Она усмехнулась:
– Нет, и это я тоже упустила. А жаль, лучше бы узнала. Я бы примчалась.
– На чем это ты так сосредоточилась, если столько всего упустила?
«Джаспер подумывает о нашей годовщине, – засмеялась она. – Пока старается не принимать окончательного решения насчет подарка для меня, но у меня, кажется, есть неплохая идея…»
– Вот бессовестная.
– А то.
Она поджала губы и с легким намеком на упрек уставилась на меня. «Впредь буду внимательнее. Так ты скажешь остальным, что она знает?»
Я вздохнул.
– Да. Попозже.
«Я ничего не скажу. Только сделай одолжение, скажи Розали, когда меня не будет поблизости, ладно?»
Я поморщился.
– Конечно.
«Белла все приняла хорошо».
– Слишком уж хорошо.
Элис усмехнулась. «Не стоит недооценивать Беллу».
Я попытался отгородиться от образа, который не желал видеть: Белла и Элис, лучшие подруги.
Уже начиная раздражаться, я тяжело вздохнул. Мне хотелось поскорее пройти следующий этап вечера, хотелось покончить с ним. И было тревожно, что меня нет в Форксе.
– Элис… – начал я. Она увидела, о чем я собираюсь спросить.
«Сегодня с ней все будет хорошо. Сейчас сторож из меня выйдет получше. А ей вроде как понадобится круглосуточный надзор, верно?»
– Как минимум.
– В любом случае скоро ты сам будешь рядом с ней.
Я сделал глубокий вдох. Эти слова показались мне прекрасными.
– Действуй. Развяжись с этим делом, и сможешь отправиться туда, куда тебе хочется, – посоветовала она мне.
Я кивнул и поспешил в кабинет Карлайла.
Он ждал меня, глядя не в толстую книгу на своем столе, а на дверь.
– Я слышал, как Элис сказала тебе, где меня найти, – сообщил он и улыбнулся.
Облегчением было очутиться с ним рядом, видеть сочувствие и глубокий ум в его глазах. Карлайл поймет, как надо поступить.
– Мне нужна помощь.
– Все, что угодно, Эдвард, – заверил он.
– Элис не говорила тебе, что случилось с Беллой сегодня вечером?
«Едва не случилось», – мысленно поправил он.
– Да, едва. Я в тупике, Карлайл. Понимаешь, мне… очень хочется прикончить его. – И слова полились быстрым и бурным потоком: – Очень. Но я понимаю, что это было бы неправильно, ведь это месть, а не правосудие. Только гнев, никакой беспристрастности. И все же было бы ошибкой оставлять разгуливать по Порт-Анджелесу серийного насильника и убийцу! Жителей города я не знаю, но не могу допустить, чтобы на месте Беллы оказался кто-то другой и стал его жертвой. Эти женщины… так нельзя…
Его широкая, неожиданная улыбка оборвала поток моих излияний.
«Она прекрасно влияет на тебя, не правда ли? Столько сострадания, такое умение владеть собой. Я впечатлен».
– Карлайл, я не напрашивался на комплименты.
– Разумеется. Но что я могу поделать со своими мыслями? – Он снова улыбнулся. «Я обо всем позабочусь. Можешь не волноваться. Никто другой не окажется на месте Беллы и не пострадает».
Я увидел, как у него в голове возник план. Не то, чего хотел я – он не утолил бы мою жажду жестокой мести, – но я понимал, что так будет правильно.
– Я покажу тебе, где его найти, – сказал я.
– Едем.
По пути он прихватил свою черную сумку. Я предпочел бы применить более агрессивное средство с седативным эффектом – вроде проломленного черепа, – но предоставил Карлайлу действовать своими методами.
Поездка по темной свободной дороге получилась короткой. Я не включал фары, чтобы не привлекать внимания. И улыбался, представляя, как Белла восприняла бы такую скорость, с какой мы передвигались сейчас. Я и так ехал медленнее обычного, чтобы побыть с ней подольше, когда она заметила это и потребовала притормозить.
О Белле думал и Карлайл.
«Я никак не мог предвидеть, что она так благоприятно повлияет на него. Вот это неожиданность. Наверное, так и должно было случиться. Наверное, так надо для высшей цели. Вот только…»
Он представил себе Беллу с холодной, как снег, кожей и кроваво-красными глазами и содрогнулся от этого зрелища.
Да. Именно. «Вот только». Потому что как может быть благом уничтожение того, что блистает такой чистотой и прелестью?
Я устремил взгляд в ночную темноту, вся радость вечера была испорчена.
«Эдвард достоин счастья. Он заслужил его, – свирепая убежденность мыслей Карлайла поразила меня. – Должен же быть какой-то способ!»
Хотел бы и я поверить в то, на что он надеялся. Но к тому, что случилось с Беллой, высшая цель не имела никакого отношения. Только злобная мегера, уродливая и горькая судьба, которой было невыносимо видеть, что жизнь Беллы складывается так, как она заслуживает.
В Порт-Анджелесе я медлить не стал. Отвез Карлайла к дешевому кабаку, где отмороженная тварь по имени Лэнни заливала неудачу в компании приятелей, двое из которых уже отрубились. Карлайл видел, как тяжело мне было находиться настолько близко к нему, слышать мысли мерзавца, видеть его воспоминания, в том числе и о Белле – вперемешку с воспоминаниями о девушках, которым повезло гораздо меньше и которых уже никто не спасет.
Я часто задышал. Пальцы сжались на руле.
«Поезжай, Эдвард, – мягко велел мне Карлайл. – Я обезврежу остальных. А ты возвращайся к Белле».
Он не смог бы выбрать более верные слова. Только ее имя могло отвлечь меня, только оно имело для меня значение.
Оставив Карлайла в машине, я вернулся в Форкс, промчавшись напрямую через спящий лес. Времени эта пробежка заняла меньше, чем путь туда на машине. Уже через несколько минут я взобрался по стене дома Беллы и устранил последнее препятствие, открыв окно.
И бесшумно вздохнул от облегчения. Все выглядело точно так, как и должно было. Белла спокойно видела сны в своей постели, разметав по подушке влажные волосы.
Но в отличие от большинства предыдущих ночей она ежилась и натягивала одеяло по самую шею. Мерзла, наверное. Пока я устраивался на своем обычном месте, она передернулась во сне, у нее задрожали губы.
Подумав секунду, я выскользнул в коридор, впервые очутившись в доме за пределами ее комнаты.
Храп Чарли звучал размеренно и гулко. Я почти уловил обрывок его сновидения. Что-то про быстро бегущую воду и терпеливое ожидание… может, рыбалка?
На верхней площадке лестницы я заметил вроде бы подходящий с виду шкаф, с надеждой открыл его и нашел то, что искал. Выбрав самое толстое из одеял в этом тесном бельевом шкафу, я вернулся вместе с ним в комнату к Белле. Надо будет положить его на прежнее место до того, как она проснется, и тогда никто ничего не узнает.
Затаив дыхание, я осторожно укрыл ее одеялом. Его тяжести она не заметила. Я снова сел в кресло-качалку.
С беспокойством ожидая, когда она согреется, я думал о Карлайле и гадал, где он сейчас. Его план осуществился как по маслу – я знал об этом от Элис.
Мысли об отце вызвали у меня вздох: Карлайл был обо мне слишком высокого мнения. Хотел бы я быть именно тем, кем он меня считал. Тем, кто заслужил не только счастье, но и надежду удостоиться этой спящей девушки. Насколько иначе складывались бы события, будь я тем самым Эдвардом.
И если уж я не в состоянии быть тем, кем следовало бы, должно же быть во вселенной какое-то равновесие, чтобы свести на нет мой мрак. Разве не должно в ней быть равного по силе и противоположного по знаку добра? Мне представилась судьба с лицом старой карги как хоть какое-то объяснение ужасающим, невероятным кошмарам, не оставляющим в покое Беллу, – сначала я, потом фургон, и вот сегодня – та гнусная тварь. Но если эта судьба настолько могущественна, разве не должно быть равной силы, противостоящей ей?
У таких людей, как Белла, должен быть защитник, ангел-хранитель. Она его заслуживает. Но ясно, что ее оставили беззащитной. Хотел бы я верить, что ангел или еще кто-нибудь присматривает за ней, обеспечивает ей некоторую защиту, но когда пытался представить себе этого опекуна, ясно понимал, что это невозможно. Какой ангел-хранитель позволил бы Белле приехать сюда? И допустил, чтобы наши с ней пути пересеклись – если она создана такой, что не обратить на нее внимания я никак не мог? Возмутительно сильный запах, притягивающий меня, безмолвие мыслей, распаляющее мое любопытство, неброская красота, приковывающая мой взгляд, самозабвенная душа, внушающая мне благоговейный трепет… Да еще вдобавок полное отсутствие инстинкта самосохранения, чтобы я не вызвал у нее отвращения, и конечно, обширная полоса досадных неудач, из-за которых она вечно оказывалась не в том месте и не в то время.
Ничто другое не доказывало с такой убедительностью, что ангелы-хранители – выдумка. Никто не заслуживал такого защитника и не нуждался в нем больше, чем Белла. Но если ангел допустил, чтобы мы встретились, значит, он настолько безответственный, такой опрометчивый, такой… безмозглый, что просто никак не может быть на стороне добра. По мне, уж лучше пусть реальной окажется гадкая мегера, чем это беспомощное небесное существо. По крайней мере, против уродливой судьбы я мог бы побороться.
И я поборюсь и буду продолжать борьбу. Какой бы силе ни вздумалось вредить Белле, этой силе придется иметь дело со мной. Да, ангела-хранителя у нее нет. Но я сделаю все возможное, чтобы восполнить его отсутствие.
Хотя вампир-хранитель – это перебор.
Примерно через полчаса Белла согрелась, расслабилась, перестала ежиться. Ее дыхание стало глубже, она забормотала во сне. Я довольно улыбнулся. Мелочь, конечно, но сегодня ей спится гораздо комфортнее потому, что я здесь.
– Эдвард… – вздохнула она и тоже улыбнулась.
Я постарался на время забыть о трагедии и просто разрешил себе снова быть счастливым.
Глава 11. Расспросы
Си-эн-эн обнародовал новость первым.
Хорошо, что в передачи она попала еще до моего отъезда в школу: мне не терпелось узнать, какими словами люди опишут случившееся и какое внимание оно привлечет. На мою удачу, день был богатым на печальные известия: землетрясение в Южной Америке, похищение по политическим мотивам на Ближнем Востоке. В итоге та самая новость удостоилась всего нескольких секунд, пары фраз и одного зернистого изображения.