— Я…
Что я могла ему ответить? Я даже упрямиться не стала, когда меня повели за собой дальше.
— Он ведь вернётся?
Кристофер молчал, едва ли не скрипя зубами.
Да, на месте Мара, я бы поостереглась возвращаться, без убедительных доводов. Но что случилось? Я видела, он вовсе не притворялся. Ему было больно, будто что-то раздирало его изнутри. К нему возвращалась сила? Но почему он тогда так мучился? Какая уж теперь разница. Мы лишились проводника.
Нет, Мар не мог нас просто так бросить!
— Я уверен, что он о чём-то предупредил бесов, и мне это совсем не нравится.
Кажется, я снова произнесла вслух свои мысли. Дурная привычка.
Бесы. Кахарены, как назвал их Мар. Они ведь могут вернуться. Очень не хотелось снова встречаться с этими существами.
Феникс уверенно шагал вперёд, а я вприпрыжку старалась поспеть за ним.
Минут через двадцать такой ходьбы, у меня начало колоть в боку, а ещё через десять — темнеть в глазах. Наверное, услышав моё прерывистое дыхание, мастер Аш сбавил темп. Оглянулся, будто желая убедиться, нет ли за нами погони, посмотрел по сторонам.
Лёгкий ветерок гонял пыль. На пустынные земли медленно опускались сумерки. Перед нами показалась неожиданная развилка: колея продолжала идти прямо, а влево с горки уводила тропка, теряясь в сухой сорной траве. По ней можно было дойти до небольшого оврага, на четверть заполненного грязной застоялой водой.
— Вы устали?
Я растерялась.
— Да, но…
— Здесь тихо, если сейчас остановимся и отдохнём, завтра сможем пройти больше.
Дождавшись моего кивка, мэтр свернул на тропу. Мы спустились почти к самому оврагу. Кристофер выхватил из воздуха один клинок, прошёлся по краю, примял высокую траву, и бросил на землю рюкзак.
— Костёр разводить не будем. С дороги нас никто не увидит, но расслабляться не стоит.
Сталь его стихийного оружия пылала лазурным огнём. Аш ещё раз проверил всё вокруг нашей стоянки, и только после развеял меч. Я же уселась на траву и вытянула ноги. Мне было спокойно. Никакой опасности поблизости и быть не могло. Слишком уж тихо вокруг. Кажется, здесь не водились даже насекомые. Это настораживало, но и в тоже время, вселяло уверенность, что если поблизости кто-то и объявится, мы обязательно услышим.
Земля отдавала скупое тепло, набранное за день, но приближающаяся ночь сулила прохладой. С этими мыслями я вытащила спальник, расстелила его, и вытянулась сверху. Запустив руку в рюкзак, достала два яблока. Ничего другого есть не хотелось. Наверное, сказывалось нервное напряжение, в котором я пребывала последние сутки.
Мэтр вернулся и я протянула ему второе яблоко. Он благодарно улыбнулся, сел напротив, и как мне показалось, немного расслабился.
— Как думаете, в Лесу Мертвецов, водятся мертвецы?
Феникс нахмурился, будто не сразу понял о чём я спрашиваю, а после усмехнулся.
— Мне кажется, что всё так однозначно.
Кристофер вытащил свой спальник, разложил его рядом, на расстоянии вытянутой руки.
С наступлением темноты моё спокойствие постепенно рассеивалось. Странно, ведь ночь меня никогда не пугала, напротив, под её покровом я всегда чувствовала себя свободнее.
Мне почудились оскаленные морды Кахаренов. Эти твари, возвратившиеся к своему хозяину, точно не будут столь дружелюбны к чужакам из другого мира.
Я забралась в спальник и зябко поджала ноги.
— Что вас тревожит, Лидия?
— Бесы. Они ведь могут вернуться… — бросив робкий взгляд на мужчину, повернулась на бок.
— С ними можно справиться. Не переживайте.
В полумраке мне хорошо было видно его лицо, чуть осунувшееся за последнюю неделю. А ведь всё происходящее, нервировало его не меньше чем меня. Даже больше. Согласившись отпекать такую неумеху как я, он вряд ли мог предположить, что окажется в Аду, рискуя всем.
Феникс лежал поверх своего спального мешка, и смотрел в небо — тёмное полотно, без единой звезды. Они точно там были, но густой полог туч, не позволял пробиться холодному свету и разогнать мрак над этими проклятыми землями.
Почувствовав мой внимательный взгляд, Кристофер склонил голову и, протянул руку, мягко сжимая мои пальцы.
— Засыпайте, Лидия. Завтра нас ждёт сложный путь.
В этом жесте не было ничего вызывающего: только тихая, сдержанная забота. Но густо краснея, я тихо порадовалась про себя, что в темноте не видно моего смущения.
— Доброй ночи, мастер Аш.
— Спокойных снов, Лидия.
Держа его тёплую ладонь, я осоловело думала о том, каково бы было заснуть в его объятьях, прижавшись к широкой груди. И эта невысказанная нежность набатом отдавалась в нервных окончаниях, а в постепенно слабеющих пальцах, ощущалось биение сердца, рухнувшего в пятки некоторое время назад и так и не вернувшегося оттуда.
Когда Лидия задышала ровно, а её пальцы разжались, он высвободил руку и тихо сел. Прежде чем подняться, долго смотрел на спящую девушку. Осколок маленькой холодной льдинки, не принадлежащий ни одному из миров. Её хотелось согреть.
