В этот момент щелкнул замок входной двери, и на пороге появился мальчик лет тринадцати. Увидев посторонних, он нисколько не удивился.
Холодно посмотрев на них, он усмехнулся:
– А, по мою душу пришли.
– Ты о чем это, сынок? – в испуге спросила Татьяна.
– Им нужен я, – просто ответил Стас.
Тарасов с интересом смотрел на мальчика. Так вот он какой, преемник колдуна. Обычный ребенок, довольно симпатичный, но в общем ничем не отличается от своих сверстников. Глаза вот только… Как льдинки.
Артемьев тоже разглядывал Стаса.
«А может быть, все это выдумка, – продолжал размышлять майор, – мальчишка никакой не колдун. Нафантазировали. Сначала Саркисян, теперь этот…» Он покосился на Артемьева.
– Мама, я есть хочу, – неожиданно сказал мальчик. Эта реплика и вовсе сбила с толку майора.
«Есть хочет! Да разве, будь он действительно виновен, вел себя мальчик так спокойно, естественно? Вряд ли. Скорее всего учинил бы какой-нибудь очередной фокус». Тарасов пребывал в совершенной растерянности, не зная, что предпринять. Самое правильное, по его мнению, было бы извиниться и откланяться.
– А что, Стас, сегодня не будешь людей пугать? – спросил Артемьев с какой-то даже усмешкой.
– Сегодня не буду, – в тон ему ответил Стас. Он вышел на кухню.
Татьяна испуганно и недоуменно смотрела на посетителей. Она никак не могла объяснить суть происходящего.
Мальчик снова вошел в комнату, жуя бутерброд. Он остановился и внимательно посмотрел на Артемьева.
– Вы теперь главный? – спросил мальчик.
– Зачем же ты убил Саркисяна? – в свою очередь задал вопрос профессор.
– Я его не убивал, – отозвался мальчик, – его люди убили, потому что колдовал.
– Ну ладно, – неожиданно произнес Артемьев, – мы пойдем. А ты смотри, – он снова обратил взгляд на мальчика, – веди себя хорошо.
– Ты, дяденька, – неожиданно грубо отозвался Стас, – не больно-то тут командуй. Здесь я хозяин.
– Ну-ну, – произнес профессор, и они вышли.
Майор и профессор молча спустились на улицу, молча сели в машину.
– Куда? – спросил шофер.
– В управление, – отозвался Артемьев. Тарасов глянул в окно. На небе полыхал яркий закат. Казалось, не поздняя осень на дворе, а апрель. Двор, где еще недавно происходили разные чудеса, был чист и просторен, как футбольное поле. Даже детская площадка была снесена. Кругом лежал толстый слой нового асфальта. Двор совершенно пуст.
– Ну и что дальше? – поинтересовался Тарасов у своего спутника.
– А действительно, что дальше? – задумчиво произнес Артемьев, ни к кому не обращаясь. – Мальчишка занятный, – усмехнулся он, – хозяином себя считает… – После этой реплики он всю дальнейшую дорогу молчал.
В управлении их ждало новое сенсационное известие. Не успели войти, как к ним подбежал Кулик.
– Обнаружили троих пропавших, – взволнованно сообщил он. – Сыроватых, Горбатов и Кочубея! В квартире у Сыроватых. Спали.
– Отдыхали, значит, после ночных трудов, – засмеялся Артемьев. – И где же они?
– В КПЗ.
– Ну что ж, давайте их сюда, познакомимся.
Первым в кабинет Тарасова ввели физрука. Тот угрюмо озирался, исподлобья поглядывая на Тарасова и Артемьева.
– Так, так, – начал Тарасов. – Где же вы пропадали, Владимир Петрович? Давно вас ищем.
– Где надо, там и пропадал, – грубо ответил спортсмен.
– Информация исчерпывающая, – серьезно заметил Артемьев. – А ведь вас и ваших товарищей видели сегодня ночью во время беспорядков в доме.
– Мало ли что видели, – хмуро заявил Сыроватых.
– Довольно странно вы, гражданин физрук, себя ведете, – резюмировал майор. – Как бы отвечать не пришлось.
– В чем же вы меня обвиняете? – нагловато осведомился Володя.
– В сговоре с нечистой силой, – холодно ответил Артемьев.
– С нечистой силой! – делано расхохотался Сыроватых. – Где вы видели в наше время нечистую силу?
– Мы теряем время, – досадливо заметил Артемьев. – Давайте сюда остальных.
Остальные вели себя несколько по-другому.
Кочубей сразу же упал на колени.
– Спасибо нашей советской милиции! – закричал он. – Освободила от этих извергов!
– Встаньте, – брезгливо произнес Тарасов, – и давайте выкладывайте все.
Кочубей, захлебываясь и заикаясь, принялся рассказывать о похождениях. Ему поддакивал корреспондент. Сыроватых угрюмо молчал. Из сбивчивого повествования директора овощторга выходило, что нечистая сила сначала издевалась, а потом околдовала его.
– Эти тоже помогали! – кричал он, брызгая слюной, тыкая пальцем в своих сотоварищей. – Квартиру мою порушили, имущество уничтожили. – Он стал описывать подробности разгрома собственной квартиры.
– А командовал ими кто? – перебил его Тарасов.
