«Эдвард!» – мысленно позвала Элис, и от панических ноток в ее настойчивом голосе я примерз к месту.
Внезапно я очутился в одном из видений Элис, уставился на яркий круг солнечного света. И растерялся, так как только что представлял нас с Беллой там же, на маленьком лугу, где никто не бывал, кроме меня, и поначалу не понял, что смотрю видения Элис, а не игру собственного воображения.
Но эта картина отличалась от той, которую представил себе я, относилась не к прошлому, а к будущему. Белла смотрела на меня не отрываясь, радужный отблеск плясал на ее лице, глаза казались бездонными. Значит, я все-таки отважился.
«То же самое место», – мысленный голос Элис был полон ужаса, не соответствующего видению. Да, в нем ощущалось напряжение, но ужас?.. «То же самое место»? О чем она?
А потом я все увидел.
«Эдвард! – протестующе вскрикнула Элис. – Я же люблю ее, Эдвард!»
Но она не любила Беллу так, как я. Ее видение было противоестественным. Неверным. Как будто она ослепла и видела невозможное. Лживое.
Все это не заняло и половины секунды. Белла все еще жевала, думая о чем-то загадочном, чего я никогда не узнаю. Она не заметила ужаса, промелькнувшего на моем лице.
Видение было давним. Уже недействительным. С тех пор все изменилось.
«Эдвард, нам надо поговорить».
Говорить нам с Элис было не о чем. Я едва заметно качнул головой, всего один раз. Белла не увидела.
Мысли Элис приобрели приказной тон. Она снова подтолкнула ко мне мысленный образ, видеть который было невыносимо.
«Я люблю ее, Эдвард. И не позволю тебе этим пренебречь. Мы уедем и все тщательно проработаем. Даю тебе время до конца урока. Придумай какой-нибудь предлог, и… ой!»
Совершенно безобидное видение, посетившее ее сегодня утром на физкультуре, прервало череду распоряжений. Краткое знакомство. Теперь я в точности увидел, как оно произойдет, вплоть до секунды. Значит, другое видение – вопиющее, недействительное, устаревшее – было активатором, упущенным ранее? Я стиснул зубы.
Прекрасно. Мы поговорим. Я пожертвую временем, которое мог бы сегодня днем провести с Беллой, и докажу Элис, как она ошибается. Если уж начистоту, я знал, что не будет мне покоя, пока я не заставлю ее увидеть, не заставлю признать, что на этот раз она просчиталась.
Когда я изменил решение, она увидела в будущем сдвиг. «Спасибо».
День приобрел неожиданный поворот, передо мной встал вопрос жизни и смерти, тем более странно было думать о том, каким тяжким ударом оказалась для меня потеря времени, на которое я так рассчитывал. Казалось бы, такая мелочь – всего-то несколько минут.
Я попытался стряхнуть с себя навязанный Элис ужас, чтобы не испортить те минуты, которые у меня еще остались.
– Надо было тебе сегодня приехать на своей машине, – сказал я, делая все возможное, лишь бы в голосе не послышалось отчаяние.
Белла сразу вскинула на меня глаза. Сглотнула.
– Почему?
– После обеда я уезжаю вместе с Элис.
– Да?.. – с несчастным видом отозвалась она. – Ну и ладно, тут пешком недалеко.
Я нахмурился:
– Идти пешком я тебя не заставлю. – Неужели она и вправду решила, что я брошу ее в затруднительном положении? – Мы пригоним твой пикап и оставим его на стоянке.
– У меня с собой и ключа нет. – Она вздохнула. Это препятствие казалось ей огромным, непреодолимым. – Ничего, я не откажусь от прогулки.
– Пикап будет ждать тебя здесь, ключ ты найдешь в замке зажигания, – сказал я. – Или ты боишься, что его угонят?
Двигатель пикапа ревел как сигнализация. А то и громче. Представив себе эту картину, я принужденно засмеялся, но получилось фальшиво.
Белла поджала губы, ее глаза затуманились.
– Ну хорошо, – согласилась она. Сомневалась в моих способностях?
Я попытался уверенно улыбнуться – я и был уверен, что уж с такой простой задачей справлюсь, – но мышцы были слишком напряжены, гримаса не удалась так, как я хотел. Но она, кажется, не заметила. Видимо, боролась с разочарованием.
– Так куда вы едете? – спросила она.
Элис показала мне ответ на вопрос Беллы.
– Охотиться. – Я услышал в своем голосе внезапный мрачный оттенок. В любом случае на охоту пришлось бы выкроить время. Необходимость этой экспедиции вызывала досаду и стыд. Но я не собирался врать о ней.
– Если завтра мы с тобой останемся наедине, я намерен заранее принять все меры, какие только можно. – Я вгляделся в ее глаза, гадая, видит ли она в моих страх. Видение Элис было сильнее моего самообладания. – Знаешь, ты ведь можешь в любой момент отменить поездку.
«Пожалуйста, уходи. И не оглядывайся».
Она опустила глаза, ее лицо побледнело сильнее обычного. Неужели до нее наконец дошло? Видение Элис потеряет всякую силу, если Белла сейчас просто скажет, чтобы я оставил ее в покое. Я знал, что смогу, если об этом попросит она. Мое сердце было готово разорваться надвое.
