Его голос совсем не изменился, но Нагиль, слишком хорошо знающий Ли Хона, услышал то, что простому слуху было недоступно. Не просто грусть или печаль, которые преследовали каждого в этой затяжной изматывающей войне. А горе. В голосе молодого короля сквозило горе, и оно было таким сильным, что Ли Хон с трудом мог его утаить.
Нагиль шагнул к столу Ли Хона, коснулся пальцами сухих страниц книг перед ним. Те полыхнули и обуглились на уголках, Ли Хон ахнул.
– Эй!
Поверх строк из летописей Троецарствия перед Ли Хоном легла короткая записка с чернильными знаками ёнглинъ: скрещённые ладони и меч. Нури хальсер винсу.
«Мы отомстим».
Ли Хон вчитался в послание и кивнул. Нагиль вернул клочок бумаги и сжёг в кулаке.
Дорога до храма Воды вела вдоль берега и сперва пересекала Алмазные горы, а потом, спустя неделю пути, должна была упереться в Тёмные.
Дэкван следил за преступником, которого кормили и поили наряду с остальными воинами, чтобы в Империю он прибыл не окончательно измотанным и мог отвечать за свои действия. Нагиль считал, что врать перед Императором тот не станет и выдаст все планы наместника. В этом случае Нагиль обошёл бы Ван Юцзяо в его попытках завоевать трон Чосона. Трон, принадлежащий по праву Ли Хону.
Они отправлялись на рассвете и должны были скакать почти без отдыха пару дней, прежде чем совершить остановку в горной местности, подальше от торговых путей. В мирное время Нагиль воспользовался бы трактом, чтобы с официальным поводом довезти убийцу до Империи, но теперь им следовало опасаться и Тоётоми, и разбойников, жаждущих добраться до любых путников даже с небольшим количеством провизии.
На третий день пути они натолкнулись на пещеру, в которой Нагиль учуял слабый отголосок присутствия Сон Йонг. Она была здесь, несколько дней назад. Стены, несмотря на холод, впитали в себя запах её кожи вместе с ароматом персика и металла. Нет, не металла, крови.
Эти два запаха усилились на следующий день, когда в свете заходящего дня Нагиль нашёл обжитую пещеру. И Юну, выскочившую навстречу их небольшому отряду.
– Генерал! – ахнула она. Нагиль спешился, отдал поводья удивлённому Дэквану.
– Юна? Что ты здесь…
– Генерал, там беда! – затараторила она с места.
Нагиль переглянулся с Дэкваном, дал тому немое поручение следить за убийцей и не сводить глаз с дороги и пошёл за Юной. Для разговоров времени не было, Нагиль понял это быстро, но самые важные вопросы отпали у него сразу же: судя по запаху, исходящему от Юны, рядом с ней не было Сон Йонг. Но была кровь, много крови.
Как только Юна привела его в пещеру, у Нагиля появились ещё вопросы, которые теперь он не смог игнорировать.
– Кто это? – спросил он, кивая на сидящего перед костром человека в старом плаще. Потом перевёл взгляд на землю, где лежал, укутанный в тряпки, Намджу. – И что случилось?
– Твой командир? – подал голос неизвестный, в том, как он произносил слова, чувствовался яркий акцент. Что за диалект такой? Это не южные провинции, не Чеджудо… Юна закивала, пока Нагиль перебирал воспоминания, вызванные одним только говором незнакомца.
– Вы чужеземец, – сказал наконец он.
– Тебя должен не я волновать, а состояние этого мальчишки, – рявкнул тот. – Одна девица пеклась о нём слишком сильно, чтобы я оставил его без присмотра, но…
Он встал с места, обошёл фигуру Намджу и присел перед ним.
– Взгляни-ка сюда, командир.
И с этими словами отодвинул тряпки с тела Намджу, чтобы показать Нагилю длинную рану, идущую поперёк груди.
– Его принесли сюда со словами, что парень упал в реку и поранился в воде об лёд, – сказал человек. – Но это не похоже на рану от льда, да?
– Это похоже на меч, – согласился Нагиль. – Намджу ранили мечом.
Он повернулся к бледной от переживаний Юне.
– Это сделали шпионы наместника?
Юна замотала головой.
– Мы не знаем, генерал, – прошептала она. – Это Лю Соджоль сказал, что Намджу упал в реку.
Нагиль стиснул зубы до скрежета.
– И где сейчас Лю Соджоль?
25
Йонг прогуливалась вдоль заброшенных прудов храма, всматриваясь в припорошенные снегом крыши домов, бывших некогда жилыми. Прежде тут были люди, много людей. Но всего за семь лет святое место опустело, будто никогда здесь не ходили сотни ног и не зажигались огни в павильонах.
В библиотеке Йонг нашла летописи эпохи Корё и сохранившиеся записи о легендах с островов. Лан упоминала, что именно в храме Воды, святилище стихии Чёрной Черепахи, Йонг сможет отыскать сведения об имуги. Но в сохранившихся книгах всё было мутно, нелогично: то змей представал в легендах коварным чудовищем, заманивающим людей в тёмные пещеры на берегу моря, чтобы пожрать их души, то – нерождённым драконом, которому требовалась тысяча лет на дне Великого моря.
«Я разбудила тебя раньше времени», – наконец догадалась Йонг. Имуги поворчал, обвил кольцами её сердце и легонько сжал – холод побежал по всему телу.
