Я до того ни разу не видел его в деле. Имеется в виду — в подобном деле. Нет, когда-то очень давно именно он учил меня убивать людей, используя в качестве наглядных пособий разбойников с большой дороги, но в настоящей большой драке я его ни разу не видел. Может, и к лучшему, поскольку даже на меня, прошедшего через много боев, это произвело большое впечатление.
Агриппа орудовал шпагой и кинжалом так же, как мясник на бойне управляется со своим топором, но при этом делал это невероятно грациозно, его движения более всего напоминали танец. Причем криков и стонов почти не было: воин наносил первый удар так, что второй был уже не нужен, и люди в черном один за другим падали на бело-красный снег, не моля о помощи или пощаде. Ни то ни другое им уже не требовалось.
Но особо заглядываться на происходящее времени у меня не было, я наконец-то заметил своего противника. Он находился среди деревьев, совсем недалеко, и в данный момент собирался пустить в ход «Огненный шар».
Точно новичок. Лицо вон совсем молодое, и мозгов маловато. С огня следовало начинать, а теперь от него вреда будет больше, чем пользы. Впрочем, если только у него в планах не значится сразу обеим сражающимся сторонам насвинячить, что вполне вероятно.
Убивать его я не хотел: сдается мне, что он много чего может порассказать, потому начал с «Дрожи земли». Несложное заклинание, которое прекрасно подходит для таких случаев.
Почва под ногами моего противника дернулась, как от удара, а после заходила ходуном, отчего он зашатался и упал на снег. И все бы ничего, но как раз в этот момент «Огненный шар» сорвался с его пальцев, вот только полетел не туда, куда должен был, а вверх, сшибая по дороге игольчатые лапы с высоченной елки — той самой, под которой расположился этот дурачок. Казалось бы, ерунда. Ну завалит нашего врага горящей хвоей, велика беда? Вот только в какой-то момент от этих столкновений гудящий огненный шар немного изменил направление полета и под конец перебил верхушку дерева, которая, естественно, тоже обрушилась вниз и пригвоздила так и не сумевшего подняться на ноги мага к земле. Тот даже и пискнуть не успел, только руки-ноги вверх вздернулись. Когда я к нему подбежал, этот бедолага уже не дышал.
Нет, определенно, мне надо держаться подальше от людей. Я их теперь убиваю даже тогда, когда не собираюсь этого делать. Хотя ему все равно пришлось бы умереть — правда, от руки Фалька. И Карла можно понять — ведь только-только он бок свой подлечил, и тут на тебе, получи подарочек.
Но этот юноша много чего мог нам рассказать — как минимум объяснить, каким образом он оказался в одной компании с чернецами. Наверняка уже всем было известно о том, что Гай Петрониус убил патриарха, это не могло не обострить вражду между служителями ордена и братства. А тут — поглядите-ка, редкостное единство.
А может, уже и нет ни того ни другого? Главы этих двух враждующих друг с другом столпов империи убиты, те, кто мог занять их места, — тоже, а потому оставшиеся безнадзорными мелкие служители могли попросту плюнуть на созданные невесть когда и невесть кем правила, придумав что-то новое, где для каждого нашлось место.
Но тогда на кой им нужны мы? Когда создается новое, старая вражда забывается за ненадобностью, особенно если речь идет о таких незначительных персонах, как мы.
Так что жаль, что его пришибло. Но ничего, у нас еще молодцы из ордена имеются, им языки развяжем.
Тем временем Агриппа прикончил последнего сопротивляющегося чернеца и лихо махнул шпагой, стряхивая с лезвия капли крови.
— Мы сдаемся, — сообщил ему стоящий на коленях лысоватый мужичок, подняв руки. — И потом — у нас для вас послание.
Второй чернец, также коленопреклоненный, закивал головой.
— Чего? — удивился Агриппа. — Какое послание?
— Так вы же за ребенком пришли? — уточнил лысый. — Ну вот. А его тут нет. Он в Форнасионе.
— Может, одному язык отрезать, чтобы второй понятней изъяснялся? — предложила Рози, выдергивая арбалетный болт из плеча шипящей от боли Фриши. — Нет у меня желания сейчас загадки разгадывать. А помучить и потерзать кого-нибудь — есть. Как на Миралинду взгляну, так оно меня аж захлестывает.
— Брат-управитель Форсез знал, что вы непременно сюда придете, — затараторил чернец. — Он велел нам убить всех, кроме девицы с перстнями на пальцах, чернявого парня со шрамами на лице, здоровенной орясины в шляпе с пером и красавчика со светлыми волосами. Вот вас троих, стало быть, и еще одного, которого тут нет. Описание так себе, но он нам еще ваши портреты показал на пергаменте, так что мы бы не перепутали.
— И? — помрачнев, поторопила его Рози.
— И к нему доставить, — поспешно ответил второй пленник, с рябой рожей. — В Форнасион. Теперь он в городе большой человек. Наместника Линдуса Второго по приказу императора Айгона казнили, а нового не прислали, потому брат-управитель там хоть какая, но власть. Другой-то нет.
— А войска сразу взяли и согласились ему служить? — хмыкнул Эль Гракх. — С горожанами все ясно, им все равно, кто сверху сидит, лишь бы их не трогали. Но офицеры гарнизона… Это вряд ли.
— Ну да, они не согласились, — признал лысый чернец. — Но зато заключили с Форсезом договор о том, что каждый занимается своим делом и друг другу не мешает.
