Прошло два мирных года. Английский король еще немного потучнел, под его глазами еще определеннее обозначились мешки, а цвет лица приобрел оттенок чуть заметно глубже. Жизненная сила била из него таким же неостановимым ключом, как и обычно. Эдвард мог с равным удивительным мастерством продолжать заниматься государственными проблемами и торговлей, в то же время отдавая ночи роскошным кутежам.
Интенсивность чувственных приключений Эдварда, вероятно, пошла на спад. Сейчас у него было одновременно три возлюбленных. Король со смехом объявлял, что дамы отличаются чрезвычайной степенью веселости, остроумия и благочестия, и он всеми ими очень доволен. Не то, чтобы Эдвард отказался от случайных встреч, но уже не выходил переодетым, как делал в юности. Гастингс и Дорсет продолжали его сопровождать, и у каждого из них репутация могла похвалиться такой же скандальной славой, какой раньше был известен монарх.
Тем не менее, подданные продолжали его любить. Им вовсе не хотелось иметь во главе государства монаха. Этот этап народ с зубовным скрежетом пережил с Генри Шестым. Эдвард же уверенно держал в руках бразды правления страной. Он продвигался вперед твердой походкой, и каждый понимал, применяемый им метод намного лучше использованных другими королями. В лице тех приходили великие завоеватели, но что случилось с предметом завоеваний, когда воитель удалился в мир иной? Наследники утрачивали их. Так происходило в случаях короля Джона, Эдварда Второго и Генри Шестого. Какая судьба ожидала победы предшественников, когда названные властители получали доступ к рычагам правления? Их достижения и слава бледнели, растрачивались впустую, словно никогда не существовали. Но торговля шерстью могла процветать. И монарх, устроивший так, что его страну поддерживает король Франции, освобождая тем самым народ от непосильных налогов, поистине стоил оказываемых ему почестей.
Тем временем произошло два прискорбных случая. Первый был связан со смертью маленькой Анны Моубрей. В восемь лет Ричард герцог Йорк стал вдовцом. Самой девочке не успело исполниться и десяти, в момент ухода из жизни она находилась со свитой королевы в Гринвиче. Елизавету опечалило угасание крошки, - та любила ее и часто повторяла, насколько очарована лицезрением пары Анны и Ричарда. Ребенка погребли в Вестминстерском аббатстве. Королева заметила, как удачно было то, что принесенные малюткой юному мужу владения остались ему, несмотря на раннюю смерть супруги и отсутствие у них потомства.
Поэтому, если не считать навевающей грусть гибели девочки, маленький герцог Йорк весьма удачно вышел из навязанного старшими брака. Именно это Елизавете и пришлось по душе, - самые ценные владения в королевстве попали в руки ее семьи.
Еще большим ударом для монаршего рода стала смерть после короткой болезни принцессы Марии. Девушке было почти шестнадцать, и родители предполагали устроить ей блестящий союз с молодым Кристианом, королем Дании. Но у принцессы развилось недомогание, из-за которого она с каждым днем все больше слабела.
Елизавету переполняло горе. Ее дочь Маргарет умерла десятью годами раньше, девочка была с семьей всего восемь месяцев, и вынести утрату крошки казалось довольно тяжело, но потерять дочь, находившуюся рядом почти шестнадцать лет, абсолютно здоровую до минуты постигшей ее болезни, являлось ударом намного горше.
Маргарет похоронили в Виндзоре, главным среди скорбящих на церемонии стал принц Уэльский. Елизавету отчасти утешили ее дочери, в особенности старшая, называемая теперь домашними Мадам будущей супругой дофина.
Со дня гибели Его Милости герцога Кларенса в придворных кругах воцарился мир, - по крайней мере, на первый взгляд. Хотя негодование среди представителей знати по отношению к Вудвиллам и пылало, вряд ли это чувство было позволительно показать королю. Откровенности Эдвард не хотел. Он никогда не терял желания отвернуться от неприятного, словно незнание о том исключало явление из действительности.
Ощутимым благословением Небес был Ричард. Король не переставал испытывать благодарность за взятие на себя с его плеч проблем севера страны человеком способным и верным, подобным младшему брату.
Шотландия напоминала шип в боку каждого следующего английского монарха. Не успевал установиться мир, как снова разражались боевые действия. Пока искали решение, посредством которого англичане и шотландцы смогли бы спокойно жить бок-о-бок, так продолжалось столетиями. Несколькими годами ранее Эдвард дал согласие на брак между своей дочерью Сесиль и герцогом Ротсеем, сыном Якова Третьего. С тех пор он должен был выплачивать ежегодные взносы в качестве приданого невесты, что шотландцев чрезвычайно радовало. Кроме того, Елизавета крайне тревожилась, подбирая супругу королевских кровей для овдовевшего брата. Предполагалось заключить союз графа Риверса с сестрой Джеймса, принцессой Маргарет.
Но даже так проблемы не исчезали: на границах происходили регулярные набеги, английские города подвергались разграблению, женщины становились жертвами насилия и похищений. Ричард не мог находиться сразу в нескольких местах.
Когда герцог Глостер прибыл в прошлый раз ко двору, они с Эдвардом долго обсуждали младшего брата Якова, герцога Олбани.
