Утро началось и прошло, как любое ему предшествовавшее, пока внезапно за дверями не возникло волнение. Анна услышала показавшийся ей знакомым голос, пусть быть такого и не могло. Она мечтала. Вообразила, что этот голос обращался к ней раньше.
'Я требую, дабы мне показали ваших кухарок. Отойдите в сторону'. Дверь распахнулась. Анна встала, смахнула с лица тонкие и грязные волосы, чтобы лучше рассмотреть. Тут же она пронзительно воскликнула: 'Ричард!'
Тот широким шагом пересек кухню. Нельзя было поверить, что это запачканное создание - Анна, тем не менее, голос принадлежал ей.
'Анна! Анна! Неужели я тебя, наконец, нашел?'
Она подбежала к нему и бросилась на шею. Ричард крепко ее держал, заляпанное жиром платье касалось его роскошного камзола.
'Анна...Анна...дай мне взглянуть на тебя. Я искал и искал. Кто бы подумал, что найду таким образом. Но давай побыстрее выйдем отсюда'.
На кухню зашла женщина, приведшая Анну в этот дом и отнявшая у нее одежду.
'Что здесь происходит?' - поинтересовалась она, пока повариха и служанки, словно завороженные, стояли и смотрели в крайнем изумлении. Видеть подобное им не доводилось никогда в жизни, да больше уже и не придется. Производящий впечатление богатого и знатного человек пришел забрать их безумную девушку при кухне, и они начинали понимать, что все это время Анна говорила правду.
'Вот женщина, которая меня сюда привела. Мои вещи у нее', - произнесла Анна.
'Сейчас вы принесете одежду леди Анны'.
'Мой господин...у меня приказ...'
'Знаю. От моего брата, герцога Кларенса. Едва ли я могу вас упрекнуть, хотя вы и заслуживаете за сотворенное виселицы. Не важно. Верните платье и принесите воду, чтобы леди могла принять ванну'.
'Мой господин...Я не смею...'
'Или вы мне подчинитесь со всей доступной вам поспешностью, или будете незамедлительно арестованы. Лучше подчинитесь. Не искушайте судьбу'.
Женщина пробормотала, что действовала в соответствии с приказами, и поспешила вон.
Ричард сильно сжал ладони Анны в своих.
'Анна', - успокаивал ее Ричард, - 'хватит дрожать. Теперь ты в безопасности. Больше тебе никто не причинит вреда'.
'Ричард, это было, словно кошмар. Понять не могу случившееся. Они думали, что я безумна. Я сама начала так считать'.
Хозяйка дома принесла одежду. После чего появилась и горячая вода. Анну увели с кухни в другую часть здания, где и платье, и горячую воду оставили в маленькой комнатке. Девушка зашла туда. Ричард промолвил вслед: 'Я подожду тебя здесь и не двинусь с места, пока ты не выйдешь'.
Когда Анна вышла к нему, со все еще уныло обрамляющими лицо прежде прекрасными локонами, но выкупавшаяся и в собственном одеянии, молодой человек был поражен хрупкостью ее внешнего облика.
'Давай скорее покинем этот жуткий дом', - предложил он.
Анна и Ричард вышли вместе. Юный герцог поднял девушку на своего коня, а сам устроился рядом.
'Анна', - произнес он. 'Я отвезу тебя в убежище. Там ты останешься до минуты нашей свадьбы. Сначала следует получить разрешение от Папы Римского. Но не тревожься. Я же отыскал тебя, в конце концов. Сейчас опасаться уже нечего. Разумеется...если ты выйдешь за меня'.
Девушка склонила голову Ричарду на грудь. 'Мне так страшно', - призналась она, - 'страшно, что я проснусь и пойму, что осталась в том доме. Ох, Ричард, я настолько часто мечтала о твоем приезде, как теперь...Но я же не сплю, верно? Вынести не смогу, если эта минута - всего лишь сон. Тогда окружающее предстанет еще более пугающим'.
'Нет', - ответил Ричард. 'Ты бодрствуешь. Еще как. Так ты выйдешь за меня, Анна?'
'С огромным удовольствием', - улыбнулась девушка.
'Значит, будущее - в наших руках'.
Анна осталась в убежище святого Мартина, успокоенная избавлением от кошмара. Однако, какое-то время она просыпалась каждое утро со страхом открыть глаза и увидеть темную комнату с лежащими на тюфяках рядом с ней слугами. Иногда ей казалось, что вокруг витает тошнотворный запах жирной еды, и Анна изумлялась, неужели он стал ее частью, но затем осознавала, - это лишь игра воображения.
В настоящий момент Анна наслаждалась свободой. Ее освободил Ричард. Юноша навещал Анну в убежище и говорил, что, как только добудет согласие на их союз короля и необходимое при этом разрешение Церкви, - молодые люди приходились друг другу кузенами, - они сразу поженятся.
Анна ждала дня брака с нетерпением. Если бы к тому времени у нее получилось избавиться от воспоминаний и дурных снов, она была бы совершенно счастлива. Но девушка знала, потребуются еще недели, а то и месяцы, дабы она сумела смыть с волос остатки жира и очиститься от запахов той жуткой кухни, на которой резвились крысы, пол заполонили тараканы, а с ней обращались, как с сумасшедшей, возомнившей себя знатной дамой.
