этом не мог думать ни о ком, кроме Тиары, – прекрасной эльфийки, с которой началась моя настоящая жизнь, и с мыслью о которой она закончится. И почему я не выбрал другую женщину?
Наконец, его императорское высочество соизволило со мной встретиться. Меня привели в небольшой зал в форме шестигранника. В расшитой золотыми нитями мантии, но пока без короны, Арго восседал на месте своего отца. Хотя тот был еще жив, принц явно привыкал смотреть на всех свысока.
– Вот мы и встретились, – произнес он торжественно.
Двое стражников ударили меня по ногам, и я упал на колени.
– Как видишь, – продолжал Арго, – обещание я сдержал.
Я усмехнулся.
– Ты не нашел лучшего способа выиграть, кроме как через предательство?
– Оставьте нас, – приказал он стражникам. Те попробовали возразить, но, встретившись с грозным взглядом принца, спорить не решились. Гремя цепями, я встал.
– У тебя есть что мне сказать? – воскликнул я.
Арго поднялся с трона и спустился ко мне.
– Ты помнишь ту ночь, Ланс? – спросил он. – Или, вернее, Оринг Найт…
– Ночь, когда ты достал с моей помощью ключ к источнику душ?
– Рад, что ты хоть немного осведомлен.
– И что же? Ты обрел великую силу? Призвал драконов? Что ж ты меня так долго не мог остановить? – я уже откровенно смеялся.
Арго сохранял невозмутимый вид.
– Я не знал, что ты и есть мой враг. Но, увидев тебя сейчас, не сильно удивился, – он принялся расхаживать по залу. – Что-то в нашем обряде пошло не так. Ты достал ключ, и позже я пролил на него свою кровь и прочитал заклинания. Но ничего не произошло, я не почувствовал ничего нового, и бутон так и не распустился. Я предположил, что для полноты ритуала все же нужен пьедестал, что он больше чем просто хранилище, но, вернувшись на место раскопок, увидел, что того и след простыл. Ты что-то об этом знаешь? – он бросил цепкий взгляд.
Я мотнул головой, поскольку правда не знал и даже у Рована при встрече не спросил.
Арго мне как будто поверил, и я в свою очередь поинтересовался, откуда пошли слухи о магии, если ритуалы не сработали. Надо отдать должное, принц не стал уклоняться от ответа. И его прямоту невозможно было не уважать.
– Мне кажется, я упоминал еще в ту нашу встречу, что братья пытались меня убить, – и, прочитав на моем лице утвердительный ответ, продолжил: – Так вот, мое возвращение за пьедесталом и сопутствующие расспросы не остались незамеченными. Оставалось только выяснить, что именно я мог искать. Книги жрецов были и в распоряжении Хранителей, и в библиотеках. Соединить две точки, думаю, не составило труда. Тем временем мы сильно сблизились с отцом, и братья обвинили меня в колдовстве. Дескать, император был зачарован. Что еще они добавили в котел сплетен, даже не хочется пересказывать. Но правда в том, Ланс, что золотой бутон не открыл для меня порталов в иные миры и не даровал никакой силы.
– Поэтому ты решил разделаться с родственниками по старинке? – я ухмыльнулся, предвкушая, как он начнет врать про несчастные случаи. Но Арго просто сменил тему:
– Ты ведь знаком с генералом Присом?
– Нет, – поспешно сказал я.
– Знаком, – он кивнул сам себе. – Именно поэтому тот помог тебе бежать.
– Ты бредишь. Прис схватил одного из капитанов…
– Прис спас мне жизнь, – перебил меня Арго. – Волей случая он увидел, как мне в бокал подмешали яд, и смог предотвратить мою гибель. В благодарность я помог ему подняться в военной карьере и приблизил к себе. Вокруг было не так много людей, кому я действительно мог доверять. Прис отлично справлялся с попытками братьев со мной разделаться. И я уже готов был считать его другом, пока однажды не узнал его большую тайну. И это перевернуло все.
– Тайну? – признаюсь, его слова заинтриговали меня.
– Настоящее имя нашего друга – Приссия, – пояснил Арго. – Он женщина. И все эти годы весьма успешно всех дурачил.
– Что за глупости! – не поверил я.
– И знаешь, что самое ужасное… – продолжал принц. – Она любила тебя. Я мог предложить весь мир, но ей он был не нужен. Узнав, что ты жив, она бросила все на алтарь этой глупой любви. А ты даже не подозревал…
Я задумчиво молчал, а он говорил:
– Приссия разожгла в моем сердце огонь. Я думал о ней днями и ночами, как безумец и одержимый, а однажды вызвал к себе в покои под надуманным предлогом. Прис прекрасно делала свою работу. Осмотрев комнаты и убедившись, что мне ничто не угрожает, она заговорила первой. Спросила, в чем истинная причина моего беспокойства. Никто не замечал, а она заметила, как я изменился в последние дни. Решившись, я признался ей в любви и, не дав опомниться, тут же сделал предложение. Я готов был бросить все, покинуть дворец, лишь бы быть с ней. Но Прис отказалась, попросив позволить ей прожить «мужскую жизнь». Она была так убедительна и так очаровательна, словно сама обладала магией. В итоге я обещал сохранить ее тайну и оставить все как есть. А знаешь почему? Потому что я ей поверил. Чтобы потом узнать правду о тебе, – он горько усмехнулся. – Я был с тобой откровенен, Ланс. Надеюсь на ответную любезность. Скажи, чем ты ее покорил?
