Девушка в последнее время почти каждый день ходила к Яше Бублику, в дом на соседней улице, и подолгу засиживалась там.
Каждый раз она возвращалась оттуда радостной, воодушевленной.
Бублик был горбат. Он чинил бочки, примусы и другие веши.
Немцы не обращали на него внимания: мелкий частник — и все.
Бублик вытаскивал инструменты к калитке и молча занимался своим нехитрым делом. Ясно, человек зарабатывает деньги. Из-за денег он иногда скандалил с женщинами, нервничал.
Марию встретила жена горбатого — женщина полная, властолюбивая.
— Мастера дома нет. Не знаю, куда запропастился, — небрежно бросила она.
— А Надя? — настороженно спросила Мария. — Где Надя?
— Откуда мне знать? Интересная вы женщина. Возможно, где-нибудь обучается… по-немецки!
— Побойся бога, Дуня! Не стыдно ли? — с горечью сказала Мария.
Жена горбатого, видя волнение соседки, вдруг переменилась, начала утешать ее:
— Найдется, никуда не денется. Волк, что ли, съел ее?
Мария с трудом дошла до дому.
Куда девушка могла уйти с горбатым? Куда? Что это еще за дело у них?
В это время Надя сидела вместе с Бубликом в густом лесу, в пятнадцати километрах от деревни.
Они покинули деревню вчера в сумерках.
Оттого, что Бублик надел толстую, на подкладке, одежду, горб его почти не был заметен. На голову он надвинул ушанку.
В сапогах, туго подпоясанная веревкой, в длинном, просторном тулупе, который дала жена Бублика, Надя походила на простую крестьянскую девушку.
Бесполезно искать в лесу укромного убежища. Ветер воет в деревьях, словно дикое животное. Снег слепит глаза.
Бублик и девушка, озираясь порой по сторонам, беседуют возле маленького костра. Дело, за которое они взялись, было опасным. И горбатый и девушка заметно — волновались.
Реденькая бороденка Бублика окуталась дымом. Щелкая суставами пальцев, бугорчатых от огня и кислот, он доказывал, что надо идти в деревню и что с ними ничего не случится.
— И догадаться никто не догадается!..
После каждой фразы он хитро играл бусинками-зрачками.
Бублик с детства читал газеты. Он всегда любил спорить с активистами деревни о международном положении. Сидя в своей маленькой мастерской, он рассуждал о делах государственных важно, авторитетно.
Когда началась война, Бублик представлял себе ее ужасы, но по-своему. Он знал цену героизма русского народа и считал, что враг будет быстро разбит.
Бублик долгое время не верил известиям о зверствах фашистов на советской земле.
— Все дело в технике! — упрямо повторял он сам себе. — Просто техника помогает им.
Когда враг вошел в деревню, которую Бублик не покидал с рождения, он прозрел. Он вернулся с улицы расстроенный, пожелтевший.
Жена только что сварила борщ, сидела около окна, гладила кошку и смотрела на улицу.
Бублик кивнул в сторону окна:
— Ну и завоеватели! Выкидывают такие номера, что их ни под какую статью не подведешь. Вот что. Он прошелся по комнате и выругался.
— Чтобы вы захлебнулись собственной кровью! При чем тут мирная деревня? Жена, вздохнув, ответила осуждающе?
— Сам ты виноват. Нашел бы какую-нибудь тележку, добрались бы мы до станции, а там — в далекую теплую Азию!
Она встала и принялась накрывать на стол. Чтобы утешить мужа, сказала:
— Не горюй… На самом деле враг не так уж страшен. Давеча прошел один офицер — такой ладный, чистенький, шаги размеренные… Что плохого может сделать такой человек?
Через три дня она оказалась свидетельницей бесчинств этого самого Офицера. Женщина в ужасе бежала с площади где вешали односельчан, словно за ней гналась сама смерть. От испуга она слегла в постель.
После этого Бублик решил мстить врагу. Им овладело упрямое желание сделать бомбу.
Он решил создать ее своими руками, своей мыслью.
Когда жена пристально смотрела ему в глаза, Бублик вздрагивал. Вскоре тайну скрывать стало невозможно, даже опасно.
Теперь "изобретатель" сидел, запершись в подвале, а жена следила за тем, что творилось на улице. В случае опасности ей нужно было предупредить мужа. И он снова брался за старые примусы.
Жена исполняла свою роль отлично.
Скорей бы бомба была готова!
Иногда она слышала адский взрыв, который, казалось, опрокинет горы, и, вздрогнув, вскакивала с места. Но это где-то вдали взрывался снаряд.
Бублик работал увлеченно, упрямо.
Когда у него уже не осталось сомнений в успехе задуманного дела, он серьезно начал задумываться над тем, как бы использовать бомбу. Ему нужен был помощник. В деле, где требуются разум, отвага, самоотверженность, жена не годится: она пуглива и нервна.
Больше, чем другие односельчане, ему по душе приходилась Надя. Он был близким другом ее отца, уважал ее мать. Бублик считал Надю умной и благородной девушкой.
Он никогда не чувствовал ее жалости или фальшивого сочувствия к себе. Надя относилась к нему так, будто не видела его физического недостатка. Это для Бублика с его чрезвычайно чутким самолюбием было тоже важно.