– Нет, – шепнула она, и сердце у меня снова защемило, но уже по-другому. От предчувствия еще более страшной развязки. Белла подняла на меня глаза. – Не могу.
– Пожалуй, ты права, – прошептал я. Может, она и впрямь не в состоянии, как и я.
Она подалась ко мне, прищурилась – кажется, с беспокойством.
– В какое время встречаемся завтра?
Я сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, стряхнуть чувство обреченности. И заставил себя сменить тон на легкий и небрежный:
– Там видно будет… суббота же, неужели не хочешь отоспаться?
– Нет, – мгновенно выпалила она.
Мне захотелось улыбнуться.
– Значит, в обычное время. Чарли будет дома?
Она усмехнулась:
– Нет, завтра у него рыбалка. – Довольна она была настолько же, насколько ее отношение рассердило меня. Почему она так твердо вознамерилась целиком и полностью сдаться на мою милость – во власть худшего, что только есть во мне?
– А что он подумает, – сквозь зубы спросил я, – если не застанет тебя дома?
Ее лицо осталось невозмутимым.
– Понятия не имею. Он знает, что я собираюсь заняться стиркой. Может, решит, что я свалилась в стиральную машину.
Я возмущенно уставился на нее – шутка показалась мне нисколько не смешной. Она в ответ тоже нахмурилась, но ее лицо тут же разгладилось.
Она сменила тему:
– На кого сегодня охотитесь?
Так странно. С одной стороны, она, похоже, вообще не придает значения опасности. С другой – преспокойно принимает самые уродливые стороны моей жизни.
– Кто попадется в заповеднике. Далеко мы не поедем.
– А почему ты едешь с Элис?
Элис внимательно слушала.
Я нахмурился:
– Элис – самая… отзывчивая.
Я был бы не прочь сказать и кое-что другое, пусть Элис послушает, но эти слова только смутили бы Беллу.
– А остальные? – почти прошептала она с беспокойством, вытеснившим недавнее любопытство. – Какие они?
Она ужаснулась бы, узнав, с какой легкостью все они способны услышать этот шепот.
И на этот вопрос можно было ответить по-разному. Я выбрал наименее пугающий вариант:
– Чаще всего – недоверчивые.
Это уж точно про них.
Ее взгляд метнулся в дальний угол зала, где сидела моя семья. Элис предупредила остальных, и на нас не смотрели.
– Они недолюбливают меня, – догадалась Белла.
– Нет, не так, – поспешил возразить я.
«Ха!» – мысленно отозвалась Розали.
– Они не понимают, почему я не могу оставить тебя в покое, – продолжал я, стараясь не слушать Роз.
«Что ж, похоже на правду».
Белла состроила гримаску.
– Я, кстати, тоже, если уж на то пошло.
Я покачал головой, думая о ее недавнем смехотворном предположении, что ей я нравлюсь больше, чем она мне. А я-то считал, что сумел его опровергнуть.
– Я же объяснял: ты совсем не знаешь себя. Ты не такая, как все, с кем я когда-либо был знаком. Ты меня интригуешь.
Она отозвалась недоверчивым взглядом. Наверное, надо было выразиться конкретнее.
Я улыбнулся ей. Что бы ни творилось у меня в мыслях, важно было, чтобы она меня поняла.
– Благодаря своим преимуществам, – я коснулся двумя пальцами собственного лба, – восприятие человеческой натуры у меня в целом лучше среднестатистического. Люди предсказуемы. Но ты… ты никогда не делаешь того, чего я от тебя жду. И неизменно застаешь меня врасплох.
Она отвела взгляд, судя по лицу, неудовлетворенная ответом. Конкретные объяснения ее явно не убедили.
– Эта часть объяснений довольно проста, – продолжал я торопливо, ожидая, когда она снова посмотрит на меня. – Но остальное… – Столько всего остального! – облечь в слова гораздо труднее.
«Ну что вытаращилась, зануда лупоглазая?»
Белла побелела. Ее лицо стало застывшим, она словно не могла отвести взгляд от дальнего угла зала.
Быстро оглянувшись, я впился в Розали угрожающим взглядом, обнажив зубы. И негромко зашипел на нее.
Искоса глянув на меня, она отвернулась от нас обоих. Я посмотрел на Беллу как раз в тот момент, когда и она перевела взгляд на меня.
«Она сама начала», – угрюмо думала Розали.
Глаза Беллы были огромными.
– Прости ее, – торопливо забормотал я, – она просто беспокоится. – Меня раздражала необходимость оправдывать поведение Розали, но другие объяснения придумывать было некогда. А сама суть враждебности Розали действительно представляла проблему. – Понимаешь… не только мне грозит опасность, если после того, как я открыто провел с тобой столько времени…
Договорить я не смог. Переполняемый ужасом и стыдом, я опустил взгляд на свои руки – руки чудовища.
– Если что? – спросила она.
Разве я мог ей не ответить?
– Если все кончится… скверно.
Я уронил голову на ладони. Не хотел видеть, как в ее глазах постепенно появится понимание, как до нее дойдет смысл моих слов. Потому что до сих пор я всеми силами старался заслужить ее доверие. А теперь был вынужден объяснять, насколько недостоин его.