Не успела я обдумать все происходящее, как Макаров уже вел именитого гостя к выходу. По дороге он что-то спрашивал, заглядывая Григорию Михайловичу в глаза. Режиссер отвечал с устало-снисходительным видом.
Еще одна загадка! Оказывается, Макаров знаком с Григорием Михайловичем!
Хотя, что тут удивительного? По-моему, все гости отеля постоянные посетители макаровской галереи! Все они затариваются там сувенирами в виде античных монеток сомнительного происхождения и безделушками с затонувших греческих судов.
Так-то оно так, только ради них Макаров в отель ни разу не забегал! А вот ради Григория Михайловича — пришел. Выходит, их совместные дела покрупнее, чем торговля монетками и сувенирами.
Что же может объединять скользкого типа, вроде Макарова, и публичного человека?
Их может объединять искусство. Например, Григорий Михайлович может оказаться коллекционером картин. Макаров сам говорил, картины он продает редко и дорого. Выходит, ради такого случая мог бы забежать к покупателю «на дом», так сказать.
Я задумчиво покачала головой.
Нет. Не получается. Григорий Михайлович удивился, когда Макаров подошел к нему. Я видела его лицо и могу поклясться: встреча не была назначена.
В холл вошла Светлана, и мне пришлось прервать свои логические построения. Мы вежливо раскланялись. Тут я вспомнила, что три дня, на которые был забронирован номер, давно прошли.
Я подошла к администратору:
— Простите, Светлана, я забыла сказать, что остаюсь здесь еще на несколько дней.
Светлана с улыбкой наклонила голову:
— Я догадалась.
Почему-то в словах Светланы мне почудился скрытый подтекст. На Глеба намекает, язва, не иначе.
— Оставайтесь столько, сколько захотите.
Я удивилась:
— А разве не нужно обозначать какой-то примерный срок? Во всех гостиницах просят называть примерную дату отъезда!
— Все просят, а мы нет, — ответила Светлана. — У нас не обычная гостиница, если вы заметили. Мы считаем невежливым торопить гостей с отъездом. Оставайтесь столько, сколько хотите, мы будем только рады.
— Спасибо.
Светлана снова улыбнулась и уселась в кресло. Достала из папки какие-то счета и принялась их внимательно изучать.
Глава 15
Я вошла в ресторан и с надеждой огляделась, хотя и знала, что Глеба не увижу. Он вчера сказал, что с утра выходит на яхте в море. Альберт решил возобновить подводные работы, не дожидаясь выписки Игоря. Кстати, неплохо было бы навестить парня. Вот позавтракаю и отправлюсь в больницу, — решила я.
В ресторане я оказалась не одна. Симпатичная девушка по имени Аня сидела за моим столом и пила кофе.
«Наверное, ждет мужа, — подумала я. — Ждет и не знает, что Григория Михайловича уволок под ручку мой бывший компаньон, Макаров. Предупредить жену режиссер, конечно, не соизволил. Зачем?» Аня посмотрела на меня, смутилась и покраснела.
— Доброе утро! — сказала я приветливо.
— Здравствуйте, — пискнула Аня.
Я еще раз ободряюще улыбнулась девочке. Она и впрямь какая-то забитая. Вряд ли Григорий Михайлович колотит жену, но наверняка ничего знать нельзя. Мало ли внешне порядочных и благообразных мужчин на поверку оказываются самыми настоящими монстрами!
Я не стала подсаживаться к Ане и выбрала столик, стоявший неподалеку. Ко мне немедленно подлетел официант.
— Накормите поскорее. Умираю от голода.
Официант кивнул и улетел на кухню. Аня поднялась со стула и подошла ко мне.
— Извините меня, — начала она дрожащим голосом. Я с удивлением уставилась на девушку.
— Господи, за что?
— Я заняла ваше место, да? Я не знала, что это ваше…
— Анечка! — перебила я. — Посмотрите, сколько в зале свободных столов! Что вы, в самом деле?
— Нет, неудобно, — продолжала бормотать Аня. — Может, поменяемся местами? Хотите, я пересяду?
Я взяла ее за руку, потянула и усадила рядом на стул.
— Составьте мне компанию. Вы не против?
Аня порозовела от удовольствия.
— Что вы… — ответила она тихо.
— Вот и славно. Вы уже завтракали?
— Нет, — ответила Аня. — Только кофе выпила. Я жду Григория Михайловича. Он обещал спуститься к десяти.
Я украдкой взглянула на часы. Стрелки указывали на одиннадцать. Что тут сказать?
— Григорий Михайлович вышел, — проинформировала я.
Аня не удивилась. И не обиделась.
— Один?
Я покосилась на собеседницу. Интересно, с какой интонацией задан вопрос? С ревнивой? Черт его знает, не разберешь этих тихонь. В тихом омуте черти водятся. Наверняка и в этой девице их целый легион.
— Не один, — ответила я. — Его увел Макаров. Знаете Макарова?
Аня ответила не сразу. Мне показалось, что она с облегчением перевела дыхание.
— Знаю. Это владелец художественной галереи. Я там была пару раз. Купила несколько монет.
Тут из кухни вернулся официант с большим подносом в руках. Я посоветовала Ане:
— Закажите завтрак. Наверняка вы хотите есть.
Аня заказала себе блинчики с творогом и изюмом, яблочный сок и чашку кофе. Официант выслушал заказ и растворился в воздухе. Я в нерешительности покосилась на свою тарелку.
