Он долго рисовал руны над головами лошадей, шептал что-то. Животные успокоились и послушно вошли в страшный поток, но потеряли гибкость движений. Точно деревянные, кони едва переставляли копыта, а кровь омывала ноги всадников, доходя порой до колен. Ивар с ужасом ощущал, что штаны становятся липкими от густой жидкости.
Приходилось изо всех сил бороться с тошнотой.
Следующий поток оказался так прозрачен, что было видно дно, с мелкими желтыми и черными камушками.
– Слезы, пролитые на землях Бретланда, – торжественно проговорил Арнвид. – Не иссякает их поток, хотя в правление короля Артура, как поют барды, он изрядно обмелел…
Над третьим потоком, мутным, как прокисшее пиво, витал мощный соленый аромат. Кони в испуге дергали ноздрями, не желали ступать в густую жидкость.
– Воняет потом, – брезгливо морща нос, заметил Нерейд.
– Пот и есть, – усмехнулся Арнвид. – Самый глубокий поток из трех.
– Ох, будет от нас пахнуть, точно после целого дня гребли, – заметил Хаук, твердой рукой направляя коня в мутный поток.
Когда переправились, дно пещеры ощутимо пошло вверх. Вскоре на стены легли белые отсветы, лошади почуяли вольный воздух, зашагали быстрее, оживленно махая хвостами. Не успели факелы прогореть, как над головами путников раскинулось небо со странным зеленоватым оттенком, по которому ползло крупное неяркое солнце, похожее на желтый блин. Шелестели на деревьях листья с серебристым оттенком, и будоражили нос странные запахи.
– Фэйрилэнд, Страна Чар, – первым нарушил молчание Арнвид. – Знать бы еще, в какую сторону ехать!
Заливистый смех, похожий на звон колокольчиков, прозвенел из зарослей. Зашуршали раздвигаемые ветви.
Нерейд поднял было готовый к стрельбе лук, но тут же опустил. Из сплошной стены кустарника на хмурых викингов смотрело девичье личико, обрамленное волосами цвета воронова крыла. Раскосые глаза, похожие на два изумруда, смеялись.
– Твои дружинники должны разучиться хвататься за оружие, если хотят узнать дорогу, – сказала фэйри, обольстительно улыбнувшись конунгу. Меж розовых губок блеснули острые, словно иглы, белые зубы.
Ивар невольно сглотнул.
– А ты знаешь дорогу? – невозмутимо спросил Хаук, рассматривая жительницу Страны Чар.
– Смотря куда. – Фэйри вновь улыбнулась и выступила из кустов.
Ивар ощутил, как во рту у него пересохло, а в груди возникло и начало нарастать странное томление. Краем уха услышал, как ахнул Вемунд.
Обнаженное тело лесной красавицы было совершенным. Белая с розовым отливом кожа, гладкая, как у спелого яблока, тугие бутоны грудей, талия, которую Кари смог бы обхватить пальцами одной руки, стройные длинные ноги…
Голос Хаука, который единственный остался невозмутимым, доносился до Ивара сквозь все усиливающийся гул в ушах.
– Зачем ты это делаешь? – спросил конунг, очень медленно вытаскивая из ножен меч. Лезвие холодно сверкнуло, и улыбка фэйри увяла, словно ромашка к осени.
– Тут так скучно. Не каждый день удается попробовать свою силу на людях! – бросила красавица, и одним движением, точно в черный плащ, завернулась в волосы, которые доходили ей до пяток.
Словно невидимые руки отпустили Ивара. Он судорожно моргнул и скорчился, чувствуя, что весь мокрый от пота, что промокло даже седло, на котором он ерзал. Конь недовольно фыркал, явно не одобряя подобной подлости со стороны хозяина. С кряхтением и оханьем приходили в себя прочие викинги.
– Дорогу скажешь? – скучным голосом поинтересовался Хаук, убирая меч в ножны.
– Отчего же не сказать. – Зеленоглазая фэйри улыбнулась, но на этот раз ее улыбка напоминала откровенно хищный оскал. – Ведь вам нужно во дворец правителя? Оберон будет рад вас видеть, он героев любит…
– Так куда ехать? – не дал сбить себя с толку конунг.
– Куда смотрят морды ваших коней, – махнула рукой красавица. – Наткнетесь на дорогу, и по ней – на запад. Не заблудитесь.
И, не поворачиваясь спиной, фэйри скрылась в зарослях. Прошуршали сдвигаемые ветви, вновь прозвенел смех, и все стихло.
– Как тебе удалось не поддаться ее чарам? – смущенно спросил Арнвид. – Даже я, старый дурак, не устоял!
– Я был дважды женат, – без улыбки ответил Хаук. – А в каждой женщине есть что-то от фэйри. Научившись противостоять чарам обычных женщин, ты легко одолеешь схожее колдовство…
Эриль только головой покачал.
Лес вокруг вроде был самым обычным, цокали на деревьях белки, пели в листве птицы. Но в кустах что-то шуршало, чувствовалось, как за продвижением людей наблюдают десятки любопытных глаз. Время от времени Ивар замечал плывущие по воздуху облачка серебристого тумана, издалека доносились звуки пения, от которого мурашки шли по коже, и легкий, почти невесомый смех.
Дорога, обсыпанная желтым, точно масло, песком, обнаружилась примерно через милю. На ней виднелись отпечатки копыт, могущих принадлежать лошади, если бывают лошади размером с быка.
