Судя по моим собственным сновидческим переживаниям и по сновидениям моих учеников и пациентов, очевидно, существует одна характерная особенность, отличающая преображение кошмаров в осознаваемом сне. Эта особенность — колоссальная непринужденность. В осознаваемом сне, когда спящий полностью осознает, что атакующий его враг — образ сновидения, он как правило отвечает на атаку с величайшей непринужденностью, полнейшей отвагой и огромной творческой силой, позволяющей ему найти верное решение. Эти качества берут начало в таком состоянии ума, где страх, как правило, совершенно отсутствует. Поэтому осознаваемо сновидящий может мгновенно и с легкостью преобразить свирепого льва, который готовится к прыжку, в чирикающую канарейку, просто-напросто подумав о таком преображении. Если же такое конкретное осознаваемое намерение не сумеет преобразить свирепого льва, вполне возможно, что на смену ему придет какое-то другое, не менее фантастическое и творческое разрешение конфликта. В сюжетах осознаваемых сновидений такой элемент непредсказуемого творчества всегда возможен и составляет часть той радости, которую дарует осознаваемость. Поэтому осознаваемый сновидец, которому угрожает опасность, обычно может спроецировать из своего ума в окружающий его мир сновидения любую мысль, сознательную или бессознательную, и таким образом преобразить сюжет сна, просто пожелав, чтобы такое преображение произошло.
Как видите, полное владение ситуацией сновидения может наблюдаться и в обычном сне, и в осознаваемом. Однако в осознаваемом сне спящий зачастую прилагает для такой преобразующей работы куда меньше усилий и ощущает куда более сильное чувство непринужденности во владении этой творческой силой и ее приложении.
По сути говоря, осознаваемость не является некой силой для осуществления «контроля» над сновидением — скорее это сознательная возможность чувствовать себя «хозяином» сновидения. Быть может, некоторые читатели, сочтут это различие несущественным, но я пришел к убеждению, что оно значительно углубляет наше понимание осознаваемости и помогает использовать осознаваемое состояние для дальнейшего развития личности. Это различие — нечто гораздо большее, чем вопрос чистой семантики. В нем выражен принцип, который я считаю жизненно важным для того, чтобы четко понимать состояние осознаваемого сна.
Я считаю неудачным, что в последние годы термин «контроль над сновидениями» получил в сновидческой литературе такое широкое распространение. Я всегда находил, что такие термины только сбивают с толка, поскольку косвенно утверждают невозможное. Сознательный ум не может контролировать бессознательный, даже если речь идет об осознаваемых сновидениях, к тому же, на мой взгляд, такой контроль был бы крайне нежелателен, будь он даже возможен.
Опираясь на свои переживания и слушая осознаваемые сновидения других людей, я пришел к выводу, что осознаваемо сновидящий в лучшем случае может по ходу сновидения владеть своими личными переживаниями, но не может сколько-нибудь ощутимо контролировать сам мир сновидения. Обладая осознаваемостью, сновидец может с большей свободой и непринужденностью перемещать в пространстве свое тело сновидения, чтобы не испытать во сне никакого вреда или даже боязни вреда. Кроме того, используя силу визуализации, он может какое-то время контролировать или изменять окружающий его мир сна, но как правило только ограниченное время. Колоссальная сила бессознательного ума способна практически в любой момент осознаваемого сновидения снова заявить о себе, делая любую попытку «контроля» со стороны сновидца несостоятельной или в лучшем случае мимолетной. Обратите внимание, например, как часто контролируемый какое-то время сюжет сновидения может вдруг ускользнуть из-под контроля сновидца и вновь стать совершенно бесконтрольным. Или обратите внимание на то, как так называемое контролируемое осознаваемое сновидение может внезапно закончиться, полностью исчезнув из поля зрения сновидца. Или еще, обратите внимание, как контролируемое осознаваемое сновидение может внезапно измениться и в мгновение ока предъявить сохраняющему осознаваемость сновидцу совершенно иной мир сна. Все эти случаи, хорошо известные опытным практикам осознаваемого сновидения, в конце концов заставят нас пересмотреть термин «контроль над сновидениями». Подводя итог сказанному, хочу подчеркнуть: осознаваемо сновидящий может полностью управлять своими переживаниями в ходе любого из приведенных выше случаев, сохраняя спокойствие, равновесие и бесстрашие перед лицом любого из них. Но полностью владеть своим «я» во время осознаваемого сна и контролировать сюжет или мир сновидения — это два совсем разных понятия.
