Минеры, как всегда, слегка перестарались. Дверь просто испепелило взрывом, все окна на веранде вылетели, козла Федьку подняло взрывной волной и выкинуло в окно. С другой стороны окна в дом вперед ногами летел спецназовец. Федька угодил ему аккурат между ног. Спецназовец застрял в окне - ноги внутри, туловище снаружи, и орал дурниной. Федька освободил свои рога и в ужасе бросился в противоположную сторону - к двери.
Через дверь головой вперед летел другой спецназовец в черной маске. На мгновение глаза спецназовца встретились с безумными глазами козла, а затем он услышал колокольный звон, и его сознание погрузилось во тьму.
Федька поднялся на дыбы и победно заблеял. Перепрыгнув через неподвижно лежащее тело, он устремился на волю. Воли козлу не давали. Очередной спецназовец получил страшный удар под колени и кувырком полетел в ступеньки крыльца. Федька начал входить во вкус.
У кого-то сдали нервы, и морозный воздух разорвала автоматная очередь. Со страшным звоном лопнула десятилитровая бутыль самогона, разбился пузырек с настойкой валерьянки.
- Не стрелять! - в дом бросился лейтенант Васичкин. Ворвавшись в комнату, он первым делом угодил в открытый люк погреба. Набив на крутой лестнице синяки и выронив пистолет, он увидел смотрящий на него ствол дробовика.
- Что же ты, ирод, делаешь! - закричала старуха.
- Маску сымай, паразит, - скомандовал старик.
Лейтенант стянул маску, из-под нее показалась вихрастая голова и худое мальчишеское лицо.
- Дедушка, не стреляйте, - жалобно попросил он, - Мы, наверное ваш дом перепутали!
- Разор прекращай, паскудник! - старик ткнул Васичкина дробовиком в бок.
- А наркоманы через дом живут, - сказала старушка, - только они небось уже разбежались, да все попрятали.
- Отбой, сворачиваемся! - закричал Васичкин, высовываясь из люка.
- Отбой! - продублировал кто-то команду, и в небо взвилась красная ракета.
- Прости, отец, мы не хотели, - оправдывались солдаты, собирая раненых и контуженых козлом. Ликующий Федька бесновался снаружи. На запах валерьянки потянулись окрестные коты. Старик сел на топчан.
- Ой, плохо мне. Сынок, принеси там, в погребе, да не разбей, - попросил он Васичкина.
Васичкин слетал за бутылью самогона, бойцы собрали стол, поставили кружки. Старик трясущейся рукой поднял свою.
- Всю войну прошел, никогда на своих ствол не направлял! Что ж это делается-то! - промолвил он.
Бабка вновь метала на стол соленые грибочки, огурчики, резала хлеб. Бойцы понуро молчали.
Старослужащий Коняхин вышел из дома и пошел в темноту. На душе у Коняхина было тошно. Он подошел к стройке. В сердцах он хотел ударить по кирпичной стене, размахнулся, но кулак ударился о твердую крепкую ладошку.
Коняхин был мастером спорта по боксу, но его удар был остановлен. С изумлением он уставился в печальное лицо китайца.
- Старый человек бум-бум - не хорошо! Плохой люди - там лежать тихо-тихо! - С этими словами Ван потянул Коняхина за собой.
При свете луны Коняхин увидел впечатляющее зрелище. Семь человек лежали на свежем снегу лицом вниз. Руки у них были крепко связаны за спиной и к ним были привязаны согнутые ноги. Рядом валялись мешки. Коняхин заглянул в них и увидел маковую соломку, коноплю, деньги.
- Твоя солдат, моя тоже раньше солдат, - сказал Ван.
- Старый человек надо помогай, моя уходить пора, - добавил он.
Когда Ван вошел в дом, бойцы уже неуклюже устраняли последствия погрома. Кто-то приколачивал обратно оконные рамы, забивал выбитые окна фанерой. “Молодые” уже принесли со стройки новую дверь. Васичкин понуро сидел с кружкой самогона в руке. Внезапно в комнату строевым шагом вошел старослужащий Коняхин и, остановившись по стойке “смирно”, отрапортовал:
- Товарищ лейтенант! Группа специального назначения боевую задачу выполнила. Захвачено семеро бандитов, из них одна женщина. Изъято два ствола огнестрельного оружия, ножи. Так же конфискованы три мешка маковой соломки, деньги и краденные ценности. Потери группы - трое контужено и двое порезано осколками стекла.
Коняхин потеплел лицом и подвел к лейтенанту китайца:
- А это товарищ Ван. Очень помог нам при задержании.
Лейтенант посмотрел на маленького китайца, виновато улыбнулся, икнул и скомандовал:
- Смирно! Налить товарищу Ване.
С утра к старикам заявились рабочие со стройки, и попытались вернуть назад дверь. Ван потратил на переговоры десять минут и весь свой запас русских ругательств. Последним аргументом в споре стала зелененькая бумажка с портретом американского президента.
В этот день на стройке не был положен ни один новый кирпич. Зато у Кондрата Петровича была утеплена веранда, вставлены новые окна, и пристроен сарай для коз. Ван тщательно следил за рабочими, и под его руководством они за день сделали больше, чем построили бы за месяц, предоставленные сами себе.
