В следующие дни всю их процессию вела Лан. Говорила мало, держалась в стороне и даже Йонг к себе не подзывала по вечерам, хотя они пропускали утренние медитации и могли бы навёрстывать упущенное время по ночам. Йонг спросила только раз об уроках, шаманка взглянула на неё как на обезумевшую. Даже у строгого учителя вроде Лан было понимание границ человеческих возможностей. Прежде Йонг думала, что мудан лишена этого знания.
На привалах Йонг осторожно расспрашивала Хаджуна о дорогах между храмами в надежде, что на храме Воды их путь не закончится.
– Вы знаете, зачем мы идём туда, сыта-голь? – спросила Юна вечером пятого дня пути. Им посчастливилось набрести на пещеру, в которой прежде кто-то жил: в углу валялись старые тряпки и самодельные копья, к которым давно не прикасалась ничья рука. Тряпки Йонг и Юна оттёрли снегом, как могли, высушили на огне и распороли на полосы, на всякий случай. С копий Ильсу сняла наконечники, которые можно было наточить, чем теперь и занимался Хаджун.
Лан ушла к реке, её укачало в дороге, хотя она никому об этом не рассказала: Йонг догадалась по её бледному лицу и предложила шаманке холодной воды, но та предпочла выйти из пещеры на свежий воздух.
Лю Соджоль вызвался поискать с Намджу добычу; впрочем, из сына советника, не привыкшего к условиям выживания в дикой природе, охотник вышел бы никчёмный. Но его никто не останавливал, а Йонг посчитала, что пользы от его помощи будет всё же больше, чем она полагала в первые дни.
Она села ближе к огню, вытащила из-за пазухи мятую карту, которую успела стащить из покоев Нагиля, прежде чем сбежать.
– Это храм, где обучались Нагиль и Рэвон, – сказала Йонг. – Лан сказала, там мы сможем найти старые записи их мастера, они помогут обуздать имуги.
«Я с-с-спас нас-с-с, а ты хочеш-ш-шь заковать меня в цепи?»
«Прости, я неверно выразилась. Никто не будет тебя сковывать».
«Обещаеш-ш-шь?»
Ответить Йонг не успела: на подходе к пещере, которую они сегодня заняли, раздались тяжёлые шаги. Прозвучал сигнал от Ильсу, и к ним ввалился запыхавшийся Лю Соджоль.
– Намджу свалился в реку! Нужно помочь ему!
Мер’тонъ. Йонг выругалась в голос, вскочила вместе с остальными.
– Останьтесь здесь, сыта-голь, – велел Хаджун, дал знак Юне и выбежал под завывающую вьюгу вместе с Лю Соджолем и присоединившейся к ним Ильсу. Йонг заходила по пещере, заламывая руки. Если с Намджу что-то случится, она… Нет, не стоит об этом думать, его вытащат, приведут к теплу, она сможет его отогреть.
Пока ждали, Йонг и Юна достали из узелков травы Чжихо, Йонг приготовила на огне отвар, как научил её куаргарра, и попросила Юну растолочь в миске сушёный имбирь до порошка. К порошку имбиря Йонг добавила несколько трав, которые они с Чжихо собирали по всем дворам дворца и выискивали в запретному саду, пока у них был туда доступ. Новую смесь, жаропонижающее на основе чосонских растений, они разработали вдвоём, Чжихо утверждал, что с помощью рецептов Йонг из Священного Города он смог сделать лекарство сильнее.
– Юна, – позвала Йонг, отсчитывая минуты до возвращения воинов, – найди в узелке ещё…
Раздались шаги, но это были не Хаджун с Лю Соджолем.
«Чужак!» – прошипел имуги. Йонг вскинула руку, зовя Юну.
– Что?..
– Сюда кто-то идёт, прячься.
Юна взяла в руки копьё и дала меч Йонг. Когда к ним шагнул человек – сплошная чёрная тень на фоне неяркого ночного неба, Йонг почувствовала, как от напряжения лопается на шее след имуги, ползёт чешуёй выше на скулу.
– Ке джиабос?[73] – гаркнул неизвестный. – Вы кто такие?
У него был низкий голос, звуки коверкались, были слишком жёсткими, и акцент не походил ни на один, какой Йонг могла бы услышать в Чосоне. Не человек из Империи, не японец.
– Я спрашиваю, мухерис[74], вы кто такие? – повторил он.
Юна наставила на него копьё и не двигалась с места. Йонг держала меч двумя руками, лезвие указывало на силуэт, до которого свет от костра не доставал, потому лица она не видела.
«От него пахнет перцем», – заметил имуги.
«И кровью», – добавила Йонг.
– Либо вы отвечаете, – сказал человек, – либо я вас убиваю.
– Сыта-голь, – тихо позвала Юна, – кэмун хальсера?[75]
Йонг чуть опустила кончик меча – вызывать гнев неизвестного им было нельзя. Не сейчас, когда они ждали Намджу.
– Простите, – сказала она человеку. – Мы всего лишь усталые путники, которые ждут своих друзей.
– В моей пещере? – гаркнул он. – Хорошо устроились.
Йонг поймала взгляд Юны. Неужели это забытое место пользовалось популярностью у всяких проходимцев?
– Мы не знали, что тут кто-то живёт, – осторожно ответила Йонг. – По виду это место давно никто не посещал.
– Ну, вот вы посетили, – огрызнулся человек. – Теперь я вернулся, а вы можете выметаться, усталые распутники.
