– Если ты спросишь, почему ритуал прервался, я тебе не отвечу, – сказал седовласый человек. – Впервые на нашей памяти происходит подобное, но это не значит, что Великие Звери не могли ошибиться.
– Бросьте, мэштренним! – возмутился его собеседник, у него был молодой голос с надсадными нотами, и Йонг с горечью осознала, кого именно слышит за статуей Черепахи. – Мы оба знаем, что Великие Звери не ошибаются.
Тот, кого назвали мастером, вздохнул и качнул головой. Задрожала длинная нить бусин на его шее.
– Ты веришь в них больше, чем твой брат, и это похвально, – сказал он. – Но даже Дракон может оступиться. Его силы недостаточно, чтобы править миром, оттого любому Дракону нужен Хранитель. Я поговорю с духами, спрошу их совета.
– Не нужно! – голос Рэвона дрогнул. – Я не хочу больше!.. Не хочу быть Драконом. Оставьте эту роль тому, кто её действительно жаждет! Отдайте её мастеру Го!
– Рэвон…
– Послушайте, мастер Вонгсун! – Рэвон шагнул ближе к старику, и его фигура показалась из-за статуи. Он был моложе лет на десять, а то и больше, но лицо у него было таким, какое Йонг помнила: встревоженное, неуверенное, бледное. – Я думал, вы готовите меня к великому будущему. Думал, вы видите во мне защитника Чосона. Но всё это время вы и другие мастера… Вы действительно хотели, чтобы я стал сосудом для силы, которую потом должен буду передать Дракону Металла из пророчества?
Йонг чуть не ахнула, её ладони дрогнули, и дым от благовоний потянулся следом за её дрожью; видение затёрлось в воздухе, почти растворилось. Йонг задержала дыхание, чтобы не спугнуть зыбкое прошлое.
– Кто сказал тебе это? – спросил мастер Вонгсун. Рэвон что-то шепнул (Йонг не расслышала), и старик потянулся к нему с бо́льшим рвением: – Не стал бы я отдавать своего ученика в пасть нового зверя! Дракон Металла из пророчества придёт, чтобы разрушить наш мир, а ты спасёшь его!
Что?..
– Ценой своей жизни? – спросил Рэвон, уже бледнея в дрожащем воздухе. От потрясения Йонг, как ни силилась, не могла удержать видение, и то исчезало с её частым, рваным дыханием. – Не хочу. Не стану жертвой для предсказанного чудовища. Не делайте меня агнцем и Нагиля на эту роль не ставьте! Мы не станем…
Его голос унёс завывающий в окна ветер. Йонг уронила сожжённые косточки персика на пол, те покатились следом за резвым порывом воздуха. Она упёрлась ладонями в круг из минералов, тяжело задышала. Зажмурилась, стараясь запомнить то, что увидела и услышала. Павильон, ставший для неё святилищем, вместилищем прошлого, теперь был совсем другим – старым, обветшалым, забытым всеми. Но Йонг видела будто наяву его стены, разукрашенные в день ритуала чернилами из золы цветков гибискуса, цветков смерти, и покрытые рисунками, восхваляющими Великих Зверей.
Йонг видела, как мастер Вонгсун призывал духов в свидетели, а Великих Зверей – в стражники нового Дракона Дерева, которым должен был стать Рэвон. И видела, как от сильного ветра погасли все свечи разом, слышала, как заскрипели тревожно ставни на окнах и как дым благовоний рассеялся, едва мастер Вонгсун договорил последнее слово в молитве старым духам.
Осознание пришло не сразу, потому что Йонг не могла поверить в открывшуюся ей истину.
Рэвон сам отказался стать Драконом. Великий Зверь пришёл к нему и спросил его, готов ли Ким Рэвон впустить в себя Дракона и стать ему сосудом и слугой. И Рэвон отказался.
Йонг прижала ладони к лицу, втёрла в кожу аромат жжёного персика.
Рэвон ушёл из храма Воды, не объяснив своё решение Нагилю, и позже Нагиль занял его место, не зная всей правды. Пророчество о Драконе Металла они слышали оба, и мастер Вонгсун знал, что, если объяснить его значение Нагилю, тот может отказаться от силы Дракона. Рисковать так в самый разгар войны мастер Вонгсун не желал.
А потом в Чосон пришла Сон Йонг. И стала имуги, нерождённым Драконом Металла.
И явится из чёрной Бездны металлический Дракон, и выберет путь – его выбор предрешит исход войны.
Значит ли это, что в конечном итоге Йонг убьет Нагиля?..
Она зажала руками рот, чтобы не закричать в голос. Открывшееся прошлое лишило её уверенности в будущем, и теперь Йонг снова боялась себя.
В старой конюшне Йонг встретила Хаджуна – тот причёсывал лошадей.
– Одна потеряла подкову по пути сюда, – пожаловался он. – Придётся её оставить.
– Мы куда-то направляемся? – нахмурилась Йонг. Они третий день ночевали на территории храма и ждали Намджу и Юну, потому никуда вроде не спешили.
Хаджун пожал плечами.
– Господин Лю сказал, вы хотите куда-то отправиться. Я ошибся?
– Нет…
Она в самом деле хотела навестить старый храм Земли, до него от храма Воды был день пути. Но не помнила, чтобы говорила об этом с Лю Соджолем. Может, Ильсу ему сказала? И с небольшой группой людей нельзя было расслабляться – все про всех знали, даже в походе, находясь в постоянном напряжении и ожидании.