На этом мы оставляем Вана, а если Вы хотите узнать, что произошло дальше с его другом Ли, то прочитайте следующую главу.
Глава пятая
Белкин и Синицин ведут Ли Шена в ресторан. Белкин получает просветление. Синицин встречает старого знакомого. Ли Шен начинает понимать, чего от него хотят.
Ли провел прекрасную ночь в просторной квартире на окраине Москвы, куда его привезли Синицин с Белкиным. Квартира принадлежала одному из их учеников, Александру Фионину. Фионин был очень вежлив, сговорчив, а кроме того, ему было очень лестно, что высокий китайский гость поживет в его квартире. После бодрящего утреннего душа Ли Шен чувствовал себя посвежевшим и полностью отдохнувшим от долгого перелета. Он еще не вполне понимал, как ему вести себя с русскими, как вернуть вещи, которые по ошибке попали к Ван Шену, но он надеялся, что Ван скоро появится, и ситуация разъяснится. Однако утром к нему снова пришли русские и начали долгий и непонятный разговор.
Фионин немного знал английский, на котором Ли довольно прилично разговаривал. Но удивительный акцент китайца был настолько непривычен для русского уха, что Фионин часто становился в тупик. В этих случаях в разговор вклинивался Синицин, и начинал объясняться на смеси русского с неправильным японским. Ли однажды был в Японии и немного понимал по-японски, но варварское построение фраз было ему совершенно непонятно.
- Чайна будзицу сэнсэй, а уж мы поможем! - толковал ему Синицин.
- Нихон-го еку най вакаримас1 , - отвечал в таких случаях Ли, - летс спик инглис!
Николай Николаевич долго слушал этот бред, затем встал.
- Все, хорош трепаться, везем его в ресторан! Игорек, сколько у нас на кассе? - обратился он к Синицину.
- На троих вроде хватит - ответил экономный Синицин.
- Хорошо, ты, я и китаец едем от секции, остальные - за свой счет. Обзвонить, собрать деньги, сбор желающих в шестнадцать ноль-ноль! Опоздавших не ждать! - Николай Николаевич знал, что после хорошего обеда и выпивки в России можно разговорить даже марсианина, не то что китайца.
Бай Юй-Тан работал официантом в большом китайском ресторане “Великий Поход”. Он уже прекрасно разбирался в особенностях русской публики, и от его наметанного глаза не могла укрыться ни одна мелочь. Вот и сейчас, когда в ресторан вошла компания из пятерых русских парней довольно потертого вида, с молодым китайцем в стильном черном плаще, он все понял с первого взгляда.
- Хозяин, у нас неприятности! - доложил он своему шефу - кажется, очередной наезд. Они даже притащили с собой переводчика!
- Не волнуйся, сперва надо узнать кто они, сколько их, какие у них планы, - осадил его опытный Сунь Цзы-Гун - хозяин ресторана.
- Принять как особых гостей? - склонился в поклоне Бай Юй-Тан.
- Да, и будь готов ко всем неожиданностям.
Белкин подозрительно оглядел зал. Ресторан казался ему слишком дорогим, официант подозрительно юрким, а посетители за соседними столиками - знакомыми по кадрам уголовной хроники.
Он обратился к Фионину:
- Саша, переведи китайцу, что мы соблюдаем каноны буддизма и не едим мясо.
Фионин перевел, как смог. Китаец согласно закивал. Официант тем временем начал заваливать стол холодными закусками.
- Мы это не заказывали, - предупредил бдительный Синицин.
- Закуски бесплатно! - отозвался юркий официант. Ученики довольно загудели, начали хватать мелкие, аппетитно выглядящие кусочки.
- Мяса не жрать! - глядя в сторону, процедил сквозь зубы Николай Николаевич - секцию хотите на весь Китай опозорить!
Синицин с Фиониным посовещались и составили общий заказ. Официант испарился и мгновенно вернулся, перегруженный блюдами. Порции выглядели не слабо.
Ли заметил, что русские почему-то избегают мяса. Он подумал, что они поступают так, отдавая дань традициям китайской вегетарианской кухни. Захотев сделать ответный жест, он подозвал официанта, и попросил его принести большой кусок мяса, приготовленного по русскому рецепту. Официант начал извиняться, объясняя, что ресторан специализируется на китайской кухне, и он не уверен, смогут ли его повара как должно приготовить русское блюдо. Ли пристыдил его, указав, что нужно уважать обычаи страны, в которой находишься и чьим гостеприимством пользуешься. Официант согнулся в глубоком поклоне, и бормоча извинения, удалился.
- Хозяин, это наезд! - сообщил Бай Юй-Тан, - Они угрожают, требуют соблюдать их обычаи, - добавил он.
- Да, обычное начало, - согласился Сунь Цзы-Гун, - срочно вызывай наших друзей, но пока они не приедут, выполняй все требования глупых варваров.
- Ты видел, как официант разговаривал с сэнсэем Шеном? - обратился Синицин к Николаю Николаевичу.
- Мастер - просветленная личность, он обладает сильной аурой, - сообщил Белкин.
- Я вижу, как энергия мастера изменяет биополе вокруг, - высказался молчавший до этого Андрей Михайлович - главный экстрасенс и “энергетик” школы.