Эдвард продемонстрировал, на чьей он стороне, пожаловав младшему брату владения Уорвика, находящиеся на севере страны, равно отдав ему земли, забранные у бунтовщиков, подобных графу Оксфорду. Кларенс парировал удар, настаивая на том, что, являясь опекуном Анны, просто обязан рассмотреть и затем одобрить предполагаемый для нее союз.
Ответ короля прозвучал в таком ключе, что обоим братьям следует представить дело перед Советом. С его точки зрения, спокойные доводы Ричарда непременно одержат верх над раздражительным бахвальством Джорджа.
Как бы то ни было, это оказалось неубедительно. Хотя Ричард рассказал о своем затруднении с уравновешенной точностью, Джордж преисполнился красноречия, объявив, - исключительно сестра Анны, Изабель, должна помочь девушке в данной проблеме. Совет не захотел наносить обиду ни герцогу Кларенсу, ни герцогу Глостеру, отложив принятие окончательного постановления, что ни на йоту не приблизило распрю к исходу, от которого она осталась также далека, как и до начала заседания Совета.
Наступило Рождество, и Ричард прибыл ко двору, тогда как Анна продолжала находиться в убежище.
Праздник стал для молодого человека тоскливым. Да и Эдвард не веселился. Он ненавидел развязавшуюся между его братьями вражду. Монарх, как обычно, думая об измене Кларенса, ощущал внутреннее возмущение и спрашивал себя, что средний учудит в следующий раз.
Эдвард любил братьев - обоих. Ричард был таким серьезным пареньком, и как можно было не отдать предпочтение тому, кто отдал все свое смиренное обожание старшему и привлекательному? Младший заставлял короля чувствовать себя, словно божество, и Эдварду это нравилось. Но Джордж поражал яркостью и забавностью. Он всегда стремился выдвинуться на ведущую роль, принимал напыщенный вид, хвастался, озаряя каждый шаг природной живостью и красотой.
Членам семьи вообще не следует ссориться, но что мог монарх поделать с разрешением вспыхнувшей между братьями неурядицы? Ричард поставил целью брак с Анной, Кларенс - его недопущение. Эдвард был свято убежден, младший любит нареченную, средний же питает равную страсть, - но к принадлежащим ей владениям.
Король обсудил проблему с Ричардом.
'Джорджа следует наказать', - поделился мнением тот. 'Стоит лишь вспомнить, что он сотворил с Анной. Тяжело даже представить, как бедняжка страдала. Наш брат поместил столь нежно воспитанную малютку в такие чудовищные условия...что это можно счесть преступлением. Почему бы не привлечь его за свершенное к ответу?'
'Послушай меня, Ричард, Джордж - наш брат. И поэтому обладает влиянием. Я не могу допустить в стране междоусобицы. Однажды он уже примкнул к Уорвику. Мне приходится внимательно за ним наблюдать, ибо никогда не предугадаешь, что Джордж еще сделает, и раздражать его я не желаю. Помоги мне развязать этот узел. Если ты согласишься поделить владения и отдать Его Милости Кларенсу их львиную часть, у нас может это получиться. Я предполагаю отправить тебя на север. Знаю, ты любишь те места, - покинешь двор и осядешь там. Больше никому нельзя доверить управление севером и проведение на его территории верной мне политики. Ты займешь Миддлхэм, который можешь превратить в свою главную резиденцию, а с ним - земли, ранее принадлежавшие Уорвику. Вы с Анной поженитесь, как только от Папы прибудет разрешение. Уверен, согласие Джорджа я добуду. Что скажешь?'
Ричард даже не сомневался. Отправиться на север, в Миддлхэм, в дом своей юности, получить эту территорию под командование, жениться на Анне. Удерживать север для Эдварда...Да, он согласится.
'Тогда', - заключил Эдвард, - 'мне осталось только продемонстрировать Джорджу, какой прекрасный мы совершили договор'.
Джордж рассмотрел поступившее предложение без особого выражения пыла.
В глубине души он видел, что приобрел от договоренности заметно больше, нежели Ричард. Младший получит замок Миддлхэм, - ну и пусть. У Джорджа душа не лежала к этому месту на самом севере страны. Ему приятнее было находиться при дворе, где могло случиться все, что угодно. Ричарду отходили владения Уорвика в Йоркшире. Замечательно. Но он уступит Кларенсу главную усадьбу Ричарда Невилла, помимо которой тот будет обеспечен графским статусом Уорвика и Солсбери.
В действительности Джордж становился владельцем львиной доли имений Создателя королей, но Ричард против этого не возражал. Он стремился забрать из убежища Анну, жениться на ней и обустроить их жизнь в Миддлхэме.
'Теперь', - подытожил Эдвард, - 'тебе осталось дождаться разрешения Папы'.
Во взгляде монарха плясали озорные чертики. Он знал, - Ричард рассматривал возможность действий без вышеупомянутого разрешения. Почему бы и нет? В назначенное время оно прибудет. Не существует причин, в связи с которыми разрешение бы не поступило.
Эдвард оказался прав. Ричард посетил убежище, где его ждала Анна, и сжал ее ладони в своих руках.
'Наши трудности позади', - объявил он. 'Мы заключили договор - мои братья и я. Джордж ничем не станет препятствовать нашему браку. Но он заберет большую часть наследства - твоего и твоей сестры, хотя, мне кажется, нам с тобой будет достаточно общества друг друга'.