Во что играют японцы?Козни японского азарта
Во что японцы играют – как в детстве, так и до седых волос? Что для них, вообще, игра?
Частично мы коснулись этой темы, когда вспоминали жизненный путь «гуру оригами» Акиры Ёсидзавы, заразившего своей «игрой в бумажки» миллионы людей на Земле, включая кардиохирургов и проектировщиков космических кораблей. Но всё-таки это – путь гения. Теперь же попробуем отследить, в какие игры (уже помимо оригами) самые обычные японцы играли – и продолжают играть до наших дней.
Первое, что бросается в глаза, – это игры на ловкость, цепкость и выживание. И второе, хотя зачастую и переплетённое с первым, – игры на создание новой реальности.
А начнём мы наш «игровой трип», ни много ни мало, с мифа о рождении Японии. Точнее, с пародии на него. Тоже ведь игра, если уж на то пошло.
Пародию эту я увидел однажды в авторской колонке газеты «Ёмиури» на английском языке. Сочинили её уже в наше время иностранцы, много прожившие в Японии и обалдевшие от специфических оттенков японской жизни.
Эту газетную вырезку я сохранил. Вместе с датой в углу колонки.
И был Идзана́ги чуть сильнее, а Идзана́ми чуть красивее. И наградило небо бога Идзанаги священным мечом А́мэ-но-нубо́ко. И поднялись молодые на плавучий небесный мост А́мэ-но-укиха́си и взялись за руки. И взял Идзанаги свой меч и отсёк у Идзанами пышную прядь её прекрасных волос. И упала та прядь волос в океан, и превратилась в сеть железных дорог.
Так появилась Япония.
«На самом же деле», если кто помнит, капли с копья Идзанаги упали в океан, превратились в острова, и так появилась Япония.
Но как ни забавно, – да, иностранцы, пожившие немного в Японии сегодняшней, начинают воспринимать эту страну где-то приблизительно так.
Ибо с технической, да и с чисто визуальной точки зрения – главной игрой, переломившей ход японской истории и превратившей феодально-самурайскую, захлопнутую от всего мира страну в нынешний «рай бытового пацифизма» и вторую экономику мира, – явилась Игра в Паровозик.
Именно технология железных дорог преобразила облик страны и её городов. Сегодняшние японские поезда – всенародно любимый транспорт, объединивший под крышами своих вагонов практически все слои общества – и обладающий уникальным, «чисто японским» дизайном.
Исторической справедливости ради стоит упомянуть, что первую паровую машину японцам продемонстрировал ещё в 1853 г. наш дипломат и адмирал Евфимий Путятин. Именно он пригласил небольшую компанию японцев на борт своего корабля, стоявшего с дипломатической миссией в порту Нагасаки. Там же присутствовал и один из двух японских изобретателей, которые 17 лет спустя начали разрабатывать и первый японский паровоз.
Однако уже в следующем 1854 г. коммодор ВМС США Мэттью Перри, давно уже требовавший открыть страну для торговли, посетил Японию в очередной раз – и пригласил членов правительства поближе познакомиться с достижениями Запада.
Среди предметов, переданных в дар правительству сёгуна американцами, сильнее всего японцев поразили «Миниатюрный паровоз, вагон и тендер», к которым прилагалась круговая железная дорога около 100 метров длиной.
И хотя, как писал в своих хрониках сам Перри, тот «игрушечный паровозик» был «настолько мал, что едва вмещал шестилетнего ребёнка», некоторые из чиновников всё равно хотели на нём прокатиться. Позабыв о самурайском достоинстве, они катались на крыше этой детской машинки, «придерживая свои просторные балахоны, которые развевались на ветру во время езды по кругу, и не могли сдержать радостных возгласов при каждом вопле парового свистка».[2]
Этот подарочный поезд сыграл огромную роль в разжигании обширного недовольства, которое и привело к свержению власти военных и революции Мэйдзи в 1868 г. Для образованной японской элиты сей «милый подарок» был очевиднейшим свидетельством технической отсталости Японии под гнётом сёгуната. Всем японским интеллектуалам стало окончательно ясно: политика «сако́ку» (изоляции страны), проводившаяся с 1635 г., дала трещину по всем швам.
Именно поэтому с 1868 г., как только власть была передана императору Мэйдзи, японцы начали переговоры о строительстве своей железной дороги – при участии английских инженеров. И уже в 1871 г. запустили у себя первый паровоз. Между Йокогамой и Токио, по ветке длиной в 29 киломтеров, забегал одновременно и товарный, и пассажирский состав.
И колёса завертелись. Уже к концу XIX в. свои, внутренние поезда разъезжали по всем основным японским островам – Сико́ку, Хо́нсю, Кю́сю. А уже в новом веке японцы начали соединять эти острова единой железнодорожной сетью между собой, строя гигантские железнодорожные мосты, благодаря чему страна совершила мощнейший промышленный скачок.
В 1910-е гг. игра в Японский Паровозик приобрела уже международный масштаб, поскольку Япония начала осваивать аннексированную Корею. К началу Второй мировой войны она фактически «заковала» в свои поезда сначала весь Корейский полуостров, а затем и Маньчжурию.
В начале войны нечто подобное ожидало и Дальний Восток России. Известно, что в планах императорской армии и кабинета министров тех военных времён стояла, в числе прочего, задача прорубить тоннель на Сахалин, а уже оттуда – на материк. И в результате именно по тоннелям, что куда надёжнее сверхдлинных мостов, напрямую соединить Японию с материком.
Как известно, сбыться этим планам было не суждено: в 1945 г. военная машина Императорской армии оказалась разгромлена, и Япония капитулировала.
Однако уже запущенный Японский Паровозик было не остановить. В новой Японии он стремительно и успешно перешёл на рельсы мирного технологического прогресса. И в том, что за какие-то 30 послевоенных лет Япония поднялась из полнейших руин до уровня второй экономики мира, огромная заслуга Его Величества Японского Паровозика. Очень быстро объединив страну, он стал организатором и воспитателем всей японской нации в целом.
Вот, например, сегодня из-за дорожных пробок я опоздал на важную встречу. Аж на 15 минут! Здесь, в России, это мелочь. Но для японца – это полная «потеря себя», потому что в Японии это просто-напросто невозможно, даже если очень постараться. «Или ты не знаешь, как пользоваться нашими поездами?» Куда бы ты в Японии ни собрался – хоть через всю страну! – весь свой маршрут ты можешь рассчитать с точностью до минуты. И знать заранее, что ровно в 17:55 ты будешь именно там, где тебе назначено на 18:00.
Благодаря Японскому Паровозику ты можешь позволить себе быть пунктуальным. Беречь каждую минуту чужого времени – и ожидать от других того же. И японские дети учатся этому чуть ли не с пелёнок.
Один из лучших примеров японского паровозного апофеоза – вокзал Наго́я. Крупнейшая в мире метро- и железнодорожная станция, общая площадь – 4,5 тыс. квадратных метров. То есть станция размахом более чем 2 на 2 километра, от которой разбегаются во все стороны не только ветки метро, но ещё и междугородние поезда. Не выходя из метро, можно уехать хоть на Хоккайдо. И прибыть куда тебе нужно минута в минуту.
И дети с раннего возраста наблюдают, как здесь всё бурлит и шевелится, и учатся этим пользоваться.
Это я всё выруливаю обратно к нашей главной теме – в какие же игры играют обычные японские дети, и какие «героические» задачи ставятся перед ними с малых лет.
Ведь не зря же по всему миру гуляет байка о том, что до пяти лет японским детишкам разрешается всё, а потом у них начинается «закрутка японских гаек».
Отчасти можно так говорить. Но помня при этом: Японию постоянно трясёт, и никто не знает, когда будет следующий толчок. Представьте: прямо сейчас мы с вами разговариваем, а через пять минут на нас может обвалиться потолок, и мы будем вытаскивать друг друга. Может, я вас, а может вы – меня. Зачем же я сейчас буду делать так, чтобы потом меня никто не захотел вытаскивать?
Уже это осознание ценности каждой секунды прививается детям с малых лет. И уже это очень сплачивает людей, организовывает и дисциплинирует детей, когда они начинают хоть что-то соображать, то есть как раз примерно лет с пяти. А уж потом подключается вся система воспитания, муштры, корпоративной этики и так далее.
Поэтому – да, большинство самых мелких детишек и правда растут в своё удовольствие, и взрослые балуют их лакомствами, подарками. И, конечно, игрушками. Но при этом – смотри, сынок, как мы, взрослые, крутимся. Внимательно смотри. Как мы вертимся и лезем из шкуры вон, постоянно перестраивая эту бесконечно разрушающуюся реальность. Вот тебе роботы-трансформеры. Понял, как это делается? Когда дом завалился справа, то восстанавливать его лучше слева, потому что скала позволяет. То есть переделывай всё моментально – да при этом будь готов в любую секунду отпрыгнуть, отскочить, отвернуться…
Так, самые популярные уличные игры на ловкость, реакцию и подвижность – это, пожалуй, ко́ма и кэнда́ма. Обе игры появились в Японии ещё в период Эдо и постоянно совершенствовались технологически.
Ко́ма – волчок, плотно обвязанный верёвкой, который раскручивают резким движением запястья. Дети рисуют на земле круг и крутят в нём свои кома (бэй-гома), сталкивая их друг с другом. Побеждает тот, кто первым выбьет кому соперника из круга.
Это идеальная игра для развития мелкой моторики рук – а заодно и вестибулярного аппарата. Усердно тренируясь и соревнуясь между собой, японские сорванцы нередко играют в кому на деньги – а самые умелые сколачивают на коме свои первые уличные капитальцы. Неудивительно, что и сами волчки становятся предметом торга. Их разделяют на ранги и чеканят как монеты, заказывая у лучших мастеров. А также утяжеляют свинцом и натирают воском, чтобы легче рассчитывать скорость вращения.
Кэнда́ма (剣玉, буквально – «мечемяч») – игрушка с туманной историей