В предложении Бублика Надя увидела ненужную романтику. "Разве простой деревенский мастер не напрасно тратит время, чтобы сделать бомбу? — думала девушка. — Ведь чтобы стрелять по врагу, можно достать винтовку. Чтобы взрывать врага, можно достать гранаты".
Но она побоялась высказать эти сомнения, чтобы не обидеть и не погасить искренние чувства Бублика, который вложил весь свой гнев в эту бомбу.
Мастер поглаживал реденькую бородку, наблюдая за каждым движением Нади. Он увидел, что она в чем-то сомневается.
— Я не профессор, моя бомба — это выдумка простого русского человека, но она не примус и не зажигалка. Во всяком случае, то, что я создал, — штука не простая… — И он многозначительно кашлянул. — Сейчас время, когда надо использовать все знания, все умение для борьбы, — продолжал Бублик. — Русский человек не только отважен, он и умелец.
Надя, вероятно потому, что в ее сердце бурлил и искал выхода гнев против врага, вдруг увидела в лице Бублика удивительного героя. Она с волнением сжала его руку.
Бублик и Надя поспорили о том, как лучше использовать бомбу, когда она будет готова.
Если ее взорвать на улице, то после этого враг обратит в дым и пепел всю деревню. Они отказались от этой мысли.
Решили отыскать и уничтожить как можно большую группу врага в отдаленном от деревни месте.
В воображении Бублика возник высокомерный, представительный немецкий генерал в окружении высших офицеров. Вот бы кого уничтожить!
Девушка и Бублик условились о встрече с наступлением темноты.
Бублик, поцеловав свою побледневшую, дрожащую жену, вышел задворками из деревни.
Через час Надя встретила его на поле, около старой сломанной мельницы. Бублик нес тяжелую "штуку", завернутую в мешок.
Откуда-то изредка доносилась пулеметная стрельба. Они торопливо пошли по направлению к лесу.
Ночь они провели в лесной чаще, дрожа от холода. На рассвете, спустившись в яму, разожгли костер, отогрелись и снова тронулись в путь.
Бублик пошел на разведку. Долго он не возвращался. Надя испытывала сильную тревогу. Чтобы было легче, сбросила тулуп, взобралась высоко на дерево, осмотрелась вокруг. Но Бублика не увидела.
Наконец он вернулся — усталый, шатающийся. Тяжело дыша, безнадежно махнул рукой:
— Плохи наши дела… На дорогах многолюдно. Машины, танки… Приблизиться невозможно.
Надя внезапно почувствовала слабость.
— Что же мы теперь будем делать?
Девушка внимательно смотрела на Бублика. Тот молча рылся в золе потухшего костра.
Надя еще раз подтвердила, что, каким бы рискованным ни было поручение, она готова выполнить его одна.
— Покажите, как с пей обращаться.
Бублик невесело улыбнулся:
— Ничего не выйдет у тебя.
Девушка обиделась. А про себя обругала: трус ты — и все!
Бублик посмотрел исподлобья, почувствовал неловкость.
— Доченька, не спеши. Торопливый всегда спотыкается. Семь раз отмерь, один раз отрежь. Я хорошо усвоил обстановку. И оружие я хорошо знаю — мое дитя оно…
— Ну так покажите вашему "ребенку" железную дорогу, — не без иронии ответила Надя.
— Вот это идея! — подняв голову, сверкнул взглядом Бублик. — Целый эшелон бы…
Они обстоятельно обсудили предложение Нади. Только Бублик очень устал и не мог отправиться в путь. Он все тянул, говорил, строил планы, объяснял, как установить бомбу под рельсом.
Наконец он взглянул на свои старые, с выцветшим от времени циферблатом, большие часы.
Чтобы поддержать свои силы, они перед дорогой съели по паре картофелин. Только на другой день путники увидели в просвете деревьев железнодорожное полотно.
Надя залезла на дерево и внимательно посмотрела на линию: не охраняется ли она.
В полночь они поползли к полотну железной дороги.
Сердце девушки сильно колотилось. Бублик тяжело дышал. Он шептал что-то, но Надя не слышала.
"А что, если "изобретатель" не успеет убежать?" — подумала Надя и толкнула Бублика вниз с откоса.
Девушка установила бомбу под рельсом сама и пулей полетела с полотна, как только услышала шум приближающегося поезда.
Раздался страшный взрыв. Они упали ничком. И в снегу лоб ее, кажется, горел.
Подняв голову, Надя увидела огонь и дым.
— Скорее, скорее отсюда!
Они поднялись и снова побежали от железной дороги.
Воздух наполнился трескотней выстрелов.
— Хватит, отдохни. Черта с два догонят! Глянь назад, доченька, какое дело произошло! — сказал Бублик, тяжело дыша в лицо Наде.
Они не думали о подвиге. Они сделали, что было в их силах, стремясь задержать продвижение гитлеровцев к Москве.
Так поступали тысячи советских людей…
Глава восемнадцатая
Майор Калашников с офицерами находился на небольшом холме у края леса. Здесь был наблюдательный пункт. Когда артиллерийский огонь ослаб, на НП появился Камал.
Он представился в соответствии со всеми правилами и сообщил, что прибыл в дивизион командиром огневого взвода. Глаза широкоплечего, коренастого майора метнули на него недобрый зеленый огонек.