– Мне было бы полезно поговорить с тобой наедине. Посоветоваться.
– Ты теперь мне… доверяешь? – удивился Дюк.
– Ты много болтаешь, чего-нибудь да сболтнёшь лишнего, – засмеялась Ева. – Шучу. Я сомневаюсь, но Майя говорит, что стоит довериться тебе. Говорит, что ты будешь защищать наши интересы. Пойми меня правильно. Сейчас я должна принять решение и взять на себя ответственность за чужие жизни.
– Буду, – растерялся Дюк. – Можешь рассчитывать на меня.
«Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать», – в очередной раз вспомнил он.
Дюк больше не был ребёнком, который убегал от системы, теперь он, казалось, стал Атлантом, держащим небо. При том, что выстраивалась новая система. Ему казалось, он должен стать гарантом того, что его тётя больше не навредит людям, что больше никто не погибнет. Но разве он мог? Неужели сейчас он опять дал обещание, которое не сможет сдержать?
– Спасибо, – мягко ответила Ева. – В таком случае, думаю, я соглашусь на условия, которые предлагают сектореаты.
– Что за условия? – Дюк только успел задать этот вопрос, как Еву окликнула Николь.
– Видимо, если мы сможем договориться, ты узнаешь о них из выпуска новостей, – гордо заявила Ева. – Надеюсь, что тебе понравится. Если честно… Не только Майя мечтала жить в секторе. Согласись, жить в тепле и уюте, зная, что твоей жизни ничего не угрожает, а на ужин еду ты можешь просто купить в магазине – многого стоит. Никогда не думала, что доживу до этого момента. Но тот взрыв на скорорельсе… Мы пришли помогать, и нас отблагодарили, дали возможность пожить здесь, посмотреть на всё своими глазами.
– Тебе пора, – улыбнулся Дюк, разделяя её настрой. – Пора привести Диких к безопасному и мирному существованию.
Она кивнула, теперь полностью уверенная в том, что делает. За последние три недели Дикие, согласившиеся расположиться в третьем секторе, узнали, что скрывалось за стенами, которые их пугали. Им показали второй, уточнив, что в будущем с их помощью правительство рассчитывает повысить уровень жизни. Но даже эта разруха была лучшего того, что у них было.
– Надеюсь, у них получится договориться, – сказал Арес, когда дверь конференц-зала закрылась.
– Переживаешь о них?
– Переживаю о приказах от Николь. Если всё сорвётся… – многозначительно ответил Арес. Дюк не стал уточнять, что он имел в виду.
– У тебя кровь, – испуганно произнёс Дюк. – Это нормально?
– Нормально. Я же человек. Она же красного цвета?
Дюк неуверенно кивнул, сомневаясь в реакции Ареса.
– Значит, точно нормально.
– Я не понимаю, ты сейчас шутить пытаешься?
– Ну да.
Но как бы Арес ни пытался отшучиваться в этот раз, нормальным это не было. Он провёл пальцем над губой – на нём была кровь. Арес раньше списывал своё плохое самочувствие на то, как изводил себя заданиями после смерти Гелиос, но теперь точно знал – дело в износе его тела.
– Пойду умоюсь.
Кажется, именно сейчас Арес осознал, что больше всего боялся долгой и мучительной смерти. Боялся того, что с ним будет. Боялся, что за этим станет наблюдать Дюк.
Дюк встретил Аню у дверей здания. Как же непривычно на ней смотрелась новая форма. Чёрная, с белыми, как у Дюка, полосами, обозначающая их особенную мутацию. Высокий хвост, развевающийся за спиной, когда она поднималась по ступеням, недовольство на лице от того, что Николь опять её вызвала в пятый.
– Давай скорее, – поторопил её Дюк. Он прождал уже добрых полчаса, и конференция должна была закончиться с минуту на минуту.
Аня подняла левую бровь, потом нахмурилась.
– Вообще-то дорога в пятый занимает не десять минут, – проворчала она и решила не упоминать, что по просьбе коллеги они прошлись пешком от вокзала.
– Это твой парень или брат? – наклонившись к Ане, спросил напарник. Наверняка он пытался сделать это так, чтобы угрюмый Дюк его не услышал, но напрасно. Вопрос долетел и до него.
– Не знаю, – улыбнулась Аня, придумав, как подшутить над Дюком. – Он ещё не определился.
– Что? – растерянно заморгал тот.
– Эм, – растерялся и напарник Ани. – Тогда я могу встретить тебя? Напишешь?
– Хорошо – кивнула Аня уже уходящему напарнику.
– Он пристаёт к тебе? – насторожился Дюк, не спуская глаз с уходящего солдата.
– Ещё нет.
– Что?
– Что? – улыбнулась Аня. – Так ты мне брат или парень?
Они каждую ночь спали в одной постели, но – отвернувшись друг от друга. Дюк по-прежнему редко касался Ани и только с её разрешения, помогал собираться на работу, не отпускал из дома, пока она не позавтракает, и постоянно спрашивал, обедала ли она. Та близость объятий, что была до взрыва, куда-то испарилась, и Ане хотелось какой-то конкретики.
– До глубины души влюблённый Дюк.
Что-то тянуло их друг к другу, но страх разочаровать ещё одну девушку, которой он так дорожил, заставлял Дюка обходить стороной такие разговоры. Он всё надеялся на случай. Надеялся, возможно, что ясность внесёт сама Аня. Или окончательно разочаруется в нём, и они останутся просто близкими друзьями, или, возможно…
– Ммм… засчитано, – грустно вздохнула Аня. Она конкретику вносить тоже не спешила.