Я посмотрел принцу в глаза. Казалось, это действительно был самый важный для него вопрос. Но вынужден был его разочаровать.
– Не знаю, – сказал я правду.
Арго впился в меня взглядом, и я почувствовал, как много в нем было ненависти. Мы стояли так несколько минут, играя в детскую игру: кто кого.
Принц сдался первым. Отвернувшись, он приосанился, в голосе зазвучал монарший металл.
– Ты должен ответить за свои преступления, – огласил он приговор и, все же дрогнув, добавил: – И за Прис.
Тогда я понял, что терять уже точно нечего.
– А можно вопрос?
Арго небрежно махнул, словно разрешал войти слуге.
– Зачем для того ритуала понадобился я? Ты ведь и сам мог достать цветок.
– Когда Хранители напали на жрецов, те спрятали бутон в пьедестал и прокляли его. Всякий, кто попытался бы снять печать и извлечь артефакт, лишился бы души.
– Пьедестал забрал мою душу?! – воскликнул я, потеряв самообладание.
– Ты ведь чувствуешь пустоту в груди, не так ли? – проницательно заметил Арго. – К счастью для тебя, похоже, ты успел сохранить какую-то часть. Иначе был бы уже мертв.
– Ты мерзавец!
– Стража! – крикнул он и скомандовал появившимся воинам: – Приготовьте заключенного к казни завтра утром.
– Повесишь меня? – усмехнулся я, когда меня брали под руки.
– Сожгу. Как поганую чумную собаку, – и он отвернулся, словно сам мой вид был ему невыносим.
Меня отвели обратно в камеру. Я не сопротивлялся, желая сберечь драгоценные минуты, чтобы все обдумать и осознать. Прис была женщиной. Все это время. И тогда в детстве, и теперь. Вот почему в школе ее не интересовали девочки, вот почему я ни разу не видел друга голым хотя бы по пояс. Как же я был слеп, сокрушался я.
Тем временем за мной снова пришли и проводили уже в другую камеру, для подготовки к казни. Здесь была кровать не хуже, чем в гостинице, у изголовья лежала чистая одежда, а слева за ширмой находился закуток, где можно было помыться. С меня сняли кандалы и с самым гостеприимным видом поинтересовались, что я хочу на завтрак. Некоторые традиции остаются неизменными, и вся эта трогательная забота о том, кого завтра не будет их же усилиями, показалась смешной. Я широко улыбнулся и попросил жареную индюшку с мочеными яблоками. Стражник моего веселого настроения не понял, но пожелание аккуратно записал на листе бумаги.
Оставшись один, я сел на кровать и снова задумался. Но и на этот раз в покое меня не оставили.
– Эльф, – позвал из-за двери тюремщик, гремя замком. – К тебе подружка. Говорит, Тиарой зовут. Впустить?
Я так и подскочил. В первое мгновение захотелось крикнуть, что видеть ее не хочу. Но я удержался. А Тиара ли это? Я хорошо ее знал. Приняв решение, она не сдает назад.
– Впускай, – попросил я.
– Но ты же понимаешь, – объяснял стражник девушке, – за твое здоровье мы ручаться не можем.
Видимо, она кивнула, потому что ответа я не услышал. Дверь наконец-то открылась, и я увидел свою гостью. И в тот момент был безумно благодарен той самой традиции, что дает смертнику право на вкусный завтрак и последнее свидание.
– Здравствуй, Ланс, – сказала Прис и улыбнулась.
Она была в длинном темно-зеленом сарафане, так идущем к ее изумительным глазам. С нашей последней встречи ее темные волосы чуть отросли и почти закрывали уши. Не знай я, что это она, ни за что не признал бы в ней генерала.
Она протянула ко мне руки, я бросился навстречу и заключил ее в объятья, словно всегда знал, и словно не было этих минувших лет.
– Ну почему? Почему ты не сказала мне раньше? – возмущался я.
– Тогда бы я не стала твоим лучшим другом, – улыбнулась Прис, и в камере будто засияла радуга.
Я должен был умереть завтра и понимал, что она здесь не для того, чтобы спасти меня. Но я был счастлив. Как дурак, который не замечал сокровище у себя под носом.
– Если бы я знал… – не унимался я. – Все было бы по-другому.
– Все правильно, Ланс, – сказала она, чуть отстранившись. – Ты спас эльфов, ты исполнил свою мечту.
– Они предали меня, ты знаешь?
– Знаю, – кивнула она. – И мне очень жаль. И раз уж это последний раз, я пришла, чтобы открыть свою тайну. Я больше не генерал Прис, я теперь снова женщина. Но ты ведь даже не удивился…
– Арго…
Она вздохнула и села на кровать.
– Как же я хотела бы, чтобы все сложилось не так.
– Давай не будем терять время на сожаления, – сказал я, устраиваясь рядом.
– Ланс… – начала она, но я перебил:
– Можно я буду звать тебя Сия? Все-таки Прис был моим лучшим другом.
Свет ее улыбки снова озарил камеру. Я не удержался и, притянув к себе, начал целовать. Я вел себя как человек, страстно, бездумно, забыл обо всем на свете. Даже о Тиаре и ее холодных голубых глазах. Я возжелал Сию всем своим существом, и это чувство, так не свойственное рассудительным эльфам, взяло верх надо всем.