Если бы он хотел напасть, то уже сделал бы это, подумала Йонг.
«Он не хочет нападать, – согласился имуги. – Он прос-с-сто недружелюбный».
– Позвольте остаться, – попросила Йонг. – Наш друг попал в беду, мы ждём его, чтобы вылечить. Потом уйдём, обещаю. Нам не нужны проблемы.
– Мне тоже, – ответил человек и только теперь шагнул ближе. Костёр осветил его целиком, в темноте проступили черты лица, слишком неожиданного для Чосона. Он не был корейцем, поняла Йонг.
Спутанные волосы под натянутым на голову старым платком, густая борода, скрывающая половину лица, глубоко посаженные карие глаза, смуглая кожа. На щеке шрам, от самой брови до подбородка. Под длинным плащом, тоже старым и рваным, проглядывала турумаги, поверх которой блестела в искрах костра металлическая кольчуга с редкими ржавыми пластинами на груди, которую вряд ли носили воины Чосона.
– Ну? – устало протянул человек. – Так и будем друг на друга пялиться, гарота?[76]
Йонг опустила меч совсем, под недовольный вздох Юны.
– Вы португалец?
– Занимательное наблюдение, – отметил человек. – Прежде всего я голодный, как дьявол, бедняк, который хочет приготовить себе ужин. Отойди от костра, раз уж тыкать иголкой в меня перестала. Или сама приготовь, я принёс кролика, могу поделиться. И подруге своей скажи, чтобы копьё опустила. Не съем я вас.
Йонг кивнула Юне, но та только шагнула вбок, не опустив оружия.
Португалец фыркнул, опустился на землю перед огнём и принялся растирать замёрзшие руки.
– Это его пещера, – сказала Йонг Юне. – Будем вежливы, хорошо?
Юна была против, но Йонг не могла прямо сейчас передать ей, что от человека она не чувствует угрозы – имуги успокоился и с интересом потянулся к необычному запаху, исходящему от его тела. Йонг повернулась к португальцу, чтобы сказать, что для страха причин нет, но услышала новые шаги.
Ильсу не подала сигнал. Значит, это были не Хаджун и Намджу, к ним приближались чужие люди.
– Мер’тонъ! – выругалась Йонг вслух. Юна перехватила копьё повыше, выбежала встретить тех, кто шёл по их душу, похоже.
– Что? Ваши друзья вернулись?
– Они не друзья, – бросила человеку Йонг. – Простите, мы вас ещё потревожим, но придётся защищаться.
– Собака! – прорычал он. – Я же хотел поесть!
По звуку Йонг поняла, что сюда шли пятеро. Двоих встретила Юна, ещё трое ворвались прямо в пещеру. Португалец выхватил откуда-то меч, большой и широкий, совсем не похожий на чосонский, схватился с одним человеком в чёрных одеждах. Такие же были на шпионах наместника, Йонг успела заметить лишь это, прежде чем скрестила меч со своим противником.
Кожа на руках, стискивающих рукоять, лопнула, удлинившиеся когти впились в ладони, и Йонг отбросила меч в сторону, уворачиваясь от чужого лезвия. Скользнула под руку врага, переступила с ноги на ногу, как учил Дэкван. Она хотела схватить человека отточенным движением, но не успела, тот оказался хитрее и выхватил из-за пояса короткий кинжал. Боль кольнула под ребром, Йонг вскрикнула, в распахнувшейся пасти показались змеиные клыки.
Она отскочила, врезалась спиной в свод пещеры. Где-то вдалеке, за шумом гудящей в ушах крови, звенела сталь. Йонг увернулась от меча, тут же вонзившегося в стену, но сразу наткнулась на клинок второго противника. Закрываться от оружия времени не было, она схватилась рукой прямо за лезвие, шипя от боли.
Юна ударила человека копьём в грудь и оттащила от Йонг.
– Сыта-голь! – прокричала она. Йонг кинулась к ним обоим и полоснула окровавленной ладонью сверху вниз наискось. Когти прорезали грудь, оттуда хлынула кровь. Юна бросила человека на землю.
Последнего убил португалец. Йонг успела заметить, как он вонзает ему в живот меч, человек застонал и упал на колени. Португалец замахнулся и снёс ему голову одним ударом.
Та покатилась по земле к Йонг, остановившись лицом вверх. Открытые глаза уставились прямо на неё.
Шпион Империи. Как она и думала.
– А теперь, – со злостью сказал португалец, – извольте объясниться, усталые путники!
Йонг не чувствовала ни ярости, ни страха, и это спокойствие испугало её сильнее прочего. Она съехала вдоль стены на землю, пнула голову, чтобы та откатилась и перестала на неё пялиться. Боль под ребром превратилась из острой в ноющую, тонущую под слоем новой кожи, прорастающей прямо поверх раны.
– Юна, – позвала Йонг сипло. – Ты в порядке?
– Сэ, сыта-голь, – кивнула та, опуская копьё наконечником вниз. С него капала кровь, сама она была цела и даже не ранена.
– Эй, бедовая женщина! – зарычал португалец. – Я требую объяснений!
Йонг кивнула Юне: надо утащить тела к реке, отмыть кровь с рук и лиц… Но прежде всего найти Хаджуна. Если на них тоже напали, им может потребоваться помощь. И где-то там бродила Лан!.. Краткий миг испуга за неё, Намджу и Лю Соджоля прервался отборной руганью.