«Не ты, – ответил он после долгого молчания, пока Йонг рассматривала рисунки змея в книге, которую отыскала на дальних полках библиотеки. – Люди разбудили».
«И я в их числе», – заметила Йонг. Имуги зашипел.
«Нет, ты – всего лиш-ш-шь с-с-слабая девчонка в руках хитрецов, мечтающ-щ-щих о власти, которая им не с-с-светит».
«Уж не Рэвона ли ты имеешь в виду? – усмехнулась Йонг. – Он явно не имуги ожидал получить, когда меня сюда привёл».
«Он – нет. А его х-х-хозяин?»
– Ты про Тоётоми? – Йонг так удивилась, что задала вопрос вслух. Бродящая вдоль полок Ильсу охнула от неожиданности, и Йонг сделала вид, что говорит сама с собой.
Ильсу вышла к столам, за одним из которых устроилась Йонг, и посмотрела на неё с подозрением. Пришлось прятать глаза. Ильсу сказала, что просто составит Йонг компанию, пока та будет возиться с книгами, в которых Ильсу ничего не понимала, но обеим было понятно, что лучница следила за Йонг, чтобы та не превратилась в змея в самое неподходящее время.
Храм Воды, вытягивающий из Йонг силы, был не самым безобидным местом, и тут с ней могло произойти всё что угодно. Оставалось гадать, почему Лан указала именно это старое место, чтобы дожидаться здесь помощи…
«Так что с Тоётоми?» – Йонг протянула вопрос вглубь себя, как только Ильсу скрылась из виду. Имуги ответил не сразу.
«Он не тот, за кого с-с-себя выдаёт, – сказал змей просто. – От него пахнет металлом, а должно – кровью».
«Запахи почти идентичны», – возразила Йонг.
«Не-ет. Кровь пахнет жизнью, а металл – с-с-смертью. От того, кто называет с-с-себя японским генералом, пахнет с-с-смертью».
Йонг подумала было, что от человека, принёсшего на земли Чосона столько горя, и должно пахнуть смертью, но решила придержать новое знание при себе, чтобы поделиться им позже с Лан. И с Нагилем, когда он придёт к ней.
Она вздохнула, посмотрев за окно, где сквозь бушевавшую нынче снежную бурю с трудом проглядывали вершины Тёмных гор. Бояться она перестала ещё в пещерах, но теперь на место страха, прежде держащего в узде все остальные чувства, пришла тоска. Йонг вслушивалась в завывания ветра, всматривалась в пламя свечи на столе перед собой и думала, что не о таких днях в Чосоне мечтала.
Похоже, ещё очень долгое время ей придётся проводить в ожидании.
Йонг покидала библиотеку со стопкой книг в руках, намереваясь отыскать шаманку, но той нигде не было. В последнее время она так часто отлучалась, что Йонг перестала понимать её намерения и не старалась узнать больше положенного. В конечном итоге мудан сама придёт и расскажет всё, что ей нужно знать. Если сейчас Лан посчитала, что её ученица не готова к знаниям, так тому и быть. Йонг отыщет ответы самостоятельно.
Гадание над жжёным рисом результатов не принесло: духи молчали, упрямились, либо Йонг сама не хотела их слушать. Она морщилась, перебирала в руке жемчужные бусины на цепочке, грела турмалин над огнём. Лан говорила ей доверять интуиции, но теперь и та молчала. Храм Воды, который должен был укрепить энергию Дракона, забирал у Йонг силы: Вода ослабляла Металл.
Что могло усмирить Воду в этом святом месте? Йонг сменила рис на персиковые косточки, найденные под старым деревом в сухом саду, и открыла все ставни в главном павильоне, чтобы ветер проникал в каждый уголок зала и приносил силы стихии Воздуха, отнимая их у Воды, сдерживающей её Ци.
Имуги расслабленно прошипел, что она всё делает правильно, раз он чувствует себя свободнее. Йонг кивнула самой себе и продолжила всматриваться в дым благовоний.
Видение пришло не сразу и словно нехотя, будто прошлое не хотело отпускать его в будущее, откуда звала Йонг. Она прищурилась и слегка повернула голову, и вот в случайном косом взгляде обнаружила крохотную зацепку – пахнущий дождём день из далёкого времени, когда храм Воды был наполнен людьми и жил.
На помосте, перед кругом из потушенных свечей рядом с золотой статуей Черепахи, стоял человек. Прямая спина, седые неубранные локоны, спадающие по спине. У него была длинная борода, закрывающая рисунок на одеждах – вышитый серебряными нитями Великий Цикл с чертами-яо[81]. Он открыл рот и заговорил. Это сперва напугало Йонг: прежде она не слышала в своих видениях никаких голосов, но, похоже, всё дело было в усилившемся ветре и силе стихии Дерева, отбирающей силы у Воды и дающей свободу её Металлу.
– Мы проведём ритуал снова, – сказал человек. – Убедим Великих Зверей, что ты готов стать Драконом.
– Не убедите, – проговорил кто-то ещё.
Йонг сидела перед статуей Черепахи и не могла пошевелиться, чтобы рассмотреть стоящего за ней человека, но голос показался ей смутно знакомым. Она едва дышала, чтобы не спугнуть видение, ладони, держащие подпалённые косточки персика, уже дрожали, и вот-вот кожу должно было обжечь, но Йонг терпела и слушала. Если духи послали ей это видение прошлого, значит, оно было важным для её будущего.