– Командовал? – смешался Кочубей. Он опасливо посмотрел на дверь и шепотом произнес: – Командовал ими, как потом выяснилось, один мальчишка, только мальчишка ли? Черт его знает…
Постепенно разговорился и Олег Горбатов. По его словам выходило, что он приехал в Светлый из профессионального интереса, прослышав об аномальных явлениях в этом городе.
– Вот, Владимир Петрович мне рассказал, – кивнул он на физрука.
Олег рассказывал более связно.
– Я, конечно, интересуюсь аномальными явлениями, – начал он издалека, – но никак не предполагал, что подобное может происходить в реальности. Действительно, попал в услужение к нечистой силе. Чего только не повидал. И домовых, и ведьм… – рассказывал корреспондент азартно, с захватывающими деталями. – Под домом, да что под домом, под всем городом огромная сеть старинных подземных ходов, – продолжал вещать корреспондент. – Она населена всякой нечистью. Сам видел! А главный – был один старик, Асмодей, – великий чернокнижник. Но он умер. Мы были на сожжении трупа в лесу. Это настоящий шабаш.
«Труп, значит, сожгли, – отметил про себя Тарасов, – а вовсе не похоронили».
– У старика этого есть заместитель, – продолжал Олег Горбатов, – мальчик один. Он выполнил последнюю волю колдуна и учинил погром в доме. Мы же, – он кивнул на товарищей, – участия в погроме почти не принимали, так, покричали чуть-чуть. В основном буйствовала разная нечисть.
– Ну что ж, – заключил Артемьев, – рассказ весьма живописный, чувствуется информационный работник. А вы, спортсмен, – обратился он к Сыроватых, – так и будете молчать?
– Да они почти все сказали, – мрачно произнес тот. – А мальчик этот – мой ученик Стас Недоспас. – Володя нехотя рассказал еще несколько деталей.
– Итак, картина ясна, – подытожил Артемьев. – Вы стали жертвой нечистой силы и исполняли ее желания против своей воли.
Троица дружно закивала головами.
– И управлял вами этот мальчик Стас…
Снова утвердительные кивки.
– А как вы считаете, обладает ли мальчик реальной силой?
Допрашиваемые замялись.
– По-моему, – начал корреспондент, – сила у него огромная. Колдун, умирая, передал ему каким-то образом свое могущество.
– Ну что ж, – сказал Артемьев, – на сегодня достаточно.
– Но нас отпустят? – с мольбой спросил Горбатов.
Артемьев ничего не ответил.
Когда их выводили, спортсмен, выходивший последним, на пороге обернулся и, криво усмехнувшись, произнес:
– Все равно вам с ним не справиться.
– Ну это мы еще посмотрим, – ответил Артемьев. – Олухи они, – заключил он после ухода троицы.
– Олухи-то олухи, но, думается, правы, когда уверяют в могуществе мальчика, – возразил Тарасов.
– Скорее всего, – размышлял вслух профессор, – прямого единоборства мы не осилим. Саркисян уже пробовал. Но есть другой способ – подкараулить, вкатить дозу снотворного, тогда он не страшен.
– А когда действие снотворного кончится?
– Есть разные химические препараты… – уклончиво сообщил Артемьев. – Во всяком случае, я его отсюда увезу. А когда оторвем его от этого кладбища, от нечисти, которой он повелевает, мальчишка будет не так страшен.
– Но ведь ему всего тринадцать лет, – сказал майор, – он несовершеннолетний и не может быть привлечен к уголовной ответственности, да и нет в кодексе статьи, карающей за колдовство.
– Знаешь что, старик, – грубовато сказал Артемьев, впервые обращаясь к Тарасову на «ты», – я, конечно, понимаю, жалко тебе мальца. Но уверяю, он вовсе не ребенок. По сути своей это перевоплотившийся колдун. Детского-то в нем ничего не осталось, только внешность. Подобные случаи известны. В Средние века с такими долго не цацкались, на костер – и дело с концом.
Тарасова передернуло.
– Однако какой ты нервный, – усмехнулся Артемьев. – Он-то больно не церемонился. Саркисяна укокошил.
– Это еще нужно доказать, – вскинулся Тарасов, – ведь толпа…
– Укокошил, укокошил, – перебил его Артемьев, – не сомневайся, его работа. Дом терроризировал?! Терроризировал! А этих дураков ты сейчас видел, из них кого угодно сделать можно. Вот уж истинно зомби, только из крови и плоти.
– Но если он колдун, – не сдавался Тарасов, – то как ты сможешь справиться с ним, ведь он предугадает любое твое действие?
– Ничего, справлюсь, – заявил Артемьев. – Ты уж мне поверь.
– А матери как объяснишь?
– Что ты все на жалость бьешь? – недовольно произнес Артемьев. – Мать вспомнил… Не хочешь принимать в этом участия – не надо!
Тарасов промолчал.
– Конечно, – задумчиво проговорил профессор, – этот странный ребенок представляет для нас огромный интерес. Впервые приходится сталкиваться с подобным. Не думал, что остались до сих пор такие реликты, как эта Лиходеевка.
– А с этими что делать? – спросил Тарасов. – С физруком и другими?
– А что с ними делать? – усмехнулся Артемьев. – Ты же сам сказал, что у нас за колдовство не судят. Конечно, можно было бы обвинить их в хулиганстве, но проще всего отпустить. Пусть катятся на все четыре стороны.
– И когда же вы собираетесь брать мальчишку?
– Да завтра. Чего тянуть.
– Эх… – произнес Тарасов и махнул рукой. Все эти начинания ему очень не нравились.