Слушая Кулика, он задумчиво кивал головой.
– Кладбище это – уникальная вещь, – Саркисян почесал свой вислый нос, – что касается Лиходеевки, то у этой деревушки такая мрачная и таинственная история, что ей иной европейский город позавидует. Реликт своего рода. Когда тут начали строить город, мы было решили: все, конец Лиходеевке, ан нет!
– Так как же все-таки будем действовать? – спросил майор.
– Для начала нам нужно уяснить обстановку. Давайте отправимся на место.
– Сейчас вызову машину.
– Не надо, у нас есть автобус.
Через некоторое время в какой уж раз Тарасов и компания подъехали к дому. Во дворе по-прежнему стояли кучки людей. Дождь прекратился. Похолодало. По небу ползли тяжелые серые тучи, вот-вот должен был пойти снег. Жмущиеся друг к другу люди выглядели сиротливо и потерянно. Они угрюмо переминались с ноги на ногу, перекидывались резкими словами и поглядывали на окна своих квартир.
– Так вы говорите, – поинтересовался Лева, – происшествие случилось только в трех первых подъездах?
Тарасов утвердительно кивнул.
«Рассказать или не рассказать о квартире Кнутобоевых?» – билась тревожная мысль. Он косился на Ивана, но посоветоваться с ним в присутствии ученых не решался. Некоторое время все молча сидели в автобусе, наконец молчаливый Кутепов первым открыл дверцу и вылез на улицу. Остальные двинулись вслед за ним. Побывали в квартире Голавлей, у Кочубеев, поахали, поцокали языками, но чувствовалось, что разрушения не произвели на них особого впечатления. Видимо, они ждали или искали чего-то другого.
Наконец Саркисян поинтересовался, с чего же все-таки началась цепочка происшествий.
Тогда Тарасов решился. Он начал повествование о явлениях в квартире Кнутобоевых и сразу же почувствовал, что заинтересовал их.
– А как бы попасть в эту квартиру? – поинтересовался Саркисян.
– Нет ничего проще.
Во время своего рассказа Тарасов искоса поглядывал на Ивана, как тот прореагирует, но Кулик оставался бесстрастным.
– Значит, здесь вы увидели лицо и последующие картины, – заключил Лева, разглядывая кафельный пол.
– Именно здесь, – подтвердил Тарасов.
– Ну что ж, можно начинать отсюда. Я пошел за аппаратурой.
Через некоторое время Лева и Кутепов принесли какие-то приборы и начали их настраивать. В маленькой кухоньке нельзя было протолкнуться. Тарасова очень заинтересовали эти приготовления, однако он вместе с Куликом удалился в комнату.
– Ну что, осуждаешь меня за длинный язык? – спросил он у Ивана.
– Тебе виднее, – ответил тот. – Сказал, ну и ладно, может быть, так проще будет. В конце концов, они в этом разбираются лучше, чем мы.
Скоро в комнату влетел возбужденный Лева и сообщил, что под домом есть обширные пустоты.
«Это мы и без него знаем», – подумал Тарасов.
– Ну и?.. – спросил он.
– Надо в них как-то попасть.
– Как именно?
– Я предложил разобрать пол на кухне.
Кулик выразительно посмотрел на Тарасова, вот, мол, начинается.
– Во-первых, нужно спросить разрешения хозяев, – ответил тот. – Кроме того, кухня настолько маленькая, что в ней просто не развернуться. Не проще ли провести изыскание на улице, может быть, пустоты есть и под асфальтом?
– Но ведь вы видели лицо именно на кафельном полу, – возразил Лева.
– Он прав, – оборвал парня вошедший в комнату Саркисян, – надо идти во двор.
Они снова ушли.
– Бедные Кнутобоевы, – иронически заметил Кулик. – Не видать им квартиры, как своих ушей. Впрочем, они займут твою. Поскольку ты – главный виновник их бедствий.
– Не мели чепухи, – оборвал его Тарасов, – рушить квартиру я не дам.
Скоро снова прибежал Лева и в еще большем возбуждении сообщил, что во дворе имеются значительные аномалии.
– Ну вот, видишь, – захохотал Иван, – квартира спасена. Теперь я убедился, что наша наука – самая лучшая наука в мире. Какая целеустремленность! Этот молодой человек выведет всех демонов на свет божий, уж будь уверен. Нам с тобой тут делать нечего.
Зашел Саркисян и посмотрел на товарищей.
– Пустоты здесь кругом, но как в них попасть?
– Чего уж проще, – продолжал хохотать Иван. – Вызовите бригаду с отбойными молотками, они живо вскроют асфальт, а там до желанных пустот рукой подать.
– А это идея, – оживился Саркисян. – Где тут телефон?
Вид снующих по двору людей со странной аппаратурой, неизвестно чем занимающихся, привлек внимание людей. Собралась огромная толпа и угрюмо следила за действиями странной группы. На удивление скоро пригнали компрессор и застучали отбойные молотки. Толпа загомонила, лица людей повеселели. Они считали, что странные происшествия в доме номер 13 прекратятся, коли за дело взялись так основательно. Увы, они только начинались. Вместе со всеми в толпе стоял Стас Недоспас и с интересом наблюдал за действиями землекопов.