В чем же тогда заключается основная разница между осуществлением контроля над сновидением и владения собой во сне? Осуществлять контроль — значит влиять на элементы мира сна, манипулировать и управлять ими, то есть сосредотачивать внимание главным образом на внешнем по отношению к себе мире. И, наоборот, владеть собой во сне — значит быть наделенным внутренней властью, то есть сосредотачивать внимание главным образом на своем внутреннем мире. Может быть, лучший способ объяснить это различие — это прибегнуть к аналогии. В осознаваемом сновидении спящий подобен искусному, «осознаваемому» моряку, который в совершенстве владеет искусством управления своей парусной лодкой, плывущей посреди могучей и весьма непредсказуемой стихии. Моряка окружают всевозможные могучие силы — морские течения, приливы, изменчивые ветра и шторма. Относясь к ним осознаваемо, он может стремиться искусно использовать их и тем самым обрести величайшее чувство удовлетворения и личной силы. «Осознаваемый» мореплаватель знает, что не может контролировать силы природы, и даже не помышляет об этом. Вместо этого, он полностью сосредотачивается на том, чтобы двигаться заодно со стихиями, думать, чувствовать, жить и действовать в согласии с ними. Благодаря такой осознаваемости, такой силе, полученной взамен на смирение эго, он обретает мастерское владение своим судном. Он постоянно бдителен к любым изменениям окружающих его стихий, так что он и его судно могут уверенно следовать за ними. Осознаваемый моряк сливается со своим судном воедино, при этом судно становится продолжением его сознания. Овладев таким искусством гармонии, гибкости и мгновенного единения с природой, моряк обретает большую силу и в то же время большую чуткость в управлении судном. Осознаваемо сновидящий по сути похож на такого моряка. Максимальное удовлетворение он получает от тех снов, в которых он наиболее бдительно оберегает себя, когда вокруг него кипят и вздымаются все стихии и энергии мира сновидений.
В осознаваемых снах символы и отличительные признаки мира сновидений всегда продолжают жить собственной жизнью. Они могут изменяться, перемещаться или просто мгновенно исчезать. Как и его коллега, осознаваемый мореплаватель, осознаваемо сновидящий ощущает величайшее счастье и удовлетворение не только в мгновения величайшей бдительности и душевной ясности, но и в мгновения полнейшего смирения эго и ощущения глубочайшей гармонии и единства с дао, космосом и силами бессознательного. Подведем итог: в полностью осознаваемом сне спящий пребывает в состоянии внутреннего просветления, где он настолько владеет своим внутренним миром, что у него не возникает серьезного искушения контролировать окружающий, внешний мир, дабы позаботиться о себе.
Завершив часть, где определения осознаваемого сна даны «от противного», давайте теперь обратим внимание на те качества и отличительные черты, которые утверждают то, чем является осознаваемый сон.
* * *
РАЗДЕЛ II: Чем является осознаваемый сон
Осознаваемый сон — это измененное состояние сознания, происходящее в рамках обычного сна. Поскольку обычное сновидение тоже можно назвать измененным состоянием сознания, то мы будем более точны, если определим осознаваемое сновидение как «измененное состояние в рамках измененного состояния». Многие из качеств обычных сновидений — например, полеты, телепатия, левитация, символизм и т. д. — можно легко обнаружить и в осознаваемых сновидениях. К тому же есть определенная совокупность качеств, присущих исключительно осознаваемому состоянию — ниже я попытаюсь перечислить наиболее важные из них.
В состоянии осознаваемого сна спящий одновременно переживает как минимум два уровня осознанности. (В ходе эксперимента мне как-то раз довелось пережить в одном осознаваемом сновидении целых шесть уровней сразу.) [43] Сейчас я полагаю, что теоретически такое расширение человеческой осознаваемости может одновременно достигать множества уровней, возможно, бесконечного множества. В типичном осознаваемом сновидении спящий, обретя осознаваемость, часто ощущает, что его сознание «поднимается» на второй уровень (ясность), с высоты которого он теперь реагирует на обычное сновидение, которое как правило еще продолжается. Обычно при этом бывает некий «энергетический сдвиг», «подъем сознания», чувство «расширения» или «пробуждения», сопровождаемое высокой ясностью ума, которая часто проявляется в этот момент. Во многих случаях с наступлением ясности само качество сновидения заметно меняется, и эта перемена бывает вполне очевидна для спящего — и непосредственно в сновидении, и после, когда он вспоминает сон уже находясь в состоянии бодрствования. Часто бывает, что с этого второго (ясного) уровня осознаваемости спящий автоматически реагирует на продолжающийся сюжет сновидения по-новому, гораздо глубже. Он может просто наблюдать мир сна, но наблюдать его с величайшей ясностью, похожей на ту ясность, которую иногда переживают в гипнотическом трансе, но гораздо более острой.
Он может активно вмешиваться в ход событий сновидения, желая «поиграть» с элементами сна или создать благополучный исход сюжета, который выглядит сомнительным или потенциально опасным. Или сновидец может пережить в осознаваемом сне полное «смирение эго», зная, что ему абсолютно нечего бояться, поскольку он совершенно уверен: образы, которые он видит, — только сон. Есть много других аспектов сознания, развивающихся на этом «втором уровне» осознаваемости, которые я не стану здесь полностью перечислять. Они упоминаются и более подробно рассматриваются в разных главах книги.