– Мы можем поговорить об этом вечером? Сейчас я должен кое-что тебе сказать.
Он не успел предупредить её. Рой уже шёл навстречу вместе с Николь.
– Что он тут делает? – удивилась Аня. Она не знала, как реагировать.
– Я как раз хотел тебя об этом предупредить.
– Вот и они! Как раз вовремя! – воскликнула спешащая к ним Николь. – Аня, позволь представить тебе твоего отца. Ты должна быть знакома с ним.
Аня застыла, не зная, что сказать. Злиться на него? За то, что оставил её с мамой? За то, что не сказал, что он – её отец? Почему внезапно в её жизни появляются люди, которые знают о ней всё, но никогда не представляются вовремя?
– Здравствуйте, – коротко ответила она.
Рой, как всегда, выглядел невзрачным, не выделялся. Взрослый мужчина, одетый в самую простую одежду, всё того же цвета хаки. Увидь она его в толпе – точно проглядела бы. И сверкающая Николь в белом шёлковом платье, которое Дюк в шутку называл «ночнушкой», рядом с Роем выглядела созданием из другой Вселенной.
– Давайте пообедаем, – с тревожной улыбкой произнесла Николь, сложив ладони вместе. Улыбалась она так в те неловкие моменты, которые сама же и организовывала.
Более молчаливого обеда Дюк и Аня ещё не проводили с Николь. Рой, проживший больше десяти лет в деревне, явно выделялся поведением среди секториатов. Но смущало, к примеру, Аню, совсем не то, что Рой брал что-то руками и, постоянно извиняясь, вытирал их, а сам факт встречи с отцом. Они жили бок о бок в деревне, а он так и не решился сказать ей, кем является. Не говорил ничего и сейчас. Поэтому, когда тарелки опустели, Николь решила оставить Аню и Роя наедине.
– Дюк, сходи со мной, мне нужна твоя помощь.
– А? – не понял Дюк, но, когда Николь, подмигнув за спиной Ани, поманила его пальцем, послушно встал со стула и поплёлся за ней, пожимая плечами на испуганный взгляд Ани.
С минуту оставшиеся за столом ещё молчали.
– Почему ты пошла в охрану? – решился начать разговор Рой.
– Потому что не хочу, чтобы кто-то пережил то же, что и я. Я сделаю всё, чтобы дети-мутанты не боялись того, что с ними происходит, и чтобы никто больше не мог причинить им вред.
– То, что пережила ты? Наверное, тебе было сложно. – Вмиг Рой стал не просто растерянным, он явно сейчас начал винить себя. – Мне жаль, что меня не было рядом.
Сердце Ани сжалось… Или это бронежилет стянул рёбра? Нет, как бы сильно его ни затянул Дюк, он всё равно был ей великоват. Наверное, именно эти слова она и хотела услышать. Так почему, когда услышала, легче не стало?
– Я бы так не утверждала, – с сомнением протянула Аня, вспоминая о том, что пережил Дюк. – Мне говорили, что ты умер. Но, получается, ты просто нас бросил?
– Я не… не бросал, правда. Я строил купол, о котором не должна была знать Мира. Должен был забрать вас с Андреем к себе.
– С Андреем? – переспросила Аня и, вспомнив, что это имя Дюка, данное ему при рождении, добавила:
– А, поняла. Собирался. Но не забрал.
– Я собирался, правда, но твоя мать не хотела. Я думал, что всё равно заберу вас, когда купол будет достроен. Но я так долго строил его… а когда купол был готов, связи с вами уже не было. В городе, где вы жили, шли военные действия. Я думал, вы погибли. И только спустя два года мне передали информацию, что ты жива. В тот же день я пошёл к куполу, оборудовал себе место, наблюдал за теми, кто выходит, думал, как проникнуть к вам и остаться в живых. А нашёл младенцев, которых вывозили на смерть.
– Вот как ты о них узнал. Пришёл за мной… – Эта мысль грела Аню. Отец не бросал её.
– А спас сотни других.
– Мама не хотела ехать к тебе? Вы были в ссоре?
– О нет, она же думала, что я мёртв. Как можно поссориться с мёртвым? Она не хотела уезжать с тобой… Она… Она боялась мутантов.
Аня широко раскрыла глаза. Она хорошо помнила, как после исчезновения отца мама иногда внезапно вскрикивала, запиралась от неё в ванной и громко плакала там. В такие моменты Аня молча садилась под дверью и ждала, пока та успокоится. Она думала, что это было связано со смертью отца, но мама вполне могла так реагировать на перевоплощения Ани. В таком возрасте девочка их точно не контролировала.
– Когда ты изменялась, я всегда был рядом и успокаивал её. Говорил, что это нормально, и что ты всё ещё её дочь. Но меня не было рядом слишком долго.
– Какова вероятность того, что мать покончила с собой из-за меня?
Рой промолчал. Он знал, что именно из-за страха, из-за боязни своей дочери Мариса и шагнула в окно. Миша сообщил, что она так и написала об этом в предсмертной записке.
– Мама оставила меня? Настолько боялась? – высказала свои худшие опасения Аня. Она часто думала об этом, когда после одного из её перевоплощений резко изменилось поведение Лидии.