Дорога прихотливо виляла среди поросших лесом холмов, и солнце, странно холодное, медленно двигалось по небосводу, отмечая время. Неторопливо плыли темно-лиловые, страшно тяжелые на вид облака, в недрах их что-то глухо рокотало, блистали яркие зарницы, заставляя лошадей приседать, а людей вздрагивать.
Замок вынырнул из-за горизонта внезапно, словно только что выскочил из-под земли. Очарованные зрелищем, викинги невольно придержали коней…
Гордо вознеслись к небу ажурные башни, отлитые из сверкающего лунным светом металла. Зеленью темнела крепостная стена, будто сросшаяся из ряда гигантских листьев, и плыли по воздуху похожие на золотистые паутинки флаги, норовя сорваться со шпилей, которые, казалось, готовы были пропороть брюхо тучам…
Издалека замок выглядел как чудесная игрушка, оброненная на землю кем-то из богов. Он светился, затмевая даже сияние солнца, и казалось, что от стен его исходит едва слышимая музыка.
– Нам нужно туда. – Грубый голос Хаука разрушил очарование.
От обрушившейся боли Ивар едва не застонал, потряс головой. На конунга покосился почти с ненавистью. Похожие взгляды бросали на предводителя и прочие викинги.
– Вы хотите стоять тут и любоваться до тех пор, пока не окаменеете? – спросил Арнвид. – Вперед, или, клянусь кулаками Тора, я потащу вас на веревке!
Мрачные, как после похорон, всадники потрусили за Хауком, не отрывая глаз от прекрасного замка. Тот рос, приближался – стало ясно, насколько огромны тонкие на вид башни. Чтобы рассмотреть их верхушки, приходилось задирать голову.
Исполинские ворота – два выросших до невероятных размеров дубовых листа – оказались распахнуты, стражи не было видно, а неподалеку, на зеленой лужайке пасся табун необычно крупных лошадей. То есть в первый момент Ивар решил, что это лошади, и только когда белоснежный жеребец вышел на дорогу, перегораживая путь к замку, молодой викинг заметил витой рог, растущий из выпуклого лба. От рога исходило мягкое сияние.
Сердце дернулось в груди, заставляя замереть. На людей смотрел, слегка скосив умные серые глаза, единорог. В его позе не было угрозы, но на ногах с тяжелыми копытами переливались могучие мышцы, и чувствовалось, что схватка с таким противником даже для опытных воинов будет страшной.
К вожаку присоединились еще два жеребца. Один был серый, точно утренний туман, а второй – чудной лиловой масти, как сошедшая с неба туча. Все трое изучающе смотрели на людей.
– Вот почему нет охраны, – облизав пересохшие губы, предположил Нерейд. – Эти зверюги сами решат, кого пустить, а кого – нет…
Глава 12ВЛАДЫКИ ФЭЙРИЛЭНДА
Единороги смотрели серьезно, нападать не спешили, но и дорогу не освобождали.
– Нам нужно к вашему правителю, – сказал Хаук осторожно. – Если вы не пустите нас, то мы будем драться…
В груди белоснежного жеребца родилось ржание, похожее на лошадиное, только куда более мелодичное. Он взвился на дыбы, замолотил по воздуху огромными копытами. Открылся белый живот, пук волос ближе к хвосту.
Ивар вздрогнул, невольно ухватился за меч. Недавно подметил за собой новую привычку – при любой неожиданности, которая раньше заставила бы забиться в угол, тянуться к оружию.
Вожаку ответили сразу несколько голосов, и могучие звери, переглянувшись, отошли в сторону. Движения их были мягкими и плавными, они словно плыли над землей, перетекая из позы в позу. Ивар сглотнул, с трудом отвел взгляд.
– Пустили, – с облегчением выдохнул Нерейд. – Жалко было бы сражаться с такими красавцами!
– Спешиться, – приказал конунг.
Викинги послушно покинули седла, повели лошадей в поводу. Огромные зеленые стены надвинулись, подавляя людей нечеловеческой мощью. За ними открылся обширный двор и широкая, выложенная плитками разноцветного камня дорожка, ведущая к дверям самого замка.
По сторонам от нее мирно колыхалась под ветром высокая трава, в которой легко спрятался бы лежащий волк. В зелени видны были мелкие белые и желтые цветки с таким приятным сладким ароматом, что от него слегка закружилась голова.
– Не сходите с дороги! – прошипел Арнвид, ставший вдруг очень серьезным. – Там – смерть!
В молчании, под неумолчный шелест трав и пение ветра в вышине, пересекли двор. Цокот копыт отражался от стен, порождая многоголосое эхо.
У входа во дворец гостей ждали. По обе стороны от высокой, украшенной искусной резьбой двери застыли могучие, богатырского сложения стражи, обликом более всего похожие на выросших в высоту и лишившихся шерсти медведей. С плоских лиц смотрели внимательные маленькие глазки, на мощных руках бугрились мускулы, напоминая обкатанные водой валуны. Кольчуги каждого из стражей хватило бы на то, чтобы замотать в нее пятерых людей нормального сложения, а выгнутые щиты с гербом в виде зеленой ладони можно было использовать вместо лодок.
Между могучими стражами, словно старый гриб меж толстых пней, замер согбенный старичок. Макушку его венчала широкополая шляпа, из-под которой торчала седая борода, похожая на веник, и свешивался длинный нос. Наряжён старик был в роскошную золотистую мантию, расшитую изображениями листьев и веток.