— Один душегубствует, другие грабят, — хмыкнул я. — И все при деле.
— И что, Форсез вправду думал, что вы вот так легко нас захватите? — Фриша подвигала рукой, проверяя, насколько туго Рози затянула повязку. — Ерунда какая. Карл, не дергайся, дай я гляну, что у тебя там.
— Он сказал, что вы ничего особо не умеете, потому как недоучки, вас куры без учителя лапами загребут. Без мага Шварца то есть. — Взгляд служителя ордена полыхнул недобрым. — Соврал, похоже. Знал, паскуда, что так все кончится, потому и послание оставил. Дескать, если желаете забрать ребенка, приходите за ним в Форнасион, он ждать вас станет. А не придете до конца осени — так он девчонку живьем в кипятке сварит. Это он так сказал, не я.
— И сварит, — подал голос второй чернец. — Форсез всегда странный был, а теперь вовсе обезумел. Если бы мы его так не боялись, то давно сами прибрали. Но он — бессмертный, это все знают: ты его сегодня убьешь, а он завтра воскреснет и сам тебя прикончит. Имелись уже случаи такие, имелись…
— Брат Сулан пытался, — подтвердил лысый. — И даже вроде как преуспел: говорил, что брюхо ему, что твоей рыбе, вспорол. А наутро глядь — Сулан повешенный на воротах резиденции ордена висит, и рожа такая, будто он демона увидал. А Форсез ходит, шипит как змея, на всех волком смотрит.
— Он сам демон и есть, — выпучил глаза рябой. — Все это знают. А сделать ничего нельзя, потому как страшно очень. А патриарху не напишешь, и ближникам его — тоже. Они все в эльфийских землях полегли.
— Чушь какая-то. — Рози потерла лоб. — А если бы мы сюда следующей весной пришли? И как тогда с ребенком?
— А Форсезу без разницы, — сообщил ей Карл, наконец-то вставший на ноги при помощи Фриши, кое-как остановившей ему кровь. — Тебе же говорят — он вконец рехнулся. Вот только в бессмертие его я не верю, особенно после того, что недавно видел. Без башки никто не живет — ни маг, ни человек, ни демон.
— Это ловушка, — уверенно заявил Агриппа. — Причем настолько примитивная и глупая, что в такое даже не верится.
— Девица тоже так говорила. — Рябой мотнул подбородком в сторону распятой на стене Миралинды. — Мол, как ты был дураком, Форсез, так и остался. Ну и ругалась еще, понятное дело, до той поры, пока он ее не… Того, в общем.
— А если подробней? — потребовал Фальк.
— Задушил он ее, — неохотно пробурчал лысый. — Своими руками. Еще язык так мерзко высунул, когда за дело принялся, а после что-то шептал ей на ухо, пока та дух не испустила. Всякое видел, всякое творил, скрывать не стану, но как вспомню — мороз по коже.
— Не знаю, что вы решите, а я ни в какие Халифаты не поеду, — очень спокойно заявил вдруг Карл, отстранив от себя Фришу. — Ловушка, не ловушка — мне все едино, пока эту гниду не раздавлю — не успокоюсь. Ох!
И он, что подрубленное дерево, рухнул на землю, закатив глаза.
— Не надо было его отпускать, — почесала затылок Фриша. — Поторопилась.
— У нас двоих тоже выбора нет, — сказала Рози, подходя ко мне. — Что ты глазами хлопаешь, Эраст? Удивился? А как по-другому? Ну да, мы можем махнуть рукой на Люсиль, особенно если учесть тот факт, что с Форсеза станется и соврать. Он мог ее просто-напросто в ближайшую канаву выкинуть, когда отсюда уезжал. А еще нам ничего не стоит добраться до северных гаваней, благо Айгон теперь сидит в Айронте и контроль за теми краями ослаб, нанять суденышко и на нем отправиться в Халифаты. Пусть кружным путем, но так даже лучше, спокойнее. Но вот только потом мне придется читать в твоих глазах один и тот же вопрос, день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Я знаю, ты меня никогда не попрекнешь тем, что было принято такое решение, но все равно не забудешь о том, что эта девочка, твоя дочь, была жива, а мы обрекли ее на смерть. Она всегда будет стоять между нами. Я так не хочу, потому говорю — мы едем в Форнасион.
— Дочь? — изумился Агриппа. — У тебя? Ты же маг… Ну подмастерье, но это не важно. У вашей братии детей быть не может!
— Верно, — подтвердил лысый чернец. — Не может.
— Чудо! — заявил рябой. — Ишь ты!
— А Люсиль — есть, — усмехнулась Рози. — Прижил ее вот этот красавчик от одной… знатной дамы!
— Нам вот вообще гадать не надо — идти, не идти. — Надежный и верный Эль Гракх решил увести разговор в сторону, а для пущего эффекта толкнул в плечо Фришу, отчего та зашипела и погрозила ему кулаком. — Мы просто с вами до конца, вот и все.
— Вы точно сумасшедшие, — подытожил Агриппа. — Почище вашего Форсеза. Хотя эта Люсиль мне теперь вроде как внучка — как я ее брошу? Тем более что сами вы ничего путного придумать не сможете, просто сгинете без толку, да и все.
— Давайте Карла тут оставим? — предложила Фриша. — Чего его с собой тащить? Дом не сожгли, может, в нем припасы какие есть, пусть отлеживается. Если что — вернемся за ним. А если нет… Ну, значит, хоть кто-то из нашей компании останется в живых.