'Как все другие младшие братья, он с бешеной радостью занял бы трон', - с грустью произнес Эдвард. Он нежно взглянул на Ричарда. 'В мире слишком мало верности'.
Тот спокойно выдержал его взгляд. 'Вы всегда можете на меня положиться', - твердо ответил он.
'Я знаю', - согласился Эдвард, вытягивая руку и заграбастывая ладонь брата. 'Никогда этого не забуду. Твои поступки стали для меня огромнейшим утешением и будут таковыми постоянно, до самого конца моих дней'.
'Прошу вас, не говорите о конце ваших дней. Вы - тот король, который нужен Англии. Эдвард, наша страна не сможет без вас обойтись. Умоляю, даже не заикайтесь о том, чтобы нас оставить'.
'В последнее время такие мысли иногда забредают в голову'.
'Прогоняйте их'.
Эдвард расхохотался. 'Ты хорошо меня знаешь. Да, я прогоняю их, Ричард, ибо подобное меня тревожит'.
'Не стоит беспокоиться. Вы находитесь в добром здравии'.
'О, да. Я неизменно им наслаждаюсь. Правда, пусть и редко, мне надоедают мелкие хвори. Но они довольно естественны, как представляется. Мне нужно дожить до дня, когда юный Эдвард войдет в возраст способности править'.
Ричард приобрел мрачный вид. 'Будем надеяться, что он станет достойным наследником своего отца'.
'В твоих словах ясно слышится сомнение'.
'Будет тяжело вам соответствовать, Эдвард. Принц...подавлен родственными связями его матушки...'
Эдвард разразился хохотом. 'Милый братец, тебе же никогда не нравился заключенный мной брак? Конечно, ты слишком верен, чтобы мне воспротивиться, но вы с Елизаветой никогда не были лучшими друзьями, давай уж посмотрим правде в лицо'.
'Елизавета - очень красивая женщина. Она подарила вам и стране несколько привлекательных и достойных наследников. Но также и родственников устроила выше всяких похвал...действительно, выше всяческих похвал'.
'Временами мне кажется, что именно Елизавете и ее семье мы обязаны твоим столь длительным пребыванием на севере'.
'У меня там обязательства'.
'Напоминаешь про Шотландию, хотя о ней я предпочитаю не думать. Но на севере ты счастлив'.
'Я вырос там. Миддлхэм долго был мне домом. Анна любит его, ведь это и ее дом. На севере мы можем жить вдали от придворных церемоний, как обычная скромная семья аристократов'.
'Ты, Ричард, в каком-то роде - король севера'.
'Я управляю севером для вас'.
'И управляешь хорошо. Из тебя получился прекрасный администратор. Хочу, чтобы ты мне пообещал, Ричард. Если я умру, прежде чем юный Эдвард войдет в возраст правления, будь к нему поближе...будь за его спиной, рядом с ним, правь вместо него, пока он не повзрослеет'.
'Даю вам в этом слово'.
'Тогда, договорились. Предлагаю закончить с печальным предметом моих болезни и смерти и перейти почти на равно прискорбную проблему в Шотландии. Что скажешь о касающемся Олбани проекте?'
Ричард задумался. 'Олбани слаб, но мы можем держать его под контролем. Оказав герцогу помощь в восхождении на шотландский трон, мы будем вправе требовать разнообразных уступок. Сумеем даже настоять, чтобы он расторг свои договоренности с Францией. Шотландия всегда тут как тут...готовая вонзить нам нож в спину, когда мы соберемся переплыть с войсками на континент. Но сейчас ей помешают заранее оговоренные брачные союзы'.
'Между нашими странами уже заключалось несколько брачных союзов, только постоянного мира они не принесли. Я составлю список требуемых нами уступок, а потом мы переманим его на нашу сторону. Встречу можем назначить где-нибудь...предлагаю выбрать замок Фотерингей. Мы с тобой вместе туда отправимся и выясним, что в силах получить с Олбани. Он должен приготовиться многое нам дать. Затем посадим герцога на место Якова и сделаем своей марионеткой. Самое выгодное всегда - иметь под рукой правителя-марионетку, - мы дергаем за ниточки, а он действует'.
'Будет замечательно, если это сработает', - произнес Ричард. 'В сухом остатке следует созвать армию и двинуться вдоль границы'.
'Данные мероприятия, братец, я оставляю тебе. Но сначала надо добраться до Его Милости герцога Олбани'.
Братья провели вместе несколько дней, обсуждая, как будут выходить из сложившегося положения, а потом - в течение последних нескольких суток марта - из-за моря прибыли с важными новостями гонцы.
Сестра Эдварда, Маргарет герцогиня Бургундии, написала брату, рассказывая, что ее падчерица Мария, наследница трона Бургундии, была убита во время верховой прогулки. Скакун сбросил наездницу, и та вскоре умерла.
Случившееся оказалось для Маргарет настоящей трагедией. Мария отличалась умом и была воспитана отцом в чувстве глубокой ответственности. Да, принцесса вышла замуж за сына главы Священной Римской империи Максимилиана, и у пары родилось двое маленьких детей - девочка и мальчик, но Бургундия являлась наследством Марии, и мачеха опасалась, что реакция короля Франции не замедлит о себе заявить.