– Сыта-голь, не стоит сходить с места, – посетовал Хаджун. – Нас всё ещё могут искать шпионы наместника, да и до границ с Империей отсюда не так далеко.
– Всё в порядке, – успокоила его Йонг. – Лан спросила у духов, те сказали, что дорога свободна и мы сможем без проблем добраться до храма Земли. И никто не придёт за нами и сюда не явится без нашего ведома.
– А обратно – вернёмся? – нахмурился Хаджун.
Обратно, как сказала Лан, они не придут, потому что Нагиль будет ждать их в другом месте. Здесь Йонг должна была оставить одно прошлое, чтобы обратиться за помощью к другому.
А всё, чего она поистине жаждала, заключалось не в прошлом и не в будущем, а в настоящем – избавиться от тревог о своей природе, найти Нагиля и остаться с ним вдали от войны, дворцовых интриг и козней людей, которых она не знала, но которые желали её смерти.
Йонг нашла Лю Соджоля в его покоях, вернее, в отведённых для мужчин комнатах в бывшем жилом павильоне. Они выбрали небольшую постройку, которую было легче всего натопить с помощью котельной рядом, и Лю Соджоль с Хаджуном делили две комнаты в восточном крыле, а Йонг, Ильсу и Лан – две комнаты в западном крыле.
Лю Соджоль встретил её за чашкой чая.
– У Лан выкрали? – усмехнулась Йонг, присаживаясь к нему за стол. Соджоль поморщился. Прозвучало по-злому, оттого что Йонг пыталась отвлечься на любой разговор от своих тревог и всё равно находила себя кружащей над новыми знаниями, как яростная птица.
– Прошу вас, прекратите шутить. – Лю Соджоль поджал губы. – Ваша шаманка сама предложила мне чай. Сказала, что вид у меня нездоровый, а чай поможет.
– Это правда, – согласилась Йонг. – Выглядите вы не очень. Должно быть, никогда так далеко не путешествовали?
– Скорее, так быстро, – кивнул Соджоль. – Да и зимой мне выезжать из столицы не доводилось. Погода для прогулок по горам, надо сказать, не самая приятная. А вы, сыта-голь?
Он давно перестал обращаться к ней подобным образом, и старое прозвище несколько удивило Йонг. Она посмотрела на бледного Лю Соджоля и отметила, что круги под глазами у него меньше не стали. Должно быть, спит он тоже неважно. Зря она позволила ему сбежать с ней из дворца.
Надо признать, вреда он не приносил, но пользы от него тоже было мало. Разве что отсутствие сына и причастность его к преступлениям сделают советника Лю покладистее. Йонг думала об этом все дни пути до храма Воды. Что советник Лю будет соблюдать интересы своей семьи, когда вернётся Ли Хон. И что побег Лю Соджоля, его старшего сына, усмирит Лю Соннёна.
– В первый свой поход с драконьим войском я серьёзно заболела, – созналась Йонг, вспоминая прошлое. Лю Соджоль с любопытством к ней потянулся, и она пояснила: – Свалилась с лихорадкой после нескольких дней в Чосоне. Тогда я звала его не-Чосон…
Соджоль смотрел на неё широко распахнутыми глазами, и Йонг прикрыла рот. Она совсем позабыла, что от её речи не привыкший к словам Священного Города сын советника Восточной Фракции каждый раз теряется.
– Кто же знал, что этот мир станет мне родным местом, – горько улыбнулась она.
Соджоль моргнул, кивнул и стал разливать чай по чашкам, чтобы чем-то занять руки, пока собирался с мыслями.
– Господин Лю, а как вы считаете… – Йонг наклонилась над столом, чтобы говорить тише. – Мы сами творим своё будущее или же всё предначертано заранее и мы можем только следовать той дорогой, которую для нас проложили духи?
– Вам лучше знать. – Лю Соджоль пожал плечами и протянул Йонг чай. Она поклонилась, принимая чашку. – Это же вы учитесь шаманским мудростям и общаетесь с усопшими. Считаете, они направляют вас?
Йонг отпила глоток, гадая, когда и при каких обстоятельствах Лю Соджоль стал таким прозорливым.
– Вы всякий раз удивляете меня, сыта-голь, – будто прочитав её мысли, добавил Лю Соджоль. – Но, кажется мне, вы задаёте вопрос, уже зная на него ответ.
– Да, верно… – Йонг выпила остаток чая и отставила чашку. – Я думаю, если духи показывают мне один путь, это не значит, что я не могу выбрать другой. Только вот уверенности мне это не прибавляет.
Она поднялась из-за стола, покачнувшись на слабых от усталости и тревоги ногах.
– Спасибо за напиток, – кивнула Йонг. – И за разговор, господин Лю.
Жутко хотелось спать, она устала за день ожидания и потому поспешила покинуть мужскую половину дома. По этикету знатных господ посещать в одиночестве эти комнаты Йонг не должна была, но теперь, находясь в бегах и в состоянии постоянного страха, сидящего где-то на подкорке сознания, зудящего хуже других эмоций, думать об этикете Йонг не могла.
– Сыта-голь, – позвал её Лю Соджоль, и Йонг замерла в дверях, едва распахнув панели. Те еле держались от старости, кое-где рисовая бумага покрылась плесенью и паутиной. Спокойно спать в таких покоях мог только бедняк, каким Лю Соджоль не был. Оставалось благодарить его за смирение и отсутствие хоть единой жалобы на условия.
– Вы что-то хотели?
Лю Соджоль слабо улыбнулся, прежде чем сказать: