить, верно это или нет, возможности не представилось, потому что руна, запущенная Рози, превратила голову неугомонного мага в прах и пепел.
Так что цели мы достигли — убили архимага Туллия и отомстили за… За всех, наверное. Вот только цена этой мести оказалась куда как высока. Мы заплатили за этот товар больше, чем могли себе позволить.
— Сделайте что-нибудь, — попросил нас Фальк. — Из меня кровь хлещет, как из свиньи!
— Убирайтесь отсюда, — прохрипел Агриппа откуда-то сбоку. — Быстрее!
— Быстрее не получится — Фриша косматой птицей метнулась к телу Мартина. — Надо их тела с собой… С собой!
— Поверь, девка, тела упокоятся как надо. — Воин наконец-то встал на ноги, окровавленный и страшный; с него сейчас можно было лепить статую Райха, бога сражений. — И мы с ними тут ляжем, если не поспешим!
— Обопритесь на меня, — подскочила к нему Рози. — Все, уходим. Отец знает, что говорит!
— Какой я тебе отец? — опешил Агриппа, как видно не забывший их последний разговор. — Ты чего несешь?
— Единственный, — пояснила Рози. — Вы Эрасту отец, а значит, и мне, потому как я ему жена.
— Самое время для подобных бесед, — заметил Карл, затыкая рану грязным лоскутом, который ему подал Эль Гракх. — А, демон, как больно!
Я тем временем подошел к телу Монброна. Он лежал так, будто собирался обнять весь мир, раскинув руки и улыбаясь. Наверное, это правильно. Он, несмотря на не самый простой характер, любил эту жизнь, любил нас, своих друзей, и не боялся смотреть в лицо бедам. Он встречал их с улыбкой, а не с отчаянием.
— Вот и все, — прошептал я, а после ладонью закрыл его глаза. — Ты за Люсиль не бойся, я… Мы вырастим ее.
— Фон Рут, ты совсем спятил? — процедил Эль Гракх, заметив, что сначала я забрал себе шпагу Монброна, а после стянул с пальца его родовое кольцо.
— Это для Люсиль, — ответил я. — Что-то от дяди ей должно остаться?
— Тоже верно, — проворчал Карл и подобрал с земли посох архимага. — Трофей. Пусть будет.
— Быстрее! — почти умоляюще проорал Агриппа. — Вон уже начинается!
Я бросил взгляд на тело Гая Петрониуса, которое хоть больше и не шевелилось, но и на землю не повалилось, знай себе стояло на коленях. Теперь я понял, что Агриппа имел в виду. Из шеи у безголового тулова шустро выпячивался пузырь, весь как будто наполненный жидким огнем, и ничего хорошего от него ждать не стоило.
Сунув кольцо в кошель, я наткнулся пальцами на аналогичный предмет.
Перстень Эйванна. Надо же, совсем забыл о нем. А ведь прихватил не ради наживы, а с вполне конкретной целью.
Проходя мимо останков Аманды, я сунул его ей в рот, перекошенный в предсмертной агонии, при этом чуть не уколов пальцы о нечеловечески острые зубы.
— Привет тебе от Жакоба и Рангвальда, — пробормотал я. — Пусть они тебя встретят там, у Престола Владык, и добавят еще пару слов от себя. А вы, братья, составьте им компанию в этом деле. И — прощайте!
А после ускорил шаг, догоняя друзей, которые уже покинули это проклятое место.
— Быстрее, — настаивал Агриппа, почти ежесекундно оглядываясь. — Ну же!
Мы двигались в сторону позиций имперцев, что было разумно дважды. Во-первых, у эльфов нас уж точно ничего хорошего не ждало, во-вторых, они были ближе.
Битва уже почти закончилась. Ну, если вернее, — никто ни с кем уже особо не сражался, большая часть уцелевших войск с обеих сторон просто разбежалась, изрядно напуганная ликами в небесах и тем, что творили маги вроде дель Корда. Да и командиров изрядно подвыбило что с той, что с другой стороны, некому было заставлять воинов сражаться. Нет, кое-где еще звенела сталь, кто-то кого-то убивал, но нас никто не пытался остановить или прикончить.
То бедствие, которого так опасался Агриппа, застало нас тогда, когда мы уже поднялись на холм. За нашей спиной что-то оглушительно грохнуло; обернувшись, я увидел столб пламени, который, казалось, ввинчивался прямо в тучи, так и стоявшие над равниной. Впрочем — почему казалось? Оно, похоже, так и было на самом деле. Мало того — тучи начали раздуваться приблизительно так же, как нарыв, когда он полон гноем.
Не мы одни это заметили, разумеется, — остальные тоже сообразили, что дело неладно, потому гвалт вокруг стоял еще тот.
— Под деревья! — просипел Агриппа, забрызгав меня кровью, летевшей из его рта. — Может, не заденет…
Что он имел в виду, я понял минуту спустя. И это было, пожалуй, самое величественное и страшное зрелище из тех, что мне доводилось видеть.
Черные тучи наконец пролились дождем, но не простым, а огненным. Вся равнина превратилась в огромный костер, в котором никто не смог бы уцелеть, так что пророчество моего приемного отца сбылось полностью — тела наших друзей не будут гнить без упокоения. Их приняло пламя, что не самый плохой вариант. Говорят, в старые времена так хоронили великих вождей, и я вцеплюсь в горло любому, кто скажет, что Монброн и Мартин не достойны такой чести.
— Хорошо, красавица, что ты голову хозяина уничтожила, — поморщился Агриппа, на раны которого Рози накладывала некое подобие повязки, предварительно немного полечив его магией. — Если бы не это, то там бы нас всех и накрыло. А так — время выиграли.
В небесах грохнуло, и тучи породили десятки огненных молний, которые словно молотами ударили по равнине и холмам, причем одна из них врезалась в рощицу недалеко от нас.
— Надо ноги отсюда уносить, — пробормотала Фриша, размазывая грязь, смешанную со слезами, по лицу. — В герцогства пробираться, к Миралинде. Там лес, там отсидеться можно.
— Как? — скрипнул зубами Агриппа. — Патрули, заставы, кордоны везде. Эти-то края мы проскочим легко, особенно в том бардаке, что после сегодняшней заварушки начнется, но вот за их пределами так просто не проскользнешь. Я хотел вчера на лист пергамента личную печать хозяина ляпнуть, мы бы тогда из него какую-никакую подорожную сейчас смастерили бы, да не получилось.
Подорожная. Хм… Ну да, подорожная!
— Ждите. — Я сунул шпагу Гарольда, которую так и держал, в руки Карла и, пригибаясь, побежал туда, где, надеюсь, до сих пор стояла карета Эвангелин.
Пламенные росчерки то и дело, шипя, обрушивались на холм. Да, их было куда меньше, чем там, на равнине, в самом центре огненного безумия, но мне бы и одного хватило, если что.
Карета стояла там же, где я ее оставил, и тело Левия, уже совсем остывшее, по-прежнему лежало на мягком сиденье.
— Ну же! — бормотал я, обшаривая его труп. — Не мог ты успеть ей его отдать, никак не мог. Да и ей он был не нужен!
И я нашел то, что искал. Ну куда влюбленный юноша мог положить вещицу, некогда принадлежавшую предмету его мечтаний? Естественно, поближе к сердцу. Именно там обнаружился свиток, который накануне вечером спас меня от расправы асторгцев и чернецов, подписанный самим императором.
«Податель сего имеет право беспрепятственного и беспошлинного проезда по землям империи, один или в сопровождении нескольких лиц. Его багаж не подлежит досмотру, его персона не может быть допрашиваема никем, кроме…»
Подорожная, говорите? Так вот она. С личной подписью Линдуса Второго и его личной печатью. И без указания имени, что особенно важно!
Шипение, грохот и удар по крыше кареты, да такой, что та мигом трещинами пошла!
Как оказалось, это одна из молний в дерево, стоящее рядом с экипажем, ударила, да и подрубила его под самый корень, вот оно по крыше и вдарило. Хорошо хоть, не сильно толстый ствол у него оказался, а то меня там так и прибило бы.
Собственно, это были заключительные вспышки финального заклинания покойного архимага. Тучи рассеивались, истекая последними огненными каплями, и сквозь густую дымку уже можно было разглядеть недоброе багровое солнце.
— Ты в курсе, что Туллий, перед тем как с Амандой сцепиться, оказывается, сначала патриарха ордена Истины пришиб? На глазах у всех! И еще десяток его приближенных до кучи, — огорошил меня новостью Карл, когда я добрался до друзей. — Вот он дал сегодня жизни!
— Представляешь, какая резня начнется в Айронте, когда туда доберется новость об этом? — продолжила Рози. — И ведь как рассчитано великолепно! Все маги, которым архимаг не доверял и потому не взял с собой сюда, пали бы от рук чернецов, перед этим как следует уменьшив их численность. По-другому просто не могло выйти, потому что все простодушные, трусливые и безобидные маги давно мертвы, остались только те, у кого зубы крепкие и которые жизнь просто так не отдадут. А потом Гай Петрониус приходит, добивает остатки ордена и начинает править континентом.
— А император? — почесал затылок Карл.
— Кто его спрашивать станет? — фыркнула де Фюрьи. — Император… Он без армии, которая почти вся тут осталась или разбросана по гарнизонам, ордена Истины и Светлого братства ничего не стоит. Эраст, ты где носишься? Нашел время!
— Пропуск нам добывал, — протянул я свиток Агриппе. — Такой подойдет?
— Более чем! — радостно оскалился тот сразу после того, как ознакомился с его содержанием. — Особенно если не станем тянуть с отъездом. Чем быстрее отсюда унесем ноги, тем лучше.
— Вот только где лошадей взять? — вздохнула Фриша. — Наши там остались, на той стороне.
— С этим как раз особых проблем нет, — утешил ее воин. — С той стороны холма что-то вроде загона устроили, там офицеры своих лошадок держат — курьерская служба, ну и всякие другие господа, кто позажиточней. Большинству они теперь без надобности, потому мы смело можем их позаимствовать. Все, ребятки, идемте уже, а то, боюсь, я скоро и в седло сесть не смогу. Вам хорошо, вы молодые, на вас все как на собаке заживает, я таким похвастаться уже не могу. А так к коню меня привяжете, я и не упаду, если сознание потеряю.