15
Часов в двенадцать дня, примерно в то же время, когда Тарасов общался с Петуховой, в одном из домов слободки Лиходеевки состоялся любопытный разговор. Беседовали двое, знакомый нам Стас Недоспас и старик, которого мальчик называл дедушкой. Разговор происходил в обыкновенной деревенской горнице, где мирно тикали ходики и поскрипывал сверчок.
Старик встретил Стаса возле школы и в первый раз за все время их знакомства пригласил к себе домой.
Шли сначала по унылым районам новостроек, которые из-за ненастья стали еще унылее. Кругом была непролазная грязь. Заасфальтированные участки сменялись глинистыми колеями, грязь чавкала под ногами, налипала на обувь.
Старик был обут в высокие резиновые сапоги, одет в старомодный клеенчатый плащ с капюшоном. Он взял Стаса за руку и осторожно вел через топкие окрестности.
Довольно быстро они вышли к деревушке. Зажатая между серых громадин, она казалась жалкой и незащищенной. Торчали голые тополя и липы, на ветвях которых сидели и кричали о чем-то галки и вороны. Старые мокрые деревянные заборы, по которым сочилась влага, будто проливали слезы, жалуясь на свою ветхость. Так, во всяком случае, чудилось мальчику. И все же на деревенской улице чувствовал он себя совсем по-другому. Тут вроде дышалось легче. Воздух пах прелыми листьями и почему-то свежеразрезанным арбузом. Две синицы громко тенькали, прыгая с ветки на ветку.
Стас охотно пошел со стариком. Никакой робости, тем более страха он не испытывал. После многочисленных ночных прогулок по древним подземельям, после волшебных похождений в доме номер 13 он чувствовал себя близким старику. Мальчик почти физически ощущал, что и от старика исходят теплые волны если не нежности, то, во всяком случае, привязанности к нему.
По дороге они почти не разговаривали. Раз только спросил старик об успехах в школе.
– Две пятерки получил, – похвалился Стас, – по истории и по математике.
– Молодец, – одобрил старик, – грамота, она нужна обязательно. Ты парнишка толковый, легко все схватываешь. – Он замолчал, задумался и до самого дома не сказал больше ни слова. – Ну вот и пришли, – промолвил он, толкнув калитку с тяжелым железным кольцом. – Проходи в мои хоромы. Ноги, наверное, промокли, сейчас чаю попьем. Эй, там! – крикнул он.
Появилась толстая старуха. Она согнулась в почтительном поклоне.
– Сделай-ка нам чайку с малиной да дай мальчику теплые носки. Надевай, надевай, – сказал он Стасу.
Тот послушно переобулся.
– Погода, конечно, не того… – неопределенно сказал старик. Он посмотрел на мальчика внимательно и остро. – Садись к столу, поговорить я с тобой хочу.
Стас послушно сел.
– Мы знакомы уже порядочно, – осторожно начал старик, – и ты, я думаю, не раз и не два спрашивал себя: «Зачем я ему нужен?» Так или не так?
Стас молча кивнул.
– И мне понравилось, – продолжал хозяин, – что вопрос этот ты держал при себе. Так вот, хочу сообщить тебе свое настоящее имя, а то ты все дедушка да дедушка. Зовут меня Асмодей, фамилия – Чернопятов. Про себя ты зовешь меня волшебником.
Стас вздрогнул.
– Знаю, знаю, – продолжал старик. – Так оно и есть, я действительно волшебник, точнее колдун.
Мальчик потупился.
– Что, испугался? – спросил старик.
– Да нет, – Стас прямо и открыто посмотрел на Асмодея, – я давно догадался.
– Дурак бы не догадался, – усмехнулся старик. – До поры до времени таил я от тебя правду, но теперь пришел час. Хочу… – Асмодей заговорил важно и медленно, – открыть тебе великую тайну, сделать могучим и сильным.
Стас засмеялся.
– Ты чего? – опешил старик.
– Говорите вы, как наш учитель географии.
– Ну, ты это брось, – Асмодей задумался, потом усмехнулся. – А наверное, ты прав. Впадаю в риторику. Ладно, буду говорить попроще. Хочу я, Стас, чтобы ты стал моим преемником.
– Как это? – удивился мальчик.
– А так, – промолвил старик.
В этот момент толстая бабка внесла две большие чашки с дымящимся чаем.
Старик отхлебнул, задумался, перевел глаза со Стаса на стену, где висела какая-то древняя картина.
– Помнишь, я рассказывал тебе про Испанию, про студиозуса Рамиреса, как он познакомился с профессором Асмо Трабзони.
Стас кивнул.
– Так вот. Рамирес стал любимым учеником Трабзони. А надо тебе сказать, что этот профессор был первый в Испании чернокнижник и колдун и якшался с такими силами, что о-го-го. Так вот, настало Асмо Трабзони время умирать, и он решил передать Рамиресу всю свою силу, как уж он это сумел, не спрашивай. Умер Асмо, и стал Рамирес первейшим магом во всей кастильской земле. Все мог, знал тайны магии и каббалы, хиромантии и астрологии…
Однако инквизиция… ты знаешь это слово? – Мальчик кивнул. – Дозналась и схватила Рамиреса.
– Как же его могли схватить, когда он волшебник? – полюбопытствовал Стас.
– Э-э, – засмеялся старик, – они тоже не лыком шиты. Короче, схватили, стали пытать. Потом пожаловал Великий инквизитор. Вот тут-то и сокрыто самое главное. Великий инквизитор был как две капли воды – Асмо Трабзони.