Вдруг раздался душераздирающий крик, и они тут же побежали на второй этаж. Аня даже споткнулась, больно ударившись мизинцем.
Ника проснулась в незнакомом для неё месте. Белая комната, полупустые шкафы, панорамные окна, за которыми – светлая ночь. Одно из окон было открыто, и прохладный ветер колыхал тонкий прозрачный тюль. Она подскочила на кровати, начала искать Эрика, а потом заглянула под подушку, где нащупала телефон. Судорожно начала искать сообщения от него – что он опоздает, что он ушёл в пекарню. Хотела встать и разобраться, где находится, встретить Эрика в коридоре или хотя бы в подъезде, но боль в рёбрах при резком повороте и боль в плечах, когда Ника сжалась, напомнили – ей незачем его искать, он больше не придёт.
Об этом также напомнили засохшие пятна крови на подушке. Пока Ника спала, рана на голове открылась.
Она не сдержала слёз. Тот, кто заботился о ней с их странной первой встречи. Этот парень, который был на голову выше неё, спросил, как пройти к дому, назвал её адрес, предложил донести пакеты. А потом оказалось, что искал он её мать.
Ника даже не знала, чем обернётся знакомство с ним. Изгнание за стены, раскрытие себя, как мутанта. Он чуть не погиб там, в лесу, в самом начале их пути. Возможно, ему просто суждено было умереть?.. Нет. Точно, нет. Он должен был дожить до старости вместе с ней.
Дверь скрипнула, и в комнату вбежал Дюк. Испуганный, запыхавшийся от того, как быстро поднялся наверх на её крик… Крик? Да. Она кричала.
Ника зарыдала вновь, попыталась подняться с кровати, но чуть не упала. Дюк поймал её, и она тут же начала стучать по его груди забинтованными кулачками.
– Я ненавижу вас!! Вас двоих! Вы не заслуживали его! Вы пренебрегали им! Никто из вас даже не попытался его спасти! Тогда, в лесу! – Она продолжала бить его по груди.
– Ника, Ника, успокойся, прошу! – Дюк прижал её к себе, крепко обнял. – Ты права, ты абсолютно права. Мы не заслужили его. И я клянусь тебе, я каждый день сожалею о том, что маску тогда снял не я. Уверяю тебя, если бы ты не сняла её, я отдал бы свою. Я собирался это сделать.
Слабость в забинтованных руках заставила Нику опустить их.
– Ненавижу эту жизнь. Только отбирает. Всё отбирает у меня. Я так больше не могу.
Ника не просто рыдала, она выла, пытаясь упасть на колени, но Дюк крепко держал её, прижав к себе. Он понимал Нику, как никто другой. Жизнь только отбирала, заставляла бежать вперёд, не давала времени на передышки и, пока были силы, заставляла сопротивляться.
«Люди сильнее обстоятельств, – говорила Ляля. – Если тебе выпало это испытание, значит, ты справишься. Ты станешь сильнее. Ты переживёшь это всё».
– Ты справишься, Ника. Я знаю, о чём говорю.
Её завывания стали только громче.
– Ты справишься и станешь сильнее.
– Я не хочу быть сильнее. Я хочу быть с Эриком, – прорыдала она.
– Я знаю. Я знаю.
Глава 19
Дюк долго не мог уснуть и, сдавшись под самое утро, встал с кровати. Решил прогуляться до магазина, купить что-нибудь для завтрака. Сам он плохо ел после последних событий и по стоящим на своих местах продуктам в холодильнике знал, что Аня и Ника не ели вообще. В пятом бетонные стены были ниже, поэтому рассвет тут быстрее сменялся настоящим солнцем. На пустых улицах не было никого. Дюк шагал не спеша, всё оглядываясь по сторонам. Сам не знал, кого или что ищет: ребят, работающих на Николь, как Айзек, террористов или новые следы, говорящие о том, кто стоит за взрывом. Но откуда хоть что-то из этого могло появиться здесь? На пустой улице жилого района в пятом, среди зелёных полей и коренастых деревьев.
Дюк шагнул через порог маленького застеклённого круглосуточного магазина. За кассой молодой человек что-то смотрел на экране телефона и пытался не уснуть. Когда зашёл Дюк, он глянул на него, натянул кепку и вернулся к телефону. Дюка это удивило. В его секторе так беспечно никто не вёл себя с покупателями. Наоборот, пристально смотрели, чтобы кто-нибудь не ушёл, не оплатив то, что взял. Но это, чёрт возьми, пятый. Он всё ещё не на своём месте.
Дюк бродил в полудрёме и полутьме среди полок, которые освещались лампами от холодильников, и искал что-то, на чём будет инструкция по приготовлению. Инструкция была только на полуфабрикатах и выглядела примерно так: «Просто налейте воды». Но кормить этим Аню и Нику, тем более на глазах у Николь, определённо не стоило. Он поставил на место пачку с лапшой быстрого приготовления и залез в сеть. Набрал «лёгкие и быстрые рецепты для завтрака». Долго внимательно изучал каждый из них, затем начал искать всё необходимое по магазину. Закинул в корзину десяток яиц, ломтик сыра, бекон и зелёный лук. И если Дюк по привычке выбирал всё самое дешёвое (хотя на его счету было достаточно денег, чтобы скупить весь магазин), то с молоком, под которое выделили три холодильника (едва ли во всех магазинах второго набралось бы столько), этот номер не прошёл – цена у всех пакетов была абсолютно одинаковой. Рецепт подразумевал вкусный омлет, для которого оставалось найти только маленький лаваш. Направляясь к кассе, он всё же свернул к полкам с лапшой быстрого приготовления и закинул в корзину пару пачек на случай своей неудачи.
– Друг, а что со светом?
– Приказ был. Экономить электричество.
Дюк устало склонил голову набок, прислонил карту к терминалу и направился домой, уже стараясь не оглядываться.
Готовить на идеально чистой кухне Николь было страшно, но даже если Дюк и испачкал бы что-то, это уже не казалось ему катастрофой. В конце концов, Николь однажды его убила. Так страшнее ли этого её, возможно, испорченная посуда или плита, на которой, кажется, она никогда не готовила?
Дюк аккуратно нарезал бекон, зелень, натёр сыр и благополучно забыл о хлебном лаваше, который надо было чуть-чуть нагреть на сковородке. Он тут же попробовал вытащить его руками, обжёгся, отдёрнул пальцы. Дюк разозлился на себя и стукнул ни в чём не виноватую сковородку о плиту. Как итог: на плите ни царапины, а вот на подушечках пальцев у Дюка появились маленькие волдыри. Ругнувшись про себя, он постарался отодрать лопаткой уже пригоревший лаваш.
Почему-то именно сейчас парень вспомнил о единственном человеке, который был всегда рядом в моменты постоянных неудач Дюка. Для ребят из муравейника Дюк был тем, кто решал проблемы. Тем, на кого можно было положиться. Но для Эрика… Для Эрика Дюк был тем, кто создавал проблемы. Но Эрик, на удивление Дюка, не отказался от него. Наоборот. Когда он узнал, что Дюк ничего не соображает в машинах, то взял его в напарники и никому не позволял с ним работать. Не рассказал начальству, какую ошибку они совершили, когда наняли «отброса». Эрик учил его всему и никогда не ругал, даже если после Дюка приходилось делать двойную работу. Эрик действительно не заслужил такой смерти. Он должен был жить долго, занимаясь любимым делом и возвращаясь домой к девушке, которая так в нём нуждалась.
Дюк опять бросил сковороду, но в этот раз – в раковину, и сполз по белой стене вниз, опираясь на дверь кухонного шкафчика. Прикрыв глаза руками, спрятал слезы, которые покатились по щекам. Кто-то коснулся его рук. Аккуратно, но Дюк испугался. Хотя было очевидно, что, так громыхая, можно было кого-то разбудить. Кого-то, чья комната была на первом этаже. Ещё не зная, что это Николь, Дюк отдёрнул руки. Отстранился от неё.
Николь, присевшая напротив, широко раскрыла глаза. Она слышала, что брат Ани погиб во время разгерметизации вагонов, но не думала, что и Дюка это может так задеть.
– Прости, я напугала тебя?
– Немного. Но это ты меня прости, я, кажется, разбудил тебя. И испортил посуду.
– Да и чёрт с этим со всем, милый. Ты решил приготовить завтрак? Тебе помочь?
Голос Николь был невероятно нежным. И вид её в белом шёлковом платье с небрежно перекинутыми через плечо волнистыми волосами никак не сходился с той сущностью, о которой узнал Дюк. Не могла эта женщина, так напоминающая ему ангела, быть приспешником смерти. И это обращение… «Милый». Дюк всё ещё таял, когда она называла его так. Поэтому, когда Николь потянулась приобнять его, он не смог сдержаться и приобнял её в ответ.
– Вставай, я помогу тебе. Что ты хотел приготовить? Оу, давай и пальцы твои залечим.
Когда Аня проснулась, Дюка в кровати не было. Она подскочила, испуганно начала оглядываться. Разозлилась, потому что ночью сказала ему, что так не любит просыпаться одна в комнате! Немного успокоившись, легла обратно, повернулась в сторону окна. Смотрела куда-то вдаль, но сфокусировать взгляд на чём-то конкретном не могла. Вроде, и хотела встать, но, казалось, что ноги её не будут слушаться. А потом, на её же удивление, получилось резко вскочить. Аня как раз смотрела на дверь, когда услышала шаги в коридоре. Она точно знала, что это Дюк.
Выбежав из комнаты, Аня врезалась в него. Кажется, это уже стало привычкой. Он поймал её, когда девушка отшатнулась, и слегка прижал к себе. Эти робкие объятия были случайностью. Но Дюк её не отпускал, а Аня не сопротивлялась. Более того – постояв с минуту с опущенными руками, она решилась обнять его в ответ.
– Нас пригласили на опознание Эрика, – прошептал он в тёмном коридоре этого огромного белого дома. – Ты уверена, что хочешь пойти?
Она кивнула.
– Спасибо, что дал мне время и право выбора. Я решила, что хочу попрощаться с ним сейчас.
На пороге появилась Ника. Стояла, как призрак, бледная, всё ещё в бинтах, в ранах и царапинах. Они заживали быстрее, чем человеческие, и вскоре обещали исчезнуть вовсе, не оставив и маленького шрама. Но та рана, что зияла в груди Ники, казалось, не заживёт никогда. Об это говорили и красные от слёз глаза.
– Я пойду с вами, – едва слышно прошептала она. Нога ещё болела, но опираться на неё Ника уже могла.
– Нет проблем. Можем выдвигаться, как только вы обе хоть что-нибудь съедите. Я тут жизнью ради завтрака рисковал.
Дюк поднял залитые пеной обожжённые пальцы в знак того, что отказы не принимаются. И, вроде, он шутил, но голос, которым произнёс всё это Дюк, выдавал его переживания.