— Вы ешьте, — сказала Аня, — не ждите меня.
— Ничего страшного, подожду, — ответила я. — Тут быстро обслуживают.
— Правда ведь? — восторженно откликнулась Аня. — Мне так нравится! Не успеешь заказать, а они уже несут! Прямо будто твои мысли читают! Как будто заранее все знают!
Вот оно! — подумала я. — Слово найдено! Они тут будто заранее все знают! Откуда такой фантастический сервис? Или у них тут есть еще один камешек из Атлантиды? Глупости, не может такого быть!..
— Вы здесь в первый раз? — спросила Аня.
— В первый.
— А мы приезжаем уже второй год. И мы здесь со всеми подружились. А вы уже познакомились с кем-нибудь?
— Познакомилась. С Альбертом Синицким, с Глебом, с Игорем…
— Ой, они такие отличные ребята! — воскликнула Анечка. — Я хожу в секцию Глеба. Вы знаете, что у него в Москве есть секция подводного плавания? Глеб очень хороший, внимательный инструктор. Всегда все подробно объясняет, не сердится, если сразу не получается. Он мне очень нравится.
— А как вы попали в его секцию? — спросила я. — По объявлению или здесь познакомились?
— Меня Ольга привела, — объяснила Аня. — Вы с Ольгой уже познакомились? Она моя лучшая подруга.
Я с трудом удержалась от изумленного восклицания. Ольга? Лучшая подруга? Да между ними двадцать лет разницы! А уж про разницу в характерах просто не говорю!
— Значит, вы общаетесь регулярно? Не только здесь, но и в Москве?
Анечка кивнула. Я хотела задать следующий вопрос, но не успела. Вернулся официант, выгрузил на стол перед Аней тарелку с дымящимися блинчиками, политыми шоколадным соусом, бокал с соком и чашку кофе. Присоединил к заказанным блюдам креманку с мороженым и тихо сказал:
— Ваше любимое. Подарок нашего шеф-повара.
— Ну, разве не чудесно? — спросил Аня, дождавшись ухода официанта. — И вот так все время!
— Да, здесь очень хорошее обслуживание, — согласилась я.
Через двадцать минут с завтраком было покончено. Мы уютно смаковали ароматный кофе и перебрасывались ничего не значащими фразами.
— Анечка, какие у вас на сегодня планы? — спросила я.
Аня пожала плечами:
— Никаких. Григорий Михайлович ничего мне не сказал.
Я с трудом сдержала резкое замечание. Нет, конечно, Григорий Михайлович крайне неприятный тип, но сама-то Анечка уже совершеннолетняя! Могла бы пораскинуть мозгами и выработать самостоятельную жизненную позицию!
— А что вы собираетесь делать? — спросила Аня после короткого раздумья.
— Нужно сходить в больницу.
— В больницу? — встревожилась Анечка. — У вас проблемы со здоровьем?
— Не у меня, — ответила я. — У Игоря. Помните Игоря Лаврова?
Анечка наморщила лобик:
— Он в больнице? Что с ним?
— Да так, — ответила я неопределенным тоном. — Переутомление. Упадок сил.
— Немудрено! — заявила Анечка. — Они же с Глебом не вылезают из воды! Все ищут, ищут чего-то… Непонятно, зачем им это нужно?
Я не ответила. Допила кофе, поставила чашку и пригласила:
— Если вам нечего делать, составьте мне компанию. Игоря вы знаете, он вас тоже. Думаю, ему будет приятно ваше внимание. Так что? Идем?
Анечка запаниковала:
— А как же Григорий Михайлович?
— А вы ему позвоните на мобильный и предупредите, — предложила я.
— Ну… Не знаю, удобно ли по телефону…
Я посмотрела на барышню. Меня одолевало сильное желание покрутить пальцем у виска.
Знаете, всему должен быть предел! В том числе и инфантильности! Не может человек, выросший в детском доме, выглядеть таким аленьким цветочком! По-моему, детдомовские дети с ранних лет не приучены ждать милости от окружающего мира и вполне способны сами принимать решения! Мне стало казаться, что Анечка, мягко говоря, прикидывается незабудкой.
— Как хотите. Было приятно познакомиться.
Тут в ресторан вошла Ольга. Окинула зал быстрым взглядом и направилась прямо к нам.
— Привет, — сказала она Ане и подставила щеку для поцелуя.
Анечка послушно чмокнула подругу. Ольга отстранилась, внимательно осмотрела ее лицо:
— Почему глаза красные? Плакала?
— Не выспалась, — ответила Анечка.
Ольга собралась продолжить расспрос, но вспомнила о моем присутствии и спохватилась:
— Ой! Простите, Катя! Доброе утро!
— Доброе, — ответила я. — Только, по-моему, уже не утро, а день.
Ольга махнула рукой:
— Я такая соня!
Она снова осмотрела Аню и заботливо спросила:
— Ты позавтракала?
— Да.
— Хорошо поела?
— Очень.
Мне стало смешно. Кажется, у Ольги в отношении Анечки срабатывает материнский инстинкт. А, может, ей просто жаль девочку, выросшую без родителей.
— Вы уже уходите? — спросила Ольга, обращаясь к нам обеим.
— Я ухожу, Аня остается.
Ольга обернулась к Ане:
— Зачем? Тебе что, приятно сидеть в четырех стенах? Иди, прогуляйся! Пройдись по магазинам, купи себе что-нибудь симпатичное!