Эта девочка оказалась куда ценнее и важнее всех сиюминутных желаний и слабостей. Но видят Боги всех миров, как же сильно хотелось им поддаться! Стереть и более не возводить черту, перечеркнувшую всё, что могло бы быть между ними. А могло бы? Если бы не Романов, Аш так бы и остался в Элсмире и никогда не повстречал бы Лидию. А теперь вот, он её наставник.
И отчётливой болью в груди горела эта невозможность прикоснуться — перед ней феникс был совершенно бессилен. Он ведь годился ей в отцы. Бессмертие не отрицает порядка вещей, даже такое условное бессмертие как у него. Оно лишь изменяет, выворачивает обыденное. И вместо того, чтобы просто жить, и получать желаемое, приходилось сдерживать себя, напоминать себе, что ты давно уже не юнец. Да и кем он будет, если ответит на это слепое обожание, с которым она всякий раз смотрит на него?
Лидия — неискушённый, наивный ребёнок. Ей бы обратить внимание на однокурсников. Но эта маленькая колючая снежинка решила сгореть в его огне. В огне, который всем вокруг приносил лишь боль и страдания. Да и как она отнесётся к нему, узнав, что это он убил её отца?
Отбросив в сторону выматывающие душу размышления, Кристофер вернулся к оврагу и ещё раз убедился, что вода в нём вполне сгодится для дела, порученного Велиалом. Фениксу не хотелось задерживаться в этом мире, а потому, сделать всё надлежало как можно скорее.
Аш отыскал в кармане золотой кругляш монеты, задумчиво перекатил её между пальцами, подбросил, поймал и закинул в грязную лужу на дне ямы. Ничего не произошло: ни грянул гром, ни сотряслась земля. Опостылевшая тишина давила на голову, и мучало в предчувствие надвигающегося незримого нечто, не сулящего ничего хорошего. И это отнюдь не было связано с тем, что он сделал пару минут назад. Угрозу феникс ощущал с того самого мгновения, едва ступил на эту землю.
Мутная вода забурлила, как не аппетитная похлёбка в котелке. Вспенилась, образуя мутный маслянистый пузырь, разраставшийся в стороны и ввысь. Сквозь него стали проступать очертания обычной человеческой фигуры. Всё это зрелище сопровождалось бульканьем и чавканьем. Омерзительно и неестественно, но Крис наблюдал с интересом. Когда грязевой голем окончательно сформировался, неспешно поднявшись по пологому склону наверх, чёрная жижа схлынула, и перед ним предстал невысокий, сутулый, лохматый человек с козлиной бородкой.
— Чем могу служить, мой Князь? — он подобострастно раскланялся.
Крис удивлённо вскинул брови.
— Прошу прощения?
Незнакомец поднял взгляд, досадливо крякнул, и как показалось фениксу, растерялся, молча воззрившись на него.
— Разве твоему господину не запрещено возвращаться сюда? — припомнив недавний рассказ Марбаса, уточнил Аш.
— Запрещено, вестимо, — склонил он голову. — Поблазнилось мне недалёкому. Старый стал совсем, зрение подводит. Зачем позвал, говори быстро! Ночь только началась, у меня дел невпроворот.
На нём были свободная рубаха и шаровары, заправленные в сапоги с высоким голенищем. На шее болтались верёвки (не меньше дюжины) со странными амулетами, которые характерно позвякивали от каждого движения. Запястья украшали засаленные разноцветные ленты и тонкие бечёвки, а на узловатых пальцах поблёскивали вычурные перстни.
— Как твоё имя?
— Валафаром кличут, — нехотя представился демон, цедя каждое слово сквозь зубы.
— Велиал сказал, что у тебя есть для него товар.
— У меня много чего есть, — он важно задрал подбородок, подтягивая лямку заплечного мешка. — Я покупаю, продаю, выгодно обмениваю.
Валафар повёл носом по воздуху, принюхиваясь как ищейка.
— Человека чую, — коротышка попытался обойти его, но феникс заступил дорогу, оттесняя обратно к краю ямы. — Девица, поди? Пахнет сладенько. Что хочешь за неё? — он ловко перекинул заплечный мешок вперед, запустив в него руку, и что-то нащупывая там. — Есть самоцветы из сокровищницы самого Даурлона. А может, тебе интересно чернокнижное дело? Имеются у меня и гримуары, и останки предтечей, и… А-а-а-а-а!
Кристофер шагнул к нему, схватил за грудки, поднимая над землей. Пламя произвольно скользнуло с запястий на ладони и пальцы, но вреда торгашу не причинило, лишь припугнуло.
— Давай сюда то, что обещал своему князю, и проваливай в ту дыру, из которой выполз. А иначе, я затолкаю тебя в этот мешок, и спалю к демонам вместе со всем твоим добром.
Аш оттолкнул его с нескрываемой брезгливостью.
Демон важно надул щёки.
— Так бы и сказал, что девица твоя. Зачем сразу угрожать? Я всего лишь торговец, — он отряхнулся, как ни в чём не бывало. — Но предупреждаю, когда она тебе надоест, лучшей цены ни на одном континенте не предложат.
Выхватив один из мечей, пылающий непривычным синим пламенем, Аш со всей силы ударил Валафара ногой в грудь. Демон кубарем покатился вниз с обрыва, истерично завывая и моля о пощаде.
Кристофер спустился на дно оврага.